Глава 6
Жженый ушел вскоре после восхода солнца. Дио, полночи проведший в наблюдениях за городом, попробовал снова лечь, но острый, режущий голод не позволил сомкнуть глаз. Организм восстанавливался и требовал энергии. Рассчитывать на скорое возвращение Жженого не приходилось. Отправляться обратно, рискуя оказаться на улице одному после наступления темноты, было слишком опасно, а значит Жженому на дорогу понадобится не меньше суток. Нужно было добывать пропитание самостоятельно. И Дио отправился исследовать здание. Он не тешил себя надеждами найти хоть что-нибудь на нижних этажах - те были давно разграблены, но ему казалось, что едва ли кто-то решился бы подниматься на самый верх высотки, и потому Дио решил искать там. Путь наверх отнял много времени и сил, едва не заставив Дио отказаться от предпринятого похода. Но возвращаться обратно ни с чем не хотелось. На каждом этаже Дио делал долгую остановку, скорым шагом обходил просторные помещения, но видел повсюду лишь следы мародеров. Когда-то те хорошо потрудились здесь: Дио видел полностью опустошенные комнаты, ободранные полы, лишенные мягкого коврового покрытия, следы проводки, с мясом выдранной из стен. Все, что хоть как-то могло быть пущено в дело и обрести вторую жизнь, было давно найдено и унесено прочь. К тридцать седьмому этажу у Дио начала кружиться голова, но он упрямо поднимался выше, и на последнем, сорок втором этаже его усилия были вознаграждены.
Он с трудом преодолел последний пролет. Прошел широким коридором мимо сомкнутых дверей лифта, пол перед которыми украшало стилизованное изображение раскрывшегося цветка, и толкнул приоткрытую дверь.
От увиденного захватило дух.
Остекленная галерея полукольцом охватывала последний этаж высотки. Широкие панорамные окна открывали вид на весь город. И это был не тот город, который знал Дио - серый, полуразрушенный, зияющий черными проплешинами выгоревших кварталов. Дио подошел ближе, упершись ладонями в стекло, прислонив к нему горячий, воспаленный лоб. Сотней метров ниже привольно раскинулись светлые городские кварталы. По мосту, соединявшему противоположные берега городского пруда, сплошным потоком мчались автомобили. Просторные парки шелестели сочно-зеленой листвой. Ослепительно ярко горели отраженным солнцем золотые купола храмов.
Ладонь сама собою сжалась в кулак. Дио ударил в стекло. То даже не дрогнуло. Он ударил сильней. Еще, и еще раз. Стекло отзывалось глухим стуком. Закричав, он принялся бить, что есть силы, без остановки, пока черная пелена не застлала взгляд.
Очнулся он через несколько минут на полу. Сел, прислонившись к окну спиною. Этот вид благополучного, цветущего города выворачивал душу. Дио не мог смотреть туда. Он посмотрел на руки. Костяшки пальцев правой были разбиты в кровь. Он провел ладонью по лицу и почувствовал следы слез, но глаза его были уже сухи.
Пошатываясь, он поднялся на ноги. Прошел остекленной галереей, описав полукруг, толкнул другую дверь и спустился по короткой лесенке в огромную круглую комнату, занимавшую весь верхний этаж высотки. Здесь он испытал еще один шок. Это было крысиное гнездо. Место, где мародеры прятали все самое ценное, что только могли найти в городе. Вечные обитатели подвалов выбрали действительно неплохой тайник. Никто и представить себе не мог, что легендарные схронки нужно искать под самым небом.
Дио медленно обвел взглядом комнату. Манекены, хаотично расставленные по всему помещению, охраняли ровные штабеля картонных коробок. Выстроенные наподобие лабиринта, они составляли сложный узор, отдаленно напоминавший мозаичную картинку, выложенную перед дверями лифтов на каждом этаже здания. Невысокие, сложенные всего лишь в три яруса, они занимали зато все свободное пространство. Дио шагнул вперед, открыл ближайшую.
