Глава 36
- Вот это моя тёмная сторона, - сказал Брендон.
Но это был не он. Его глаза светились серебристым светом, как ёлочное украшение. Из верхней челюсти торчали два тонких длинных клыка, как у тигров, скулы стали выделяться сильнее.
- Это шутка, правда, - засмеялась я. - Господи, Брендон, ты меня напугал. Снимай с себя всё уже. Я больше не сержусь, только снимай свой костюмчик.
- Мия, посмотри на меня, - в его мерцающих глазах я увидела боль.
- Я смотрю, правда, смотрю, - смеялась я, глядя на него.
- Теперь смотри внимательнее.
Его клыки исчезли, а свет перестал литься из глаз, и они опять стали просто серебряными.
- Чёрт, как ты это сделал? - удивленно спросила я. - Это фокус какой-то, покажи ещё.
Он тяжело вздохнул, и его клыки вновь удлинились, доходя до нижнеё губы, а глаза приобрели холодный стальной цвет. Господи, это был не фокус.
- Так, стоп, ты сейчас хочешь мне сказать, что ты вампир, типа Эдварда и Дракулы? - я стояла и смотрела на него в ступоре.
- Нет, я не вампир, - при этом всё опять исчезло, - я бессмертный, тёмный или вечный.
- Ты что? Ты типа Дункана Маклауда??? Но он не такой был, как ты, - я не понимала ничего.
- Нет, дорогая, ты смотришь слишком много фильмов, - он засмеялся надо мной.
Да как он мог насмехаться!!! Разве можно уйти, а через мгновение вернуться?
Брендон протянул мне бокал с виски.
- Тебе это будет нужно, поверь. Садись, я тебе всё расскажу, - он тоже устало сел.
Я тихонько опустилась на постель.
- Ты сейчас так быстро подлетел, как будто «вжик» - и ты тут, - медленно сказала я, пытаясь переварить увиденное.
- Да, это одна из наших особенностей, - спокойно ответил он. - Ты готова? - спросил Брендон.
В ответ я кивнула ему головой.
- Наш вид идет от племён Майя. Во время этого периода жертвоприношения считались обычным делом. Однажды вождь Майя захватил девушку из племени ацтеков с намерением подчинить себе власть. В неё влюбился его единственный сын, который решил помочь ей бежать. Но их поймали. Девушку приговорили к сожжению на костре как подношение Богам, а юноша был заперт. Когда пришло время ритуала, вождь привел своего сына. Он хотел наказать его за предательство, за то, что тот выше семьи поставил свою любовь. Парень наблюдал, как его любимая сгорала заживо, не имея возможности помочь ей. Воины крепко держали его до тех пор, пока девушка не перестала кричать. Когда её голос смолк, его опустили. Он упал на землю рядом с костром и завыл, как одинокий хищник. Но в одно мгновение он повернулся к отцу и произнес: «Я проклинаю весь твой род, сыновей и дочерей, внуков и правнуков на жизнь в одиночестве. Твои потомки будут жить вечно, ища свою душу, свою единственную. Кровь будет им воздухом. Они будут жить во мраке, пока не найдут свою судьбу. Да будет так». Парень вырвал своё сердце и бросил его в костер к ногам возлюбленной. Вождь был так напуган этим проклятьем, что решил больше не брать жён. Но он не знал, что его жена в это время уже была беременна. Она скрылась в лесу и родила в другом племени здорового мальчика. Ребёнок рос не по годам, а по часам. К семи годам от роду он был уже взрослым воином. Он вырос сильнее, быстрее и умнее обычных людей. Когда он заболел и стал мучиться от неизвестного недуга, мать вспомнила проклятье и, разрезав себе вену, вылила кровь в чашку и дала сыну. После этого мальчик стал меняться, его глаза начали светиться, а во рту отросли клыки. Выпив чашу, он почуял запах крови, исходящий от матери, и набросился на неё, не контролируя свои действия. Он выпил её досуха. Когда осознал то, что сделал, горько заплакал. Его слезы были кровавыми, они капали на книгу, в которой мать записывала события прошлых лет. Он перечитал всё, что было в книге, и понял, что должен отомстить. Юноша взял с собой эту книгу и отправился искать своего отца. Найдя его, он убил родную кровь, умертвив своим проклятьем. После этого он начал скитаться в поисках своей души. Спустя двести лет, он нашёл её, и оттуда пошли все мы. Это был мой прапрадед.
