Софи.

Молитва за молитвой. Умывание. Скупой завтрак. Молитва. Уборка. Молитва. И так каждый Божий день, но самое обидное- никакого душевного очищения, сплошное самозабвение. Глубокое непонимание этих молитв, постоянное недовольство и осуждение окружающих. Бесконечный круг, в котором очутилась Софи решился замкнуться на долгие годы. Ребёнок не хотел этого принимать. Она желала схватиться за любую соломинку, чтобы сбежать из монастыря, если выадет такая возможность.

Прошла всего неделя, Софи же казалось- целая вечность. В один из этих серых дней, матушка приказала ей, и более старшим, направиться на улицу и начать ухаживать за огородом. К ним часто приезжали богатые люди, чтобы прикупить что- то к столу. Обычно этими людьми были дворецкие, которых присылали их хозяева.

Цокот копыт. Выход дворецкого. Обмен пару слов между ними и матушками. Всё. И так на протяжении всего дня.

Горбатясь над грядками, Софи невольно вспомнила, как мама ругала её, когда девочка умудрялась замараться. Теперь у неё всё лицо в земле, но никто не удосуживается сделать замечание. Она и не знала, огорчаться этому или нет.

Очередной цокот. Софи даже и не поднимала головы. Смысл смотреть на престарелых мужчин во фраках, которые не искренне любезничают с матушками?

- Софи, помоги мне с бочками!- выкрикнула одна из толстопузых наставниц, поправляя платок на голове.

Вытерев руки об серый фартук, девочка надвинулась к запасному входу, в монастырь.

- Добрый день.- Бархатистый и вежливый мужской тон, заставил всех молодых монашек приподнять глаза.

- Ма- ади!- Радостно выкрикнула толстенькая и низенькая женщина.

Она тут же подошла к молодому человеку и ухватилась за его худые щечки.

- Бог мой, как ты подрос Мади. Помню, как ты совсем маленьким носился здесь.

-Тётя!- недовольно сдвинул брови молодой мужчина.

Девушки захихикали, давно прервав работу и поглядывая на молодого гостя. Мадлен чувствовал себя немного неуютно, из- за этого.

Нет, конечно он привык к вниманию противоположного пола, но только от женщин постарше. Своих одногодок дворецкий сторонился, почему- то боясь не произвести столь сильного впечатления, которое производит на дам.

Чем молодых удивишь? Они сами молоды, сами красивы.

Заметив внимание монашек, женщина вскрикнула на них:

- А ну- ка за работу! Устроили мне тут смотрины!

Недовольно бурча, девушки повиновались и продолжили свои предыдущие действия.

Мадлен легонько улыбнулся, мысленно благодаря женщину, которая воспитывала его до того, как Аланиель решил взять к себе.

- Так. Ты стой здесь, а я схожу за продуктами.

- Слушаюсь и повинуюсь.- Дворецкий улыбнувшись, поклонился.

Долго ждать ему не пришлось, тётушка видимо уже всё приготовила заранее.

Монашка несла, в руках, огромную плетённую корзину, в которой находились свежие овощи и кусок свежего мяса. Но, последнее Мадлен не употреблял, он давно убежденный вегетарианец.

Посмотрев аккуратно по сторонам, полненькая матушка, залезла к себе в фартук и вынула из него маленькую бутылочку с кровью девственниц.

- Для маста.

- Вы слишком добры к нему.

- Нет, это он добр к нам.- настояла матушка.

Дворецкий не стал спорить. Он всё ещё был зол на хозяина и глубоко обижен. Хотя эти чувства всегда жили в молодом человеке, по отношению к Аланиелю, их усугубил случай с Лизой.

- Ну, вот и всё.- Женщина сказала, вытерев мясистые руки о свои бока.

Глаза дворецкого стали больше в несколько раз.

Он, совсем как ребёнок защебетал взволнованно:

- А молоко и... клубника?

Все девушки умилялись этому, в том числе сама матушка. Она вновь подёргала его за щёки и побежала обратно в монастырь.

В этот раз женщина задержалась. Скучно качаясь с носка на пятку, держа в руках корзинку, дворецкий терпеливо ждал.

Как всегда его глаза отрешенно и немного высокомерно смотрели вокруг.

