Безродный полукровка.
Аден, Аласкар и Ирада сидели в классе, слушая преподавателя, хоть они знали материал превосходно. Все-таки они потомки сильнейших сверхъестественных существ. Чего только их мать стоит, а про отца и говорить не стоит. Ибрагим может уничтожить первородных, не прилагая особых усилий.
- Записываем: «Слабые и сильные стороны вампиров единых в своей сущности».
- Существо единого в своей сущности убить гораздо проще, чем смешанного, - громко фыркнул парень с задней парты.
- Во-первых, ведем себя культурно, мистер Руквуд. Не на базаре находишься. Во-вторых, вот ты смешанный гибрид волка и вампира, но я ведьма чистой крови, убила тебя. Знаешь почему?
На это Руквуд лишь промолчал, уставившись на женщину. Тут Аден поднял руку, желая поставить наглеца наместо.
- Его легко было бы убить по одной самой главной причине: Он недооценил противника. Он сразу записал его в проигравшие. Он не знает, его тактику, характер, умения, опыт. Он не знает как устроено его сознание, его мысли. А противник по его поведению уже определил его слабые стороны и будет на них играть.
- Верно, мистер Паргалы. Точнее и сказать нельзя. Подумайте над этим, мистер Руквуд. А лучше заучите, чтобы впредь не допускать подобных ошибок.
В кабинете раздались смешки от учеников. Руквуд студентам не очень импонирует. Слава о нем не самая положительная. Руквуд зазнавшийся гибрид, который возомнил себя сильным воином, а по своей сути он ничего не значит. В нем нет ничего выдающегося. Обычный гибрид со стандартным набором способностей.
Руквуд на это замечание кивнул, и уставился прожигающим взглядом на троицу Паргалы. У него была особое отношения с этой троицей. Гибрид положил глаз на девушку и начал активно ей себя навязывать. В своем сознание была лишь мысль, что она должна принадлежать ему и больше никому. Ирада его отвергла сначала мирно, сказав, что ее не интересует его кандидатура и что у нее уже есть возлюбленный. Это очень разозлило Себастьяна Руквуда, отчего он начал вести себя агрессивно, чуть ли угрожая. Адель это очень не понравилось и когда он вновь захотел к ней прикоснуться, она сломала ему руку.
Но если бы на это закончилось. Ирада несмотря на то, что она дочь своих родителей, она сильная личность с сильным характером, но она прежде всего девушка. Аласкар почувствовал, что сестрой что-то не так, пошел ее искать. Увидел сестру в прострации, он заволновался. Ведь такое бывало редко. Сестра с подступающими слезами рассказала своему близнецу о случившемся, отчего в парне поднялась волна гнева. Взяв сестру на руку, он отнес ее в свою комнату, а сам пошел искать Адена.
Поведав Адану ситуацию, они в ярости пошли искать Руквуда. Найдя его в компании свой свиты, они, буквально, взяли его за грудки впечатали в стену и громким рыком. Радужка глаз сыновей Паргалы залили желтый (Аден) и красный (Аласкар) цвета. После этой встречи, Руквуд лежал в медицинском крыле, со сломанными конечностями. Аласкар с помощью иной магии, доставшейся от Ибрагима, отменил быструю регенерацию, и Себастьян пролежал там около месяца.
После этого он опасался связываться с троицей Паргалы.
- Сильные стороны, - продолжила преподавательница. Но Паргалы внезапно подняли головы, почувствовав колебания энергии. Энергии ярости, злобы, раздражения, любви, обожания. Вся их сущность моментально распознала обладателя этих волн. Это энергия их отца и патриарха семьи.
- Папа приехал, но почему он злиться? – взволновано спросила Ирада, желая как можно скорее пойти к отцу. Адель буквально обожала отца. Не зря же говориться, что для девочек отец – самый главный мужчина в их жизни. Он их идеал партнера, мужа.
- Не знаю, - внезапно Аден почувствовал иную энергию. Энергию, которую он почувствовал и запомнил несколько дней назад. – Никлаус здесь, - напрягся он.
- И он у мамы в кабинете, а там еще и отец...- сказал Аласкар.
Троица переглянулась от единой мысли, что посетила их сознание.
- Отец сейчас разорвет этого пса куски, - и резво вскочили и чуть ли не бегом направились в кабинет матери.
***
- Тебя стучаться не учили, пес? Мама с папой пропустили азы в твоем воспитании? – спросил Ибрагим, открывая вид своего тела на всеобщее обозрение, отчего женщины клана Майклсонов загипнотизировано уставились на него.
