Глава 12-13.
Глава 12.
Сириус вышел из леса, Кристина вскочила с брёвна и бросилась к нему. Сириус едва успел подхватить ее, когда она обвила его шею и крепко обняла. В тот момент, когда длинные волосы окутали руки и он слышал ее дыхание и биение сердца, когда Кристина уткнулась в его плечи, для Сириуса на мгновение мир перестал существовать. Все проблемы испарились. Счастья... будто счастье есть и оно в простом: в объятие. Он осторожно поцеловал ее в макушку, сильнее прижав к себе.
Он видел только ее и, скоро пришло осознание и его сердце ушло в пятки. Сириус отпустил Кристину и осторожно вытер слезу с ее мокрой щеки. Ее глаза воспалились, Елена даже не встала их поприветствовать, а этот взгляд...Сириус поклялся бы собственной жизнью, что живого...того светлого, что всегда светилось в ее глазах, за что он шёл в бой и падал бы на колени, только бы они осветили их путь, исчезло.
— Что случилось? — взволнованно спросил Сириус, отодвинувшись от подруги. — Где Красный? И что с Еленой? — его руки сжались в кулаки, но вспомнив, что за спиной стоит пацан лет 11 и анализирует их каждый шаг, перешёл на более спокойный тон..
— Бездна. — единственное, что сказала Кристина, заметив ребёнка за его спиной. — А ты кто? — Сириус сам удивился этой стали в ее голосе, из испуганной девочки превратилась в рассудительную, если не королёву, то в принцессу Бездны.
— Робин, меня зовут Робин Гуд. — с серьезностью взрослого человека, представился парень.
— Воруешь у богатых, отдаёшь бедным!? — усмехнулась Кристина, ее голос опять опустел.
— Не совсем, я ворую у всех, — наглая улыбка так и играла на его лице. Робин попытался отвлечь девочку. Бедна играет со всеми, и исключений не делает: будь ты богатый или бедный, начальник или рядовой, лидер или подчинённый — ты все равно игрушка Повелительнице этих земель. Такой миленький мальчик знал эти игры, как собственное имя.
Сириус поперхнулся, а брови Кристины взлетели до самых волос, Крот лениво поплёлся к мальчику и дружески похлопал по плечу, переключил свое внимание к Елене в полуживом состояние. Его руки аккуратно приземлились на хрупкие плечи. Обняв, тихо шептал на ухо, то что даже острый слух Сириуса не уловил и по губам не получилось прочитать. На ее глазах появились слёз, они поплыли по мокрой щеки и падали на землю.
Улыбка исчезла с лица Робина, прежняя задумчивость, как клеймо легло на прекрасное детское лицо. Сириусу показалось, что Робин даже проникнулся сожаление. Вор не хотел видеть ту маску, которую он нацепил, скрывая свой страх к этому месту, ни к ним, а к Бездне и его отцу. Он ребёнок, ему тут не место. Ему не надо учиться выживать и плести интриги, ему не надо убивать, воровать, Робин должен жить среди света и любви. Он должен жить в нормальном мире, он должен получить родительской любви...Но было бы скучно, если бы каждый получал то, что заслуживает. Это еще одно напоминание, что ты можешь иметь все, но только стоит тебе перейти границы дозволенного, кто-то намного сильнее тебя опустит на самое дно.
Крот рассказал ей какую-то историю. Ее волосы развивались от ветра. Елена моргнула — это было первый раз за все время, чертово время. Ее тело дрожала, как в самую холодную зимнюю ночь, она протянула свои худощавые руки к шеи друга и нежно обняла. Сириус оставил их, жестом подозвал к себе Робина и уселся у почти потухшего коста. Подкинув дров, он потянулся к сумке и достал флягу с чистой водой и протянул мальчику.
— Как ты попал в Бездну? — начал свой допрос Сириус.
— Никак. — усмехнулся Робин, взяв флягу. — Я не совершал убийств, я отвечаю за слежку. Иногда в мои обязанности входит: украсть или прислуживать у командиров.
— За это Бездна не забирает. — подошла к ним Кристина, она села рядом с вором и положила на его широкое плечо голову. Теперь черед усмехаться Сириуса, большие круглые глаза смотрели на них с неприкрытым удивление. Какие же слухи хотят о нем, раз тот считает, что вор не может любить. Немного подумав, девушка прикрыла рот рукой от удивления и после ее накрыло с головой от сожаления и несправедливости.
— Я здесь родился. — в глазах появись печаль, он прикусил губу. — Бездна решила, что мое место здесь. Я рос среди таких, как вы...
— Каких? — Сириус приобнял ее за плечи.
— Бесчувственных тварей, которые заставляют покланяться этой суки-Бездне! — такое из детских уст обычно звучит смешно, только не сейчас. Кристина сочувственно кивнула, требуя продолжения. Она не давила, оставила выбор, когда рассказать сейчас или через пару недель, лет...
— Где твои родители? — снова спросила Кристина, взяла из рук пацана флягу, и прильнула к горлышку. — Мы можем тебя проводить к ним!? — сглотнув, предложила Стрелок, совершенно спокойно.
— Мои родители одни из солдат Полумесяца, твоего отца, — уточнил Робин.
— Спасибо, что напомнил! — глаза подозрительно вспыхнули ненавистью и затаенной обидой, Робин заметил, что маленькие шажок к доверию, пробившей лёд в их душах, он проворонил, даже более вернул их назад.
— Я не видел их более пяти дней, они ушли на задание, следят за какими-то братьями, которые путешествуют из Бездны в Бездну. Как их зовут?! — задумался мальчик, перебирая фамилии. — Ленские, Лигские.
— Легские. — поправила его Кристина.
Крот и Елена присоединились к ним и сидели у костра с другой стороны, Сириусу не спрашивал какие ведения показала им Бездна, захотят, сами расскажу. Взгляд Елены немного прояснился, но голова гудела, как улей. Она опять замерла, печально глядя на пламя, с ее щёк покатилась еще одна слеза. Крот оглянулся по сторонам, в попытках найти пропавшего Красного, который на рассвете ушёл в деревню. Откуда-то Сириус знал он либо яд, либо спасение для Елены, как и для него Кристина.
— Может я тебе что-то приготовлю из остатков? — шёпотом спросил Крот.
— Кристина тоже попала под расстрел, приготовь для всех. — отрешенно, голосом, как скрежет камней, приказала Елена.
— Кристина? — взволнованно прошептал Сириус на ухо, посылая волну тёплого воздуха.
Кристина сократила еще дистанцию и, почти касаясь губами мочки уха, ответила ему:
— Все хорошо. Тебя, Сириус, не касается. — ее дыхание сбилось и стрелок целомудренно поцеловала в висок.
Крот послушно поднялся с брёвна и быстрым шагом направился к домику, обходя охапку дров и прочий мусор, который постепенно перерабатывался. Бездна разрушает старые пластиковые бутылки и прочие отходы за два-три дня, своеобразная забота о лесе Создателя.
— Они приходят с докладом и сразу же уходят, я вижу их редко, но очень скучаю. Они стараются найти мне какой-нибудь петушок на палочки или конфетку, но не всегда получается. — Робин неуютно ерзал рядом с Сириусом, отдаляясь от него.
У Сириуса так и чесались руки придушить отца за издевательство над людьми в его банде. Ни отпуска, ни жалования: каждый работает на износ...Кто падает и больше не встаёт отправляется в братскую могилу, и их места заменяют другие. Сириус хорошо знал эту зверскую политику Полумесяца, потому что сам использовал ее. Не жалел, потому что никто не жалел его, ни проявлял милосердие, потому что никто не проявил его к нему. Он очень не хотел ломать парня еще больше. Его хрупкое детское сердце рано познало на себе всю тяжесть жизни в Бездне. И, в конце концов, отразилась в глазах. Поэтому и говорят, хочешь понять человека смотри глаза, они зеркала души. В той операции, выжили не многие и пара, которая так эмоционально переживала смерть одного, оборвалась и у другого...
