Глава 1
Сверх меры подобает спать мертвым, а не живым.
(Василий Великий)
В квартире кто-то был. Виктор почувствовал это сразу, даже не успев толком проснуться. Тягучее ощущение приближающейся опасности, внезапный страх, холодной волной прошедший по его венам, резкий переход от сна к яви.
Парень осторожно открыл глаза, готовый в любую минуту сорваться с кровати.
Но нет, видимая часть комнаты никак не отличалась от привычного состояния. Легкий беспорядок в вещах, пустая банка из-под энергетика на компьютерном столе, приоткрытая дверь в коридор.
И еле слышный скрип, раздавшийся откуда-то из кухни.
Стараясь не шуметь, Виктор медленно сел на цветастом одеяле, потом также тихо встал, прислушиваясь к своим ощущениям.
Снова скрип, теперь уже ближе к коридору. Кто бы ни хозяйничал у него в квартире, он медленно приближался к комнате парня.
Виктор сжал зубы. Мерзкий парализующий страх не давал ему сделать и шага, заставляя колебаться и бездействовать. А еще его интуиция, предупредившая о постороннем, просто взяла и пропала, оставляя один на один с неизвестным. Парень коротко выдохнул, и попытался вызвать в себе злость. На проникшего вора, на свою беспомощность.
Нет. Слишком долго.
"Соберись, тряпка!", - Виктор нервно дернул щекой, и просто шагнул в угол комнаты, специально не пытаясь скрыть шлепанье босых ног по ламинату. Нет смысла бояться шума, если ты уже его издал.
Этот раз не отличался от предыдущих: преодолев свой страх, хозяин квартиры быстро успокоился и начал мыслить рационально.
Однако своим жестом парень привлек внимание чужака. Едва слышный шорох вылился в цоканье когтей по коридорной плитке. Такой же звук в свое время издавала его собака, правда он был куда более тихим.
Плюнув на остатки конспирации, Виктор в два прыжка добрался до шкафа в углу, и распахнул дверцы. Секундная заминка, и у него в руках оказывается облезлый ремень, оставшийся еще от прошедшего службу брата.
Намотав на ладонь с четверть от его длины, Виктор повернулся ко входу в комнату и чуть отвел руку назад. В тесном помещении импровизированный хлыст будет всяко полезнее, чем голые руки.
Странное цоканье снова повторилось. Теперь звук раздался точно перед порогом. Из-за плотно закрытых штор, парень не видел, кто стоит в коридоре. По этой же причине, он проглядел и момент атаки.
Все что он успел разглядеть - это смазанная тень, метнувшаяся к нему через всю комнату. Виктор вздрогнул, и наотмашь хлестнул неведомую тварь. Толстая исцарапанная бляшка со всей силы ударила в середину тени. Влажный хруст прозвучал в полнейшей тишине: ни Виктор, ни тварь не издали ни звука.
Не теряя времени, парень снова ударил, в этот раз метя в плывущие очертания головы.
Свист рассекаемого ремнем воздуха, и снова звук удара, в этот раз более глухой.
Неведомый монстр отпрянул прочь, но запутался в змеящимся на полу кабеле, всем телом врезался в дверной косяк.
Такого удара тонкая перегородка просто не выдержала, и мерзкая тварь растянулась в пыли и обломках.
Виктор тут же подскочил к ожившему кошмару, и с азартными воплями стал охаживать его ремнем, целя покрытой слизью бляхой то в голову, то в позвоночник.
Монстр хрипел, корчился, но сдаваться не хотел. Постепенно Виктор свирепел, удары становились все сильнее и сильнее, начиная издавать совсем уж неприятный грохот. Под конец он размахнулся изо всех сил, и опустил импровизированный кистень на голову монстра.
Голова чудовища лопнула, с оглушительным треском разбрасывая гнилое содержимое, и Виктор… открыл глаза.
Странное ощущение разливалось в его груди, будто бы высвобождая какую-то силу. Или развеивая слабость. Приятная легкость быстро и основательно распространилась по всему телу, подарила радость и почти болезненное нетерпение. Перед чем? Виктор не знал, да и не хотел знать.
"Что со мной только что произошло?", - Увиденный сон был болезненно реален. Парень скинул с себя одеяло и сел, поморщившись от боли в правой руке.
Мельком взглянув на нее, он похолодел.
Широкая красная полоса, с кровоподтеками по краям. Такая же, как от ремня.
Вскочив с кровати, Виктор оглядел комнату. Ничего.
Он подошел к дверному косяку, ощупывая разрушенную в его сне стену.
Тоже все в порядке.
"Может я просто передержал руку под подушкой?", - Подумал он, и заметил еще одну деталь: мелкие брызги чего-то темного и липкого на его майке.