В ней хранились консервы. Отлично знакомые, стоящие баснословных денег серебристые жестянки. Упав на колени, Дио вынул из ножен нож. Ослабленные руки дрожали от голода. Ему стоило труда проткнуть тонкий металл крышки. Еще большего - сделать надрез. Когда удалось, наконец, отогнуть край жестянки, Дио увидел густую, молочного цвета жидкость. Он окунул в нее кончик ножа. Принюхался, но не услышал того тошнотворного запаха разложения, что источало большинство консервов, которые ему случалось находить в развалинах. И тогда, невольно жмурясь от страха, он снял языком вязкую перламутровую капельку.
Это было невероятно вкусно.
Откинувшись на коробки так, что громоздкая конструкция покачнулась, едва не упав, Дио захохотал. Он смеялся, не прекращая. Едва затихал один приступ, волною накатывал следующий. Нечеловеческое усилие воли понадобилось на то, чтоб прекратить это. Дио встал. Отставил банку в сторону и прошел к видневшейся неподалеку раковине. Естественно, в кранах не было никакой воды, но слив работал исправно, и Дио, сняв с пояса флягу, умылся. Немного придя в себя, осмотрел прилегающее пространство. Этот участок комнаты, очевидно, когда-то служил кухней. В подвесных шкафчиках с прозрачными дверками в неприкосновенности сохранилась посуда. Дио приподнял одну дверку - та подалась с трудом - вынул тарелку из стопки. Поставил на столешницу рядом. Вернувшись к коробке, забрал открытую банку и прихватил еще несколько из коробок, стоявших рядом. Разместившись на высоком табурете, он встряхнул консервы, прислушиваясь, затем вскрыл еще две.
Скоро на его тарелке красовалась горка крупных черных ягод и куски желированного мяса. Это была странная еда, но она утоляла голод. Дио ел, прихлебывая из стакана разбавленное водою сладкое молочко и неспешно обдумывал ситуацию. С каждой минутой к нему возвращались самообладание и ясность мысли. Он тихо радовался, что никто не видел его слабости, одновременно досадуя на себя за потерянную выдержку.
Свежие консервы и отсутствие толстого слоя пыли на мебели убедили Дио в том, что место это не было забыто или заброшено. А значит он рисковал, задерживаясь здесь. Доев, он спрятал тарелку обратно в шкафчик, надеясь, что никто не заглянет туда еще ближайшие пару десятков лет. Затем он принялся осматривать тайник более пристально.
Все коробки были тщательно рассортированы и выстроены согласно некой системе. Очень скоро Дио понял, что этот своеобразный лабиринт разделен на сектора, каждый из которых находится под охраной своего манекена. Он нашел одежду, еду, инструменты, оружие, лекарства и многое-многое другое. Глаза разбегались от невиданного разнообразия вещей, но, повертев в руках пистолет, Дио положил его на место. Не слишком надежная вещь в тех частях города, по которым кочует банда. Ножи привлекли его больше. Хотелось забрать их все, но он выбрал один, тот, что напоминал его собственный, снятый когда-то с тела убитого им зверя, нож. Простой, без изысков, с удобной рукоятью и кованым стальным лезвием. Дио просто отложил его в сторону, понимая, что к новому оружию придется долго привыкать и нельзя просто так нацепить его на пояс и начать пользоваться.
Он нашел себе тонкий шерстяной свитер, теплый и не сковывающий движений. Хорошую кожаную куртку с меховой подстежкой. Новые ботинки он, так же как и нож, отложил отдельно. К ним бросил пару зимних перчаток. Коробки с лекарствами Дио оставил нетронутыми. Названия на упаковках не говорили ему ничего. Бросив взгляд на блестящие блистеры, Дио спросил себя, а знает ли Тесак, что хранится практически у него над головою? Этот вопрос не занял его надолго. Он не собирался брать что-то сверх необходимого или возвращаться сюда снова. Это место угнетало его. Отсюда он видел то, к чему не в силах был прикоснуться.
Ни одна из найденных сумок не показалась ему достаточно удобной, чтобы носить ее постоянно с собой, и поэтому он просто выбрал ту, что подошла по размерам. Сложив все отобранные вещи в нее, и добавив несколько банок консервов, Дио окинул комнату прощальным взглядом и поспешил уйти, избегая смотреть в сторону панорамных окон.
Спускаться вниз было не в пример легче, чем подниматься наверх. До своего этажа он добрался в считанные минуты. Понимая, что Жженый будет искать его здесь, а делать в здании ему больше нечего, Дио бросил сумку в одной из комнат, и, улегшись на нее головой, застегнул новую куртку до подбородка. Найденная еда вернула ему силы. Но теперь его клонило в сон. Он отключился, стоило только закрыть глаза.