Крот торопливо собрал их пожитки и наскрёб остатки припасов, развёл еще один костёр и прикрепил котел на сооружение из трёх толстых палок. Две стояли параллельно друг другу, а третья крепилась с помощью веревки к ним, на верхнюю палку вешался котелок. Крот натаскал воды и залил в глиняную емкость, пополнив их собственные запасы питьевой воды. Помешивая варево непонятного пастельного цвета, Крот случайно докоснулся котла и обжегся. Его возглас слышал весь лес, если не за его пределами. Пальцами сжал мочку уха и грязно выругался, отчего Сириус и даже Робин не удержался от улыбки. Крот показал его «обидчикам» средний палец и поспешно репетировал к дому. А Сириус в шутку закрыл глаза Робину.
Крот продолжил варить, спустя несколько минут Сириус присоединился к повару и угрюмо следил за процессом. Крот сначала не заметил его, и стоило перевести взгляд...Тот думал его схватит инфаркт, опустив руку на приобретённые ножны, стрелок отшатнулся. Его сердце ускакало быстрым галопом в пятки, на лбу выступили капельки пота от жары и присутствия Сириуса.
— Какой же, ты, урод. — согнулся пополам Крот, все еще держась за сердце, судорожно вздохнул. — Еще раз так подойдёшь ко мне, на дружке сердечки вырежу.
— Поверю на слово. — Сириус стоял неподвижно. Его лицо не истощала никакими эмоциями. Глаза буравили стрелка взглядом.
— Что хотел? — выдержав его взгляд, недоверчиво топталась с ноги на ногу.
— Мне с тобой нужно обсудить кое-что. — твёрдо произнёс Сириус, расплываясь белоснежном оскале, пусть и рассчитывал на добрую улыбку. — Бездну и Кристину.
— Что ты хочешь узнать о моей сестре, вор? — раздраженно покосился на Кристину и резко отдёрнул от того же самого действия Сириуса.
— Я надеюсь, ты не станешь против меня. Мне нужно, чтобы кто-то был на моей стороне, беспрекословно верил мне и мог довериться в трудную минуту. Кристина...— протянул ее имя, будто боготворил. Как самое святое в его грешной жизни. Оскал сменился вымученной улыбкой. Сириус наблюдал, как Кристина, весело посмеиваясь, играла с Робином в крокодила. Маленькому парню не хватало опыта игре, чтобы отгадать то, что показывала Кристина. Она то как червяк извивалась, то словно статуя поджимала руки над головой и соединяла их в замок, то смеясь до боли в животе, приподняла его за локоть. Ее рука скользнула к плечу другой и вытащила из ножен острый кинжал, ловко покрутила перед глазами расстроенного мальчика с поникшей головой.
— Так легко? — воскликнул Робин и провёл тыльной стороной ладони по лезвию, Кристина удивлённо зашипела и убрала, от греха подальше, оружие. — А что ты все это время показывала то червяка, то статую Свободы? — с недоумением отпечатавшимся на его лице, словно его кулаком прибили, вскинул руками Робин.
— Ничего не червяк. — ухмыльнулась Кристина. — Я нормально показывала, не выеживайся! — легко толкнула его локтем в рёбра, когда мальчик обиделся и отодвинулся на нее, нахохлившись, словно маленький птенчик.
Обиды Робин держать долго не умел, да и стрелок ему нравилась. Он чувствовал особую связь, как будто она его старая сестра. Его сердце трепетало перед ней одновременно закалённой и в тоже время справедливой натурой. Робин не представлял, как жестокость уживается с ее светлыми качествами. Они разговаривали обо всем на свете и даже больше. Робин не заметил, как тянулись часы и солнце медленно укладывалось спать, подгружая чистое голубое небо во тьму.
— Кристина — именно тот человек, о котором я тебе только, что рассказал. Она заставила чувствовать больше, чем я хотел бы. Она сильна, жестока, но в отличие от нас, — Указал сначала на себя, а потом на верзилу за котлом. Сириус отстранился от разговора девушки и маленького мальчика, вор тяжело выдохнул и продолжил. — милосердна и справедлива. Она даёт людям второй шанс, она держит своих демонов на коротком поводке. Я не всегда поступаю правильно, но прошу дай мне защитить ее, дай мне подарить ей счастье.
— Сириус, Сириус, Сириус. — Крот выплюнул его имя, как будто проклинал, но на самом деле лишь пробывал разобраться в собственных чувствах. — Я не против, но если ты вместо своих обещаний о счастье принесёшь ей боль, сильно пожалеешь. — покачал головой. — Кристина сама оторвёт тебе голову.
— Именно, поэтому ты должен в определенный момент быть на моей стороне, окончательно и бесповоротно. — немного подумав, сказал Сириус. Вор так отчаянно нуждался в поддержке, что простой кивок свёл его с ума. — Я сделаю больно Кристине три раза и больше не позволю ни себе, ни тебе, никомуто другому разбить ей сердце.
— На опасную дорогу вступил, вор! — предостерёг его Крот.
— Я должен.
Плечи Сириуса поникли, весь триумф его победы исчез и усталость накатывала волнами. Голод разъедал желудок и пение кита слышалось из каждой стороны. Крот достал из запасов дома банку тушенки и гречневую кашу. Сириус недоверчиво покосился на продукты, вырвал из рук Крота, прежде чем тот вскрыл содержимое.
— Ты срок годности проверил? Я травануться не хочу.
— Красный из деревни привёз их.
— Ты думал, что успокоил меня? — недовольно изогнул бровь. — Хочешь не ешь, я с радостью посмотрю на это. — у Сириуса от одного представления еды потекли слюнки. — Правда, если наш паренёк не привёл за собой гостей. А то, черт его знает, каких отморозков Бездна держит у себя. — Крота аж передернуло и он с яростью быстро вытащил из ножен собственный нож и воткнул в железную крышку. Брызги соуса полетели в разные стороны, Сириус успел закрыть лицо и глаза от этой вонючей тягучей жидкости. Крот даже не заметил, все также нахмурился, пока острое лезвие делало свое дело.
— Кстати, Спасибо, что напомнил...— Крот отчаянно выдохнул и захныкал, когда Сириус высказал собственные подозрения. — В недавнем видение меня Бездна не мучила, а наоборот...— следом последовала театральная пауза. Сириус подбирал правильные слова. — Она подсказала, что тебя нужно спасать. Она, как будто хочет, чтобы мы выбрались...
Крот непривычно выпрямился и смерил вора непроницаемым взглядом.
— Бред чистой воды. Но и меня Бездна предупредила. — Крот озадачено помешивал солдатскую кашу. — она сказала не трогать камень, что несёт в себе ее силы. Я не разобрался пока, чтобы это могло означать. А ещё другие подсказки я пока тоже не понял. Их там было тысячи, просто Бездна тоже находится во власти людей.
— Эта тьма в душах людей, кто ей может повелевать.
— Создатель и наследники. — вклинилась в их разговор Елена, взмахнув руками, она приятный аромат направила в ноздри. — Красный рассказывал, что у Бездны есть определенные границы и устав, которая она не в силах нарушать.
— Что входит в этот устав? — недоверчиво сложил руки на груди вор.
— Бездна была с самого начала создана Красным драконом, так прозвали Создателя, — уточнила Елена. — как тюрьма, но ее сила безгранична, и все же управляема. Она находится в руках Создателя или наследников. — Сириус так часто стал слышать об детях великого дракона, но толком информации ноль. — Бездна упекает преступников со всего мира и следит, чтобы никто не решился на безрассудные поступки, вроде нас. Чем сильнее помыслы, тем больше вмешательства, так сказал Красный. Но Красный дракон сам приказывает Бездне забрать людей или потешаться над их сознанием. Он может приказать Бездне убить и она это сделает. Еще Красный сказал, что только родная кровь может убить наследников и самого Создателя.
— То есть, Создатель и наследники бессмертны? Отец сына не убьёт, а мать дочь не заколет. — сказав, Сириус тут же почувствовал в них ложь.
— Я не знаю, правда или нет. — смягчилась Елена. Она была на взводе из-за пропажи ее защитника. Он ушёл 10 часов назад, но так и не вернулся. Либо он мёртв, что трудно представить, либо в ловушке. Елена посмотрела на подругу, которая забавляется с мальчиком уже который час и выглядит счастливой. Елена искренне радовалась за стрелка и улыбка не слезала с ее лица, пока снова не перешла к разговору.
