7..
— Где мы? — прошептала я, повернув голову к Айгуль.
Она не ответила, просто смотрела в одну точку, будто пыталась отключиться от происходящего. Мы сидели на старом, пахнущем сыростью диване в каком-то здании, которое больше походило на кафешку.Воздух был спертым, пахло дешёвым табаком и чем-то тухлым. Я поёжилась.
Айгуль всё ещё крепко прижимала к себе видеомагнитофон — тот самый, из-за которого нас и затащили сюда. Она вцепилась в него как в спасательный круг, но взгляд у неё был отрешённый. Я сидела рядом и пыталась не дрожать. Глубоко внутри я всё ещё надеялась, что через минут десять здесь появится Вова. Что распахнётся дверь, и он войдёт — с серьёзным лицом и мы вернемся.
Но прошёл уже час. Десять минут превратились в вечность. И Вовы не было. Я начинала паниковать, сердце стучало всё громче.
К нам подошёл парень — на вид лет двадцать пять.
— Чего тебе? — спросила я, стараясь не показать страха.
— Не бойтесь, я вам ничего не сделаю, — произнёс он, показывая руки, как будто это должно нас успокоить.
— Почему мы должны тебе верить? — Айгуль заговорила впервые. Голос был сухим, как будто ей пришлось выдавить из себя эти слова.
— Даю слово пацана, с вами всё будет хорошо, — сказал он, словно это магическая фраза, после которой всё должно наладиться.
Айгуль кивнула.
— Ты слово пацана дал... — повторила она, медленно подавая ему магнитофон. Та самая уступка.
Он забрал технику и неожиданно протянул нам по мороженому. Самому обычному, пломбиру в посуде . Я взяла, не раздумывая — ладонь дрожала. Даже если это и странно, в такие моменты всё, что хоть немного похоже на нормальность, кажется спасением.
Мы ели молча, пока он не включил телевизор и не воткнул кассету. На экране началась откровенная сцена. Мерзкая,грязная. Я почти подавилась.
— Выключи это, — резко сказала я.
— Смотрите... может, научитесь хоть чему-нибудь, — ухмыльнулся он, и я почувствовала, как внутри всё переворачивается.
Я медленно положила мороженое на край стола и подняла голову.
— Мы ходим с адидасами, — прошипела я, глядя ему прямо в глаза. — Если они узнают, тебе конец.
Он усмехнулся, но в его взгляде на секунду мелькнула тревога.
— А где же ваши адидасы? Почему их всё нет и нет?
Дверь открылась. На пороге стояли трое.Одного я запомнила, Вова как то говорил про него, его кличка была «Желтый»
Парень, что сидел с нами, подскочил к видеомагнитофону, выдернул кассету и спрятал её.
— Где Вова? — спросил он
— Должен нам бабок. В крови валялся. Немного подождём, — ответил Желтый с ухмылкой, глядя на меня.
Мир вокруг как будто сузился. Я вскочила с дивана, чуть не опрокинув табурет.
— Что ты сказал?! Что с ним? — заорала я.
Они только переглянулись и расхохотались.
— Вова ваш — говно на палке, — сказал один из них с такой мерзкой ухмылкой, что я едва не врезала ему.
Я сжала кулаки. Но знала — если полезу, будет хуже.
Я опустилась обратно рядом с Айгуль и шепнула ей:
— Бежим к выходу. На счёт три.
— Раз... два... три!
Мы вскочили, отбросили стул, и срываясь с места, бросились к двери. Но не успели. Нас схватили. Жёстко, грубо. Кто-то вывернул мне руку, связал её чем-то шершавым. Айгуль тоже повалили. Нас затащили в соседнюю комнату и бросили на старый диван.
Комната была пустая. Только облезлые обои и гудящий холодильник в углу, кажется, даже не работающий.
Мы остались вдвоём. Связанные. Внутри копилась тревога, а я всё надеялась:
что за нами придут