Ибрагим был очень привлекательным мужчиной. Видеть на фотографии это одно, а наблюдать в действительности – совсем иное. Глядя на его, можно сразу увидеть в нем харизматичного, сильного мужчину, который добивается то, чего он хочет. Ибрагим был высоким кареглазым брюнетом. Сильная челюсть, которую покрывает щетина делали его еще более привлекательным в глазах женщин. Тело у Ибрагима было сладкой мечтой многих женщин мира. Авраам сам по себе был мужчиной крупный комплекции с широким разворотом плеч. Распахнутая рубашка открывала вид на четко выраженные грудные мышцы. Они не были несуразно большими, искусственно накаченными специальными препаратами, нет. Они были идеальной пропорции, и все дополнялось восьмью кубиками пресса. Весь его вид, его поза, его взгляд выдавал в нем могучего и авторитетного мужчину. Воина.
Хейли увидев мужа столь ненавистной ей женщины, почувствовав еще большую злость. Хейли ненавидела Викторию. Она всегда имела то, что его Маршал не могла приобрести. Братьев, которые готовы убивать ради нее, друзей, которые пойдут за ней куда угодно, отдадут свое, чтобы помочь Виктории. Переспав Никлаусом, она надеялась ударить по ней, заставив почувствовав боль. Хоуп была лишь дополнением, так сказать. Хоть Хейли была не очень сильном восторге от этого. Но дочь она любила, даже несмотря на первое негативное отношение к ее зачатию.
Но Виктория вновь выиграла и получила мужчину, который пойдет на все ради нее. Красивого, богатого и сильного и сразу видно умного мужчину. Харизма, ум и сила, которая веет от него, можно почувствовать на расстоянии. Который не будет убивать просто так, чтобы удовлетвориться. Нет, он будет анализировать и бить точно намеченную цель. Не эгоистичный и нестабильный Никлаус, который психует по поводу и без повода. Даже Элайджа не мог бы сравниться с мужем Виктории и это жутко выводило Хейли из себя. Но также в нее появлялось возбуждение и похоть, глядя на него. Она хотела этого мужчину.
— Значит ты муж Виктории, - нагло произнес Никлаус, глядя на своего соперника.
- Во-первых, не «ты», а «вы». Мы с тобой на брудершафт не пили. Во-вторых, именно, я муж это прекрасной демоницы, - произнес Авраам, с превосходством глядя на гибрида. И, самое главное, в-третьих, что ты делаешь, и для кого этот веник, что ты принес.
- Я пришел к своей любимой женщине, и я принес ее любимые цветы, - самодовольно произнёс Клаус, будто ожидая, что Виктория будет восторге от этого жеста.
В Ибрагиме, этого обращения к своей паре, начал проспаться Данакт (имя его сущности. Значение: король, лорд, хозяин».)
- Данакт, тише, успокойся. Не нужно кровопролития, - обратилась Виктория к зверю ее мужа, видя, как меняются его зрачки.
- Еще раз назовёшь мою женщину своей, я вырву тебе гортань, - тихим голосом произнес Данакт, температура в кабинете изменилась. Было жарко и одновременно холодно.
Виктория запустила ладонь в волосы Авраама, медленно перебирая их, успокаивая его. Данакт, начал медленно успокаиваться, чувствуя, что его пара рядом.
- Любимая, когда это подобные веники, стали твоими любимым цветами? Я всегда думал, что твои любимые цветы это Газании и Альстромерии.
Газании
Альстромерии.
- И ты не ошибаешься, дорогой. Они всегда были моими любимыми. Я просто случайно обмолвилась, когда смотрела картинки в интернете, что мне нравятся эти цветы. Так ты умудрился найти их названия, где они растут и их привезти.
- У моей женщины и моего семьи должно быть все самое лучшее.
- Тебе же они нравились эти цветы, я тебе их всегда дарил, и ты радовалась, - произнес обиженным тоном Никлаус.
- А что я должна была сделать? Я тебе говорила, какие цветы мне нравятся, но ты не обращал внимания на мои слова. Поняв, что другого не будет, я довольствовалась этими. Все? И вообще, Никлаус, чего ты пришел? Я тебе все прошлый раз разъяснила. Чего не понятного? Ты для меня – страница прошлого и на этом все. Что ты, что тумбочка для имеете равное значение. Поэтому, пожалуйста, уходи и больше не подходи ко мне, если это не касается Хоуп.
- Нет, ты просто забыла. Мы созданы друг для друга. Твой муж просто временное отвлечение, чтобы не думать обо мне. Идем со мной и все будет как раньш... - Клаус не успел договорить последнее слово, как Ибрагим, прижал его к стене, частично разрушив.
- Еще одно слово, дворняга, и я стану твоим самым страшным кошмаром.
Лицо Клауса превратилось в гибридное, стараясь напугать оппонента, и убрать руки с со своей шеи. Но на удивление Клауса и остальных Майклсонов у него это не получалось.
Радужка глаз Ибрагима залилась красным цветом, глаза полностью стали черными. Позволив своим ногтям на руках немного отрасти, чтобы они были незаметными, но это не мешало им быть столь острыми, словно кинжалы, что впились в шею гибрида, причиняя ему боль.