И тут его тёмные бездна столкнулись с небесно- голубыми глазами Софи. Он не мог поверить, что видит её тут. К тому же, дворецкий ни на каплю не был рад видеть эту наглую девчонку.

Он уже не хотел никакого молока и клубники, просто желал поскорее скрыться из полезрения ребёнка.

- Мадлен!- Девочка выкрикнула.

Она побежала к нему, что было сил, но молодой человек даже не оглядывался, направляясь к своей карете.

Догнав его, учащенно дыша, Софи заговорила с ним. Он стиснул зубы. Одна нога уже была в карете, но не успел, белокурый ангел вовсю взволнованно щебетал:

- Мадлен! Я так счастлива, то застала вас здесь! Ужасные, ужасные вещи произошли после вашего отъезда с Аланиелем.- Ребенок качал головой, смотря в пол.

Ей было трудно поверить, до сих пор, что всё это произошло именно с ней. Но теперь она спасена. Мадлен здесь, а значит вызволит её отсюда.

Закатив глаза, дворецкий обернулся. Он даже не слушал её душераздирающую историю о том, как мать Софи решила отдать её в монастырь.

Он был безразличен к судьбе этого избалованного дитя. А то, что Аланиеля причисляют к нечистому, мужчина слышал так много, что не обращал никакого внимания на это.

Задрав бровь, дворецкий делал вид, что слушает исповедь, но его глаза чуть ли не слипались от скукоты. Иногда ему хоть отбавляй бессердечности и бестактности. Наверное, он самый дерзкий дворецкий за всю историю этого, довольно древнего, ремесла.

- Но теперь вы прибыли сюда! Теперь я свободна!- Воскликнула счастливая Софи.- Мадлен, я безумно счастлива! Настолько, что сейчас упаду без чувств! Прямо здесь и сейчас!

- Не стоит.- Беспристрастно ответил холодный Мадлен.

Софи непонимающе взглянула на него, но быстро пришла в себя. Она и подзабыла, из какого теста сделан этот юнец, поэтому не обращая внимание на привычную бестактность Мадлена, девочка приподняла подол платья, чтобы ступить в карету.

- Что же мы стоим Мадлен? Пройдёмте!- Ребёнок воскликнул, но рука в кожаной перчатке тут же оказалось перед её детским личиком.

Ошеломленная Софи, немного отступила и увидела, как дворецкий дерзко, но холодно смотрит на неё.

- Что вы делаете, Мадлен?- Она возмутилась.

Опустив руку, мужчина склонился к ушку ребёнка.

- Из вашей абсолютно безсвязной речи, я понял, что ваша мать привезла вас сюда, я прав?

- Да...- неуверенно ответила Софи.

Мадлен легонько улыбнулся, затем продолжил:

- Воля матери, выше воли маста, милая Софи, поэтому мы здесь бессильны.

- Но вы должны...

- Я ничего не должен.- Усмехнулся дворецкий, выкинув свою коронную фразу, не дав закончить.

Наконец выпрямившись, худощавый дворецкий кивнул кучеру и повернулся спиной к растерянному ребёнку.

Софи шептала:

- Вы не можете так поступить... Аланиель он...

Когда нога дворецкого уже ступила в карету, он добавил, чуть обернувшись:

- Забудь моего маста, как он забыл тебя. Вперёд!

Мадлен закрыл дверь и умчался прочь.

Эти слова ударили каждый уголок души Софи. Надежда умерла прямо в холодных глазах жестокого дворецкого.

Этого не может быть... он забыл... он не мог, думал ребёнок. Ноги просто не держали, от чего Софи рухнула на землю, пусто смотря в след алой карете, которая не приведёт её больше к доброму монстру, из сказок няни.

<center>***</center>

Примчавшись домой, под сумерки, Мадлен не стал рассказывать, о встречи с Софи, Аланиелю. Он вообще старался не сталкиваться с ним после розги.

Стянув устало тугой бант на шее, мужчина потёр затёкшую, от долгой поездки, шею.

В доме было ужасно тихо, это немного настораживало Мадлена, поэтому пройдясь по холлу, он проверил комнаты. Только добравшись до, так называемой чайной комнаты, он нашёл скупую записку о том, что все вновь пошли на прогулку с лошадьми.

