Слабость Первородного

Николь резко открыла глаза, когда кто-то настойчиво дотронулся до ее плеча. Увидев Аарона, она облегченно выдохнула и спрятала клыки.

— Не делай так, — серьезно прошептала женщина, взглянув на друга исподлобья.

— Пора выдвигаться, — спокойно сообщил он, убрав руку. — Этого сама буди, — закинув рюкзак на спину, колдун кивнул на спящего рядом с ней вампира. — А я пока наберу воды, — и открутив крышку бутылки, Аарон двинулся к озеру.

— Майклсон, — хрипло окликнула она мужчину, потерев глаза. — Кол! — громче повторила Коста, толкнув ногу вампира своей.

Но мужчина не реагировал: он продолжал мирно посапывать, лежа на песке. Николь сделала еще несколько попыток добудиться до него словами и, когда терпение ее иссякло, силой мысли вызвала у Кола болевой импульс в голове. Майклсон тут же проснулся и, схватившись за голову, занял сидячее положение.

— Что ты делаешь, черт побери?! — прорычал вампир, вперившись в еретика гневным взглядом.

— Подарила тебе завидную бодрость с утра пораньше, — объяснила Николь, поднявшись на ноги.

— Твое представление о бодрости явно хромает, — огрызнулся мужчина и, недовольно стряхнув с рукавов джемпера песок, так же медленно встал. — Весело тебе? — Кол, прищурившись, осмотрел женщину, явно довольную своей выходкой.

Но в ответ Коста лишь злорадно ухмыльнулась, окинув его насмешливым взглядом, после чего взяла рюкзак и направилась в сторону леса. Как раз подоспевший Аарон лихо зашагал следом, а Кол, закатив глаза, проклял каждый ранний подъем в своей жизни и лениво поплелся за ними.

***

Дорога назад показалась короче и уже через полтора часа Николь, Кол и Аарон добралась до станции. Оставив спутников позади, Коста подошла к информационному табло и быстро отыскала нужный ей и Аарону рейс до Ливингстона. Но подошедший к ней колдун ткнул пальцем в другую строчку.

— Мне на этот.

— До Нового Орлеана? — нахмурилась женщина, подняв глаза на друга. — И зачем тебе туда? — не сразу сообразила она.

— Встреча со следующим первородным, — с театральным отчаянием в голосе объявил Аарон, проведя по горлу пальцем.

— А, — весело усмехнулась Николь, — Клаус. Ну удачи, — Коста похлопала друга по плечу, как никогда понимая его.

— Зная одного из Майклсонов, — выдохнул колдун, кивнув назад — на Кола, — лучше терпения, — и подмигнув еретику в знак прощания, мужчина направился к краю перрона: поезд приближался к станции.

— Можно и так, — тише хмыкнула Николь, провожая его взглядом.

Двери открылись, и Аарон вместе с другими немногочисленнымипассажирами зашел внутрь. Коста была готова радостно распрощаться и с младшим Майклсоном, но, обернувшись, увидела лишь опустевшую станцию. Двери поезда позади нее закрылись, и он тронулся с места. Николь хотелось верить, что вампир, не попрощавшись, исчез из ее жизни так же быстро, как и по явился, но что-то подсказывало ей, все совсем не так.

— Кол, — окликнула она вампира, осмотревшись. — Эй, — Коста подошла к одинокому заброшенному зданию, примыкающему к станции, и прислушалась. — Майклсон, — громче произнесла женщина, заглянув за угол.

Но там никого не было. Вокруг было тихо; только гул отправившегося поезда и стук колес по рельсам доносился до ушей еретика. Возросшее внутри напряжение совсем не нравилось Николь, и она уже собиралась применить магию, когда сзади ее внезапно схватили за плечи.

— Майклсон! — вскрикнула женщина, резко повернувшись и ударив вампира в грудь. — Какого черта ты творишь?!

Мужчина попытался что-то сказать, но слова застряли в горле вместе со смехом.

— Весело тебе, ненормальный?!

— О... оч... — попытался выдавить из себя Кол, задыхаясь. — Ты... я... — все же не сумев сложить полноценное предложение, Майклсон схватился за живот и, облокотившись о стену старого здания, залился громким смехом.

У Николь же, невольно ставшей свидетельницей сие приступа веселья, желание выпотрошить первородного к чертям собачьим, похоже, достигло своего апогея. Но что-то не давало ей этого сделать: то ли не самый подходящий настрой к убийству, то ли его циничный, но вполне сносный и даже приятный смех...

Когда же Майклсон немного успокоился и перевел дух, Коста сразу задала интересующий ее вопрос.

— Ты почему на поезд не сел? — женщина скрестила руки на груди в ожидании ответа.

Впрочем, Николь тут же показалось, что она уже знала его. И оказалась права.

— Без тебя? — вампир состроил такое выражение лица, словно Коста задала самый глупый вопрос в его жизни.

— Ты ведь знал, что я не собираюсь возвращаться в Новый Орлеан, — вздохнула Николь, устало потирая переносицу.

