Тени Форкса. Новолуние.

Когда я вернулась домой, на улице уже сгущались вечерние сумерки. Дома было тихо — Чарли и Билли уехали, их посиделки подошли к концу. Зато в гостиной сидели Джо и Элис, которые вполне мило «чаевничали».

Джо пил чай, а Элис держала чашку исключительно для вида, изредка прикасаясь к ней губами, но так и не делая ни глотка.

Я насторожилась, когда услышала, что они разговаривают обо мне и Эдварде.

— Кхм-кхм, — нарочито громко откашлялась я, давая понять, что обсуждать меня за моей спиной — не лучшая идея.

Элис тут же вспорхнула с места, очаровательно улыбаясь, и без предупреждения заключила меня в объятия.

— С днем рождения, Марси! — воскликнула она.

— Слава богу, ты ещё стоишь на ногах, а не обнимаешься с унитазом, — хмыкнул Джо, оценивающе меня оглядев.

— Спасибо за заботу, но я не настолько отчаянная, — огрызнулась я без особой злости.

— Вот, это тебе, — Элис вручила мне сверток, аккуратно завёрнутый в серебристую бумагу.

Мы поднялись ко мне в комнату, и едва я закрыла дверь за нами, как Элис сморщила нос.

— О, боже, Марси, ты хоть представляешь, как от тебя несет алкоголем? — простонала она. — Даже люди от такого амбре не в восторге, а вампиров такой аромат вообще может свести с ума! Я-то выдержу, а вот Эдвард... Не завидую ему.

— Особо нежные вампиры могут перестать выебываться и просто задержать дыхание, — парировала я, складывая руки на груди. — Да и выпила я не так уж и много.

— Конечно-конечно, — язвительно протянула Элис. — Но в любом случае, марш в душ. Нам ещё нужно тебя привести в порядок.

Я закатила глаза, но спорить не стала. Горячая вода быстро смыла остатки алкоголя и усталости, а когда я вышла из ванной, от опьянения почти ничего не осталось, только лёгкая приятная расслабленность.

Я развернула подарок Элис и ахнула.

Передо мной лежало платье — чёрное, из мягкого трикотажа, полуоблегающее, но не вульгарное. Оно было простым, но со вкусом: длинные рукава, слегка спущенные плечи, аккуратный вырез, подчёркивающий ключицы, и разрез сбоку, достаточно скромный, но при этом добавляющий нотку дерзости. Оно идеально сочетало в себе повод торжества с моим стилем — элегантно, но с оттенком бунтарства.

— Ну как? — с нетерпением спросила Элис. — Тебе нравится?

— Спасибо, Элис, платье просто потрясающее, — кивнула я, убегая переодеваться в ванную.

Когда я вышла, Элис довольно улыбнулась и тут же усадила меня перед зеркалом.

— А теперь макияж. Я, конечно, могла бы сделать всё сама, но вдруг у тебя есть конкретные предпочтения?

— Смоки-айз, чёрная подводка, бордовая помада, — уверенно ответила я.

— Обожаю, когда девушки знают, чего хотят, — усмехнулась она и ловко принялась за дело.

Элис двигалась быстро и профессионально. Пока она растушёвывала тени, мои глаза становились всё более выразительными, а чёткие стрелки придавали взгляду кошачью остроту. Помада идеально дополняла образ — тёмная, насыщенная, подчёркивающая контур губ.

— А теперь волосы, — решительно заявила Элис, пробегаясь пальцами по моим влажным прядям.

— Только не кудри, — предупредила я, зная её любовь к завитушкам.

— Да уж, не твой стиль, — признала она. — Тогда сделаем их гладкими, но с небольшим объёмом у корней.

Она ловко уложила волосы, вытянув их, но оставив естественную лёгкую небрежность.

— Готово, — с удовлетворением сказала она, сделав шаг назад. — Посмотри.

Я посмотрела в зеркало и хмыкнула.

— Я — симпатяжка.

— Симпатяжка? — возмутилась Элис. — Да ты богиня, Марси!

Я улыбнулась, но ничего не сказала.

Богиня или нет, но выглядела я действительно хорошо.

Когда мы спустились вниз, Джо сидел на диване, держа в руке бутылку пива, а на экране мигал свет от спортивного матча. Услышав наши шаги, он лениво повернул голову и приподнял брови.