— И еще только Создатель или эти маленькие сукины сыны наследники, — последнее слово она гневно выплюнула и топнула ногой. — могут решать наши судьбы.
Крот молча доготовил кашу, раздумывая о словах Елены, и раздал всем по тарелки. Его мысли уносили все дальше от общих разговорах. Ему нравилось, общий гам голосов и прерывистые смех, доносившийся со всех сторон. Сириус сжал пальцы Кристины в своей ладони, пока та рассказывала истории из собственной жизни Робину, и отрешенно, также как и Крот, думал над правдой. Если это и была сама суть их заточения, им не выбраться без согласия Создателя, а значит им суждено умереть. Отчаянье скрутило его живот крепким узлом. Что и кусок в горло не лез. Кристина потеряла счёт времени, маленький Робин не давал заскучать и она сама не заметила, как боль в голове и животе отступила.
Их своеобразное веселья прервала Стрелок, услышав чьи-то осторожные шаги, направляющиеся к лагерю, отложив пустую тарелку в сторону и в жесте подняла руку и приказала всем заткнуться. Кто-то к ним шёл. Все последовали ее примеру. Крот выхватил из кобуры пистолет и шепотом приказал Сириусу и Кристине следовать за ним, Робина и Елену оставили охранять лагерь. Вор снял со своего пояса ножны и протянул Кристине, ей хватило секунды, чтобы обвязать пояс вокруг талии, щёлкнув ремнём, застегнула на чёрных джинсах. Сириус удивленно следил за удаляющейся фигурой Кристины, которая незаметно проскользнула у него за плечом и первой ринулась в бой.
Крот обошёл предмет, издающий звук со стороны и спрятался между деревьев. Птицы подозрительно стихли, а треск, ломающийся сухой ветки под чьим-то сапогом, исчез, как будто дилетант сразу переквалифицировался в профессионала. Наемник или еще какой либо черт играет с ними.
— Гребаный шутник! — прошептал Сириус.
Вора уже стали терзать сомнения насчёт правдоподобности происходящего, если взять в расчёт, что даже сбивавший с ног ветер затих, или он поставил на шутника.
Сириус случайно, намереваясь заградить еще сильнее свою пару, толкнул ее в острые ветки, за что получил под рёбра и гвал оскорбительных и жутко-неприличных слов для девушки в спину. Как только смог, Сириус сохранил зловещую тишину. Кристина вышла вперед, несмотря на немые усилия ее остановить, нож стрелок держала около груди и тихо подкрадывалась к новой жертве. Глаза вора округлились, а сердце невольно запрыгало от радости и скрытого ужаса, ее глаза светились как прежде убийственным спокойствием и вроде бы не сочетаемым к нему — лучами внутреннего света, которого так не хватало все это время.
— Я в порядке. Пожалуйста, позаботься о себе, иначе я окажусь еще большей опасности.
— Никто не посмеет причинить тебе вред. Ведь у тебя такой симпатичный вечный слуга. Я убью любого, кто причинит тебе боль, моя звезда смерти и справедливости. — поклялся Сириус, подмигнув.
Кристина застыла на месте, ее лицо мгновенно смягчилось, вору даже показалось она покраснела. Ее плечи напряглись, Сириус точно не мог сказать, что чувствовала девушка. А Кристина тем временем, сгорала до тла. Ее сердце тянулось к бессердечному убийцы, и в животе поднималось волнами и окутывало с ног до головы тёплое чувство, что-то вроде бабочек. Он...ей симпатичен, он ей нравится. Однако она не впускала его в свой мир. Ее сердце отчаянно норовило сломать железный замок на ее дверях. Кристина определенно отвечала этому вору взаимностью и, когда Сириус сократил дистанцию и нежно поднял ее голову за подбородок. Свободной рукой развернул ее за плечо к себе лицом, окончательно позволила железу замка сломаться. Сириус поддерживал ее за локоть и внимательно смотрел в глаза, его пальцы царапали женскую кожу. Кристина прикусила губу и вступила в игру «гляделки». Первый устал играть Сириус, он обжигающе горячей рукой провёл по щеке и убрал локон за ухо. Ей отчаянно хотелось прильнуть к нему, к его теплу, и все же Кристина яростно вонзила ногти в ладонь, отринула от него. Сейчас не время для чувств. В лесу прячется кто-то, кто хочет убить их. Кристина успокаивала свое разгоряченное сердце, обняла себя за плечи и схватилась за рукоять кинжала Сириуса.
Лес замер в ожидание ее слов, Кристина, поёживаясь от холодного вернувшегося ветра, подняла голову к небу. Тяжелые серые тучи почти заволокли тусклое уходящее солнце и скрыли голубое небо. Сириус не давил на неё и собирался уже двинуться дальше, Кристина остановила его за локоть и дернула к себе.
— В тайник я спрятала свое тёмное сердце, и каждый день хранила большой секрет, как одна короткая фраза и одна быстрая пуля, разбила вдребезги его. Отныне ты властвуешь моем темным сердцем, как я властвую над твоим. — произносила клятву своей семьи глядя в глаза вору. — Я заставила сжечь себя все свои слабости в адском пламени. — С наигранной надменностью прошептала ему Кристина, а последние слова, она произнесла, как угрожающе и ее глаза сузились до маленьких щёлочек. Казалось со стороны, — если не знал бы стрелка, — эти слова ничего не значат. Однако в них таилось куча горя и боли от незатянувшейся раны. — Эту клятву моя семья дарит человеку, с который хочет прожить всю жизнь. Тому, кому член семьи открыл свою душу. Оставь клятвы до реального мира. И я принесу тебе свои. — Кристина думала, он сможет исцелить ее. Подарить ей, то, в чем она себе отказывала столько лет. Стрелок подмигнула, и исчезла с поляны, спрятавшись в чаще. Сириус буравил удивленным взглядом ствол, за которым скрылась Кристина. Его буквально окрыляли чувства к этой девушке. Ему было достаточно пары слов из его уст, чтобы забыть о опасности Бездны, о собственной жизни! В жизни так мало надо: ни слава, за которыми они гнались, а любовь и надежда. Такая маленькая. Знание, что для них еще не все потеряно и они отыщут свое сокровище. Сириус нашёл уже желанный клад его сердца, и был готов...Нет, он себе поклялся, одно ее слово и, этот «недоумок» останется в этой чертовой Бездне и год за годом будет охранять ее, как верный пёс. Рядом с ней он был готов работать сутками, а тем временем рядом с ним самая ужасная работа приносила удовольствие. Сириус пошёл следом за Кристиной и исследовал каждую тень за деревьями, покручивая кинжал между пальцами. Его терзали сомнения, за его, так называемую, чрезмерную опеку, так не далеко остаться еще без одного сокровища. Что было немного пострашнее, чем сражаться с Бездной и потерпеть поражение. Кристина никогда не позволит запереть ее где-то в безопасности, она скорее убьёт его, чем разрешит собой управлять. Кристина запомнит, сделает выводы и жестоко отомстит. За спиной раздался хруст сухой ветки и такое детское ойканье, Сириус закатил глаза и остановился, придержав Кристину за плечо.
— Что ты тут делаешь? — не оборачиваясь, произнёс Сириус.
— Я не хочу пропустить все самое интересное. — признался Робин и ногой откинул сломанную пополам ветку. Он явно был раздосадован тем, что так глупо попался.
Сириус развернулся и, в коротких два шага, возвысился над ним. Всем видом давал понять ему все равно, что с ним будет. Но это волновало Кристину, по каким то причинам она прониклась к мальчику, к предателю, как казалось Вору. Сириус без всяких церемоний толкнул его к дереву и, рукой сжав бледное горло, но не так сильно, чтобы воздух не мог проникнуть в легкие.
— Иди в лагерь или я исполню свое обещание. Выбирать тебе! — Кристина напряглась, она все ближе подходила к Вору и мозолистыми пальцами впилась его плечо, оттягивая от ребёнка. Своеобразное предупреждение не переходить границы.
