ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ. ДЖОШУА
ДЖОШУА
С момента захвата Питтсбурга мутантами прошло уже больше недели. Регулярная армия при поддержке ополчения Рабочей Конфедерации сдержала натиск, но город, тем не менее, был потерян. Бежавших из города гражданских определили в лагеря, которые были в срочном порядке выстроены близ Оазис-Сити и Уолнат-Крик. Республиканское правительство, возглавляемое президентом Фарвеллом, временно перенесло столицу в Уолнат-Крик и расположилось в городской ратуше.
Джошуа Карсон жил в лагере беженцев близ Оазис-Сити. В таких лагерях выдавалась еда и койка в палатке, а также было нечто вроде общей душевой, представлявшей собой обычную палатку с застланным досками полом и тазиками с водой, назвать которую чистой не поворачивался язык. Действительно, после войны вода стала одним из ценнейших ресурсов, а чистая вода была и вовсе на вес золота.
Оазис-Сити, который контролировался городским правительством, неохотно принимал беженцев. Тех, кого приняли, заставляли работать на стройках, которые в этом городе не прекращались и на различных предприятиях, принадлежавших мэру.
Под руководством Нури Сафара, араба по происхождению, этот город был настоящим райским уголком Республики: мерцающие неоновые огни на вывесках публичных заведений, огромное казино, отстроенное после войны и на которое было потрачено безумное количество ресурсов. Все это было создано на личные деньги Сафара, который зарабатывал свой капитал на торговле наркотиками, оружием, проституции и рэкете. Правительство же с самого вступления Оазис-Сити в состав Республики закрывало глаза на действия Сафара, поскольку у того имелись свои солдаты, которых он добровольно передал в пользование командованию регулярной армии по негласному соглашению. Также Нури передавал в государственный бюджет часть средств, заработанных со своих предприятий.
Карсон получил должность бармена в баре «Пальмовая Роща», который славился тем, что в нем собирался различный городской сброд: воры, бандиты, шлюхи, наркоманы. Три дня работы в этом баре показали Джошуа всю подноготную этого яркого города: ежедневные драки, размахивание оружием за столами, остатки от дорожек кокаина на барной стойке, которые после посиделок официанты собирали в пакетики и делили между собой. Своего рода «чаевые», поскольку этот наркотик можно было впоследствии продать по очень высокой цене. Спустя неделю он и сам стал собирать остатки наркоты и участвовать в их делении.
Во всем этом море алкоголя, наркотиков и бесконечных разборок, Карсон уже смирился со смертью своей жены и ребенка. Он понимал, что если продолжит думать о них, то не сможет нормально работать. А если ты плохо работаешь, то люди Сафара смачным пинком вышвыривают тебя из лагеря в выжженные пустоши.
***
Смеркалось. Джошуа как обычно стоял за барной стойкой, протирая стаканы и бокалы влажной салфеткой в ожидании первых посетителей. Бар был открыт лишь двадцать минут назад, и время наплыва клиентов еще не наступило. Позади него на стеллажах стояли грязные бутылки с налепленными на них бумажками, на каждой из которых было подписано название напитка: «вино», «водка», «виски» и другие. На деле же это был обычный самогон, подслащенный различными фруктами и с разной концентрацией спирта.
Тишину в заведении нарушил скрип входной двери, в проеме которой появился человек в кожаном потертом пальто, которое в некоторых местах не скрывало дырок, ковбойской шляпе и высоких кожаных сапогах. На лице его была густая черная борода, а кроме неё заметить другие черты лица было невозможно – глаза и нос его были скрыты из-за опущенной головы и полей шляпы.
Он подошел к барной стойке и залез на высокий стул, стоявший перед ней. Джошуа, как и подобает бармену, задал вопрос:
- Что будете пить?
Из-под полей шляпы раздался низкий и грубый голос:
- Налей стакан виски.
Карсон кивнул, но сделал он это лишь по привычке: все равно этот ковбой не увидел жеста бармена. Он взял стакан из-под барной стойки и бутылку «виски» со стеллажа. Налив чуть меньше половины стакана, Джошуа подвинул его к мужчине. Тот ничего не ответил, а лишь замолчал на полминуты, видимо, о чем-то думая, а затем снял шляпу и положил её на стойку. Перед барменом открылись волосы с редкой сединой, карие глаза, которые смотрели на стакан с пойлом, нос картошкой, смуглое лицо и небольшой, но глубокий шрам на правой щеке.
Мужчина взял стакан с выпивкой и осушил его чуть ли не одним глотком. Слегка поморщившись, он отставил стакан в сторону.
- Чертов город, - проворчал он, - уже три дня здесь торчу, а все без толку.
Своим разговором он, наверное, захотел привлечь внимание бармена. Для Джошуа же самым главным было, чтобы клиент оставался доволен, поэтому он решил поддержать беседу.
- У вас что-то произошло? – начал он издалека.