— Вау, ты выглядишь очень красиво, — сказал он, окидывая меня взглядом. — Хоть и размалёванная не по возрасту.

Я закатила глаза, а Элис, сияя, тут же парировала:

— Так надо, Джо. Красота требует смоки-айз и бордовой помады.

Джо фыркнул, но спорить не стал.

— Мы ненадолго поедем ко мне домой, — добавила Элис. — Джо, не переживай, я или Эдвард привезём её обратно не слишком поздно.

Он недовольно хмыкнул, но, как и всегда, не смог устоять перед обаянием Элис.

— Ладно, езжайте. Только не натвори глупостей, Марселин, — пробурчал он, делая глоток пива.

Мы ехали по извилистой дороге, утопающей в ночном тумане. Ветки деревьев мелькали в свете фар, будто силуэты вытянутых рук, а воздух был влажным и пропитанным ароматом хвои. Где-то вдалеке перекликались совы.

Элис вела машину с той лёгкостью, с которой делала абсолютно всё в своей жизни. На её лице играла лёгкая улыбка, но было видно, что она хотела сказать что-то важное.

— Только не реагируй слишком строго, ладно? — наконец сказала она.

Я бросила на неё настороженный взгляд.

— На что именно?

— На Эдварда, — пояснила она. — Он правда хотел сделать тебе приятно.

У меня внутри неприятно кольнуло.

— Что ты имеешь в виду?

— Скоро узнаешь, — уклончиво ответила Элис, и это только больше меня насторожило.

Я прикусила губу и отвернулась к окну, наблюдая, как проносятся мимо тёмные силуэты деревьев.

Как только мы подъехали, Элис выскользнула из машины раньше, чем я успела моргнуть. Я только начала открывать дверь, как передо мной буквально из ниоткуда появился Эдвард. За его спиной я заметила краешек белых цветов.

— Эдвард, — выдохнула я, ошеломлённая его неожиданным появлением.

Элис улыбнулась и, дав нам минутку побыть наедине, исчезла в доме.

Эдвард смотрел на меня, в его глазах читалась лёгкая неуверенность.

— С днём рождения, Марси, — сказал он, протягивая мне букет белых лилий.

Я не ответила. Вместо этого сделала шаг вперёд и притянула его к себе.

Честно говоря, алкоголь все ещё немного циркулировал в моей крови, расслабляя и снимая границы. Мои руки скользнули по его шее, а губы легко нашли его. Эдвард сначала замер, как всегда, когда я нарушала его идеальный самоконтроль, но потом ответил. Сначала осторожно, почти скромно, но затем его пальцы мягко сжались на моей талии, и он углубил поцелуй.

Мир вокруг померк. Исчезли тени деревьев, прохладный ветер, даже мягкий свет из окон дома. Всё, что осталось — это он.

Я чувствовала, как кончики его пальцев едва касаются моей кожи, как он старается держаться в рамках, но это не могло меня удовлетворить. Я хотела большего. Хотела, чтобы он отбросил все эти проклятые ограничения и вёл себя свободнее. Хотя бы сегодня.

Видимо, Эдвард почувствовал это. Потому что через секунду он резко отстранился.

Я тяжело дышала, глядя на него.

Он был чертовски красив. В лунном свете его кожа казалась почти светящейся, а в глазах отражалось абсолютное очарование.

— Внутри дома все ждут тебя, — тихо сказал он.

Я вздрогнула.

— Чего ждут? Зачем?

— Не лишай их праздника, — с мягкой улыбкой пояснил он. — Вампиры не отмечают свои дни рождения, мы считаем это бессмысленным.

Я замерла, вспоминая День рождения Эдварда.

20 июня.

Он никогда даже не заикался об этом. Но я знала эту дату и без его подсказок: спасибо моему сумеречному помешательству в нежном возрасте.

Деньгами его было трудно удивить. Да и у меня их толком не было. Так что мне пришлось проявить креативность. Я несколько месяцев откладывала деньги, пока наконец не смогла накопить на  раритетную виниловую пластинку — Claude Debussy – Preludes, Book 1 & 2 (1961, Columbia). Идеально сохранившееся издание. Я знала, как он любит Дебюсси. Он был тронут моим подарком, а я была тронута его очаровательной искренней улыбкой.