— Я пойду в лагерь, как скажешь. — с удивительным спокойствием и надменностью, которую не слышал даже у Кристины, произнёс маленький преступник. Сириусу показалось, мальчик над ним насмехается. — Смотри под ноги, Сириус! — свободной рукой, он указал куда-то в сторону Кристины. Сириус отпустил его горло и мальчик отскочил в сторону, достав откуда-то нож, он обошёл Кристину и присел на корточки. Несколько минут рассматривал незаметную, спрятанную в листве и ветках растяжку. Робин уже собирался срезать нить, как Сириус резко поднял на руки, переставив подальше в сторону, потер вспотевшие от напряжения руки, рассматривая конструкцию опытном взглядом.
— Дети, знакомьтесь. Это граната, которая оторвёт вам пальчики, ручки и ножки, как только дотронетесь до нити. Я такие еще в школе, когда учился, воровал на военных складах. — поделился с ним Сириус. Парень поднялся с корточек и обошёл дерево с другой стороны, аккуратно переступая леску. Сириус нахмурил брови, и указательным пальцем нажал на гранату.
— Ты учился?! — удивлённо переспросила девушка.
— Тебя это удивляет? — ухмыльнулся Сириус и стёр со лба капли пота. Напряжение и сосредоточенность взяли вверх, Сириус полностью отдался этой «игрушке». —Я образованный молодой человек. — с гордостью обьявил тот. — В школе и в высших учебных учреждениях посещал лекции и семинары. И имею, подтверждающие бумажки. — Сириус гуськом отполз от гранаты и сжал в руке чаку, выдернул ее дрожащими пальцами. Сириус только в этот момент понял, что не дышал и судорожно наполнил воздухом легкие, ком в горле никуда не исчез. Взрыва не произошло.
— Они старые. Новая коллекция взрывается от любого прикосновения! — спокойно, как удав, поставил в известность друзей.
— Ты гребаный урод! Ты знал об этом? — ругалась Кристина, у которой сердце в пятки ушло. — А, если была бы новая, она взорвалась бы и по лесу бы разнеслось много кусочков Сириуса, Кристины и Робина, идиот!
— Ну не разнеслись же и ты полностью состоишь из своих кусочков. — поцеловал ее в щеку Сириус, держа гранату подальше. — Не кипишуй, любовь моя! — тихо прошептал Вор, его руки дрожали и в попытки скрыть это, он положил их ей на плечо.
— Такого кретина только могила исправит! — перебил его разозлённые Робин, встав в позу «руки в боки», расставил ноги на ширине плеч.
Сириус шикнул на них, а Кристина взлохматила волосы Робина, притянув к себе в полуобьятия. Вор не поддерживал их общего веселья, устало покачав головой, кинул ее Кристине.
— Идиот! — рефлекторно откинула гранату в сторону, Робину в руки.
Мальчик, словно хрупкое стекло, протянул ее снова Кристине. Она отшатнулась и покачала головой, произнесла:
— Отнесёшь это Елене, может быть когда-то пригодится!
Мальчик кивнул. Робин пошёл обратно, стараясь не повторить прошлых ошибок, переступал через сухие палки и следил куда опускается нога. Кристина вызвалась его проводить, так как источник шума, поднявший все команду, не был найден. Сириус тем временем продолжил поиски, взяв слово, что Кристина доведёт его до лагеря и обратно к нему. Так и случилось, он услышал через какое-то период времени зов птички, особенной.
Шорох стих совсем, птицы снова запели, Сириус уже был готов выдохнуть и вернуться в лагерь, но оставить в лесу Кристину одну он не мог. Пробираясь сквозь низкие острые ветки и зелёный листья, услышал крик. Он не определил, кому он принадлежит, и ринулся в его сторону.
— Кристина, Крот ко мне!— испугался Сириус. Лес, как микрофон возносил его голос вверх к облакам. Сейчас Сириус, как будто забыл об безопасности и ногами откидывал сломанные ветки и корни многолетних столбов деревьев.
Поляна, окружённая лесом с одной стороны, а с другой маленьким деревянным домом с вырезанным на двери Красным драконом. Деревянные ступеньки прогнили и скрипели от ветра, словно призрак гуляет по своему жилище, выбитые рамы у окон и разбросанные книги с газетами на траве вызывали тревогу. Маленькая скамейка, стоявшая у окна слева еще держалась: красный дракон на досках охранял ее и ни одна природная стихия и даже куклы не стырили ее. Это не внушало доверие, если учесть тот факт, что это второй дом в нескольких километрах. Сириус еще раз рассмотрел дверь с символом Красного дракона, даже осмелился подойти поближе и провести по неровной зазубренной поверхности двумя пальцами по рисунку. «Красный», в голову сразу же обозвались мысли. Сириус не представлял зимнюю резиденцию своего названного командира, пока не убеждается сам, никогда не поверит. Однако красный дракон — символ Красного и создателя, и все же в доме, котором они поселились таких знаков не было. Знал ли Красный об этом доме? Откуда, он какой же преступник, как и они.
— Это дом создателя, Сириус. — ветер понёс звонкий голос Кристины в свои глубины.
Сириус чуть не подавился воздухом и судорожно выдохнул. К его лицу и конечностям прибилась кровь и, Сириус впервые почувствовал какое-то волшебное тёплое и доброе чувство, разливающееся по телу. Он прикоснулся дрожащей рукой к святилище Бездны и толкнул дверь, встретившись лицом с лицом, от которого веяло совершенством и красотой. Острые черты лица не портили красоту глаз. Грустных одиноких глаз...Какая-то магия давила на него, весь страх перед отцом, перед Бездной и неизвестным в лесу испарился. Приятный запах цветов и пряностей окружили его, Сириус вдохнул полной грудью и закружился в эйфории по кругу. Сириус расслабился и наконец-то почувствовал себя счастливым. Тот подумал, что может себе позволить несколько часов счастья в компании Кристины. Кристина чувствовала то же самое и в ее лице почему-то отражалось недоверие.
— Сириус, Красный рассказывал об доме Создателя. — предостерегла его Кристина, которая сражалась с собственными чувствами. Улыбка растянулась на лице, пусть Кристина и спрятала ее вновь. — Простым смертным сюда нельзя! — Кристина подавила страх, и не разрешила светлым навеянным чувствам взять над ней вверх, продолжила говорить, хотя не была уверена, что Сириус ее слышит. — Дом наделён, как и Бездна особыми силами, без приглашения ввалившийся преступник будет наказан. Жестоко.
— Я восхищаюсь тобой, — пошатываясь, будто пьяный, заплетающимся языком произнёс Сириус. — Ты так упорно сражаешь с собственным сердцем, что становится даже страшно.
— Сириус, я это делаю, потому что должна. — томно сказала Кристина и ущипнула себя за переносицу, уставилась на извивающегося на месте Сириуса. — Боже, да ты пьяный без алкоголя. — усмехнулась и одновременно удивилась Кристина. — Интересный эффект. — Кристина подскочила к нему и растерянно осмотрела. Ей не пришло в голову ничего лучше, чем занести руку и в звонкой пощёчине привести Сириуса в порядок. Руку тот же час пронзила резкая боль, Кристине показалось, что она только что врезала скале. Ее лицо исказилось в гримасе боли и стрелок пару раз встряхнула ладонь. Сириус отшатнулся и на ватных ногах, ошарашено уставился на подругу и ее руку. Постепенно туман рассеивался, взгляд прояснился и Сириус нахмурил брови и встряхнул головой, отгоняя остатки воздействия.
— Прости, то, что ты сказала, чистая правда. — промямлил быстро Сириус. — Но это невероятно, каждый смертный живущий в Бездне и вне, хотел бы здесь оказаться. А я вижу...Могу сказать эта магия превосходна... — наглая улыбка и глаза доскакали все сами, слов не требовалось. Какая то мысленная Связь установилась между ними, она притягивала их друг к другу, и наполняла их жизни тёплом. Кристина протянула ему свою мозолистую руку в ужасных шрамах, когда пальцы переплелись между собой, природа их благословила. Кристина повела его в глубь дома:
— Иди за мной, наглый вор. — тихо приказала она. Сириус выполнил бы любой ее приказ, но маленький ребёнок, все еще живший в его душе, радовался от присутствия родной души. — И не отводи глаза.