Далеко заполночь его разбудил громкий хлопок, похожий на приглушенный расстоянием звук выстрела. Дио сел на полу, разом сбросив с себя сон. Огнестрельное оружие не было такой уж редкостью на улицах города, но стреляли в здании. Дио сидел, чуть прикрыв веки и напряженно вслушиваясь. Второй выстрел раздался меньше, чем через минуту. Стреляли в подвальном этаже у Тесака. Искаженный звук долетал по шахте лифта. Подхватив сумку, Дио бросился прочь из комнаты. Выбежав на лестницу, замер, ожидая, когда глаза привыкнут к практически полной темноте. Ничто не нарушало тишины ночного города. Шагнув к дверям одного из четырех лифтов, Дио приложил ухо к прохладной металлической створке, но ничего не услышал.
Развернувшись, он побежал вниз по ступеням. Ни единой минуты он не считал найденное Жженым убежище по-настоящему безопасным. По-настоящему безопасных мест в городе попросту не существовало. Но были негласные правила. Были люди, которые считались неприкосновенными, которые приносили пользу. Тесак был таким человеком. Дио хотел знать, кому помешал лучший мясник города, и не связано ли произошедшее с их маленьким совместным бизнесом. Предчувствием беды в нем зрела уверенность: чужаки, пришедшие в город, начали устанавливать в нем свои правила, каждым своим шагом нарушая порядок, утвержденный самим временем. Дио чувствовал, как в нем растет, не находя выхода, глухое раздражение, еле сдерживаемая злость. Злость на Скала, взявшегося служить этим людям.
Спустившись до третьего этажа, Дио стал передвигаться гораздо медленнее и осторожнее. Он избавился от неудобной сумки, спрятав и ее, и новую, поскрипывающую еще не разношенной кожей куртку в одном из воздуховодов. В последнюю секунду, не выдержав, он дернул молнию и вынул найденный нож. Со всем остальным он легко бы расстался, но потерять хорошее оружие было действительно жаль. Закрепив ножны на поясе, Дио долго стоял на площадке перед лифтами - ему чудились приглушенные звуки, доносящиеся снизу. Наконец, ладонями он приоткрыл дверцы одного. Звуки мгновенно стали четче. А где-то на уровне первого этажа сквозь точно так же распахнутые двери лифта падал, освещая одну из стен лифтовой шахты, слабый, рассеянный свет. Решение было спонтанным. Протиснувшись в узкую щель меж смыкающимися створами, Дио ухватился за один из кабелей в стене шахты, поставил ногу на перекладину, отходящую от ведущего рельса. Узкие перекладины не давали достаточной опоры ноге, чтобы стать на них полностью, но все же позволяли медленно продвигаться вниз по шахте лифта.
В вестибюле первого этажа кто-то был.
Звуки, доносившиеся оттуда, мог бы издавать крупный зверь. Но Дио уже слышал подобное раньше. Он почувствовал, как зашевелились волосы на руках и затылке. Ноги тем временем сами нашли очередную планку. Подталкиваемый непреодолимым желанием убедиться в своей догадке, увидеть происходящее собственными глазами, он спускался все ниже, боясь, что уроды уйдут раньше, чем он доберется до полураскрытых дверей на первом этаже.
Они не ушли. Рискуя быть обнаруженным, и не имея сил преодолеть болезненное любопытство, с каким порою смотрят на сумасшедших и калек, Дио вынул из кармана обрезок тонкой и прочной бечевки. Затянул узел, закрепив одним концом за толстое переплетение проводов в боковой стене шахты, и, намотав другой конец на кулак, начал медленно стравливать, балансируя на носках.
Запоздало подумалось, что неплохо бы было разуться перед тем, как лезть вниз. А потом все мысли разом вылетели у него из головы: в вестибюле стояли уроды.
Огромный, перекрученный узлами мышц танк возвышался, едва не задевая макушкой высокий потолок. Маленькая голова медленно поворачивалась на бычьей шее. Пудовый кулак сжимал кожаный поводок. Рядом, опустившись на все четыре конечности, раздувала широкие ноздри чувствительного носа ищейка. Дио не раз видел танков - воинов, выращенных специально для боя. Ему доводилось даже убивать их, хотя это и было почти так же сложно, как убить тварь. Но вот с ищейками он сталкивался впервые. Существо это лишь отдаленно напоминало человека.
