3 глава
– Так и знала, – скучающе произносит Настя, кутаясь в свою огромную черную парку. Снег мощными порывами, подхватывающего его ветра, ударяет нам в лицо. – Докуривайте уже поскорее, а?
Настроение у всех недовольное – без предупреждения отменили первую пару. Вроде бы это и радостное событие для студентов, но, когда оно застает тебя на полдороге к университету, в темноте и холоде январского утра – все положительное от этого быстро скрадывается.
Еще у нас все было все не как у всех – сессия не перед Новым годом, а после него. И только в феврале – долгожданные каникулы. Поэтому хмельные, дурные студенты после праздников – вдвойне тяжелее вливались в самую сложную фазу учебы.
В образовавшееся «окно» Лилька вытащила нас курить. Иногда – я делала это за компанию с ней, хотя удовольствия в этих сигаретах не могу понять до сих пор. И хорошо – вряд ли добавлю себе эту дурную привычку на постоянную основу.
Заодно в освободившееся время у меня получается рассказать о событиях вчерашнего вечера.
Бар «Берег» мне сразу показался нетипичным – весьма небольшое помещение в ярко-рыжих тонах, надписи на стене, гитара – на подоконнике. А главное – никакого сборища особо пьяных людей – ключевое отличие подобных заведений.
Два сама больших столика были смещены в один – за ним находилась основная компания. Я с удивлением смотрела на них – а поражаться было чему. Это было люди совершенно разных возрастов и каст – очевидно юный парнишка – мой ровесник до седого мужчины в строгом пиджаке возраста пятидесяти лет. Неформального вида люди и люди, одетые просто в спортивки, деловые костюмы, просто в повседневке, молодые и старые, мужчины и девушки – чувствовали себя свободно и обращались друг к другу на «ты».
«Странная компания», – думаю я, исподтишка разглядывая их и слушая постоянные взрывы смеха.
За барной стойкой был только один бармен, одетый в чёрный свитер и залипающий в «Мортал Комбат», который отображался на небольшом мониторе, прикреплённом к стене.
– Я тоже всегда за Скорпиона играла, – неожиданно говорю, глядя, как бармен мочит знакомым персонажем многорукую диву.
Невольно вспоминаю детство, когда играла в эту игрушку с Денисом и то, что он всегда был Соней Блейд. И да, я всегда его всухую мочила.
– Он хорош, – соглашается бармен, убирая джойстик и тем самым отгоняя от меняя ненужные воспоминания. – Что будем заказывать?
– Какой-нибудь коктейль, – решаю я не отходить от намеченного плана. – Какие есть?
– Эм, – рассеянно улыбается парень в ответ. – У нас такого нет. Типа крафтовый бар.
«Что это вообще такое? – проносятся мысли в голове. – Типа тематический какой-то? Поэтому тут такая странная компания разномастных людей».
– Это... – тяну я.
– Вот крафтовое пиво – разливное на кранах, – объясняют мне. – Можно, в банке взять из холодильника. С собой или здесь?
Пиво мне кажется вульгарным напитком для романтической встречи, каким словом его ни назови, да и вкус его мне не то, чтобы как-то нравился. Но за неимением вариантов выбираю первое попавшееся и отвечаю:
– Здесь.
Помимо чудной компании в баре больше никого нет – что ни удивительно, здесь места не так уж много.
Расплатившись и сняв куртку, я сажусь на свободный высокий стул у противоположной стены – пытаюсь понять, выгодная ли у меня будет позиция с этого места, когда придет Артем?
Но на самом деле какой-то особо выгодной позиции попросту не существовало.
Я скучающе смотрела на компанию и очень медленно потягивала пиво, вкус которого мне не нравился, но приходилось пить – иначе как еще правдоподобно вписаться в остановку?
Из компании отделился крепкий парень в джинсовой рубашке с бритыми висками на вид двадцати пяти лет. Он подошёл к какой-то полке, находящейся рядом со мной, и мы перекинулись взглядами.
– Будешь с нами? – спрашивает. – Меня Женя зовут.
– Я Алёна, – осторожно отвечаю. – А буду что?
Женя взял яркую колоду с полки – на секунду мне показалось, что это карты – и показывает ее мне.
– В «Мафию» играть.
– Я не умею, – честно признаюсь. Слышала, конечно, но вот самой сталкиваться не приходилось.
– Да по ходу научишься, – беззаботно отвечает парень. – Это просто. Притворяешься кем, не являешься.
Последнее почему-то меня задевает, словно это какой-то злобный намек. Какое-то маленькое разоблачение.
– Не люблю притворяться – я та, кто я есть.
– Это же просто игра, – отвечает Женя, и я понимаю, что загналась без повода.
Раздумываю над предложением – нужно мне это или нет? Прихожу к выводу – нужно, да еще как нужно! Когда Артем увидит меня – я буду в компании людей, так же веселиться как они. Это даже куда лучше, чем как сейчас – сидеть в одиночестве, как никому ненужная лохушка.