— Я не могу отвести их от тебя. — охрипшим голосом предупредил девушку.
— Я знаю, Сириус.
— Ах ты ж, змея!
— Знаешь кого ещё назвали таким же именем, что и тебя? — заигрывающе прошептала ему Кристина.
— Звезду. — обхватив девушку за талию, он притянул ее к себе, нежно поцеловав в лоб. Тёплое дыхание играло с ее локонами.— Она не такая яркая, как ты. Она не настолько прекрасна. — Сириус вдыхал ее запах, словно боялся, что это мираж. — Когда я впервые тебя увидел, когда я слышал твой голос, когда ты обняла меня, ты дала шанс... надежду, что для меня еще не все кончено. Я пожертвовал бы целым миром, — еще раз поцеловал ее, крепче обняв ее за талию, Кристину положила руки к груди. Стрелок чувствовала каждый быстрый удар его сердца. — Я бы расчищал себе дорогу к тебе через трупы, только еще раз услышать твой смех. Мне казалось, будто все в этом грязном испорченном мире стало ненужным, будто я обрёл свое счастье, и в этот раз я не ошибся. — Кристина вырвала свои руки и обвила их вокруг шеи, повисла на нем.
— Прошу, будь моим голосом, а не эхом! — молил он ее. — Я все гадал, как ты доверилась мне со всеми своими секретами. Как ты осмелилась мне рассказать о собственных слабостях. Вору. Новичку. — опустил подбородок ей на макушку.
— Почему не довериться, если человек принимает тебя со всеми твоими демонами и слабостями. Если готов бороться вместе с тобой рука об руку. Когда этот человек, — она костяшками стукнула его в солнечное сплетение. — превращает твои недостатки в нечто особенное.
Она не скрывала чувств и позволила себе раскрыться, за столько времени она была в безопасности в этом разрушенном доме со старой мебелью и разрисованной стеной драконом с надписью:
Как только в Бездне явятся два правителя. Чьи сердца будут принадлежать и ангелам, и демонам. Драконы, что сожгут в своём пламени виновных, объединяться в борьбе против чудовища иного мира, погрузив мое творение в хаос. Миры сотрутся. Горы появятся в моем лесу, дождь смениться голубой красотой неба. Солнце, мой верный друг, и ночь, тайная владычица, вступят в свои владения и границы исчезнут.
Потёртый шкаф все это время скрывал надпись от нежеланных глаз за толстыми книгами, пока ветер, — первое знамение, — не сломал полки и не стал перелистывал их пожелтевшие листы на деревянном полу. А за аркой, открывающая вид в другую комнату, как на выставке, висело оружие всех времён начиная с 16 века по сегодняшний день.
На улице послышались тихие воровские шаги Сириус отпустил девушку, загородив ее, вытащил из кобуры украденный пистолет с гравировкой: Л. Ю – полумесяц.
Ступеньки отчаянно скрипели, Кристина вытащила фальшион, что Сириус отдал ей в обед. Он сказал, этот короткий меч принадлежал Полумесяцу и ограбить его высшее наслаждение. Сириус взвёл курок и наставил пистолет в проем открытой двери, вся романтика исчезла, напряжение повисло в воздухе.
Крот ввалился в гостиную, и наставив дуло ствола на Сириуса, второй на Кристину. Он дрожал, толи от страха, то ли от гнева, понять времени не было.
Сириус облегченно выдохнул, однако пока было рано.
— Стоять. — его взгляд совсем обезумел. — Стоять, сукины дети! — истерически закричал он, стены задрожали, а вороны поднялись в небо и перелетели на другое дерево. Сириус вытер с лица его слюни.
— Иван, что происходит? — спросила Кристина, подняв руки перед собой, и попыталась обойти Сириуса, однако возлюбленный не слишком нежно, как было три минуты назад, схватил ее за запястье и силой дернул назад. Как она не пыталась, ей не соревноваться в силе с кем-то, вроде Сириуса или Красного. — Вань...
— Стоять!
— Кристина, не нарывайся! Он не управляет собой. — прошептал Сириус, сильнее заслонив ее своим телом.
— Позволь я сама буду решать, что мне делать, я не беспомощная. — серьезность и прежняя жестокость обуздала ее мягкую сторону и взяла бразды правление. — Отпусти мою руку, Рестон. — надменно приказала Кристина. — Он мой брат. Больно он мне не сделает, я не позволю.
Сириус открыл рот, и хотел возразить, когда Кристина надменно подняла вторую над его лицом. Ему ничего не оставалось, как следить за ее братом и своим другом, он отпустил запястье и, даже не взглянув на нее, как ему только не хотелось, одно неверное движение и он спустит спусковой курок. Кристина спрятала фальшион в ножны и еще раз поцеловала его в щеку в знак благодарности, вышла вперед, меч бился об ее ногу. Теперь ее очередь защищать свою пару.
— Стой, прошу тебя! — его голос был пустой, только вот как будто в нем пробежала скорбь. Крот не убрал пистолет, а только передвинул палец ближе к спусковому крючку. Кристина взяла за дуло и уверенно приставила его к потному лбу, Сириус напрягся и надавил на свой курок, целясь прямо в сердце. Обстановка накаливалась все сильнее. Кристине показалось, что лес за ними наблюдает и сочувствует ей, в пении птиц слышалась та же скорбь, и что в глазах брата. Ее сердце билось об ребра, но Кристина не намерена была отступать. Глубоко вдохнув, затолкала тревогу поглубже.
— Я убил тебя! Уже дважды, почему ты возвращаешься? — Крот измотано кричал.
— Крот, взгляни на меня! — как сестра, осторожно докоснулась до его мокрой от пота и слез щеки, она не считал это слабостью, и никогда бы не осудила брата за слезы. Кто она такая, что бы судить. Плача, они выбивали дверь, когда та была заварена, и скрывались от врагов, убивали виновных. — Ты помнишь, как протянул руку мне, когда я падала в пропасть? — с грустью протянула она. — Вспомни этот момент.
Он кивнул:
— Я запутался!
— Я знаю! Ты помнишь, что сказал, когда я застрелила свою первую жертву? Когда я не спала несколько ночей и не могла есть... — медленно отодвинула пистолет в сторону дракона. Сердце Сириуса от ее слов перестало биться, злость накатывала волнами. Она держала его за холодную руку и смотрел прямо в глаза, излучая небесный свет, Крот пошатнулся, и чуть не опустился на колени. Он ждал, когда за ее спиной вырастут крылья.
— Жизнь даёт каждому из нас свой путь. У кого-то он прямой без препятствий и боли, у кого-то через темный лес с высокой травой в гору. Ты пройдёшь через много боли и разочарования, чертовски жестоких предательств, но, в конце концов, найдёшь свой путь. Найдёшь того, кто вылечит твою душу.
— Уже нашла...— Кристина горько засмеялась, и взяла за руку Ивана, Сириус положил свои руки ей на плечи, все также направляя оружие в голову Крота.
Крот резко дёрнулся вперед и обнял сестру, и показал средний палец Сириусу.
— Правильно, правильно! Ее обнимай, а меня на север посылай! — прошептал Сириус, дав Кристине пространства. — Закончили? — прервал их через минуту Сириус.
— Я не мешал вам, так ты не мешай нам! — рявкнул Крот.
Сириуса уж подавился, и как бы не сдерживался, засмеялся. Кристина присоединилась к нему, брат отпустил ее.
— Я несколько раз видел вас, и каждый раз вы меня пытались убить. Сплоченная команда однако. — ему не требовалось полностью рассказать, что случилось. — Оказывается, Сириус, тебя убить труда не составит, с моей сестрицей все сложнее. — подмигнув левым глазом, он продолжил. — Осторожно, она хранит в сапоге кинжал...
— Эта сучка рассказывает мои секретики! Но ты еще не все мои тайники нашёл. — Кристина взлохматила волосы и вытащила искусную заколку с блистающем чёрным ониксом из волос, обратив острый тонкий кинжал. Какой без проблем пройдёт через рёбра прямо в сердце, улыбка Кристины растянулась до ушей, наклонившись она достала из рукава, словно волшебник из цилиндра кролика, отмычки, крутила их вокруг пальцев, наслаждаясь удивленными лицами своих сопровождающих. Из ремня брюк показались маленькие ножны, хранившие острые тычковый ножи. — Мальчики, а теперь, если вы осмотритесь, невнимательные придурки, то заметите полку с оружие и странное послание. — ее лицо поменяло выражение лица, копируя Сириуса.