"Просто забей", - Подумал он, чуть ли не обнюхав всю комнату и часть коридора.
Вздохнув, Виктор решил ненадолго отложить эту проблему и просто скинул запачканную майку на пол.
Спустя полчаса, парень сделал ставшую привычной утреннюю зарядку, поставил кипятиться чайник и пошел принимать душ. За это время утренний сон практически забылся, а настроение неожиданно пошло вверх.
Напевая один из дурацких, но очень прилипчивых мотивов, он улыбался и думал, что сегодняшний день просто обязан быть хорошим. Не может им не быть. Неприятное, но, впрочем, простительное ему заблуждение. Которое он осознал почти сразу после выхода из ванны. Тот треск от ударов в его сне повторился снова, только теперь в реальности. И не узнать его было невозможно.
Правда, автоматные очереди и взрывы гранат имели мало общего с щелканьем ремня о тело.
Парень нахмурился. Хоть он и жил недалеко от военной части, но выстрелы слышал редко, максимум раз в месяц. И никогда - настолько отчетливо.
Он бросил взгляд на часы. Почти семь утра. Мог бы поспать еще часик.
- Опять внеплановые парады или военный праздник, - С преувеличенным раздражением сказал парень в пространство, - Ничего особенного. Очередным кретинам плевать на спящих людей, - Продолжил Савельев. Однако внутри у него все сжалось, в ожидании беды. Вернувшаяся интуиция просто заходилась в истерике, заставляя как бешеное биться сердце и скручивая живот в приступе паники.
Выстрелы за окном повторились, потом еще раз, и еще. Это не было похоже на перестрелку, скорее на расстрел обоймы в тире полнейшим новичком. Длинные очереди, долгие паузы. Почему-то перед глазами Виктора встал образ какого-то солдата-статиста из фильмов Тарантино. Кричащий фашист, палящий в белый свет как в копеечку.
Виктор только успел подавить нервный смешок от представленной картины, как выстрелы прекратились. Очень хотелось подойти к окну и глянуть, что происходит на улице, но парень не спешил удовлетворять свое любопытство. Еще ребенком он увлекался всевозможными боевиками, что книжными, что киношными, и в одном из них было четко написано: не стоит подходить к окнам, если во дворе дома ведется перестрелка. Правда, написано это было про бандитские разборки, да и сам студент перешел на литературу посерьезнее, но вот зацепила же эта фраза чем-то, осталась в памяти. Может и не зря.
Так что теперь Виктор лихорадочно соображал, кто виноват, и что делать.
Тонкий свист закипающего чайника ударил по нервам, заставив парня испуганно дернуться. И тут же снова раздались выстрелы. В этот раз громкие хлопки были слышны гораздо отчетливее, еще больше усиливая чувство тревоги и беспомощности.
Так ничего и не решив, Савельев отправился на кухню, предварительно включив свой компьютер. Если и случилось что-то серьезное, то он узнает об этом из интернета. А пока он проверит, заперта ли дверь, и не станет подходить к окнам. Стать жертвой каких-нибудь террористов или налетчиков было бы очень глупо.
Так он и поступил, решив сначала запереться получше. В коротком коридоре было темно, и парень шел практически на ощупь. Тяжелые шторы вдобавок к закрытым жалюзи в комнате и на кухне надежно перекрывали доступ солнечному свету. Тем не менее, раздвигать шторы или включать электрический свет парень не хотел.
Сделав пару шагов из комнаты, он нащупал ручку от двери в ванную и свернул налево. В темноте массивная входная дверь полностью сливалась с окружающей обстановкой. Лишь яркая точка дверного глазка и кислотно-зеленый коврик на входе давали хоть какой-то ориентир.
Потянувшись к замку, он услышал шум на лестничной клетке, и, зачем-то встав на цыпочки, прилип к дверному глазку.
Низенький мужичонка в затасканной грязной одежде барабанил в соседскую дверь.
Виктор улыбнулся. Повторяющаяся вот уже второй год сцена успокоила, и даже слегка обрадовала нервного студента. Да, в дверной глазок многого не разглядишь, но парню хватило, чтобы понять ситуацию. Ничего особенного, на самом деле. Просто каждую пятницу и среду один алкаш по имени Славик надирался со своими друзьями-пропойцами где-то в гаражах, после чего долго и упорно искал свою квартиру. И также упорно не находил. Виктор не знал в чем дело: то ли от настойки боярышника у мужика развивался топографический кретинизм, то ли кретинизм классический. Так сказать, универсальный.
