Глава 7. Комната из детства
Она снова была в детской. Книжки на полках. Старый медвежонок. Рисунки на обоях — фиолетовые воздушные шары. Всё было таким знакомым... таким ложным.
Кэтрин встала с маленькой кровати, подошла к зеркалу.
— Это сон?
— Не совсем, — сказал голос за спиной.
Она обернулась. В кресле у окна сидела... она сама. Только младше — лет девяти. Лицо серьёзное, взгляд усталый, как у взрослого, пережившего войну.
— Я — ты, та, что помнит, — сказала девочка. — И тебя хотят забрать от самой себя.
— Лоран?
— Он не только снаружи. Он в тебе уже. В твоих страхах. В твоём желании быть любимой. Он кормится этим.
Кэтрин села на край кровати.
— Но я люблю Винсента. Это моя сила, а не слабость.
— Он идёт, — прошептала девочка. — Но если он дойдёт... он перестанет быть тем, кого ты любишь.
Кэтрин сжала кулаки.
— Я всё равно жду его. Даже если это будет его последняя битва.
Мир начал рушиться — стены растаяли, пол исчез под ногами, и снова — чёрный камень, безвременье, пустота. Только голос Лорана звучал в пустоте:
— Ты веришь в его любовь...
Но знаешь ли ты, сколько чудовища он уже в себе впустил, чтобы дойти до тебя?
В это же время Винсент шёл через зеркальные коридоры, покрытые старыми тенями. Его пальцы начали темнеть — как будто кровь в них перестала быть человеческой.
Он видел лица мёртвых: своих жертв. Всех, кого не успел спасти. Всех, кого любил.
Он услышал её голос — далёкий, как зов из глубин сна:
«Я верю в тебя...»
Он закрыл глаза.
— Подожди меня, Кэтрин.
Ещё один шаг — и я буду рядом.
Но с каждым шагом... он терял себя.