Крот аккуратно отодвинул сестру с прохода, перешагнув порог, он остановился, не осмеливаясь пройти дальше в дом Создателя. Сириус провёл мозолистыми пальцами по шершавой потрескавшийся от времени надписи: буквы были вырезаны на дереве и обведены краской, а красный дракон, как будто парил над стеной с вечным долгом охранять дом и стену для истинных правителей, как написано Создателем.
— Как ты думаешь, кто эти правители? В Бездну попадает каждую минуту тысячи, и если считать, что горы уже появились, а природа взбунтовалась, то ответ очевиден — они здесь, и по полной развлекаются.
— Если они в Бездне, то либо они за нас, либо против и, упаси Господь, им восстать против нас! Тогда перемены не настигнут этот мир никогда. — с жестокостью воина и умом политика произнесла Кристина, у Сириуса появились подозрения, а ни она ли правительница?!
Сириус устремил свой взгляд на шелковистую голову красного дракона, нарисованного во все стену, заходящего даже на потолок, во лбу его горел красный камень, поглощая солнечный свет. Вор обошёл Кристину сбоку и достал из ее ножен на плече кинжал, оглядел комнату в поисках табуретки или чего-то похожего на лестницу, время не пощадили дом даже Создателя, взяв в руки деревянную табуретку она рассыпалась в древесный порошок.
— Солнышко, поможешь мне? — поинтересовался парень, положив ладонь на ее спину. — Я подсажу тебя, а вы достанешь мне тот камушек.
— Как понимаю, солнышко не я, но обязательно тебе помогу. — даже не дал сказать слово сестре, перебил их Крот.
— А зачем, тогда вызвался, раз не солнышко? — возмущённо посмотрела на нарушителя их идиллии.
— Боже упаси, им стать! — поднял руки, будто на него наставили пушку.
Сириус посмотрел на Кристину, усмехнувшись, они с Кристиной думали об одном и том же. Она сделала несколько, уверенных полные насмешки и предвкушения циркового шоу, шагов к противоположной стене, с которой посыпалась земля и прислонилась к ней.
— Нагнись! — приказал Сириус.
Крот выгнул бровь, но подчинился. Он опустился на колени, согнувшись, будто молится, прикрыл руками лицо и волосы. Сириус еще раз посмотрел на Кристину, спрашивая разрешения сделать, то что у него на уме.
Вор наступил одной ногой на спину брата его похитительнице сердца и попытался достать кристалл. Почти полностью перенёс вес тела на правую ногу, которая расположилась на спине Крота, за спиной раздался знакомый, холоднокровный голос:
— Прекрати его мучить! И не трогай камень.
Сириус от неожиданности подпрыгнул над Кротом и чудом избежал падения, Сириус головой прислонился к холодной стене. Вор протянул руку, белая ладонь сжала ее в рукопожатии. Кристина, оторвавшись от спины, по-дружески заключила его в объятия. Сириус отвёл глаза и в груди, рядом с сердце, уколола внезапная ревность. Отогнав все мысли, слез с Крота и вышел вперёд, он, — будто хозяин, — рассказал:
— Ты как-то долго...Мы успели найти дом Создателя, справились с солдатами Полумесяца, и спасли мальчишку. — указал пальце в сторону их лагеря, по-кошачьи наклонил голову. Все мы помним эти вербальные признаки доминирования и лидерства: наклонил голову и все ты лидер. С каких пор мы стали определять лидера по каким то наклонам головы, а не по поступкам?
— С ним я уже успел познакомиться, и с солдатами, которые вы бросили в лесу, ослы! — его возмущению не было придела. — Мне пришлось их в овраг скинуть. В то время пока развлекались, я уводил отряд подальше от лагеря, где вы оставили одного пацана. Без оружия и без взрослых. Спасаете, так доводите до конца, или прирежьте! — сбил с лица вора самодовольную улыбку. Сириус оторвался от деревянной прогнивший стены и, сложив руки у груди, уставился на командира.
— А где Елена? — он не хотел показывать волнение, однако его голос решил за него. Кристина встала рядом с ним и повторила вопрос Сириуса. Крот в десятый раз отряхнул футболку и, злобно кашлянув, продолжил одиннадцатый, потому что грязь и пыль, как будто облепили его и въедались в кожу. Нельзя было утверждать, что такое невозможно, никто не знал, что ожидать от Бездны.
— С ней все в порядке. — сухо ответил Красный, жестом прекратив все дальнейшие вопросы, сославшись на небезопасность места.
Красный осмотрел дом: сломанные книжные полки, дракон во всю стену, стулья без ножек и выбитые окна, пол, который держится на честном слове. Сириуса смутил тот факт, что командир совершенно не удивился и больше того, как будто знал этот дом, как собственный. Командир вытащил из ножен кинжал, подкрался к дракону. Именно подкрался, хоть его шаги и были тренированны Бездной, каждый шаг отдавался в безжалостном скрипении прогнивших досок. Он, как жвачку, проворно выковырял красный кристалл из отверстия и подкинул над собой. Красный не успел ни предупредить, ни выдавить из себя и слово. Рядом с ним вырос Сириус и налету перехватил камень.
— Стой, идиот!
Что не говорить, но Сириусу в ловкости не занимать, вор сразу же ощутил на себе могучую силу камня. Притягательную. Темную.
Сначала осторожные проверяющие призывы камня пульсировали в его пальцах, а после его разум заволокся своеобразной дымкой, отгоняя прежние эмоции и чувства в самые глубины сознания, освобождая из заточения гнев. Сириус не замечал изменения вокруг себя, — звуки стали тише, солнечный свет, пробивавшийся сквозь пустые рамы, не столь ярким. Резкая боль прожигал руку, Сириус опустил испуганный взгляд и покрутил ее, пытаясь сбить ее.
— Ты в порядке? — первая Кристина заметила пугающую бледность его лица, и ужасающие чёрные Вены, плывущие по руке, которой он дотронулся до камня. Кристина взяла его руку, осторожно и медленно провела по одной из таких вен. — Сириус, что это?
— Все окей!? — влетела в дом запыхавшаяся Елена, в руках особенно выделялся красивый нож с чёрным изысканным лезвием, на нем почти было не разглядеть символы, Сириус не смог их прочитать. — Не все. — шёпотом заключила и от шока покачала головой Елена, присоединившись к разглядыванию рисунка на руке Сириуса.
— Ты что наделал, конченный идиот? — зарыл руки в волосы Красный.
Крот стоял не шелохнувшись. Он не мог сказать и слово, возможно это было из-за того, что чёрные линии уже дошли до плеч, оставляя свой причудливый рисунок на мускулистом теле. Или дело в завороженном взгляде Сириуса и совершенно пустом.
Глава 13.
Выстрелы прервали ужасающую тишину. Сириус наконец-то оторвал взгляд от чёрных змей на его руках. Он посмотрел на друзей, которые уже летели на выход, толкая друг друга. Сначала такая спешка показалось ему странной. Зачем бежать к тому, у кого пушка? Раньше бы он первым ринулся в бой, а сейчас что-то изменилась, наверное появилась гниющая пустота в душе, как чёрная яма, и он все глубже погружался в нее. Парень посчитал по головам бегущих союзников, не хватало одного — самого маленького смелого паренька. Сириус пытался его ненавидеть за отца, не смог. Уж больно он напоминал ему себя. Вора перестало волновать абсолютно все, ему стало все равно на всех и желания убивать заставлялось держаться на плаву. Еще раз, бросив пустой взгляд на змеящиеся руки, вышел за порог и трусцой побежал в сторону лагеря. Сириус не знал, благодаря странному действию на него камня или еще по каким-то причинам, но скорее всего первое, он стал видеть мир по-другому: тот стал насыщеннее и в тоже время мрачнее. Он чувствовал гнев Бездны в собственных венах или это был его давно подавленный гнев, тот что опасно спускать с поводка.