- Ай, лучше не спрашивай. - снова заворчал ковбой. – Видимо, этим беженцам нравится сидеть в своем лагере и работать на Сафара за еду.
Карсона его слова задели. Конечно, ему приходилось работать в баре бесплатно, но, тем не менее, доля уважения к себе в нем осталась. Несмотря на это, срываться на посетителе ему было нельзя.
- Почему это? – спросил он.
- Да потому что, - отвечал мужчина в плаще, - потому что они просто не хотят двигаться дальше. Нашли себе местечко где их кормят, а об уважении к себе позабыли.
Карсон не выдержал.
- С чего бы это вдруг мы забыли про уважение к себе? – возмутился он.
Ковбой кинул свой взгляд на бармена и ухмыльнулся, поняв, что в этот самый момент разговаривал с одним из этих беженцев.
- А тебе нравится работать за еду на бандитов? – спросил он.
- Нет.
- Но ты работаешь, разве не так?
Карсону сказать было нечего, поэтому он продолжил слушать мужчину в плаще.
- Ай, что я перед тобой распинаюсь, - пробурчал он, - все равно тебе главное, чтобы твоя задница была в тепле. Налей мне еще стаканчик лучше.
Бармен хоть и был возмущен речью ковбоя, но не послушать клиента он не мог, а потому обновил ему стакан с виски и поставил его обратно на стойку. Тот снова осушил его за один глоток.
- Видишь ли, мальчик, - сказал он, - я собираю экспедицию в Сакраменто. Члены экспедиции получают снаряжение, оружие и провиант. Тем не менее, все отказываются. Конечно, отстреливаться от рейдеров это не долбить молотком на стройке за суточную норму своих помоев, которые они называют «едой».
- А что там, в Сакраменто? – спросил Джошуа. – Обычный разрушенный город, который теперь заселяют рейдеры и прочая нечисть. Что вы там хотите найти?
- Свободу, мальчик мой, - ответил ему ковбой, - свободу от Республики, от Империи и от прочих дураков, которые играют в политику и войну. Конечно, свободу еще нужно будет отвоевать у этой «нечисти», но в этом мире ты не получишь ничего, если не приложишь усилия.
Казалось, Карсона зацепили эти слова. В его голове начали прокручиваться воспоминания, которые словно бы открыли ему общую картину его прожитой жизни. Сколько он себя помнил, он всегда был простым рабочим, если и вовсе не рабом. Еще работая в офисе, он пропадал целыми днями, выполняя свою работу, которую считал своим долгом, а в итоге за свои усердные труды был уволен. Теперь он и вовсе работает бесплатно на бандитов, которые в любой момент так же могут выгнать его с работы и отправить в свободное путешествие по пустыне без еды и воды.
- И много вас набралось таких? – с долей интереса в голосе, но все так же отдаленно спросил Джошуа.
- Да человек тридцать может, тридцать пять. С разных уголков Республики. – ответил ковбой. – Разношерстная компания, на самом деле. Кто-то ушел по доброй воле, бросив все у себя в городе, но большинство – беженцы из Питтсбурга, вроде тебя.
Карсона слова мужчины несколько зацепили. После смерти Лорейн и Саймона умерла и его тяга к жизни. Он корил себя за то, что не оказался в том автобусе на их месте. Он проклинал мутантов, которые взорвали этот автобус. Он возненавидел солдат, которые не сумели сдержать этих монстров. Он остался жив, но жизнь, подаренная ему в обмен на семью и ребенка, теперь больше напоминало простое существование. Его уже тошнило от сброда, который постоянно заваливался в этот бар. Его трясло, когда он видел проходящих мимо него солдат. Очереди за пайком, отношение начальства к нему, постоянные угрозы – он все это ненавидел.
- А можно мне тоже вступить? – спросил Джошуа слету. Он и сам не понимал того, что сказал. Кто знает, может в этой экспедиции он видел возможность вернуться к настоящей жизни, начать все с чистого листа. А, может, просто сказал не подумав.
Ковбой чуть не подавился виски. После разговора с Карсоном, он, видимо, не ожидал такой фразы. Тем не менее, шок от выходки бармена отошел.
- Ну, мы всегда рады новым членам, - ответил ему мужчина в плаще, - но ты же и сам понимаешь, что в Диких Землях тебя могут просто убить. И это в лучшем случае.
- Терять мне все равно нечего, - твердо ответил Джошуа. Казалось, его слова стали более уверенными, как и его решение.
- Ну... Тогда без лишних формальностей и прочей бюрократической хрени, - произнес ковбой, - меня зовут Николас О'Лэниган. Добро пожаловать в экспедицию.
- Джошуа Карсон, - назвал свое имя бармен.
- Мы выступаем через три дня. Сбор в полдень, возле южных ворот лагеря беженцев.
Мужчина взял со стойки свою шляпу, опустил её на голову и оставил на стойке несколько республиканских долларов.
- Ты сделал правильный выбор, сынок, - добавил он и ушел из бара.