А ещё я написала ему «Письмо в будущее». Оно лежало в запечатанном конверте, и он должен был открыть его через много лет. Когда меня с ним, скорее всего, уже не будет рядом.

Я тяжело вздохнула, и Эдвард, заметив моё напряжение, ободряюще похлопал меня по спине. Его прикосновение было лёгким, но от этого не менее значимым. Я кивнула и, глубоко вдохнув, шагнула к дому.

И тут же пожалела об этом.

Гостиная выглядела так, будто её разукрасили эльфы Санты, решившие, что пафосная вечеринка намного лучше скромного дня рождения. Повсюду были гирлянды из свежих цветов, лилии, розы и какие-то экзотические растения, названия которых я даже не знала. Над камином красовалась аккуратно выведенная надпись «С Днём Рождения, Марселин!», а сбоку стоял небольшой столик с подарками.

Я шумно сглотнула.

На меня уставилось всё семейство Калленов — нарядные, красивые, их счастливые лица сияли в мягком свете ламп.

Первая подбежала Элис, крепко обняв меня и, конечно же, снова поздравив.

— Теперь поздравляю тебя официально! — воскликнула она, сияя.

Я усмехнулась, но прежде чем успела что-то ответить, к поздравлениям начали присоединяться остальные.

Эсми тепло улыбнулась, пожелав мне счастья, умиротворения и того, чтобы все мои мечты сбылись. Карлайл был сдержанным, но искренним, он пожелал крепкого здоровья, самореализации и того, чтобы я просто чувствовала себя самой счастливой. Джаспер просто кивнул, добавив что-то о хорошей энергетике этого дня.

Розали, как обычно, держалась чуть отстранённо, но вела себя достойно. Она сухо поздравила меня без намёка на привычную колкость, и это уже было успехом.

И, конечно, не мог не вмешаться Эммет.

— Эдвард, дружище, теперь ты встречаешься с женщиной старше себя, — хохотнул он. — Это секси.

Я вздёрнула бровь.

— Я бы не отказалась быть горячей милфой, но мне, вообще-то, исполнилось всего семнадцать.

Карлайл лишь снисходительно покачал головой, услышав мой комментарий, а Эммет ухмыльнулся:

— Так ты у нас совсем маленькая шпротина, оказывается.

Я усмехнулась, подумав о том, что на самом деле сегодня был мой двадцать шестой день рождения.

Когда Элис хлопнула в ладоши и радостно объявила, что пора открывать подарки, я непроизвольно напряглась. Я прекрасно помнила, что в книге «Новолуние» произошло с Беллой в аналогичной ситуации. Зная, чем может закончиться такой анбоксинг, я предпочла не испытывать судьбу.

— Эдвард, открой за меня, пожалуйста, — попросила я, сложив руки на груди.

Он удивлённо посмотрел на меня.

— Почему?

— Потому что с моей неуклюжестью я могу порезаться, — спокойно ответила я. — И это, как ты понимаешь, никому из присутствующих не будет на руку.

Эдвард задумался, но спорить не стал. Он взял первый подарок — от Эсми и Карлайла — и аккуратно развернул упаковку. Внутри оказался изящный серебряный браслет, с едва заметной гравировкой.

— Tempus pertinet ad me, — прочитала я вслух. — Что это значит?

Карлайл чуть улыбнулся.

— «Время принадлежит мне».

Я почувствовала, как внутри неприятно кольнуло. Это явно было тонким намёком на мою способность в любой момент провалиться в страдающее средневековье и заразиться чумой. Или же быть сожженной на костре за мой колкий язык.

— Спасибо вам. Пока что это я принадлежу времени, — пробормотала я, застёгивая браслет на запястье. Он приятно холодил кожу, и почему-то мне показалось, что он станет чем-то большим, чем просто украшением.

Следующий подарок был от Розали, Джаспера и Эммета. Когда Эдвард снял упаковку, в комнате повисла напряжённая тишина. Перед нами лежала магнитола. Для машины.

Я медленно подняла взгляд на Калленов. Потом на Эдварда.

— Вы ведь в курсе, что у меня нет машины? — уточнила я, скрестив руки на груди.

— Будет, — весело ответил Эммет.

Эдвард тут же отвесил ему локтем в бок, и тот закашлялся, прикрываясь кулаком.