Крик поднимался над деревьями к облакам, там его подхватывали чёрные вороны и уносили весть о скорой невинной душе на небеса. Сириус увеличивал скорость с каждым новым возгласом и смехом кого-то третьего. Он не принадлежал никому из тех, что он знал и, кого убил. Вор отчаянно пытался почувствовать что-то кроме гнева и жажды крови. Отмщение заняло в его голове все место, туман окутал все его мысли и желания. Ногти яростно вонзились в плоть на ладонях. Специфическая боль показалась приятной.
Кристина первая прибежала к лагерю. К месту, где раздались выстрелы и слышались крики боли. Над Робином, маленьком миленьком мальчиком, подававшим большие надежды прекрасного бойца, склонились семеро солдат. Пятеро закрывали их со всех сторон, тем временем один из них держал его окровавленные изрезанные плечи, а второй смеялся, выводя новые рисунки на теле. Рука была изогнута под неправильном углом и кость торчала из бледной кожи. Кристина сглотнула и прижала руку к рту, сдерживая подкатывающуюся тошноту. Робин сидел в собственной лужи крови. Он кричал от боли и крадущейся мучительной смерти. Страха не было, он ждал смерти, как ждёт мать сына с войны. Он ждал встречи со всеми...Кого потерял...
— Что ты кричишь, Робин? — раздался этот мерзкий бесчувственный голос, как будто сам демон с ним говорил. — Тебе больно? Или жалеешь себя, что остался без руки, ничего...Сражаться можно и с одной и без них! — Замахнулся кинжалом намереваясь снова пустить кровь, однако что-то его остановила, он ждал ответа. Не получив его, он бил его по лицу снова и снова. Этот смелый охотник не ответил и после избиение, за что получил еще раз. Робин обессилено опустил голову, однако ему хватило смелости поднять ее снова и плюнуть кровью ему в лицо. Бездна давно забрала разум этого солдата, так безжалостно избивавшего Робин Гуда.
— Неправильно! Солдат должен...— вытер рукавом с лица чужую кровь. Наемник не успел договорить, что должен делать солдат, упал замертво, окрашивая алым цветом траву. В его черепе торчал кинжал. Второй посмотрел сначала на своего сослуживца, а потом на Морану — славянскую богиню смерти и зимы. Кристина вытащила фальшион из ножен, решительно бежала к нему. Красный, сжав спусковой крючок приготовился стрелять. Солдат Полумесяца, — в то время остальные достали кинжалы и пистолеты, — отпустил Робина, и поднял тело наемника, закрывшись им, как щитом, от разрежающих воздух, пуль.
— Твою мать, Кристина, спрячься!— перекрикивая свист пуль, приказал Красный, задев солдата спрятавшегося за дерево.
— Про мать было лишнее! — пререкалось с ним девочка, юркнув вглубь леса. Поглощенная азартом и жаждой мести.
— Какие шуточки пошли! — Сириус подал голос за спиной у наемника, и оторвал его земли, откинув к высокому стволу дерева. Кристина, еще не знала действия этой метки, но та пробуждала его гнев, давно спрятанный в самой глубине этой разбитой души. Робин попытался подняться на ноги, но они казались тяжелыми, как будто налиты свинцом, и снова рухнул на землю. Перед глазами все расплылось, боль притупляла его реакцию. Кровь сочилась из многочисленных ран, на языке Робин ощутил металический привкус и оперевшись на изрезанную руку, сплюнул ее, извиваясь от бессмысленной мучительной боли, застонал и снова лёг на землю. В ту же минуту рядом с ним оказалась Кристина, она тихонько обняла его и нежно, как старшая сестра поцеловала в лоб.
— Все хорошо, малыш! — она попыталась успокоить его маленькое сердце.
— Я знаю! Мне не больно...— соврал он. — Я ждал этого, просто не думал, что сегодня.
— Ты не умрешь! — отрицала она. — Ты знаешь, какая Елена у нас целительница?! Любые раны и болячки исцеляет, словно волшебница, Робин Гуд! — она подняла его на руки, и отнесла к дальнему дереву подальше от пуль и острых клинков, где Кристина сможет спрятать мальчика и следить за боем, пригибаясь от проносящихся пуль рядом с ее головой. Благоразумно закрыла ему обзор от Сириус, который выбивал на лице у еще одного наемника чечётку. — Посиди здесь, я сейчас приведу Елену, она поможет тебе! — Кристина с предельной осторожностью опустила его на землю, Робин откинулся к гладкому стволу дерева. Он из-за всех сил старался сохранить рассудок, но глаза закрылись сами собой.
— Нет, останься... со мной! — Кристина резко вытащила из кобуры пистолет, не смотря в сторону приближающегося еще одного солдата, спустила спусковой крючок. Оглушающая пуля прошла насквозь и вошла в ствол соседнее дерева, размазав его мозги по траве. Пока он падал она выпустила всю обойму и кинула пистолет на землю.
— Как скажешь...— Кристина приподняла его и села на его место, обняв. Пусть в ее планах и было зажать раны.
Робин опустил свою светловолосую умную головку ей на плечо. Кристина считала каждый удар его сердца, она крепче стиснула его в объятиях, и беспрерывно повторяла:
— Все хорошо, малыш! — она рукой старалась сжать бесконечные раны на его теле и остановить кровотечение. Рядом не было ни бинтов, ни обезболивающего, она осторожно стянула с себя кофту на молнии и прижала ей раны на животе. Его изрезанная рубашка кусками висела на плечах. — Все хорошо, малыш! — ее голос предательски дрогнул и она положила голову ему на макушку. Кристина судорожно выдохнула, тревога брала над ней вверх. Она не могла потерять его.
— Расскажи что-нибудь... — с трудом выговорил он. — Пожалуйста...Расскажи что-нибудь... — задыхаясь от крови, которая текла из уголков рта и скатывалась по подбородку к мокрому воротнику, попросил он.
Кристина сглотнула ком в горле и вытерла кровавой рукой льющиеся слезы, и начала говорить, не откликаясь на брата, который как и она, выпустил всю обойму в солдата, быстро перезарядил пистолет и снова кинулся в бой. На Сириуса, который солдата одарил еще одной улыбкой до ушей в области шее, прежде сломал его руки и ноги. Красного, который бок о бок сражался с Еленой, как будто одно целое. Но солдат меньше не становилось, их слишком много. Но одно правило было всегда нерушимостей для все: Если погибать, то плечом к плечу. Все вместе.
— Я никому не рассказывала это. В самом начале, когда брат от меня отдалялся и я была одна, — Кристина прогостила все слёзы, ее мысли путались между собой в их бешеном потоке. И погладила Робина. — Бездна подарила мне чудесный сон. Хочешь я расскажу тебе он нем? — спросила Кристина, задыхаясь от слез.
Мальчик не ответил. Он смотрел, как Сириус забил камнем солдата, как ритмично поднималась его рука. Как камень разбивал череп наёмнику, а рядом валялся кинжал. Он сглотнул и закашлял, подняв целую руку к рту. Что-то мокрое чувствовалось на его ладони, он чуть чуть отодвинул и рассмотрел красную лужицу, Кристина осторожно вытерла ладонь своей худи и попыталась отвлечь Робина.
— Смотри на меня! — молила она. — Посмотри на меня, Робин! — Робин задрал голову и сжался в приступи боли. Редкие птицы пели свою успокаивающую колыбель.
— Меня зовут Кай. Мое настоящее имя Кай Гуд! — в его шепоте Кристина услышала лишь покой. Он попытался перекричать свист пуль и крики солдат, которые валили из леса, как голуби на бесплатный хлеб.
Кристина оторвала взгляд от брата. Он, перехватив кинжал врага, метнул в солдата, сражающие с Сириусом, — около 3-ёх наемников напали на возлюбленного Кристины, — эта сила и ярость, которую раньше не замечала она, превратила его в монстра. Это не сражение — это бойня.