Ноги, специально деформированные так, чтоб человек мог бегать, помогая себе руками. Глаза и уши, закрытые сплошной, непроницаемой маской. У костров рассказывали, будто ищейкам вырывали язык, чтобы нюх стал единственным их проводником в этом мире. Эти истории всегда казались Дио страшной выдумкой, но теперь он был готов в них поверить. Пальцы на руках существа были коротко подрублены...
Танк чуть дернул поводок, и существо у его ног, рожденное когда-то человеком, заскулило, словно пес. Дио забыл, что хотел всего лишь бросить быстрый взгляд на происходящее. Тонкий жгут все сильнее и сильнее врезался в ладонь, но Дио, казалось, не чувствовал боли. Завороженный, он следил за тем, как нечеловечески ищейка поводит слепой головой. Как перебирает тем, что когда-то было руками, не решаясь, куда двигаться дальше. Танк дергал поводок в нетерпении. Наконец, ищейка стронулась с места. Двигаясь так, как никогда не смог бы двигаться ни один нормальный человек, она повлекла своего хозяина к одной из лестниц, и Дио догадывался, чей след она взяла. За последние дни здесь проходил только Жженый.
Медленно и осторожно подтянувшись, Дио вновь схватился свободной рукой за переплетение лифтовых кабелей. Ладонь другой руки горела. Шнур врезался в плоть, оставив после себя длинные синие полосы. Сунув бечёвку в карман, Дио принялся разрабатывать онемевшую кисть.
Если к Тесаку пришли уроды, значит Тесак был уже мертв. Все сразу встало на свои места. Выстрелы, которые слышал Дио, и которые он приписал схарматам, охотно и часто демонстрировавшим огнестрельное оружие на улицах города... Это стрелял Тесак, и выстрелов было всего лишь два. Но чем Тесак мог помешать банде уродов?
Вот уже много лет те контролировали центральные районы города, и никто не мог составить им там конкуренции. Пользуясь сетью подземных железных дорог, они могли быстро перебрасывать свои силы из одного района города в другой. Судя по тому, с какой скоростью уроды реагировали на внезапно возникавшие угрозы, у них был и какой-то способ мгновенной связи. По слухам они контролировали практически все подземные коммуникации города, и никто не спешил проверить эти слухи. Только тварей мастера Лека в городе боялись больше и то лишь потому, что уроды были древним, ставшим уже привычным ужасом. Маленьких детей пугали рассказами о банде уродов. Каждый знал жуткие истории о похищенных и превращенных в чудовища младенцах. Но даже для уродов существовали те негласные правила, по которым жил весь город. Даже уроды никогда раньше не трогали мясников.
Дио ждал возвращения уродов, спрашивая себя: возьмет ли ищейка его след, станет ли танк подниматься на последний этаж, найдут ли его самого в этом ненадежном, больше похожем на ловушку укрытии... Ноги, опиравшиеся на тонкие перекладины, затекали, и приходилось постоянно переносить вес с одной ступни на другую. Хотелось выбраться наружу, поскорей покинуть не только осточертевшую лифтовую шахту, но и само здание. Ночной город теперь казался ему гораздо более безопасным местом, и только мысль о Жженом не давала стронуться с места. Дио потерял счет времени. И когда забрезжило неяркое еще утреннее солнце, Дио решился, наконец, выбраться наружу. Покинуть лифтовую шахту было проще, чем проникнуть в нее. Дио просто прыгнул в приоткрытый створ дверей, и, упав на пол, тут же перекатился дальше, под длинную стойку, отделявшую небольшую часть вестибюля у ближней стены. Там он, шипя от боли, чуть ослабил шнуровку ботинок, пошевелил затекшими от многочасового стояния пальцами ног.