***
Возле южных ворот лагеря, как и ожидалось, был ажиотаж. На самом деле он был здесь всегда, поскольку через них ежедневно проходили десятки беженцев из земель, захваченных мутантами. Кроме них здесь ошивались бродячие торговцы различными полезными и бесполезными вещами: кто-то торговал относительно свежими овощами с ферм, кто-то – почти чистой водой, у кого-то в ассортименте были остатки довоенной электроники, вещи и тому подобный хлам. Здесь же, позади очереди из беженцев и торговых рядов стоял большой туристический автобус. Большей части стекол на нем просто не было, и их заменяли куски фанеры и металла. Сам автобус был в ржавчине. Волей-неволей нагоняло сомнения, что этот допотопный мусор сможет ехать.
Джошуа, держа в руках большую спортивную сумку со своими вещами и с рюкзаком, забитым провиантом, купленным на последние деньги, прошел к этому автобусу. Вокруг него уже обосновались члены экспедиции. Почти все они были с рюкзаками и ручной кладью, большинство были вооружены пистолетами или винтовками. Они разбились по группкам, своего рода кружки по интересам и о чем-то общались между собой. Проходя мимо них слышались сомнения насчет экспедиции, убедительные слова насчет нее, а также бесполезная болтовня о том, какая же сегодня стоит жара.
Не отвлекаясь на эти разговоры, Карсон прошел прямо к автобусу, где стоял Николас. Тот стоял и проверял какие-то бумажки, не обращая ни на кого внимания. Джошуа подошел к нему и встал по левое плечо, заглядывая в бумаги. В них были таблицы, расчерченные от руки, рукописный текст и отпечатанный герб Республики – простая пятиконечная звезда.
- Что-то не так? – спросил Джошуа у О'Лэнигана. Ему показалось, что тот чем-то недоволен.
- Чертовы чинуши из мэрии Оазиса говорят, что наши документы не в порядке, а потому они не могут отпустить наш конвой, - ответил Николас, - чертовы бюрократы везде стремятся засунуть свои носы.
Джошуа заглянул в бумаги с большим интересом, фактически нависнув над ними.
- У вас ошибка в регистрационном номере, - пояснил Карсон. – Первые три цифры: «964». Это номер по старым стандартам. С 2135 года в регистрационных комиссиях действуют новые стандарты. Вместо этих цифр должно быть написано: «РЕГ», вот и все.
- И долго мне придется менять эти документы? – спросил О'Лэниган.
- Ну, зависит от оперативности местной комиссии. Они, как правило, не спешат заниматься переоформлением документов. Это может занять несколько дней, а может и несколько месяцев.
- Несколько месяцев?! – ошарашенно переспросил Николас. – У нас нет столько времени!
Джошуа задумался. Будучи в раздумьях, он достал из кармана своей кожаной куртки самокрут с табаком и закурил. Уже после первой затяжки показалось, будто бы его осенило.
- Идите с этими документами в отделение таможни. Предъявите документы на перевозимые грузы и людей вместе с бумагами на экспедицию. Как правило, если они замечают ошибку, то тут же отправляют запрос в регистрационный отдел. Те в своих базах данных так или иначе обнаружат ошибку и исправят её в ту же секунду. Получать нагоняй от начальства они не захотят.
Николас посмотрел на Джошуа. Видимо, ему было нечего возразить парнишке.
- А откуда ты все это знаешь, а? – спросил О'Лэниган.
- Я работал в администрации Питтсбурга, но меня уволили в тот же день, когда на город напали мутанты. Я уже имел дело с подобной документацией.
- Ну, причину твоего увольнения я спрашивать не буду, - пояснил Николас. – Мне, в принципе, плевать. А вот за совет спасибо. Поступлю так, как ты и сказал.
***
Небольшой конвой, состоявший из довоенного джипа «Ленд Ровер» со стационарным пулеметом и гнездом для стрелка на крыше и автобуса ехал по пустыне. Не сказать, что до войны эта пустыня пестрила красками, но ядерные бомбардировки превратили и без того почти бесплодные земли в выжженные пустоши. Экспедиция должна была прибыть в Сакраменто через сутки.
В автобусе никто не замолкал на минуту. Все старались найти себе развлечение на время поездки: играли в карты, делали записи в своих блокнотах или ежедневниках, общались между собой. Джошуа же, заняв место на самом заднем сиденье автобуса, смотрел сквозь обрешеченное стекло на пустоши. Его мысли были далеки от этого автобуса и от этой экспедиции. Он думал о прошлом, о своей жене и сыне, о своем увольнении, и в то же время думал о будущем. Неизвестном будущем, в которое этот автобус везет его и еще тридцать таких же потерявшихся. Тех, кто потерял свои семьи в настоящем аду, кто потерял надежду, а также среди тех, кто захотел настоящей свободы. С долей горечи и, в то же время, с долей надежды в своем сердце, он сомкнул глаза, опустил голову на стекло и заснул.