Kill your love, Lisa

Лиса прошла всех врачей быстро, практически не слушая, что они говорят. Половины терминов она всё равно не знала, да и не интересовалась ими. Увидев лишь запись «полностью здорова», прижала перебинтованными ладонями листок к себе. Большего ей и не надо. Станет эскортницей — и тогда Чонгук будет с ней. Остались лишь тесты, которые были назначены на будущий вторник.

За пять дней до тестов Лиса начала подготовку, сказав Джину, что клиентов будет принимать только в промежутке от двух ночи до четырёх утра, так как в остальные часы намерена совершенствовать навыки чтения на корейском, а также просто читать. Ну, и спать, конечно. Дженни пришла лишь раз — принесла из ремонта её телефон, но тайка лишь поджала губы и сдавленно поблагодарила подругу. Её до сих пор трясло от того события, которое привело к глубоким ранам на руках. Из-за этих ран некоторые врачи сомневались, что с ней точно всё в порядке, но благодушно выписали нужные бумаги.

Собираясь днём в университет, который выделил специально для начинающих эскортниц целое помещение, Лиса чувствовала воодушевление. Хоть в университете на неё смотрели дико, некоторые с презрением, а некоторые с непониманием, девушке удалось сохранить лицо и пройтись гордо. Она знала — в этом заведении не любят, когда проводят такие тесты. Но они были нужны. Для Лисы уж тем более.

Стандартный тест включал в себя знания по общим для всех предметов. В принципе, ничего сложного, но когда тайка уходила, ей казалось, что она завалила всё, что только можно. Но нет. Обычные предрассудки сделали умной, но достаточно мнительной девушке чуть менее, чем негативное настроение на весь день.

Сердце, самый важный орган в теле, встрепенулось один раз. И этот один раз пришёлся на то, что Джин сообщил ей одну важную новость. Чон Чонгук придёт к ней. После трепета по всему телу разлилась боль и волнение. Надо было подготовиться, но Лалиса физически не могла этого сделать — в руки хотелось взять сигарету, выкурить и брать вторую. А потом повторять этот вечный цикл, который рано или поздно посадит её лёгкие.

Она не стала готовиться. Просто оделась как можно теплее, чтобы умерить нервную дрожь в конечностях, и тронула губы гигиенической помадой. Она ждала. Она дрожала. Она надеялась, что в этот раз её сердце замолчит, как с её губ сорвётся «я люблю тебя». Она представляла, как парень скажет, что давно в неё влюблён, а был в одной постели с Дженни только из-за того, что боялся навредить ей. Ведь так же бывает в любовных романах?

Парень вошёл достаточно тихо — Лиса сначала его не заметила, наматывая на палец прядь волос, с которой уже смылась краска. Лалиса задрожала, стоило ему подойти к кровати, дыхание её прервалось, а потом девушка вскочила на ноги, пытаясь отряхнуть руки от пота. Не получалось. И когда Чонгук в непонимании положил деньги на столик, девушка вскрикнула:

— Мне не нужны деньги! Я... я могу и без денег, — девушка выдохнула, поймав на себе тёмный взгляд богатого парня. Он чувствовал, что где-то здесь крылся подвох, но просто ждал, пока девушка сама всё скажет. И она сказала. Чонгук вообще пожалел, что в последний раз пришёл в бордель именно к Лисе. — Я... я знаю, что ты, Чон Чонгук, — дыхание прервалось, голос сорвался на фальцет, но девушка быстро выравняла голос, — презираешь проституток, но мы... мы же имеем право на любовь и счастье, да?

В глазах Чона тайка опустилась ещё ниже. Его передёрнуло, ведь он не хотел, чтобы в него влюблялась такая, как она. Секс — ладно, за деньги или без денег — её право. Но принимать её любовь он не будет. Чонгук кинул взгляд на её ладони — в пластырях, которые девушка хотела всеми силами скрыть. Но не могла. Он будто почувствовал, что было тогда, в ванной, и отступил.

— Ты? Имеешь право на любовь? — услышав холодный голос, пробивающий до самых внутренних органов, Лиса вздрогнула. Она готова была расплакаться, ведь мозг уже понял — не любит. Её не любят. А сердце ещё кричало, что всё это ошибка. Он же любит! Явно любит! — Может, и имеешь, но я тебя не люблю. Ты на что-то рассчитывала? Ты обычная проститутка. Ты иностранка. Зачем мне такая девушка? Думаешь, раз твоя подружка стала любовницей моего друга, значит, у тебя жизнь будет сказкой? Нет.