Как бы то ни было, а Славик никогда с первого раза не попадал к себе домой. Таинственным образом без ключа попадая в соседний подъезд, он, распевая бессвязные песни и спотыкаясь, доходил до четвертого этажа и начинал звонить в "свою" квартиру. Ни другая дверь, ни наличие бывшего десантника вместо робкой и некрасивой учительницы его не останавливали.
Один и тот же сценарий. Пьяное, веселое "Дззззззззззззынь", мат соседа и лепет мужичка.
Первое время Славика спускали с лестницы. Затем просто разворачивали и давали поджопника. В конце-концов попробовали объяснить и даже отводили к жене за ручку. Бесполезно, он все равно возвращался сюда. Упорный, как и все вусмерть пьяные люди.
В итоге последние месяца три у Виктора и Митяя стало негласной традицией успокаивать глупого, но, в общем-то, безобидного алкаша, и направлять его в другой подъезд. Почему-то Виктору тот верил сразу и безоговорочно, каждый раз со вздохом разворачиваясь и кое-как переставляя ноги по крутым ступенькам. Иногда даже волоча за собой расхристанный букет цветов, украденный из обшарпанного магазинчика для подарка "любимой Валечке".
Вот и в этот раз знакомая фигурка Славика стала ломиться в запертую дверь злого и невыспавшегося соседа.
Они с ним вышли одновременно: огромная, шкафообразная туша бывшего военного и долговязый, но гармонично сложенный студент.
- Посмотри на него, - Пробасил Савельеву Митяй, - Опять эта скотина проспиртованная ко мне приперлась!
Виктор еле заметно поморщился от ударившего в нос запаха перегара. Похоже, что десантник и сам был доведен до кондиции. Или похмелился, с утра залив в себя пару стопок крепкой сивухи.
Впрочем, Славик его перегнал. В этот раз он явно выпил сверх меры, так как даже не успел отойти от открывшейся двери. Плюгавый мужичок от толчка железной пластиной попросту плюхнулся на пятую точку, нелепо и смешно дергаясь. Да и выражение лица у него было странным. Не осоловелым и по-детски обиженным, а скорее пустым. С жутким, ничего не выражающим взглядом и тонкой ниточкой слюны, от уголка рта до щетины на подбородке.
"Неужели перешел с алкоголя на что-то более крепкое?" - Неприятно удивился Виктор.
Более пристальный взгляд на Славика только добавил вопросов. Его одежда была не просто измята и загажена, а буквально расползалась на тряпки, открывая взгляду красные разводы и серую кожу.
- Слышь, мужик, с тобой все нормально? - Похоже, что выражение лица пропойцы встревожило и Митяя. А Виктор, помимо витающих на лестничной клетке сивушных паров, вдруг ощутил стойкий запах разложения.
- Давай, поднимайся, - Тем временем сосед сделал шаг к Славику и легонько потряс сидящего на холодном бетоне мужичка за костистое плечо. Тот как-то резко втянул воздух и оскалил зубы. Еще секунда - и Митяй вскрикивает от боли в укушенной конечности. Отдернуть руку он не успел.
Существо (назвать это Славиком парень не мог даже в мыслях) утробно рыча начало дергать головой взад и вперед, все глубже впиваясь в чужую плоть. Его можно было бы сравнить с мелкой сявкой, терзающей хозяйские перчатки, но ситуация совсем не располагала к юмору.
- Ах ты сука! - Взревел десантник, и уже сам начал тузить атаковавшее его тело. Пудовые кулаки бывшего военного буквально вминали кости черепа в глубь головы, однако повисшего на руке алконавта это, казалось, совсем не трогает. До пятого, или, может быть, шестого удара, сопровождаемого резким хрустом упрямой черепушки психа. Тот сразу обмяк и рухнул на пол, словно кукла с перерезанными нитями. Впрочем, челюсти он так и не разжал.
- Блять, у него походу спазм какой-то. Теперь только так разжимать, - Морщась от боли сказал Виктору Митяй.
- Слышь, сосед, метнись себе в хату, притащи ножик побольше, а то у меня жена спит, не хочу с этой херней на руке в квартиру тащиться.
- Ты… это, - Виктора внезапно оставило красноречие. В отличие от подступающей тошноты, - Убил его, что-ли? - Последнюю фразу он почти прошептал, уставившись на мертвеца с брезгливостью, страхом и толикой нездорового любопытства.
- Сам не видишь? - Резко, даже жестко спросил его Митяй. И что-то в тоне соседа заставило Виктора поднять взгляд от трупа и посмотреть на бывшего десантника.
Еще пару мгновений назад тот был в бешенстве. Теперь звериная жестокость ушла из его глаз, сменившись усталостью и раздражением. Виктор даже посочувствовал ему. Страх, что он испытал в момент смерти Славика, теперь ушел, оставив лишь небольшое отвращение к лежащему у его ног мертвецу. Парень снова посмотрел на изломанное тело.
