Глава 1
Я спрятался в тени деревьев и ждал. Уже начали сгущатьсясумерки, оставляя за собой длинные тени, но я не хотел рисковать, пока не будууверен, что нахожусь в полной безопасности. Натан дал мне несколько советов,прежде чем он и стая уехали в фургонах, оставив меня одного, но попыткиизбежать солнце довольно сильно влияли на меня. Другой большой проблемойбыла необходимость убраться подальше от Академии, особенно на ближайшеевремя. Однако прямо сейчас я выбрасывал советы Натана как можно дальше. Уменя были на то свои причины.
Настоящий вопрос заключался в том, как я собирался позаботиться оследующей части моего плана. Я уставился на вход, все еще не в силахсформулировать ни одной осуществимой идеи, как и делал последние несколькочасов. Я наблюдал за сменой нескольких стражей, и ни один из них не заметилмоего присутствия среди неподвижных кустов. Я мог бы точно сказать вам,сколько кирпичей образовало арку, протянувшуюся над подъездной дорожкой, иколичество железных прутьев, из которых были сделаны ворота, но я не могсказать вам ни одного способа разрушить магический барьер, отделяющий меняот моей Розы.
Попасть внутрь было невозможно. По личному опыту я знал, что охрана былаусилена, и у меня не было бы шанса пройти на территорию кампуса. Брать насебя охрану у ворот тоже было бы не очень хорошей идеей. Если не считатьтого, что Роуз сбежала бы сюда по собственной воле, я не мог придумать ниодного способа заполучить ее в свои руки.
К счастью, необъяснимо, но именно это она и сделала.
— Мейсон! — ее отчаянный крик раздался слева от меня, примерно в трехстахярдах от меня. Это было тихо для меня среди других звуков леса, и, должнобыть, было почти неслышно для охранников у самих ворот. — Мейсон, ты мненужен!
Издалека я мог видеть ее фигуру, бегущую по границе кампуса, котораязащищала ее от опасности, не заботясь о ее собственной безопасности.
Раньше я был быстрым и тихим, но я был ничем по сравнению с тем, кем яявлялся сейчас. Движение с новыми навыками, которыми я обладал, придаваломне сил. Я не был совершенно безмолвен, но в этот момент это было почтисемантикой. Я мог вовремя замечать такие вещи, как палки и листья, чтобыизбежать их даже при моей увеличенной скорости, и к тому времени, когда выоглядывались, чтобы увидеть, что вы могли услышать, я бы уже исчез. Иказалось, что независимо от того, как долго я бежал, я делал это без усталости ибез необходимости отдышаться. Скорость, скрытность и выносливость создавалисмертоносную комбинацию.
Роза, однако, в данный момент не была ни тем, ни другим. Когда я подошелближе, я начал видеть ее более отчетливо, она отчаянно расхаживала, как зверь в клетке, снова и снова звала своего потерянного друга, дергая себя за волосы,за одежду, за что угодно, чтобы, казалось, занять руки. Лисса была рядом с ней,тесно прижимаясь к линии защиты, как к страховке.
Однако больше всего меня удивило то, что я внезапно увидел, как кто-тотоже появился перед Розой. Он был не совсем четким, больше похожим натуман, но даже сквозь странную бесформенность формы я мог сказать, кто этобыл.
— Мейсон, Дмитрий мертв? — ее руки скрутились и сжали запястья, нетерпеливоожидая его ответа, как будто от этого зависела ее собственная жизнь.
Сдвиг в серебре — это все, что я мог видеть из почти бесформенной фигуры,но черты Розы были намного четче. Была вспышка волнения, даже надежды.
— Он жив?
Призрак двинулся еще раз, и Роза упала на колени с пустым взглядом. Лиссаинстинктивно шагнула к ней, прежде чем оглянуться на растущие тени и сновашагнуть за линию защиты, когда Роуз начала хвататься за живот и задыхаться.
Это был почти шепот, когда она задала свой последний вопрос.
— Он... Дмитрий — стригой?
Конечно, я уже знал ответ на этот вопрос. Да, я был стригоем. Я не былмертв, не совсем. И я тоже не был жив. Я был... большим. Я мог видеть, слышать,чувствовать больше, чем когда-либо прежде, даже за тот единственный день,когда я по-настоящему проснулся.
Роза просто не понимала этого.
Ее крик был ужасен, крик гнева и боли. Несколько камней в пределах еедосягаемости стали первыми жертвами ее первоначальной ярости, полетев наопушку леса, когда Лисса впала в собственный шок, очевидно, поняв новость пореакции Розы.
— О, Роуз... Мне жаль... Страж Белико...
— Убирайся.
Замешательство Лиссы было очевидным, когда она сделала паузу в своихпопытках утешить Роуз по поводу моей «смерти».
— Что?
Роуз не повернулась к ней лицом, но тон ее голоса сказал больше, чем моглобы сказать ее пустое выражение лица.
— Я сказала: «Убирайся». Уходи, Лисс. Сейчас он не нуждается в твоихизвинениях, жалости или сочувствии, и я тоже. Ты даже не знала его, не так ли?Он был для тебя просто еще одним стражем. Но он... — голос Розы затих, когдаее голова упала, а плечи начали сотрясаться в тихих рыданиях.