Хочу спросить по привычке – а удобно ли это вообще? Там вроде все друг друга знают, а я какая-то сторонняя. Но заглушаю в себе налетевшую стеснительность и уверенно отвечаю:
– Да, я хочу!
Пересаживаюсь к компании – и начинаю втягиваться в игру. При чем, по-настоящему. Народ встречает меня легко – как будто мы со всеми уже знакомы не первый день. Я включаюсь в общие диалоги, даже начинаю по-доброму шутить, разыскивая ту злостную «мафию», сама будучи ей.
С удивлением замечаю, что здесь мало кто пьет. Люди просто общаются и весело проводят время, не нуждаясь в дополнительных стимуляторах. В основном – у всех почти нетронутые бокалы, как у меня самой.
И самое неожиданное – я чуть не забываю о цели своего визита. Что вообще происходит со мной? Смотрю на экран телефона – пять минут десятого. Артем уже вроде должен прийти.
Но, естественно, его нет – я бы заметила.
Это странное, возникшее у меня чувство подъема настроения от нахождения в интересной компании, резко падает. Я уже не вовлечена в игру, постоянно отвлекаюсь и не свожу взгляда со стеклянной двери, в надежде, что за ней вот-вот появится тот, ради которого я вообще здесь.
В один момент мне кажется, что я вижу знакомую высокую фигуру.
Но на улице слишком темно, чтоб понять. Тем более заходить этот человек явно не торопится.
Гипнотизирую взглядом – «ну давай же, зайди!», но парень просто берет и уходит.
Что за хрень?
Не отдавая себе отчета, резко встаю с диванчика и несусь к своей куртке. В голове бьется мысль, что мне нужно успеть. Но куда успеть – я не додумываю. Даже если это и Артем, не бежать за ним вслед? Нет, конечно.
Но меня к выходу уже подталкивает какое-то безрассудное желание. Да, я порой что-то делаю, не додумывая последствия, и есть ли в них рационализм – это мой грех.
Выхожу на улицу и тут же зябну – в баре было тепло и светло, а здесь – холод и темень.
И Артема, конечно же, нет, хотя время близится к десяти вечера.
Всё плохо.
Кажусь себе сейчас максимально глупой, словно надо мной посмеялись. Это не злит, но очень обидно. Достаю сигареты, чтоб хоть как-то объяснить свой резкий порыв выскочить на улицу. Не успеваю раскурить ее, как слышу за спиной:
– Девушка, можно пройти?
Это он?
Оборачиваюсь и внезапная радость гасится – нет, не он. Парень в забавной ярко-желтой куртке и шапке «Найк» тоже, кажется, внимательно смотрит на меня. Он не слишком высок – где-то метр семьдесят пять, но с моим ростом – чуть выше полтора метра – любой кажется высоким. На вид – слегка за двадцать, волосы черные. «Симпатичный так-то» – оценивает мой мозг сам собой, но я его останавливаю в этой оценке. Да какая, блин, разница? Это – не он!
– Проходи, в чем проблема? – буркаю и возвращаю сигарету в пачку – курить на самом деле не хочется.
– Ты стоишь, загораживая дверь, – объясняет брюнет приятным низким голосом. Чувствую себя – вдвойне глупо.
Отодвигаюсь резко в сторону, а он заходит в бар.
Я уже не возвращаюсь – настроение потеряно, да и в любом случае – смысла в этом нет. По дороге домой пытаюсь откинуть плохие мысли, заставляю думать о завтрашних парах, последними перед экзаменами.
Лучше думать об этом, чем признаться себе – мой план провалился, не успев даже толком развернуться.
Лиля, услышав эту историю, к счастью, не говорит: «Я так и знала, что ничего не выйдет». Но ей и говорить не надо это вслух – это в ее глазах.
– Думаешь, он все же приходил? – спрашивает она, дымя своей сигаретой.
– Нет. – Над этим вопросом я и сама думала всю ночь. – Зачем ему это? Он бы просто зашел, скорее, был просто какой-то прохожий.
– Но переписка, что ты показала, действительно, была странной, – вклинивается Настя. Стекла ее очков заиндевели от холода – за линзами почти не видно глаз.
– А, может, он реально странный? Ну в смысле, того? – Лиля выразительно крутит пальцем у виска.
– Конечно, нет! – возмущаюсь я. – Скорее, просто планы поменялись. Он же не обязан отчитываться передо мной за них. По сути, Артем вообще писал не мне лично, и, в принципе, никуда с собой не звал.
Это логично звучит, плюс сохраняет мне гордость.
– Ну не зна-аю, – тянет Лиля. – В моем обществе о нем было неоднозначное мнение.
Слушаю внимательно – подруга правда, может, что-то знать. Лиля Крапивина – сама девушка из так называемой элиты нашего города – дочь депутата. Ранее постоянно тусовалась на всех мероприятиях, устраиваемых «сливками общества». Но после школы перед поступлением – взяла себе год отдыха и моталась по Европе.
