Тёмный завет.

Сознание возвращалось медленно. Как будто я поднималась со дна - тяжело, вязко, и каждый вдох отдавался болью. Голова гудела, как после удара, во рту было сухо, а перед глазами - мутная пелена. Я попыталась пошевелиться... и не смогла. Руки не двигались. Ноги - тоже.

Что за…?

Я медленно опустила взгляд. Кожаные ремни. Меня привязали к стулу. Плотно. Ни малейшего шанса вырваться. Паника вспыхнула внутри, но телу было всё равно - оно будто отказалось подчиняться, как кукла с порванными нитями.

С трудом подняв голову, я осмотрелась.

Комната была плохо освещена, только тусклый свет свечей дрожал на стенах. Справа - деревянный стол, заваленный... всем. Книги, какие-то травы, миски, свечи, металлические штуковины, похожие на ножи, кристаллы, старые пергаменты. Стол выглядел как алтарь в плохом фильме о колдунах, но тошнота в животе подсказывала - это не кино.

А ещё там был он.

Мужчина стоял у стола, склонившись над какой-то книгой. Он выглядел... странно. Высокий, статный, одетый в классический костюм, но не обычный. Ткань была бордово-красной, словно вино, пролившееся на бархат, а рубашка под ним - чёрная, как сама ночь. Поверх неё - безрукавка из того же бордового материала. Всё сидело на нём так, словно сшито под заказ - старомодно, элегантно, пугающе неуместно.

Он повернулся ко мне.

Его взгляд был ледяным. Не безумным - хуже. Рассудительным. Хищным. Он будто смотрел на эксперимент, который вот-вот даст нужный результат.

И... он улыбнулся. Уголки губ чуть приподнялись. Мелко, почти незаметно, но от этого только противнее.

Я зажмурилась. Нет, нет, это не по-настоящему. Очнись, Мирабель, проснись, это сон...

Когда я открыла глаза - он исчез. Передо мной стоял другой.

Итан. Он наклонился ко мне, говорил что-то... его губы двигались, но в ушах стоял глухой звон. Мир всё ещё плыл. Я моргнула, пытаясь сфокусироваться.

Ничего не вышло.

Лишь через несколько секунд, может минуту, я наконец начала понимать. Звук вернулся. Голова тяжёлая, как бетон, но теперь я чувствовала каждую дрожь свечи в воздухе, слышала треск фитилей и слабое биение своего сердца.

- Всё готово? - голос Итана прорезал тишину, как лезвие. Он стоял рядом и смотрел на мужчину в костюме так, словно нетерпение вот-вот сорвёт с него маску сдержанности.

Мужчина не сразу ответил. Медленно закрыл книгу, будто придавал значимость каждому жесту, и только потом, не оборачиваясь, произнёс:

- Почти. Совсем скоро начнём.

Он протянул руку к столу, взял узорчатую чашу из чёрного камня и нож - тонкий, с изогнутым лезвием и рукоятью, украшенной символами. Металл поблёскивал в свете свечей. Он подошёл ко мне, не торопясь, как хирург перед операцией.

- Развяжи ей руку, - бросил он Итану.

Я сжалась, но тело не слушалось. Паника захлестнула с новой силой, когда Итан нагнулся, расстёгивая ремень на моей правой руке. Его пальцы были холодными. Слишком спокойными.

- Что вы делаете?! - хрипло вырвалось у меня, но голос был слабым, сорванным.

- Всё ради великой цели, - отозвался мужчина, и в его голосе не было ни капли эмоций. Ни злобы, ни радости. Пустота. Холод. - Ты совершенно не изменилась, с последней нашей встречи.

Что значит не изменилась? Разве мы раньше где-то виделись? Или же…

Он аккуратно взял мою руку, приподнял и, не моргнув, провёл ножом по коже. Не глубоко - но достаточно. Я вскрикнула, рефлекторно дёрнувшись, но Итан крепко удерживал мою руку.

Кровь капнула в чашу. Мужчина смотрел на это почти с восхищением.

- Идеально, - прошептал он. - А ты сомневалась… сомневалась и сопротивлялась этому, но это все равно произошло, оно должно было произойти.

Что он вообще имеет в виду? Неужто я знала его но так же как и все остальное просто забыла. Он отстранился и поднял взгляд на Итана. 

- Теперь ты, - спокойно произнёс он.

Итан молча закатал рукав. Мужчина перехватил его руку и, так же хладнокровно, провёл ножом по ладони. Кровь выступила быстро и густо, алыми каплями падая в ту же чашу, где уже была моя.