Карлайл мило улыбнулся, вмешиваясь в ситуацию:

— Ты ведь сдаёшь на права. А значит, машина скоро станет необходимостью. Магнитола — всего лишь хороший старт.

Я сузила глаза. Это выглядело как явная попытка прикрыть друг друга.

Элис хлопнула в ладоши, пытаясь разбавить повисшее в воздухе напряжение.

— Так! Раз мы все собрались вместе, предлагаю сыграть в «Кто я?».

Я застонала.

— Ненавижу игры...

— Вообще-то, с нами Эммет, — весело сообщила Элис. — А это значит, что любая игра превращается в комедию. Ты не пожалеешь.

Я скептически посмотрела на Эммета. Тот с совершенно невинным выражением лица скрестил руки на груди.

— Вообще-то я не клоун.

Розали издала тихий смешок.

— Иногда ты ведешь себя именно так.

— Люблю тебя, детка, но это лишь грязные инсинуации, — с серьёзным видом ответил Эммет.

— Просто сядьте, в конце концов, — вздохнула Элис, раздавая всем бумажки и клейкую ленту.

Суть игры была проста: каждому на лоб клеили бумажку с именем персонажа, и надо было отгадать, кем ты являешься, задавая вопросы, на которые можно ответить только «да» или «нет».

Я взяла бумажку, подозрительно осмотрела её, но правила есть правила — придётся играть.

— Ладно, начнём, — сказала я. — Я человек?

— Нет, — хором ответили Каллены.

— Ну, естественно, — пробормотала я. — Я вообще существую в реальности?

— Нет.

— Отлично, — скептически хмыкнула я. — Я злодей?

— Спорный вопрос, — протянул Джаспер.

— Я милый?

— Ага, очень, — ухмыльнулся Эммет.

— Что-то мне подсказывает, что это тоже ложь, — я сощурилась. — Я... какой-то монстр?

— В каком-то смысле, — многозначительно ответил Карлайл.

— Ну конечно, — пробормотала я. — Я персонаж фильма?

— Да, но не только.

— О, значит, ещё и книги?

— Да.

— Это фильм ужасов?

— Я бы сказала, классика ужасов, — пожала плечами Элис.

Я задумалась. Их довольные лица, сдерживающие смех, подсказали мне, что Каллены выбрали что-то иронично-символичное.

— Я — граф Дракула?!

В комнате воцарилась тишина, после чего раздался дружный смех.

— Очень смешно, ребята, — я сорвала бумажку и покрутила перед лицом. — Я действительно среди вас самый подходящий кандидат на роль графа Дракулы.

— Я бы сказал, что ты ещё и подходящий кандидат на роль королевы драмы, — хохотнул Эммет.

Эммет слишком долго не мог угадать своего персонажа, поэтому мое терпение лопнуло.

— Эммет, последняя попытка! — я сорвала с него бумажку.

Эммет уставился на меня, затем медленно поднял голову.

— Я Гомер Симпсон?!

— Да! — завопила Элис, едва не падая со смеху.

— Кто это придумал?!

— Я, — гордо ответил Джаспер.

— Я тебе отомщу! — усмехнулся Эммет.

— Просто ты придерживаешься его жизненной философии, — невозмутимо пожал плечами Джаспер, и все вокруг засмеялись.

Очередь дошла и до Джаспера.

— Ладно, и кто же я? — задумался он, словно это была шахматная партия против самого себя.

— Спрашивай, — ухмыльнулась я.

— Я человек?

— Нет.

— Я персонаж книги?

— Да.

— Из фэнтези?

— Скорее... нет.

Джаспер подозрительно нас оглядел.

— Я животное?

Эммет прыснул.

— Почти.

— Что значит «почти»?

— Вопросы, Джаспер, вопросы, — хихикнула Элис.

— Я умный?

— Ну-у-у... — протянул Эдвард.

— Может быть, я красивый?

— Не особо, — ответил Эммет, чуть не падая со смеху.

— Я  — благородный персонаж?

— Безусловно, — с каменным лицом ответил Карлайл.

— Я супергерой?

— Не совсем! — Элис схватилась за живот.

— Я — злодей?

— Ты проживаешь на дне океана, — не сдержалась и сказала я, прикрывая смешок рукой.

Джаспер многозначительно окинул нас взглядом.