Смотрю на нее, ожидая продолжения.
Девушка аккуратно стряхивает пепел себе под ноги и продолжает:
– Не знаю ничего о твоем Артеме за последнее время, но раньше слышала о нем и его семье. Он же тоже из «этих». – Она выразительно смотрит, давая понять, что парень – потенциальный мажор как она. – Но, как и его папаша – наш Мировой судья – вообще ни разу не мелькнул, ни на одной тусовке! – Ее тон намекает на то, что так может поступить только полный псих. – Поговаривали, что у него маман-алкашка или наркоманка. Умерла от передоза, или что-то типа того. Возможно, и сынок – такой же, вот лишний раз и не высовывается в нормальное общество.
Лиля говорит об этом с таким пренебрежением, что мне становится не по себе. Я, конечно, понимаю, что она может думать, что хочет, но основывать какое-то мнение на слухах – разве это нормально?
Люди врут – я это уже испытала на себе.
Но кто именно врет, а кто нет в обществе, где мне двери закрыты – я не узнаю. Но сомневаюсь, что наркоман или пьяница может выглядеть, как Артем, и даже успешно заканчивать последний курс.
Но говорить это Лиле – я не хочу. Не хочу ставить ее слова под сомнения. Она девушка вспыльчивая – может, обидится на что угодно.
– Ну видно будет, – отвечаю неопределенно и демонстративно смотрю в телефон. Не успеваю сказать ни слова, как на помощь приходит Настя.
– Так, вы время видели? – хмурится она. Хотя ей сегодня повезло больше всех – в отличии от остальных, Настя вовремя «опоздала» на пару, которой нет. Пришла за минут пятнадцать.
В раздевалке толпится вся наша группа и пришедшая преподавательница по социальной педагогике. Не успев отдать гардеробщице свою куртку, уже чувствую какой-то напряг. Все девчонки поглядывают на меня, переговариваются – один лишь Арсений меланхолично смотрит в свой телефон.
Что эти Кобры опять задумали?
Самая главная Кобра – Полина, которая обычно выступает от лица всех – пытается удержать мой взгляд, надменно задрав подбородок. Я знаю, что она хотела должность старосты, и я ей как кость в горле. Но хрен, что получится – ко мне не подкопаешься. Свою репутацию в универе я берегу с особой тщательностью – во всем быть первой, во всем быть лучшей. Взглядами меня не смутить.
– Кстати, сегодня вечером идем в клуб, – шепчет мне в ухо Лиля, не добавляя вопросительных ноток в интонацию. – Я в туалет.
Цокая каблуками, она уходит, а за ней, громоздко шаркая тяжелыми ботинками, пропадает и Настя.
Хочу пойти следом, но Полина отделившись от всех, перегораживает мне дорогу, сверкая серыми глазами. Вид – недовольный, и даже каштановые короткие волосы похожи сейчас на гремучих змей. Ничего удивительного – Кобра.
– Не хочешь ничего сказать? – спрашивает уверенно.
Меня этим не прошибешь.
– Что тебе надо, Протасова? – Напускаю на себя равнодушный вид.
– Татьяна Аркадьевна нам сказала, что писала в группе утром, что придет ко второй паре, – чеканит девушка.
– Да ну? – ухмыляюсь я. Это просто провокация, мне не нужно даже смотреть в телефон и проверять ее слова. Уверена – там нет ничего подобного. Зацикленная больше всех на учебе, Настя делает это вместо меня – к месту и не к месту проверяет подобные обновления. И тут же передает мне.
Полина сама достает свой телефон – и с внутренним ужасом я наблюдаю, что сообщение преподавателя существует реально.
Как же так? Неужели Настя не видела?
Но признаваться в этом промахе я тоже не хочу. Миру не нужны слабые, мир не прощает ошибок, мир не замечает серость и жалкие оправдания. Не к этому я стремлюсь – совсем не к этому.
Лучше буду не правой, но сильной.
- И что? – С трудом, но я сохраняю невозмутимое лицо.
- И то. Как староста – должна была всех предупредить, чтоб мы не тащились зря.
- Должна – но не обязана, - расставляю акценты. – У вас были глаза – сами можете следить за обновлениями.
Не желая ее слушать, сразу обступаю Полину стороной и поднимаюсь вверх по лестнице.
Формально – ко мне не придраться, конечно, объявление было выложено в общую группу. Правда, смотрит туда мало кто – но ведь это не мои проблемы?
Я повторяю себе это еще несколько раз, чтоб успокоить свою совесть – по хорошему, как староста я должна была проследить за всем и предупредить других. Полина в чем-то права.
Но я думаю уже не о ней. Я думаю о Насте, которая не «опоздала» на первую несостоявшуюся пару – а знала, что ее не будет и сознательно не пришла. Но почему она даже словом не обмолвилась об этом?
Когда вижу ее, хочу спросить об этом, но одергиваю себя.
Заранее ее оправдываю, что она «не обязана» и стараюсь не думать об этом.