Кристина, погрузившись в ностальгию, начала свой рассказ:
— Я была в кругу семьи: мама, Папа, бабушка, мой брат. Какой-то праздник, я уже не помню, — она снова сглотнула ком, и Кристина от слез не видела, что происходило вокруг. Карканье воронов раздавались ото всюду, те парили над ними, наворачивающих своеобразные зигзаги. Солнце скрылась за облака и сверкали молнии, и содрогал землю грохот грома. Бездна восхваляла их за принесенное удовольствие, за кровь, которая пропитает землю и на месте трупов вырастут прекрасные долговечные, в отличие от людей, деревья. Эта дьявольская сука наслаждалась страданиями других. — Мы радовались жизни и не думали ни о чем. Мы были счастливы в кругу семьи. Мама накрыла наивкуснейший стол: стояли свечи, стаканы блестели, словно лучи солнца, брат упаковывал подарки. Точно, была новогодняя упаковка, значит какой был праздник, Кай? — просила Кристина у мальчика.
— Новый год! Мы тоже один раз...— тяжело набрав воздуха, прошептал тот. Силы покинули окончательно его. — праздновались! Я был тогда...
Он не успел договорить, перед ними вырос солдат, и в туже минуту грохот пули разрушил их покой. Солдат спустил спусковой крючок. У стрелка даже не было шанса. Робин, опередив девушку, из последних сил развернулся и закрыл ее собой. В один миг стало тихо. Все вокруг следили, как пуля проходит через плоть, ломает кости и, в конце концов, остаётся в сердце. Кровь брызнула в разные стороны и на лицо Кристины, смешавшись с потом и слезами. Он упал на нее и прижал к дереву. Удар, который спровоцировала ни то пуля, проходящая сквозь тело смелого солдата, разрывая ткань, то ни сам мальчик выбил из легких воздух. Она ощутила, как собственное сердце останавливается вместе с его, его вздох, последний вздох...Это пустота внутри и гребаная тишина, которая воцарилась, несмотря на оглушающий рёв пуль и крики раненых. Пока она не начала кричать, что было силы. Она кричала, пока осторожно положила тело маленького героя на холодную землю.
— Нет! Нет! Пожалуйста, только не это! Не смей умирать! — Но Кай уже мёртв и Кристина дрожащими пальцами закрыла его невидящие глаза и на прощание поцеловала его в лоб в последний раз. Сердце тяжело екнуло и разорвалось на маленькие кусочки. Солдат стоял рядом и ухмылялся. Тем самым ничтожное дерьмо напомнило о себе Кристине, когда наставил на нее свою пушку. Она была не против умереть и не чувствовать этой боли.
Она не заметила как вытащила фальшион и бежала к солдату. Как выбила из его рук пистолет и отсекла ладони, как он повалился на землю рядом с бездыханном телом Робина и орал во все глотку проклятия, поджимая к себе обрубок конечности. Глаза наемника ошарашено и отчаянно искали его оружие. Солдат отполз от разгневанной девушки к еще тёплому телу Робина Гуда. Ее малыша, ее надежды стать лучше! Она била его рукоятью по лицу, стоявший на коленях, свирепо прожигая взглядом. Ее искаженное лицо яростью и пустота в душе, как будто ее часть щипцами вырвали из нее и уносили в самую глубь его гнева. Она не чувствовала разбитой губы от сильного удара подоспевшего солдата, откинувшего ее от друга. Кристина прикусила ее от удара об ствол дерева и снова, игнорируя тошноту, перехватив влажными от крови и пота руками рукоять, проскочила под подмышкой наемника и первый делом вспорола ему брюхо, и наслаждаясь каждой секундой его мучительной смерти, и на последнем вздохе отрубила ему голову. Вена на ее шее пульсировала, в такт быстро бьющегося сердце. Встряхнув головой, скинула с глаз капли щиплющего пота
— Ты отнял у меня его! — кричала она, и с каждым словом наносила новые удары фальшионом, расчленяя наемника отца Сириуса, она сейчас ненавидела и Полумесяца, и всех на свете. — За это время я полюбила его сильнее жизни, и ты отнял у меня надежду!
Сириус первый услышал крик Кристины и рванул к тому месту, оставив трупы своих «опекунов» валяться на земле в полуразорванном состояние, и превращённых в решето.
Кристина с опущенной головой стояла на коленях в красной траве, рядом с разбросанными частями тела наемников Полумесяца и прыгающими воронами. Окровавленный фальшион выскальзывал из левой руке, Кристина поудобнее подхватила его прямо перед окровавленным лезвие. Чёрные волосы развивались на ветру, словно тьма. Сириус осторожно подошел к ней и удивлено оглядел опушку с мимолётной коснувшейся гордостью за Кристину. Его сложно было смутить теперь, то он творит и что чувствует не описать словами. Камень подарил ему собственную силу: злость заводила в голове все шестеренки и заставляла кровь кипеть. Глаза спокойно смотрели на смерть и в глубине наслаждались ей. Опять таки у всего есть плохие и хорошие стороны. Для этого нужно было взглянуть под правильным углом. Он сел рядом с ней и внимательно разглядывал ее лицо в кровоподтёках и новых ранах. Ее нижняя губа разбита и судорожно дрожала, из левой брови сочилась кровь, а на правой скуле красовался тонкий порез. Сириус нежно поднял ее за подбородок и заставил посмотреть ему в глаза, в них не было и капли сожаления, только погасший уголёк мести.
— Стало легче? — не отпуская ее спросил Сириус.
— Нет, — по ее щекам снова потекли слезы. — Я не знаю, что делать.
— Месть — такая штука! — ухмыльнулся Сириус, одарив ее широкой улыбкой, которая совсем не сочеталась с его намерениями. — Приятно несколько минут, а потом возвращается эта пустота вот тут. — пальцем указал себе немного слева от сердце. — Вот только гнев, который ты выпустила наружу все еще сидит рядом с тобой и ты чувствуешь своего монстра, он жаждет еще крови, чтобы уменьшить эту пытку. — Сириус дал ей несколько минут и отпустил ее, поднявшись с корточек. Вор накрыл Робина кровавым худи Кристины и поднял на руки, присвистывая грустную мелодию, понёс на поляну, где добивали последнего солдата Полумесяца.
— Ты знаешь, что должна делать, любовь моя.— он остановился, и не поворачивая головы, произнёс.
— Похоже ты знаешь меня лучше, чем я! — она поднялась с колен и направилась к нему, и еще раз извинилась перед младшим братом. Нацепив прежнюю маску хладнокровия, по-кошачьи склонила голову.
— Сражайся! — он откинул ногой палку, и повернулся к ней. Его глубокие пустые глаза встретились с опухшими тронутые тенями горя. — Ибо трусы способны уничтожить только себя самих.
Она не ответила ему, только прижала к груди фальшион, трусцой двинулась к остальным, оставив Сириуса одного. Вор, опустил свой взгляд, в одиночестве попрощавшись с ним, отнёс тело Робина на поляну к остальным. На достойные похороны в Бездне можно не расчитывать. Опасно долго оставаться в одном месте, не известно, кто прячется за деревьями — разбойник или первоклассный убийца, лишившийся своей удачи.
Ошибкой банды стало, то что они отпустили его одного вооруженного за несколько минут факелом в лес, сжечь тела солдат. То, что поселилась в теле Сириуса, пыталось занять положенное ей место. Чувства уходили один за другим, — первая ушла радость, за ней счастье, потом спокойствие, грусть спряталась в его тени, и любые базовые чувства человека, кроме гнева и любви к маленькой звезде смерти и справедливости. Последний рубеж. Эта пустота не могла пробиться сквозь эти путы, надежду им не забрать. Воткнув факел в землю, Сириус невидящем взглядом осмотрел еще раз место бойни, и прикинул время, которое он потратит на уборку и, как сильно замарает руки в крови врага. Не желая больше тратить в пустую драгоценное время, он сложил оружие убитых солдат в одну кучу, а изуродованные тела в другую, оставляя кровавые полосы на траве. Можно было оставить трупы солдат и так. Забрать факел и оставить гнить мерзкое отродье. Только этого не хотел Сириус, он собрал с земли сухие ветки и стволы маленьких ёлочек и сосен. Выстроив ветки пирамидой вокруг солдат, бросил факел и заворожено наблюдал за хрустом дровов, которых охватило пламя в свои жгучие объятия. Едкий запах уносил ветер, лес пел песнь о храбрых солдатах, сражающихся против красного дракона.