Моя милая Лиса

Я была готова рвать и метать, когда открыла глаза, но мне не удалось даже сдвинуться с места, потому что перво-наперво мир меня решил оглушить, а уже после этого показать, что же тут происходит. Я вцепилась в стол, который при более близком рассмотрении оказался школьной партой, и поняла, что смотрю прямо в глаза Дженни Ким, которая до этого сидела напротив меня в номере мотеля.

И у неё были большие глаза, полные ужаса, и я осознала, что же происходит здесь.

Мы попали в школу — причём, явно её, и я отпрянула от стола к классной доске, ловя на себе странные взгляды одноклассников и учителя, который знакомил меня с новым коллективом. Школьная форма сжала плечи и грудь, я ощутила себя как минимум странно, а как максимум — глупо, а потом встала по стойке смирно, понимая, что мне надо принять правила игры. К тому же я помнила этот момент, будто бы знала, что наступит в следующую секунду, и улыбнулась.

В своё время мы учились с Дженни Ким в одном классе, в одной школе. Я была переведённой ученицей из Таиланда, которая очень хотела влиться в местную группу тех самых «крутых» подростков, но решила держаться в стороне от всех. И в то время Дженни тоже была для меня идеалом, той, до которой мне никак не дотянуться, и я подавила все чувства к ней, как только вернулась на Родину. Забыла, ведь нам было всего пятнадцать, забыла, потому что познакомилась с Рози, своей подругой по переписке из Мельбурна, жизнь повернулась совершенно по-другому ко мне, больше спиной, чем лицом.

Но где-то на окраине сознания были воспоминания о Дженни, потому меня и тянуло к начальнице. А кто-то свыше явно решил, что нам необходимо сначала встретиться на одной работе, а потом поехать вместе в путешествие. В отпуск.

Чтобы чуть позже столкнуть нас с испытаниями в виде путешествий в параллельные миры, во времени. Дабы понять, что мы были связаны далеко не как просто начальница и подчинённая, не как возлюбленные. И почему я всё время думала, что Дженни меня старше? По положению — да, выше, и тут никто ничего против не скажет, но мы были ровесницами, которые могли друг на друга смотреть совсем по-иному.

— Лалиса Манобан, садись за любую парту, — проговорил учитель, и я направилась к окну — достаточно далеко от Дженни, но она видела меня, стоило повернуть голову, как и я видела её. Улыбка окрасила её губы, и она отвернулась, сосредотачиваясь на уроке, хотя у нас обеих чесались руки — простой урок истории, можно прогулять, всё выяснить, посмеяться над тем, куда нас забросило, а потом...

...а потом каким-нибудь способом оказаться в своём времени и до утра рассказывать, что же происходило с нами всё это время, которое мы провели в разлуке.

С трудом дождавшись перемены, я буквально приклеилась к Дженни, слегка оглаживая её пальцы, а потом повела её в небольшой закуток под лестницей. В своё время, я вспомнила, я там пряталась от всех, делала домашнее задание и старалась лишний раз не отсвечивать ни перед кем, даже перед учителями, чтобы они не подумали, что я могу напасть или сделать что-то плохое. Или же они думали, что я недостаточно вольюсь в детский коллектив, и именно поэтому старались следить за мной?

— Мы, оказывается, учились в одной школе, — Дженни хмыкнула и убрала с моего лица чёлку, а потом подула на сваленные в кучу учебники — видимо, списанные, но уютные для неё, что туда хотелось присесть. Взметнулась юбка, Ким чудом не свалилась на грязный пол, а потом посмотрела на меня большими глазами. — И как же так получилось, что, будучи на работе, я тебя не узнавала?

— Много лет прошло, да и мы изменились обе, — сказала я и почесала нос. — Я отрастила чёлку, решив, что без неё мне проще, а также мне пришлось по медицинским показаниям сделать блефаропластику и ринопластику. Черты лица совсем чуть-чуть изменились. Да и... честно, я тебя совершенно не узнала на работе. Ты... не такая, как здесь.

— Сменила стиль, стала за собой ухаживать, — пожала плечами девушка. — Мне кажется, то, что я имею там, идёт мне больше, чем облик сейчас. Никогда я ещё не ощущала себя такой неуклюжей, как сейчас! И как я смогла дослужиться до заместителя? Видишь, маленькая Дженни Ким, мы всё смогли!

Тёплый смешок сорвался с моих губ.

— Да уж, зато я понимаю, что моя любовь к тебе никогда не заканчивалась. Она просто ждала своего часа где-то внутри, хотела увидеть тебя в будущем... и увидела. Я рада. Нет, даже не так. Я счастлива.

— А я видела тебя, но... ты меня никогда не интересовала, — я театрально схватилась за сердце, а Дженни подавила смешок. — Ты просто была забавной одноклассницей, которая попадает во множество неприятных историй, но, поверь, я не смеялась, честное слово! Может, я и была немного badass, как говорится, но в каждой школьнице порой дремлет сукэбан, которая готова драться цепями и ездить на мотоциклах.

— И это мне говорит моя начальница, которая предпочитает макияж без макияжа и аромат чистоты.

— Да, Лиса. А как иначе?

Мы рассмеялись, но нас прервал звонок. Перерыв был до одури коротким, он не дал нам насладиться друг другом, и я заметила, что Дженни, как и я, не торопится покидать уютное место, полное пыли. Даже когда я протянула её руку, это не означало для Ким сигнал, что ей необходимо подняться, она просто перехватила мою ладонь и прижалась к ней губами, целуя. Мы не закончили в номере мотеля. И обе, понятное дело, хотели, чтобы это «нечто» произошло.

Боже, мы взрослые женщины.

Дженни потянулась вверх лишь для того, чтобы с желанием впиться в мои губы, прижаться грудью к моей, запутать пальцы в волосах, а я обхватила её за талию, вскоре растворяясь в поцелуе без конца, старалась не захлебнуться, но уже было поздно. Я под водой себя чувствую примерно так же, как и во время этого поцелуя. Я бы умерла, но хотела, чтобы моим последним желанием было касаться этих потрясающих губ.

— Я люблю тебя, — прошептала я вроде три простых слова, но чувствовала, что они слишком много значили для Дженни, а для меня так вообще были важными. И Ким мне верила — видела даже, что я готова на всё ради неё.

А она готова на всё ради меня.

— Я люблю тебя тоже, — проговорила она, и яркая вспышка заставила нас замереть в объятиях друг друга. Но мы не спешили закрывать глаза — хотели друг другом напитаться, чтобы без остатка, чтобы чувствовали каждую эмоцию.

И это «я люблю тебя тоже» осталось эхом в моей голове.