— Я увязался за тобой, чтобы вернуть, ведьмочка.

— Не могу понять: зачем тебе это надо? — Коста обратила на Майклсона недоумевающий взгляд. — Неужели ты действительно настолько конченый маньяк?

— Все мы маньяки, — засмеялся мужчина, — кто-то в большей, кто-то в меньшей степени.

— Нет, — остановила его женщина, — не меняй тему, Майклсон. Что тебе надо? Говори сразу или отчаливай, потому что я не собираюсь играть в твои игры.

— Ты, — уверенно выпалил вампир, после простодушно пожав плечами.

— Извини? — Николь вскинула брови.

Хотелось бы ей верить, что слух подводит ее. Но Коста уже знала о мужчине то, что не давало ей и шанса уповать на такую вероятность: он был не только чертовски высокомерен и напыщен, но и ужасно прямолинеен.

— Каюсь, ты мне очень понравилась, — признался вампир. — Не хочу тебя упустить.

Несколько минут Николь молча смотрела в упор на Кола, стараясь найти в его глазах подтверждение тому, что это лишь очередная шалость. Однако его бесхитростный взгляд буквально выбил ее из собственной холодной реальности, в которой уже больше двух десятилетий не было места чувству большему, чем ни к чему не обязывающая страсть.

Одно дело безынтересные пресные ухажеры на светских мероприятиях или отчаянные юные парни на улицах, другое — первородный вампир, так легко принявший свое влечение к кому-то. Сказать, что Коста была поражена этим фактом — ничего не сказать.

— Я не шучу, — уточнил мужчина, наблюдая за смятением на ее лице вот уже третью минуту.

— Спасибо, я это поняла, — бесстрастно оборвала женщина, собрав остатки хладнокровия. — Слушай, — выдохнула она, — не выйдет: я могу состоять в группе исключительно из одного участника.

— А я тебе не в университетских соревнованиях предлагаю поучаствовать, — выразительно поморщился Кол.

— Тогда в чем же? — хмыкнула Николь.

Слова вампира действительно заинтриговали ее и в то же время вновь сбили с толку: она знала, что семейство Майклсонов отличается настойчивостью, но, чтобы такой бесцеремонной...

— В игре «удержись рядом», — поразмыслив с пару секунд, непринужденно бросил мужчина.

— Ну ты хорош, — не сумев сдержать улыбки, женщина искренне засмеялась. — А зачем мне это? Думаешь, ты мне нравишься?

— Безусловно, — без доли сомнения в голосе ответил вампир.

Весь вид Кола выдавал такую уверенность, какую Николь не видела ни у кого за всю свою жизнь. Даже ее собственная самоуверенность пошатнулась от одного взгляда на этого мужчину.

— Так ты не только маньяк, но и нарцисс, — пораженно отметила для себя Коста, качая головой.

Она правда не понимала, как этому взрослому мужчине, прожившему целое тысячелетие, удавалось сохранять образ самовлюбленного беззаботного парня, у которого в голове лишь ветер и забавы. Но быть может это был не образ? Что если он на самом деле такой? Или же это все — искусно созданная им имитация? И если так, то какой он — настоящий Кол Майклсон? Удивительно, но Николь хотелось узнать.

— У меня еще много того, чем я могу тебя удивить, —самодовольно добавил вампир будто в унисон ее мыслям.

Однако одного интереса была маловато, чтобы разрушить ее мнимую непоколебимость. Или же Коста только хотела так думать?

— Не сомневаюсь, — резко перестав улыбаться, женщина подошла вплотную к мужчине. — Не делай, Кол. Плохо кончится.

— Люблю грустные концы, — ухмыльнулся Майклсон, с жадным удовольствием принявшись рассматривать лицо Николь.

Вблизи она казалась ему еще красивее. Особенно эта складочка, пролегающая на лбу женщины каждый раз, когда она демонстрировала свой буйный темперамент и упертый характер.

— За столько столетий спящего режима по воле моего братца я стал находить грусть и одиночество... забавным, — насмешливо произнес вампир, смакуя последнее слово.

— Забавным? — в недоумении повторила Николь, приоткрыв рот. — Грустные концы для тебя забавны? Серьезно? Даже если это конец твоей семьи?

— Угрожаешь? — со смешком бросил Кол, вернув взгляд на еретика.

— Показываю, кто я есть, — нарочито холодным тоном разъяснила женщина. — Потому что, боюсь, у тебя обо мне сложилось, ой, какое неправильное впечатление.

— Я крайне циничный тип, так что давай, сыграем.

— Не буду я с тобой играть, сказала же, — фыркнула Коста, тут же сделав шаг назад. — Резона никакого.

— Ну как же? А Ребекка? Думаешь, ей легко будет снова пережить вашу разлуку? — словно демон-искуситель Майклсон принялся оперировать фактом крепкой связи своей сестры с женщиной, так упорно не поддающейся его очарованию.

— Ничего, с вами справляется столетиями и с этим справится.

— Она ведь надеется, Николь, — неожиданно вкрадчиво добавил Кол, приподняв брови.