— Роуз, пожалуйста, — взмолилась Лисса в последний раз, — уже темнеет.
— Я сказала, уходи!
И с последней выкрикнутой командой Роза осталась одна, отвлеченная своимгорем из-за моего измененного состояния.Эмоции и раньше затуманивали мой разум, делали меня уязвимым и слабым,и теперь Роуз оказалась в таком же положении. У меня был краткий моментблагодарности за то, что я был тем, кто смог воспользоваться этим в этотмомент, а не одним из тех, с кем я был раньше. Не зная ее потенциала, онимогут просто убить ее, не задумываясь. Мысль о ее смерти вызвала во мневспышку гнева, но я быстро успокоил ее, зная, что теперь у меня есть силасделать так, чтобы смерть никогда не овладела моей Розой.
Я мог бы держать ее рядом со мной целую вечность. Я мог бы сделатьее сильнее, могущественнее, чем любой из нас когда-либо мечталраньше. Я мог бы дать ей свободу, которую мы оба хотели.
Но сейчас мне просто нужно было подождать еще немного. Солнце едвавыглядывало из-за склона холма, уходя всего за несколько минут до заката. В товремя как большая часть леса была достаточно затемнена, чтобыпередвигаться, она все еще была покрыта солнечным ореолом. Как только онопустится ниже горизонта, я смогу сделать свой ход. Я уже видел, что Роза былабезоружна, и даже если бы она была вооружена, было ясно, что она была не втом положении, чтобы нападать. Я бы сделал укус быстрым и как можно болеебезболезненным. Все закончится еще до того, как она поймет, что происходит.
Последние секунды были мучительными, каждая из них казалась отдельнойвечностью, пока я наблюдал за ней всего в нескольких футах от меня. Кактолько я смог свободно двигаться, я почувствовал, как искра действия началазаряжать мои кости энергией в предвкушении. Я не смог сделать ни одногошага к ней, прежде чем знакомая призрачная фигура материализовалась прямопередо мной, преграждая мне путь. Хотя он не выглядел достаточно солидным,чтобы на самом деле остановить меня, в присутствии Мейсона было что-то, чтозаставляло меня замирать.
Возможно, это было то, как он осмелился противостоять мне, даже когда онзнал, что ничего не мог поделать. Он был мертв. Он был буквально призраком,ничем иным, как духом. Какую власть, по его мнению, он мог иметь надо мной?
Но все же я не двинулся с места.
В его глазах была угроза. Молчаливая, но все равно угроза. Сквозь них я всееще мог видеть скорчившуюся фигуру Роуз, ее лицо в ладонях, но я не моготвести взор от стального взгляда, которым Мэйсон удерживал меня. В нем ясноговорилось, что он не собирался позволять мне что-либо делать с Розой, дажеесли я чувствовал, что это в ее интересах. Он собирался защитить ее даже измогилы. И воспоминания нахлынули на меня, холодного и одинокого,съежившегося на каменной скамье при дневном свете. Односторонний разговорс голосом из прошлого.
«...Я не знал тебя хорошо, но я знаю, что ты любил ее. У нас это общее...»«...Впрочем, не волнуйся. С этого момента я буду рядом с ней. Я буду защищатьее, как ты защищал...»
Я обещал защищать ее, как когда-то защищал он. Как он сейчас делал...отменя.
Шаг вперед от меня ничего не сделал призраку, но побудил его выпрямитьсяеще больше. Он совсем не боялся меня, ни капельки.
Я начал чувствовать, как внутри меня разгорается гнев. Она была моей. Каксмеет Мейсон стоять у меня на пути? Роза всегда была моей, и единственнаяпричина, по которой Мэйсону вообще было позволено сблизиться с ней,заключалась в моей милости и позволения. Теперь он думал, что может простовстать между нами?
Еще один громкий и полный боли крик повернул наши головы, заставив насобоих сделать шаг вперед к Розе. Мейсон немедленно протянул руку, чтобыостановить меня, и, хотя она прошла сквозь мою руку, холод, который онапослала сквозь меня, был подобен льду, пробирая меня до костей и дальше. Этобыло неудобно до боли и заставило меня замереть на месте. Он неодобрительнопокачал головой.
— Я могу остановить ее боль, — настаивал я приглушенным шепотом, но онснова покачал головой.
— Она едва почувствует укус, боль продлится мгновение, а затем ей большеникогда не придется страдать. Разве ты не хочешь для нее лучшего? Она будетсильной, она будет почти бессмертной.
Он посмотрел на меня почти с жалостью.
— Ей никогда не придется умирать. Она не закончит так, как ты!
Я не знаю, был ли это взгляд его глаз, звук слез Розы или тихий голос вглубине моего сознания, но в тот момент меня посетила странная мысль.
— Есть вещи похуже смерти.
Я еще некоторое время смотрел на Роуз, рука Мейсона была наготове, чтобыостановить меня, если я снова сделаю хотя бы намек на движение в ее сторону,но в конце концов я принял решение.
— Отлично. Она в безопасности. На сегодня.