Тишина в здании казалась абсолютной. Хотелось верить, что уроды уже ушли. Из своего укрытия Дио мог наблюдать и просторный холл, и выход к лестницам, и даже часть улицы за разбитыми окнами. Свежий ветер с озера навевал прохладу, остужал покрытый испариной лоб. Вслушиваясь до звона в ушах, Дио ждал неестественно-частого, убыстренного дыхания ищейки, тяжелой поступи танка, но вокруг было тихо. Рассветало. Утро медленно наползало на город, обнажая его убожество. Выбелило стены домов, резче обозначив пробегавшие в них трещины и черные провалы пустых окон. Заглянуло в самые темные уголки, обнажив горы сваленного там мусора. Неестественно пустынная улица не подавала признаков жизни. Дио чувствовал, что сегодня этот район действительно покинут всеми. Наверняка не он один стал свидетелем ночного происшествия, а слухи в городе разлетаются очень быстро.
Жженый появился незадолго до полудня. Дио, утомленный полуночным бдением, даже не заметил его появления. Жженый сам дал знать о себе. Камушек, метко пущенный пращником, с громким звоном отскочил от металлической таблички, украшавшей стену рядом с входом в здание. Дио вздрогнул. Оглядел обозримое пространство, но никого не увидел. Выждал достаточно, чтоб убедиться, сигнал Жженого не привлек больше ничьего внимания.
Нужно было выбираться из здания. Центральный выход казался слишком открытым, но поиск обходных путей грозил внезапным столкновением с уродами. Бросив последний взгляд на лестницу, Дио, пригнувшись, пробежал к противоположному концу стойки. Открылась другая часть вестибюля, в дальнем конце которого широкие двери вели к служебным помещениям, к спуску в подвальные этажи, к подземной парковке, к логову Тесака, еще недавно казавшемуся неприступным. Из-за дверей не доносилась ни звука. Наконец, Дио решился. Выскользнув прямо сквозь оконный проем, он быстро пересек открытое пространство. Добежав до остова автомобиля, одиноко стоявшего на пустой парковке, Дио окинул взглядом покинутое здание. В пустых проемах выбитых окон дремали стайки сизокрылых голубей. Неестественная тишина разливалась вокруг. Слышно было, как бьют крыльями скатывающиеся с крутых карнизов птицы, да царапают по металлу когти. Дио охватило странное ощущение постороннего взгляда, пристально следящего каждое его движение. Возникло непреодолимое желание спрятаться, скрыться от навязчивого внимания. Пришлось приложить усилие, чтобы преодолеть это гнетущее ощущение постоянной слежки.
Пообещав себе никогда больше не возвращаться сюда, Дио ринулся в переплетения улиц, надеясь затеряться там.
Через несколько кварталов Жженый нагнал его. Не сговариваясь, они свернули к ближайшей подворотне. Арочный проход меж домами надежно скрыл их с глаз в своей глубокой тени, одновременно позволив просматривать улицу на всем ее протяжении.
- Что с Тесаком? - спросил Жженый, подтверждая догадку Дио. Весть о ночном происшествии распространилась по городу моментально.
- Я не видел, - ответил Дио, вынимая из рук Жженого принесенную им куртку. Мягкая кожа поношенной уже вещи не сковывала движений и практически не ощущалась на теле. - Я слышал два выстрела, и там были уроды. Это все, что я могу рассказать.
- Уроды? - в голосе Жженого сквозило явное недоверие. - Что такого сделал уродам Тесак?
- Я не спрашивал, - огрызнулся Дио зло.
- Дио. - Что-то в голосе Жженого заставило Дио внимательно посмотреть тому в глаза. - Мясники считают, что Тесака убил ты...
- Что?! - Дио не мог поверить собственным ушам.
- Они явились утром. Целой толпой. - Жженый говорил запинаясь. - Потребовали, чтобы Скал выдал тебя им.
- И что Скал? - спросил Дио тихо, едва сдерживая рвущуюся наружу ярость.
- Расхохотался им в лицо. Но он зол на тебя, Дио. И он хочет тебя видеть...
- Идем. - Развернувшись, Дио решительно шагнул из под арки.
- Стой! - Жженый нагнал его в два шага. - Это после.
- После чего? - спросил Дио.
- После облавы на крыс. Скал заключил договор со схарматами. Мы должны отловить им с пол сотни крыс. Мужчины, женщины, дети - все равно. За всех обещана одна цена. Большое гнездо в центре города, неподалеку отсюда. К полудню мы должны быть там.
- Дурная затея, - пробормотал Дио, проверяя, насколько легко выходит из ножен нож.