- Славно.- Он сухо сказал, отложив желтоватую бумажку и снял пиджак, оставшись в одной тёмной жилетке и небрежно расстегнутой белоснежной рубашке. Перчатки тоже были скинуты. Их ему было особенно приятно снять, так как ладони сильно запотели, особенна та, что перебинтована. Пару раз сжав и разжав руку, Мадлен приподнял голову и расслабленно выдохнул, прикрыв глаза.

Аккуратно сложив свои вещи и повесив их себе на правую руку, дворецкий направился в свою комнату, но на пол пути его остановил тихий болезненный стон. Он издавался из "кухни" для маста, где Мадлен выливает свою кровь.

Приотворив дверцу, мужчина заглянул внутрь.

Не опытная Лиза пыталась выполнить свои прямые обязанности в этом доме, но вместо этого уже несколько раз ранила себя, выдавливая неаккуратно кровь бокал, тем самым пачкая его.

Стараясь выглядеть сдержанным, выпрямив спину, Мадлен вошёл.

Лиза немного дернулась, боясь, что это Маста. Ей уж очень не хотелось позориться перед ним, хотя и перед Мадленом не было желания.

- Извольте.- Дворецкий сказал, смотря на изрезанную кожу.

- Я..- Лиза не знала, что сказать, смущаясь.

Она вовсе про боль забыла, ощущая стыд от того, что так опордонилась.

Мадлен приподнял обрызганный кровью бокал, обхватив своими тонкими пальцами за горлышко и покрутив его немного.

Вскоре, он оказался выброшен. Дворецкий иронично сказал Лизе, промывая алкоголем скальпель и другие инструменты:

- Думаю тот бокал маста не оценил бы, ни внешне, ни по вкусовым критериям.

- Какая разница? Это всего лишь кровь.- недовольная Лиза, запротестовала.

Мадлен легонько улыбнулся, стоя к ней спиной и склонившись над столом, приводя всё в порядок. Закончив, дворецкий обернулся.

- Разница большая, моя дорогая Элизабет.

То, как Мадлен впервые полностью произнес это, заставило мурашкам пробежаться по коже. Она никогда не любила своё полное имя. Оно казалось каким- то громадным, тяжёлым и старящим, но на его губах это имя буквально растаяло, как шоколад. Нет, карамель. Изысканная сладость.

- Очень важно уметь работать над продуктом...- Молодой человек продолжал, ласкать слух завороженной Лизы, которая наблюдала за ним.

Не оборачиваясь к столу, дворецкий взял чистый бокал и сделал, вид, что размешивает в нём вино. Его нос подыграл, изображая, что внимает дорогой изысканный запах.

- И тогда, он станет произведением искусства.

- Научите меня, Мадлен.- прошептала Лиза.

Молодой человек наклонился, приподняв уголок губ и жестом пригласил составить ему компанию, подав руку.

- Для начала... Нужно выпить вина...- Дворецкий ловко приоткрыл шкафчик над головой и налил даме алый напиток.

- Он "взбудоражит" кровь. Пейте.- Молодой человек настоял.

Лиза безмолвно пригубилась и заставила себя опустошить бокал.

- Очень хорошо.- Дворецкий одобрил и подал сам себе мысль:- Нужно будет добавить в ваш рацион сладкую пищу и напитки... Но, это позже... Теперь,- он приподнял ладони над собой.

- Нужно их хорошенько промыть обычным молоком. У масты сильная аллергия на масла.- Мадлен предупредил и положив между ними блюдце, влил в него молоко.

Затем взял её нежные белоснежные руки и окунул в напиток. Кровь смешалась с молоком, от чего получился розоватый цвет.

Сморщив носик, Лиза призналась:

- Щиплет.

- Ещё бы.- Мадлен усмехнулся, пока бережно мыл ей пальчики, ладони и запястья.

Его прикосновения были очень аккуратными, даже техничными. Лиза почти не дышала, наблюдая за его сконцентрированным лицом. Она не могла понять, что он чувствовал в эти моменты.

Невозмутимая маска идеально скрывала истинных эмоций дворецкого. Или же он давно ничего не чувствует к ней, задалась вопросом взволнованная девушка.

Закончив, Мадлен, просушил её руки махровым полотенцем и положил ладошки на стол.