— Вы хотите сказать, что я Спанч Боб?

— Почти, но нет.

— Тогда кто же?

Элис ухмыльнулась и с триумфом сорвала бумажку с его лба.

— Ты Патрик из «Губки Боба».

Джаспер посмотрел на Элис так, словно она только что сокрушила и растерзала его загадочный и невозмутимый образ.

— Признавайтесь, кто это придумал?

— Это была моя идея, — гордо заявил Эммет.

Джаспер улыбнулся и медленно повернул голову к нему, видимо, обдумывая свои дальнейшие действия.

— ...Ты подписал себе приговор, брат.

Эммет вскочил:

— Беги!

Он с вампирской скоростью скрылся в доме, а Джаспер кинулся за ним, пока мы надрывались от смеха.

Когда веселье слегка стихло, Эдвард вызвался отвезти меня домой. Я согласилась, и мы вышли на улицу.

Ночь была тёмной и прохладной, воздух пах последними днями лета и надвигающейся осенней свежестью. Я шла уверенным шагом к машине Эдварда, держа в руках охапку белых лилий. Пальцы сжимали стебли чуть крепче, чем следовало.

Эдвард вдруг подлетел ко мне и мягко, но настойчиво попросил остановиться.

Я вопросительно посмотрела на него.

— Только не ругайся, — сказал он.

Я тут же насторожилась.

— Ты хреново начинаешь разговор, Каллен.

— Я серьёзно, Марселин, — его голос был мягким, но в нём сквозила настойчивость. — Пришло время вручить мой подарок.

Я моментально почувствовала себя некомфортно. Эдвард был богат. И ему было плевать на деньги. Его подарок может меня поразить своей дороговизной и поставить в неловкое положение. Я напряглась ещё сильнее.

— Эдвард, нет...

— Просто попробуй это принять, — он достал из кармана ключи с брелком.

Я уставилась на них, потом на него. Где-то на заднем фоне запоздало включилось осознание. Это были ключи от машины.

— Охренеть, — только и смогла выдавить я.

Эдвард смотрел на меня внимательно,  пытаясь понять мою реакцию.

В своём реальном мире я была достаточно меркантильной. Потому что выжить иначе было слишком трудно. Мне попадались одни мудаки, которые не хотели ударить палец об палец ради меня, зато требовали абсолютной преданности и всестороннего удобства, и, конечно же, доступ к телу, в котором я отказывала.

Особенно это ощущалось в трудные моменты, когда мои проблемы никого не интересовали. Когда я в соплях и слезах пыталась сдержать истерику, а меня в этот момент, вместо помощи, и тыкали носом в то, что «настоящая феминистка должна справляться сама, и обязательно без помощи мужчин».

Воспитанная бойфрендами-идиотами, в вечной в погоне за деньгами, которых хронически не хватало даже на элементарное выживание, я научилась брать всё, что давала мне жизнь. «Бери, пока дают» — было моей весьма практичной жизненной философией.

Если бы кто-то в реальной жизни просто так подарил мне машину, я бы без раздумий взяла эти ключи. Я бы восприняла внезапно свалившееся счастье как банальный финансовый актив, который снижает мою тревожность по поводу того, что мы с котами можем оказаться на улице.

Но с Эдвардом было всё иначе.

Во-первых, в этом мире у меня была крыша над головой. Завтраки от Джо, его забота, стабильность. Моя «битва за выживание» теперь не была финансовой. Она обрела другой смысл. А Эдвард готов был за меня умереть. По крайней мере, мне так казалось.

Во-вторых, его отношение ко мне, его поступки, его стремление брать ответственность и разбираться с последствиями моих импульсивных решений разбивало в пух и прах мою неуверенность. Мне не нужно было доказательство его любви в виде материальных вещей.

И мне было просто банально неловко, потому что я не могла дать ему ничего взамен. Даже того, что в других парах считалось абсолютно нормальным проявлением любви, а в нашей — могло закончиться моей смертью.

Я посмотрела на Эдварда глазами полного отчаяния.

— Ты же понимаешь, что я не могу принять этот подарок?

Он нахмурился.

— Почему?

Я судорожно выдохнула, сжимая в руках уже порядком пострадавший букет белых лилий.

— Потому что он стоит дороже, чем вся моя никчемная жизнь.