Он говорил что-то ещё, в то время как девушка смотрела на него стеклянным взглядом. Половина слов доходили до её мозга, половина слов больно били по израненному сердцу. Господи, пусть он уйдёт. Пусть он забудет этот чёртов позор. И вскоре Чон Чонгук ушёл. На этот раз, похоже, навсегда. Возобновив спор с друзьями заново и проиграв его снова, да и плевать. Он не собирается уподобляться им. Пора всё же менять своё окружение, ибо оно до добра его всё равно не доведёт.

Хрипы из комнаты Лисы доносились ещё долго. Она задыхалась, лёжа на полу в своей комнате, плакала, билась в истерике. Через несколько часов наступило смирение. Она просто лежала на боку и смотрела на дверь. Ей не было холодно. Ей было всё равно. Лишь бы не трогали. Внутренние переживания слишком сильно отразились на самой девушке, и сейчас она лежала с обнажённой душой, на которую мог посмотреть любой человек. Посмотрите, какая она уставшая и жалкая. Посмотрите, в её глазах ничего не видно, кроме боли. Как Лиса могла быть такой беспечной, как могла надеть розовые очки и говорить, что Чонгук её любит? Прав был Джин. Надо было убить любовь прежде, чем она начала убивать изнутри.

* * *

Элегантное серое платье до колен отлично подчёркивало талию Лалисы Манобан. Она вернула своё настоящее имя, гордо его носила, была с клиентами прямолинейной, но в то же время воспитанной и знающей, как поддержать беседу. Она освоила ремесло быстро. И сейчас уже шёл второй год, как девушка с вишнёвыми губами работала в эскорте, лишь за дополнительную плату ложась под клиента.

Она не подпускала к себе близко ни одного мужчину, хоть каждый пятый хотел её содержать. Лиса была против. Она знала — достигла того уровня, что если Чонгук увидит её, то пожалеет, что не согласился быть с ней двумя годами раннее.

— Сейчас подъедет чёрный лимузин, там тебя будут ждать, — уведомил её Джин, помогая с босоножками — там был такой хитрый ремешок, что в нём было просто запутаться. — Всё, готово, иди.

— Спасибо, — прихватив клатч и поправив красно-рыжие волосы, девушка пошла на улицу. Там было холодно, но не настолько, чтобы ёжиться. Девушке из эскорта надо сохранять марку, будь красивой и гордой.

Чёрный лимузин действительно ждал её у входа. Для Лисы было загадкой, кто там сидит и куда она поедет. Наверно, званный ужин. Или какое-то собрание сыночков богатых родителей. Или какой-нибудь старик, который захотел тряхнуть стариной и пройтись с молоденькой девчонкой на глазах у всех. Но её ждал вариант многим хуже, когда она открыла дверцу...

На неё смотрел один из её личных ночных кошмаров, от которого замирало тело и хотелось быстро уйти. На неё смотрел Чон Чонгук, который явно был удивлён, узнав в эскортнице бывшую проститутку.

— Лиса? — девушка вздрогнула, её рот зло исказился. Ненависть заполнила всё её естество, она лишь чудом не рыкнула на парня. Дверцу машины она резко захлопнула, принимаясь быстро дышать. Чонгук выбрался с другой стороны, поправляя галстук и оправляя полы пиджака. — Кхм... ты очень красивая, — неловкий комплимент вызвал лишь нервный тик у девушки.

— Козёл, — сквозь зубы сказала девушка, а потом развернулась, глядя ему прямо в глаза. Надо же, даже не стесняется. — Тебе сейчас дадут другую девушку. Я с тобой общаться не намерена.

Повернувшись спиной к Чону, Манобан пошла обратно, чтобы высказать всё в лицо Джину, чтобы он занёс Чон Чонгука в чёрный список. Злость и ненависть помаленьку отступали, отходили. Но потом она поняла — сердце не трепещет. Оно не болит. Глянув на парня в последний раз через плечо, она лишь фыркнула. И этого козла она любила когда-то?..