- Тебе разве в детстве не объясняли, что чужое брать – опасно для жизни?
- Данакт! Не вздумай рушить мой кабинет, иначе неделю без секса, - грозно произнесла Виктория, смотря на своего мужа. Услышав угрозу, Ибрагим повернул голову к супруге.
- Н-н-неделю? – заикнулся Паргалы, который не может держать руку при себе больше суток, а тут неделю без близости.
- Именно, и даже спать будешь на диване.
Услышав угрозу, Ибрагим моментально отпустил Клауса, отчего он упал, к нему подбежали остальные Майклсоны.
- Кто ты? – спросил Элайджа, с неким страхом смотря на бывшего Визиря.
- Я Паргалы Ибрагим, король Турции и Греции. Бывший Великий Визирь.
- Я много слышал о тебе, - произнес Кол, подходя к мужчине. – Больше скажу, я даже хотел с тобой познакомиться. Я Кол, - протянул вампир руку Визирю.
- Не скажу, что рад встречи с вашей семьей, поэтому просто пожму руку.
- Я понимаю. Кстати, Виктория, Ибрагии, я прошу прощения за этого идиота. Он всегда был таким. И извините, за то, что прервали вас на самом интересном месте, - весело ухмыльнулся Кол.
- От тебя извинения принимаются, Кол Майклсон, хоть они излишни. Это не ты должен просить прощения. Но не беда, как только дверь закроется, мы продолжим начатое.
- Мистер и Миссис Паргалы, такое поведение это моветон в школьном учреждении, - произнес Элайджа высокопарным тоном.
- Во-первых, я мы владельцы этой школы. Во-вторых, я возьму свою жену где захочу и когда захочу. Я твоего разрешения не спрашивал. А теперь пошли вон и забери свою дворнягу, пока я его на ремни не порезал.
- Я Клаус Майклсон! Я гибрид! Меня нельзя убить! Мне нечего бояться! Я всегда добиваюсь того, чего хочу.
- Еще раз убеждаюсь, что с бастарда взять. Ты так кичишься своей фамилией. Тем, что ты Майклсон, снисходительным тоном начал Ибрагим, садясь в кресло, и притягивая жену к себе на колени, руки крепко держали ее за бедро.
- Как ты меня назвал? – разозлился Клаус.
Внезапно дверь открываются и быстрым шагов входят троица Паргали.
- Папа, ты еще никого не убил? – встревоженно спросила Ирада. Ибрагим быстро запахнул рубашку, чтобы хотя бы немного прикрыть тело от всеобщего обозрения детей.
- Нет, твоя мать мне угрожала недельным лишением, - буркнул патриарх семейства. Отчего дети прыснули.
- Идите на занятия, кровопролития сегодня не будет.
Дети кивнули и вышли из кабинет, предварительно бросив ледяной взгляд на клан первородным.
- Твои дети... - начал Элайджа.
- Закрой пасть, еще раз тронешь моих детей, я тебе уничтожу и мне даже белый дум не нужен. Шавка ты так кичишься свой фамилией, но ты забыл одну существенную деталь...
Первородные посмотрели на него с вопросом.
- Ты никогда не был Майклсоном. Ты не сын Микаэля. В тебе крови его рода. В тебе нет его наследия. А твой биологический отец тебя официально не признал. Ты – никто. Безродный полукровка. Без роду и племени.
- Как ты смеешь? Ты из нищебродской и безродной семьи.
- Закрой свою пасть, отброс. Пусть я и не из богатой семьи, хотя это как посмотреть. Я законнорождённый. Мой отец женился на моей матери, только потом меня зачал. Мои родители в отличии от твоих были верны друг другу до последнего вздоха. И во мне течет благородная кровь. Моя мать венецианка и она из рода Медичи.
У Майклсонов расширились глаза от этой новости.
- Да, я вижу для вас это шок. Мой отец был из обедневшей простой семьи, но они влюбились в друг друга. Медичи были естественно против этого брака и не найдя выхода она сбежала вместе с моим отцом, оставив все позади. Но наследие Медичи никогда не забывалось. Она учила меня этикету, манере речи, читать и писать, музыке...Ядам, - ехидно ухмыльнулся Ибрагим, ведь Медичи были искусны в это отрасли алхимии.
- Спустя время и обстоятельства, про которые вам знать не обязательно, я вернулся туда, где я принадлежу по праву рождения. Во мне течет благородная кровь. А ты всего лишь, незаконнорожденный безродный полукровка, псина.
У Клауса от злости перекосило лица. Он понимал, что это правда, но он не хотел это признавать. Он привык быть главой Майклсонов. Привык, что его боялись и подчинялись. Он забрал и кичится тем, на что он не имел право. И это этого бешенство еще больше поднималось в нем.
- А теперь не трать наше время и убирайся, пока я добрый.