Брендон замолчал. В моих глазах стояли слёзы. Вся история была похожа на сказку. Я открыла рот, чтобы высказать своё мнение обо всём услышанном.
- Я ещё не закончил, - прервал меня Брендон, - по миру нас насчитывается сейчас около пятисот бессмертных. Мы следим за размножением и обращениями. Такими, как мы, может стать только очень одарённый человек, точный в науках, особенно в генетике. Совет старейших рассматривает все заявки, только души разрешается обращать без их ведома. Любое отклонение карается смертью. Каралось, до некоторых пор. Лирой - мой отец, он нашел свою душу, мою мать, и прожил с ней 1571 год, пока её не приговорили к смерти. Во время Великого Чикагского пожара в 1871 году, когда мы жили еще в Америке, она услышала плачь девочки и решила спасти её. Моя мать очень хотела дочь и решила обратить этого умирающего ребенка. Совет узнал об этом, и её убили через три дня. Даже мой отец, будучи главой, ничего не смог сделать. После этого отец начал тихо угасать. Тогда старейшины пересмотрели закон, и сейчас наши души - это неприкасаемые существа в пределах разумного.
Я не могла переварить всё, что он мне рассказал, это было похоже на бред.
- Сколько тебе лет? - задала я самый глупый вопрос, который можно было задать, потому что мой мозг отказывался принять это.
- 756 лет, я остановил взросление в 28 лет, - просто произнес Брендон.
- Оооо, так значит, всё, что ты рассказывал нам о Париже, о Версале, о восстаниях, ты это всё видел? – мое сознание живо представило его в одежде прошлых веков.
Он утвердительно кивнул.
- А почему ты спокойно ходишь при свете, не спишь в гробу, ешь обычную еду и работаешь? - задала вопрос я.
- Мы никогда не спали в гробах, - улыбнулся он, - это выдумки киношников. Мы можем есть обычную пищу, так как кровь, которой мы обязаны питаться, переваривает её. Работаю, потому что нравится это, и я могу быть хоть чем-то занят. Мы - это двигатель экономики, торговли и всех мировых сообществ. Мы руководим кризисами и войнами. Мы не горим на солнце, у нас есть и душа, и тело. Мы спокойно ходим в церковь и молимся, и чеснок нас не трогает, только как аромат он не приятен. У нас стучит сердце, но очень медленно, для людей это состояние сравнимо с глубокой комой. Мы не ледяные и не сверкаем на солнце, как Эдвард Каллен, - он опять улыбнулся.
- Ты сказал, что пьешь кровь, но ты со мной столько дней... - и тут я вспомнила вкус железа на своих губах, шепелявость и ноющую шею.
- Ты... ты меня.... во время....
«Нет, пожалуйста, не отвечай»
- Да, - он опустил голову, - я пил твою кровь. Тогда в первый раз в замке я не смог устоять. Не смог сдержаться, мне хотелось испить тебя раньше, чем мы занялись любовью.
- Господи, - я прижала руку к шее. - Постоянно, при каждом акте?
- Да, при каждом, - он утвердительно кивнул.
- А почему у меня нет отметин или ещё чего? - спросила я.
- Потому что я сразу целую укус, а в нашей слюне содержатся ферменты, которые быстрее регенерируют кожу, - ответил он.
- Укуси меня, - резко встала я рядом с ним и протянула руку венами вверх.
- Мия, я не могу.
- Докажи, что я не сумасшедшая, и ты из ума не выжил, укуси меня, Брендон, - я развернулась, принесла нож и резанула себе вену.
Резкая боль пронеслась по моему телу, но это было ничего, по сравнению с правдой, открывшейся мне.
- Пей, - предложила я ему.
Он взял мою руку и нежно начал проводить языком по ране, и она на глазах стала затягиваться. Я оторвала свою руку и посмотрела на неё. На ней не было никаких следов.