Эдвард попытался меня обнять, но я стояла неподвижно как камень.

— Твоя жизнь бесценна, Марселин.

Я горько усмехнулась. В моей голове снова появилась обезьянка с литаврами, и я совершенно не понимала, как мне реагировать и что говорить.

— Наш город слишком маленький, а мой возраст в этом мире слишком юный. Я просто не переживу завистливого шепота за спиной и сплетен о том, чем я заработала на эту машину.

Эдвард всмотрелся в меня, пытаясь понять, действительно ли это так важно для меня.

— Я думал исключительно о твоем комфорте, — сказал он, сжимая в пальцах ключи. — О том, что теперь ты не будешь зависеть ни от кого, будешь меньше подвергаться опасности... Да и зачем тебе вообще права, если у тебя нет машины?

Я фыркнула.

— Ошибаешься. Теперь я буду подвергать опасности не только себя, но и бедных невинных пешеходов. Я скорее убьюсь, влетев в дерево, чем научусь нормально водить.

На губах Эдварда появилась лёгкая улыбка.

— Я не позволю этому случиться.

А потом он поцеловал меня. Я вздрогнула, но не отстранилась. Напряжение, сковывавшее тело, начало растворяться. Моя рука с букетом опустилась вниз, а я замерла, неосознанно отвечая на его поцелуй.

На душе было... тепло. Приятно. Наконец-то кто-то ТАК сильно заботится обо мне. Даже если я этого не заслуживаю. Сердце трепетало, а по спине бегали мурашки.

— Обернись, — вдруг попросил он.

Я моргнула и послушно повернулась.

Под многовековыми соснами, сверкая под фонарем, стоял новенький черный Porsche. Я плохо разбиралась в машинах, но даже мне не составило труда понять, что она стоит миллион денег. У меня просто отняло дар речи.

— Эдвард... я... охренеть...

Он снова меня поцеловал. Скорее всего, чтобы заткнуть мой рот, полный негодования, восхищения и благодарности.

За своей спиной я услышала с балкона голос Эммета:

— Ну смотри, она его даже не попыталась убить, всё прошло неплохо!

Я резко обернулась:

— Боже, Эммет, я тебе сейчас...

Эдвард устало закатил глаза и крикнул:

— Эммет, зайди в дом!

Эммет с Элис расхохотались, но подчинились.

Я же осталась стоять с ключами в руке, пытаясь найти хоть какие-то слова.

— Спасибо, — выдавила я наконец. — Я... не знаю, что ещё сказать.

Эдвард покачал головой.

— Тебе не нужно ничего говорить, — он смотрел на меня с нежностью. — Я просто тебя люблю и хочу сделать твою жизнь немного лучше.

Мы сели в машину. Окно было открытым. Летняя ночь встретила нас слегка прохладным воздухом, пронизанным тонкими запахами хвои и увядающих цветов. Темное небо было усеяно блеклыми звездами, а воздух дрожал от шелеста листвы, едва колыхаемой ветерком. Лес казался спокойным, но в этой тишине пряталась некая напряженность — словно ночь что-то знала и хранила свои секреты.

Мы почти не разговаривали с Эдвардом по дороге. Машина мягко скользила по пустым дорогам Форкса, и единственным звуком был приглушенный рокот мотора. Я прижимала к себе букет белых лилий, а в животе металась чертова стая бабочек.

Когда мы остановились у дома, я глубоко вздохнула, чувствуя, как сердце отбивает слишком быстрый ритм. Мы вышли из машины и, не глядя друг на друга, отошли чуть в сторону, туда, где нас не было видно из окон.

Эдвард обнял меня. Я закрыла глаза, ощущая, как он аккуратно проводит пальцами по моей спине, как будто боясь меня спугнуть. Тишина между нами была настолько интимной, что казалось, любое слово может разрушить этот момент.

— Мне зайти? — тихо спросил он.

Я с трудом выдавила из себя короткое "угу". Конечно, зайти, Эдвард! Судя по розовой каше в голове, в которую превратился мой мозг, будь ты немного смелее, тебе бы, наверное, сегодня перепало что-то большее, чем просто зайти.

Его губы коснулись моих — мягко, осторожно, но уверенно. Я замерла, а потом, подчиняясь инстинкту, ответила на поцелуй. Все вокруг казалось нереальным, будто я провалилась в сон.