«Хорошо сыграно. Браво. Я даже почти поверила», — усмехнулась про себя женщина, склоняясь перед его мастерством манипулировать.

— Я люблю Ребекку, — спокойным и размеренным голосом уверила Коста. — Но ей и с вами веселья хватает, так что нет.

— Брось, ты ведь сама хочешь вернуться, — переменившись в лице, раздраженно выплюнул Майклсон. — Не понимаю, обязательно все время идти наперекор? — в недоумении фыркнул вампир, взмахнув руками.

Кола поражала и в то же время до скрежета зубов бесила непокорность этой женщины. К тому же, она первая, кому вот уже столько времени удавалось противостоять его обаянию.

«Впрочем, так даже интереснее» — рассудил Майклсон, чуть умерив пыл своего негодования.

— Если речь о тебе, то да: обязательно! И вообще, с чего ты решил, что я хочу вернуться, а?! В Новом Орлеане мне делать нечего, — уверенно отрезала Николь.

— Как и в Ливингстоне, — парировал мужчина с серьезным лицом, скрестив руки на груди. — Смотри, тебя парадирую.

— Не вышло, — огрызнулась Коста, показательно отвернувшись от Майклсона.

Ей было необходимо подумать. Мужчина посеял в ней сомнения, а это для еретика было непростительно.

— Николь, — вновь окликнул ее Кол.

Коста медленно повернулась к нему, подсознательно желая услышать, что он скажет дальше. Она хотела. Хотела вернуться в Новый Орлен.

— Сама подумай, что тебя там ждет.

И Николь задумалась. Ливингстон был маленьким городком в восточной части штата Техас с населением всего пять с лишним тысяч человек. И четверть его жителей уже хоть раз встречалась с Николь или же вовсе находилась под ее влиянием, чтобы не было проблем с пропитанием. Так или иначе жизнь в нем была для еретика скучной и муторной, а единственным развлечением служили бары и еще не расшифрованные страницы с заклинаниями в бабушкиной книге.

К тому же Новый Орлеан и вправду занимал в ее сердце слишком большое место. Николь не считалась его создателем, — в отличие от Майклсонов, — не участвовала в нескончаемой борьбе за власть, не соперничала с ведьмами и вампирами, заполонившими город и никогда не выбирала чью-либо сторону, хотя и не отказывалась помогать Ребекке в плетении очередных интриг.

Чаще всего она держалась обособленно, отвечая исключительно за себя, потому что ей искренне симпатизировал Новый Орлеан. Ей нравилось почти все в этом некогда небольшом городке и Коста не желала присоединяться к тем, кто постепенно превращал его в боевую арену. Не хотела излишнего внимания к себе и уж тем более не собиралась быть орудием в этой войне сверхъестественных существ и их кланов. Николь было достаточно того, что уже скопилось за ее спиной.

— Молчишь? — вдруг прервал ее размышления Кол. — Молчи, потому что я и сам знаю ответ: там тебя ничего не ждет. А вот в Новом Орлеане...

Николь невольно вспомнила и о Камми. Если она вновь оставит О'Коннелл тухнуть за стойкой в «Руссо», подруга изничтожит ее проклятиями.

— Ладно, — выдохнула Коста, признавая правоту Майклсона.

— Что? — с явным притворством поинтересовался мужчина, прекрасно понимая, о чем она.

— Ладно, — тверже повторила Николь, недовольно зыркнув на вампира. — Я заберу вещи из Ливингстона и приеду. Ты можешь вернуться в Новый Орлеан на следующем поезде, — женщина осмотрела по-прежнему пустую станцию.

— Зачем? — удивился Кол, продолжая с прищуром смотреть на еретика.

— Что значит «зачем»? — в недоумении произнесла Коста, вопросительно посмотрев на мужчину.

— Смысл мне ехать одному? — загадочно улыбнулся Майклсон. — Я помогу тебе собрать вещи и вернемся в Новый Орлеан вместе.

Пораженная вероятностью такого развития событий Николь издала странный звук: то ли смех, то ли стон отчаяния.

— Ты со мной никуда не поедешь, — уверенно отчеканила Коста. — В противном случае я тебе голову откручу, — сурово оборвала женщина, ткнув пальцем в грудь вампира, как раз в тот момент, когда послышался шум приближающегося поезда.

Николь обернулась, всматриваясь вдаль. Кол устремил взгляд туда же, крайне обрадованный своевременностью прибытия.

— Не смей, — предупредила Коста, вернув строгий взгляд на Майклсона. — И я не шучу, — женщина намеренно выпустила клыки и угрожающе сверкнула глазами, а затем направилась к краю платформы, искренне надеясь, что это сработало.

Пока поезд медленно останавливался, протягиваясь вдоль перрона, она краем глаза продолжала следить за вампиром. И выражение лица его не сулило ничего хорошего...

Николь раздраженно пыхнула носом. Он был чуть ли не первым, кто не воспринимал ее угрозы всерьез. Это не давало ей покоя.