На мгновение повисла такая тишина, что казалось - даже пламя свечей затаило дыхание.

- Кто ты? - наконец промолвила я.

Он опустился на колени и, взяв чашу, аккуратно поставил её на пол. Затем обмакнул пальцы в тёмную жидкость и начал вычерчивать ею круг вокруг меня. Медленно, точно, будто выводил не узоры - приговор.

- Так ты еще не вспомнила? - вскоре сказал мужчина.

Кровь ложилась на камень жирными линиями, соединяясь в символы, чуждые и неправильные. Некоторые пульсировали, как живые, другие словно таяли в воздухе, оставляя после себя тени. Я не знала, что они значат - но нутром чувствовала: ничего хорошего.

- Мое имя все равно тебе ничего не даст. - произнес незнакомец.

Он вновь обмакнул палец в густую, почти чёрную смесь и, точно зная, что делает, вывел символ на моём лбу. Затем повернулся к Итану и проделал то же самое. Его движения были спокойными, выверенными, как будто он делал это уже тысячу раз.

- Ладони, соприкоснитесь. - тихо произнёс он, не глядя ни на меня, ни на Итана. - Мое имя Кан Мо…

И тут я вспомнила свой старый сон - или, скорее, кошмар. Тогда мне приснился мужчина, который проводил на мне какие-то опыты… или что-то в этом роде. Но это был вовсе не сон. Это было воспоминание. Это был Кан Мо.

Итан приблизился и присел рядом, медленно протягивая свою окровавленную руку. Его взгляд был прикован к моей ладони, словно ничего другого в мире сейчас не существовало. Он приложил её к моей - порез к порезу.

На миг стало тихо. Почти неестественно.

Мои пальцы дрожали. Я чувствовала, как кровь стекает по коже, как она соприкасается с его кровью - тёплая, живая.

Кан Мо взял книгу. Раскрыл. И начал читать.

Слова звучали глухо, непривычно - словно язык сам отвергал человеческие уши. Звуки будто стекали по стенам, просачивались сквозь камень, наполняя комнату чем-то... иным. Я не понимала ни единого слова, но каждое ощущалось, как удар. Не по телу — по чему-то внутри. Я не смогла больше произнести и слова.

Кровь в чаше задрожала. Тьма в углах комнаты будто потянулась ближе, подползая к кругу. Свечи замигали, как от ветра, которого не было. Символы на полу начали слегка светиться - ровным, тревожным светом. 

Он продолжал читать, и с каждым словом воздух становился гуще. Плотнее. Я уже не чувствовала ног. Не чувствовала ремней. Только горячую ладонь Итана, прижатую к моей.

И тогда, совсем ненадолго, я услышала голос. Но не его.

Свои мысли.

Нет. Не свои.

Их было слишком много.

Сначала едва слышные, как отголоски снов, шепчущие из-за стены. Но быстро - слишком быстро - они стали громкими. Резкими. Навязчивыми. Несколько голосов, перекрывая друг друга, выкрикивали бессмыслицу, приказы, угрозы, мольбы. На разных языках. Одновременно. Все - прямо в мою голову.

Я сдавленно застонала, зажмурившись. Боль будто взорвалась в черепе, как рой стеклянных ос.

Итан тоже резко вздрогнул, лицо его исказилось, он задыхался - и держал мою ладонь, стиснув до хруста.

- Не отпускай её руку. Ни в коем случае, - раздался холодный, безэмоциональный голос с другой стороны круга.

Голоса в голове усилились. Я едва не завопила. Хотелось вырваться, убежать, что угодно, только бы замолчали. Всё тело гудело от невыносимого напряжения. Мы с Итаном оба тряслись, как под током.

И вдруг…

Резкая, злая тишина.

Я открыла глаза, дрожа. Моё сердце грохотало где-то в горле. Голоса исчезли, боль ушла, но ощущение тревоги осталось - густое, липкое.

Я подняла взгляд.

Он стоял за пределами круга, всё ещё держа книгу. Но она выскользнула из его пальцев и с глухим шлепком упала на пол.

Из его груди торчало копьё.

Он даже не отшатнулся. Просто стоял, глядя куда-то вдаль. Лезвие пробило насквозь, а по одежде стекала тонкая тёмная струйка.

Медленно, почти безмолвно, он поднял руки, обхватил древко и начал вытаскивать копьё из себя - спокойно, без крика. Его лицо оставалось таким же - ровным, холодным, как будто это было… что-то обычное…