Мне было тяжело дышать. Я чувствовала себя чертовым подростком, и это сводило с ума. То ли моя «вернувшаяся» юность так сильно на меня влияла, то ли влюбленность была настолько сильной, что меня буквально трясло от переполняющих эмоций.

Когда я наконец отстранилась, мои щеки горели.

— Увидимся чуть позже, — сказал он.

Я только кивнула и поспешила в дом.

Держа перед собой букет, я тихо прикрыла дверь, надеясь, что Джо уже спит. Но напрасно. Он сидел в полумраке перед телевизором, опершись локтем на подлокотник дивана.

— Как прошел вечер? — спросил он, не отрывая взгляда от экрана.

Я не успела ответить. Джо обернулся, посмотрел на меня — на мой идиотский румянец, глупую улыбку и цветы в руках — и хмыкнул:

— Ага, понятно. Вечер прошел хорошо.

Он лениво вытянул руку в мою сторону:

— Ну, выкладывай, что тебе подарили?

Я нервно сглотнула, не имея ни малейшего понятия, как объяснить своему «дяде», что его несовершеннолетней племяннице только что подарили машину. И не просто машину, а гребаный Порш.

— Эдвард... — я замялась, но потом выдохнула и решила, что лучше сразу выпалить правду. — Эдвард подарил мне машину.

Я закрыла глаза, ожидая гневную тираду, но вместо этого услышала:

— О господи.

Я осторожно приоткрыла один глаз.

Джо смотрел на меня так, будто я только что сказала, что выхожу замуж.

— Я уже присматривал тебе машину к получению прав, — пробормотал он, хмурясь.

А потом вздохнул и кивнул на диван:

— Марселин, сядь.

Я послушно опустилась рядом, все так же прижимая к себе лилии, словно щит.

Джо потер подбородок, выбирая слова.

— Ты ведь понимаешь, что такие серьезные подарки... обязывают к серьезным отношениям?

Я потупила взгляд, внутренне признавая, что он прав. Серьезные отношения. Эти два слова звучали слишком весомо, слишком осязаемо.

— Ты его любишь? — спросил Джо, глядя на меня внимательно.

Я снова почувствовала, как волна паники накатывает и сжимает грудь. Мне ненавистно было признавать свою привязанность к кому-либо. Это означало уязвимость. А уязвимость — это всегда боль. Но Джо заслуживал честного ответа. Я глубоко вдохнула.

— Угу, — коротко выдала я.

Эдвард Каллен, вымышленный гребаный персонаж, которого в моем мире не существовало, практически полностью покорил мое доверие и отнял всю мою красноречивость.

Джо какое-то время молчал, а потом вдруг сказал:

— Вы хотя бы... это... предохраняйтесь.

Я дернулась.

— Оливер мне оторвет голову, если что-то случится. А я оторву голову Эдварду, можешь не сомневаться.

— Все, господи, Джо!

Я вскочила, чувствуя, как мое тело охватывает мощный приступ кринжа. Я развернулась и стремительно понеслась к себе в комнату, слыша слова Джо мне вдогонку.

— С днем рождения, Марселин!

Я влетела в комнату, наспех распахнув окно, впуская внутрь прохладный воздух летней ночи. Легкий бриз коснулся кожи, пробежался по волосам.

Я поставила букет в вазу, небрежно расправляя стебли, схватила чистую одежду и сбежала в ванную, оставляя за собой ощущение неизбежности.

Горячая вода обжигала плечи, стекала по позвоночнику, смывая остатки тревоги, но не избавляла от мыслей.

Все зашло слишком далеко.

Я не могла больше относиться к этому как к чему-то нереальному. Полгода назад это казалось безумным сценарием из книги, которую я уже читала. Теперь же это было моей жизнью. Я уперлась руками в прохладную кафельную стену, закрыла глаза. Сердце все еще билось слишком быстро.

Когда я вышла из ванной, в комнате было так же тихо.

Эдвард стоял у окна, сложив руки на груди, и смотрел в ночь.

Я не стала ничего говорить, просто подошла к кровати и опустилась на нее, опираясь руками на простыни.

Эдвард медленно повернулся, его взгляд скользнул по мне, задержался на влажных прядях, прилипших к шее.

Он подошел и сел рядом, оставляя между нами небольшую, почти осязаемую дистанцию.

