Глава 1
Прошло ровно сто лет, со дня боя Калленов и Вольтури. Но у истории всегда есть продолжение, даже если казалось, что она закончена. И это — моё начало, моя новая история. Меня зовут Николь Вольтури, я родная дочь Аро и Сулипиции Вольтури. Моя мать умерла при родах. Она была человеком и нет, на неё не подействовал яд вампира, как в случае Беллы. Она умерла, ещё не родив меня, мой отец думал, что я тоже мертва. Но, по его словам, в животе мамы что-то сильно толкалось, и это оказалась Я. Я выжила только благодаря сильному иммунитету, не такому, как у людей, но и не как у вампиров. Я наполовину состою из двух миров, а точнее я — дампир. Папа говорит, что я — его единственный лучик света в этом мире. И если бы не я, то он точно не справился бы с потерей двух дорогих ему людей.
С детства моими «няньками» были Деметрий и Феликс. Они постоянно носились со мной по приказу моего отца. Помню, как на моё четырёхлетие мы поехали к модельерам и подбирали мне платья, тогда ещё Феликс запутался в тканях, что нёс для модельера, а Деметрий начал угорать над ним. Феликс тогда высыпал гору блёсточек на Деметрия, а я ещё весь вечер бегала за Демом и называла его «Феей». Сейчас же я понимаю, насколько всё это было глупо, но безумно благодарна им за замечательное детство. Особенно ярче всего мои воспоминания о Деметрие. Он всегда был рядом, когда так нужен, я всегда могла поплакаться ему в жилетку, как говорится, и в горе, и в радости, он всегда со мной. Помню, как в девятом классе он меня отмазал от разъярённого папы из-за того, что я прогуливала школу целую неделю. Деметрий понимает меня с полуслова, он единственный вампир, к кому я смогла так близко привязаться. Конечно, я понимаю, что никто не заменит маму, но не могу сказать, что я в чём-то нуждалась.
Папа меня настолько окружил любовью и заботой, что я сама искала от них уголок, чтобы отдохнуть. У меня есть одно любимое место, оно находится неподалёку от замка, за лесом. Когда мне грустно или плохо, даже когда просто хочется побыть одной, уединится. Я всегда прихожу на это место, о нём не знает никто, даже папа. Но есть одно исключение. Что ж я о грустном в свой счастливый день. Сегодня мне исполняется семнадцать лет. По словам моего отца, именно сегодня должен остановится мой рост и я навсегда останусь в таком возрасте. Я стану бессмертной, такой же, как все мои близкие. День рождения — первый в чреде праздников бессмертного ребёнка. И, конечно же, моя неугомонная «сестра» Джейн решила устроить мне незабываемый праздник. Она продумывала и планировала его вместе со мной.
— Ника! Вставай! Хватит спать, сегодня такой замечательный день! — несмотря на то, что я очень люблю Джейн, но если она не прекратит меня трясти, то полетит в окно, и даже Алек не спасёт её. Но я всё равно не сделаю этого, я слишком сильно люблю Джейн. За всё время прожитом мною в этом замке, Джейн с Алеком стали мне как родные брат и сестра. Кай называет нас "неуловимой троицей". Хотя мой дядя и сам не против сделать исключение для меня и показать, как нужно отрываться по полной, за что папа потом отчитывает его по первое число, а я лишь хожу и хихикаю над ним.
— Ну, Ника, неужели ты не хочешь посмотреть, что я тебе приготовила? — Джейн буквально взмолилась надо мной.
— Конечно хочу, но дай мне пять минут, я должна привести себя в порядок, — я встала с кровати и пошла по направлению в ванну.
— Хорошо, жду тебя в моей комнате, — дверь моей комнаты хлопнула, и я смело зашла в ванну.
Легким движением я скинула с себя шёлковый халатик, который, скользя по телу, опустился на пол. Тёплые капли воды полили мне в лицо, мгновение, и вода обволакивает моё тело. Смыв с себя пену, я вышла из душа, замотавшись полотенцем, и подошла к зеркалу. В отражении на меня смотрела невысокая брюнетка с завивающимися локонами, которые обрамляют аристократичные черты лица. Безупречная точёная фигура, словно какой-то скульптор сильно постарался, вытачивая каждую деталь. Особенностью моей внешности являются большие зеленые глаза, которые имеют необыкновенное свойство менять свой оттенок в зависимости от моего настроения. Подчас когда я весела и беззаботна, они становятся как глубокий насыщенный листвой лес. Когда же меня что-то или кто-то беспокоит, вызывая мой гнев, они становятся как море во время шторма. Наверное, стоит отметить, что к этой обольстительной внешности прилагается ещё тот характерец. Он-то у меня удался как у папочки. Ведь папа воспитал меня по своему подобию, а это значит, что уступать я не умею, а теперь пожинает плоды! За своими мыслями я не услышала, что кто-то зашёл ко мне в комнату и сейчас там сидел. Я зашла в комнату и остолбенела… На моей кровати сидел полулёжа никто иной, как Деметрий. Он как-то странно посмотрел на меня, от чего я сразу же смутилась.
— Деметрий, что ты здесь делаешь? — мой голос, словно вывел его из некого транса.
— Я пришёл тебя поздравить. С днём рождения, принцесса, — Деметрий подлетел ко мне и закружил меня на руках. Я дотрагивалась оголенными участками тела его ледяной кожи, и внутри меня будто всё перевернулась с ног на голову. Словно бабочки запорхали в моём животе, даря окрыляющее чувство.
— Дем, прекрати, пожалуйста, у меня сейчас полотенце слетит, и тогда я тебя точно убью, — я залилась смехом, но Деметрий всё же поставил меня на пол. Он достал какую-то прямоугольную коробочку с золотыми узорами и попросил меня отвернутся. Через мгновение я почувствовала на своей шее что-то холодное. Решив посмотреть что это, я подошла к зеркалу и потеряла дар речи. На моей шее красовалось колье из бриллиантов, обрамлённых рубинами, оно будто пылало на моей белой коже.
— Деметрий, я просто в шоке. У меня нет слов. Но ведь друзьям не дарят такие подарки, ты мог подарить что-то другое, не такое особенное, — наблюдая за моей реакцией, Деметрий усмехнулся и провёл рукой по моему подбородку.
— Рад, что тебе понравилось. Ты права, друзьям и вправду не дарят такие вещи, — Деметрий поспешил скрыться за дверью, оставив меня наедине со своими мыслями в полном замешательстве.
А ведь в правду, я уже больше не та маленькая Никки…