И тут меня накрыл страх. Господи, это была правда.
«И он тоже из наших», - вспомнился мне голос Андрэ.
- Андрэ, - произнесла я со страхом.
- Да, и он, - тихо произнес Брендон.
- Зачем ты мне всё рассказал? Почему сейчас, а не в день, когда мы встретились в замке. Ты мог просто уйти. Теперь мне обязательно быть такой, как ты, или меня убьют? - я покачала головой.
- Нет, никто тебя не тронет, забудь о фильмах. Я не могу с тобой расстаться, чем дальше я от тебя, тем мне хуже. Я зависим от тебя. Я люблю тебя. Если больно тебе, больно и мне, ты моя душа, моя вечная любовь, - он опустился на колени рядом со мной.
- Ты спрашивала про сон, - начал он, - да я там был. Но мы не видим снов, это один из признаков того, что ты моя. Я не могу прочитать твои мысли, это ещё одна причина. Меня магнитом притянуло к тебе с первой встречи. Я почувствовал боль, когда было тебе больно. Мы не чувствуем ничего, кроме злости и удовлетворения. Другое нам не ведомо до появления души. Твоя кровь для меня - это нектар, ни одна другая с ней не сравнится. Чтобы окончательно связать тебя и меня, ты должна испить мою кровь, и тогда мы сможем посылать друг другу видения и мысли, находясь друг от друга на любом расстоянии. И после смерти ты обратишься, или раньше. Я долго противился этому чувству, потому что помню, как мучился отец. Но существование своего «Я» без тебя не представляю, - он потянулся к моему лицу, я отпрянула. В его глазах сквозила боль и отчаяние. - Если хочешь что-то узнать, спрашивай меня.
- Ты можешь читать мысли всех? - я сглотнула.
- Да, и поэтому я не сдержал свой гнев за ужином, когда Аллен кричал о том, какой я урод, что сплю с тобой, что опять использую тебя, - злобно ответил он.
- А в моей голове ты копаться не можешь? - уточнила ещё раз я.
- Нет, не могу, но мне очень бы хотелось. Возможно, многих ошибок я бы не совершил, - с грустью ответил он.
- А если я забеременею, то у меня родится что-то вроде, как у Беллы и Эдварда? - со страхом спросила я.
- Господи, да забудь о фильмах! – повысил он голос. - Ты бы никогда не забеременела от меня!
- Но ты дал мне таблетки, - напомнила я ему.
- Это был витамин Е, - объяснил он.
- Ты дал мне витамины в качестве таблеток от беременности? А если бы я переспала с кем-то другим, ты об этом не подумал??? - гневно воскликнула я.
- Ну, а что мне надо было дать тебе? Ты что бы сделала?! - повысил голос он.
Я замолчала. Лирой предупреждал меня, чтобы я проявляла терпение.
«Какое тут терпение? Тут нужно алкоголя и побольше!»
- У тебя есть ещё вопросы? – спросил Брендон.
Я отрицательно покачала головой, в моём мозгу творилось безумие, я хотела спросить много, но не могла сформулировать ни единого вопроса больше.
- Ты сказала, что ты меня любишь, любишь больше жизни. Я задам тебе вопрос: Хватит ли твоей любви сейчас? Хватит ли твоей любви испить меня и связать со мной свою душу? Хватит ли твоей любви принять меня таким, какой я есть? Хватит ли твоей любви, чтобы поверить мне?
Я не смогла ответить. То, что я узнала, казалось нереальным. Одно дело смотреть красивые фильмы, но передо мной был живой человек, который пил мою кровь, и с которым мы занимались любовью. Господи! Я не могла в это поверить, я не могла это принять...
- Прощай, Амелия, я всегда буду рядом, я всегда буду защищать тебя, я буду наблюдать, как ты живешь. И если ты захочешь меня увидеть, просто позови, я услышу..., - он поцеловал меня в голову и ушел.
Мне хотелось крикнуть, но я тихо сидела не шелохнувшись. Было чувство, что меня сильно ударили по голове. Я испытывала одновременно кучу разных эмоций: страх, отчаяние, боль, ненависть, непонимание.