На секунду мне показалось, что он сомневается.

Я потянулась назад, ложась на кровать, и потянула его за собой. Эдвард не сопротивлялся. Его губы нашли мои почти мгновенно. Сначала осторожно, с той самой сдержанностью, которая всегда была в нем, как натянутая струна. Но стоило мне прижаться ближе, обхватить его шею, как он дрогнул.

Поцелуй стал глубже.

Его рука скользнула по моей талии, притягивая ближе, а мои пальцы зарылись в мягкие волосы на затылке. Я чувствовала, как напряжены его мышцы, как каждый сантиметр его тела сокращался под моими пальцами,  хотя он все еще держался.

Как же, черт возьми, это сводило с ума.

Я царапнула ногтями его затылок, вызывая глухой, сдавленный вдох.

— Марси... — Он едва слышно произнес мое имя, и я задохнулась от желания, от того, как он его произнес.

Поцелуй стал жаднее.

Его губы опустились к моей шее, оставляя ледяной след на горячей коже. Я выгнулась к нему, запрокинув голову, и почувствовала, как он снова напрягся. Я не сразу поняла, почему. Эдвард осекся.

Резко замер, будто только что схватил себя за руки, едва не переступив невидимую черту.

Я тяжело дышала, ощущая, как сердце грохочет в груди.

— Марси, стоп.

Я открыла глаза. Его взгляд был пристальным, но не тревожным.

Я провела языком по нижней губе, пытаясь прийти в себя.

— Что случилось?

— Ничего. Нам просто стоит... контролировать себя.

Я выдохнула, резко переворачиваясь на спину и вглядываясь в потолок.

— Ты всю жизнь собираешься контролировать себя?

— Я собираюсь это делать столько, сколько потребуется.

Я фыркнула, повернув голову к нему.

— Ты даришь мне машину и считаешь, что я ничем тебе не обязана?

Эдвард улыбнулся уголком губ, но взгляд был всё таким же серьезным.

— Ты ничем мне не обязана.

— И я не могу ничего дать тебе взамен?

Его взгляд стал мягче.

— Ты уже дала мне слишком много.

Я сжала губы. Мы ходили по острию ножа. И каждый раз рисковали свалиться в пропасть.

— Меня все это пугает, — выдохнула я.

Эдвард не ответил сразу. Просто провел ладонью по моей щеке, легко, почти благоговейно, и снова притянул меня к себе. Уложил, укутал в свои объятия, будто этого было достаточно, чтобы все страхи исчезли.

— Не бойся.

Я закрыла глаза, ощущая его холодное дыхание у виска.

Но не могла не бояться. Всё вокруг было слишком хрупким. И могло рассыпаться в любую минуту.

П.с. Вот и новая глава! Я все еще болею, поэтому времени на вампирские перипетии у меня сейчас гораздо больше. Надеюсь, что вы оцените мою вампирскую скорость написания жирным отзывом!

Помимо этого, хочу попросить вас пристегнуть ремни, и предупредить что ламповые главы закончились, и отныне, мы будем лететь в бездну пиздеца 🐸

Но тот, кто пройдет этот путь вместе со мной до конца, будет приятно удивлен. Я общаю. Ну, или, по крайней мере, очень на это надеюсь.

А еще к сегодняшней иллюстрации я записала кавер на саундтрек, который вы можете послушать в тележке. Прошу не судить меня строго, потому что, наверное, только лишь та чертова сила, которая помогла Марси очутиться в Форксе, помогла мне сейчас взять эти ебейше-высокие ноты. Серьезно, супер странно, что у меня получилось записать этот трек при таком shitty состоянии моего организма.

Что ж, иллюстрация к главе:

https://ibb.co/p6NgQSLJ

(Я не знаю почему, но она мне особенно нравится)

Традиционная ссылка на телегу, где вы можете найти миллион дополнительных материалов к фику (А ЕЩЕ ПОСЛУШАТЬ МОЙ ГОРЕ-КАВЕР):

https://t.me/shadowsofforks

Ссылочка на тик ток с анимациями, видосами по фику (а за одно и прямая ссылка на трейлер к первой части):

https://vm.tiktok.com/ZMB9N19TY/

Всем хорошего дня, а я снова пошла кашлять и чихать дальше ❤️‍🩹