Он взял первый инструмент. Самый не зловещий- маленький наточенный уголёк.

- Так, как вы ещё только начинающий донор, проведите на своём запястье полосу, чтобы было легче надрезать...

Лиза согласилась.

От волнения получилось не очень ровно, но Мадлен одобрил.

- Теперь, вы должны взять этот маленький скальпель и надрезать либо запястье, либо ладонь. Советую запястье- менее болезненно и быстрее заживает.

Эти указание немного взволновало Лизу. Одну руку она уже изранила основательно, ей не хочется этого сделать вновь.

Заметив колебание, Мадлен выдохнув, спокойно сказал:

- Давайте я вам помогу.

Девушка легонько кивнула, приоткрыв ротик, но и слово не могло из него выпорхнуть.

Молодой человек делал всё так грациозно и легко, уже не было так страшно, ибо он знал, что делает, в отличали от юного донора.

Засучив её рукав, он взял скальпель и приложил к нарисованной линии:

- Надрез очень важен. Это один из самых важных нюансов. Это должно быть красиво, элегантно... будто вы открываете бутылку дорогого настоявшегося вина...

Лиза внимательно слушала, смотря на его аккуратное лицо, которое было совсем близко. Забыв обо всём, девушка любовалась аккуратными губами, скулами и тёмными глазами, формы чайного лепестка.

- Ау...- она тихо издала, когда дворецкий наконец надрезал запястье.

Взяв белоснежный платок, он обхватил им заднюю часть руки, чтобы кровь не стекла на деревянный стол.

Подложив бокал, Мадлен резко перевернул руку и обвязав, рядом с раной, кожаный ремешок, способствовал тому, чтобы кровь начала сильнее вытекать из запястья. Наклонив бокал, он окончательно связал ассоциации этого ритуала с дегустацией вина.

- Как... интересно,- признала Лиза.

- Я же говорил, это целое искусство.- Ответил Мадлен.

Не испачкав ни одного уголка бокала, он выдавил до половины и прикрыл рану платком.

- Подержите, пожалуйста.- Дворецкий вежливо попросил.

Открыв одну из шкафов, он вытащил что- то похожее на мазь алоэ и вновь взяв бледную ручку девушки, нежно обрабатывал рану.

Лизи опять жаловалась, что щиплет. Тогда Мадлен склонился и нежно начал дуть на местечко. Лиза вновь засмотрелась. Он заботиться. Мадлена беспокоит, что ей больно.

В этот раз заметив, как зелёные глаза испепеляют, дворецкий выпрямился и отпрял, сделав невозмутимое лицо.

Позже вытащил, что- то похожее на марлю, пока девушка смущенно сделала шаг назад.

Преподнеся к губам белый материал, дворецкий обхватил его зубами и, как- то немного зверски разорвал тряпку. Он напомнил голодного зверя, особенно, когда блеснули его тёмно- карие глаза.

Лизу бросило в жар, но она понимала, что больше и мысли не может допускать о том, что Мадлен самый страстный, самый красивый и самый желанный. Но это так трудно закопать в себя, когда он совсем близко...

Бережно обвязав руку влюбленной юной особы, дворецкий не сдержавшись, заглянул в её глаза.

- Мадлен...- она жалостливо и просящи прошептала, напоминая брошенного маленького котёнка.- Как твои...раны?

Тяжко выдохнув, он прошептал:

- Всё хорошо, Элизабет. Ступай к маста... Он ждёт.

Положив на поднос бокал, дворецкий передал его второму донору. Дрожащими руками, она приняла его.

Всё так же взволнованно, дыша, от чего вздымалась красивая грудь, напоминающая наливные яблочки, прошептала:

- Мадлен я...

- Я знаю, Элизабет...

Их глаза задержались друг на друге. Не описать ту тоску, которая в них жила. Не объяснить, не представить глубину той бездны, которая разделяла их, хоть они и были в шаге друг от друга.

Не в состоянии выдержать всего этого, Мадлен подошёл к двери и приоткрыл её, чтобы Лиза наконец удалилась.

Закусив губу от горечи, чувствуя всю безысходность ситуации, девушка ушла, оставив дворецкого позади, который провожал её полным тоски взглядом.