"И это было когда-то человеком? Если так выглядит каждый труп, то в смерти нет ничего особенного. Просто отслуживший свое манекен".
- Прости студент, но мне сейчас не до соплей, - Похоже, что Митяй трактовал заминку студента по-своему. Людям не так-то просто принять прошедшую рядом смерть. Это всегда страшно, особенно в подобных ситуациях.
- Если ты не хочешь мне помочь...
- Я принесу, - Отмер Виктор, и шмыгнул в квартиру, не дослушав военного. Спустя полминуты он снова вернулся, неся два широких ножа и короткий японский меч в исцарапанных ножнах.
- Ну, ты же сказал, что нужен ножик побольше, вот я и… - Ответил он на невысказанный вопрос. Как разжимать челюсти мертвецу Виктор представлял весьма смутно. Воспользоваться ножом как рычагом? Но тогда короткий меч подойдет явно лучше, чем просто широкий нож.
Пытаясь передать свой арсенал сидящему возле своей жертвы соседу, он неловко развел руками и вакидзаси выскользнул из плохо пригнанных ножен, с громким звоном упав на площадку перед квартирами.
Переглянувшись, Митяй и Виктор засмеялись. Короткий, скованный и слегка истеричный смех снизил напряжение и страх двух людей. Хоть и добавил чувство вины к убитому пьянчужке.
- Ладно, клади обратно в ножны свою японщину и давай мне вон тот нормальный нож, - сосед протянул руку, и парень вложил в нее требуемое оружие.
Митяй повернул голову своей жертве, присел на заплеванный бетон, и, ловко вогнав лезвие между зубов покойника, одним плавным движением разжал тому челюсти.
- Придется в больничку ехать, - Прокомментировал свою рану бугай. Та и вправду выглядела жутко: половина руки превратилась в кровавое месиво, из которого под неестественным углом торчали большой и указательный пальцы. Какая-то нездоровая синюшность уже распространилась на целую область, захватив с собой ладонь и часть кисти, а в самой ране отчетливо был виден застрявший зуб.
Виктора снова замутило, но тот пересилил себя, твердо глядя на отвратительное зрелище.
- Мужик растет! - Одобрительно хлопнул его по плечу Митяй и поморщился от ноющей боли в пораженной конечности.
- Ладно, я щас пойду скорую вызывать, да и ментов заодно. Разрулим. Ты же будешь свидетелем? - Виктор кивнул.
- Ну и хорошо. Все тогда, пошел я. Как кто-нибудь приедет, я тебе в дверь постучу, - Мужчина уже было развернулся к распахнутой двери своей квартиры, как вдруг произнес, глядя на вакидзаси:
- А катана у тебя прикольная, не сувенирное говно, - Он подмигнул ему, и аккуратно притворил дверь. Из прихожей тут же раздался испуганный возглас и сосед монотонным голосом начал что-то говорить. Звуки стихали, по мере того как соседи отходили от входной двери.
Виктор пожал плечами, стараясь задавить червячок беспокойства. Что-то случилось, но связать в единый сюжет странное поведение допившегося до горячки Славика, выстрелы под окнами, и колющее от беспокойства сердце не получалось.
"Еще и сон этот…"
Парень переминался с ноги на ногу, морщился от неприятного зрелища, наконец, достал из кармана телефон и набрал номер скорой. Будет лучше, если он тоже позвонит.
Стоять на пустой площадке рядом с вонючим трупом было неприятно, но Виктор почему-то не уходил. Ему казалось, что еще немного - и он разгадает причины такого странного поведения алкаша. Пересилив себя, он решил не обращать внимание на тело и только прикрыл дверь своей квартиры. В отличии от соседней, его была сделана из добротного железа, а не ДСП времен Советского Союза. Разница была ощутимая, особенно в такие моменты. Виктор легко мог услышать, как кроет матом жена своего благоверного, поминая драки, попойки и потраченные на "какого-то мудака" лучшие годы.
Мысль почему-то перескочила на лежащий в руках вакидзаси. Год назад парню захотелось попробовать себя в кендзюцу. Ничего особенного, просто еще одно увлечение. Сами упражнения быстро надоели, но вакидзаси парню очень понравился. То непередаваемое ощущение скрытой мощи в наточенной полосе стали. Чем больше был меч, тем ярче было такое чувство, но держать дома биденхандер парень, по понятным причинам, не мог.
К тому же его меч, как проницательно заметил Митяй, не был сувенирным. Отличная заточка, высокая прочность лезвия. Он специально выбрал "тренировочный" вакидзаси, почти ничем не отличимый от настоящего. По крайней мере, в собранном виде он вполне подходил под "холодное оружие".
Тем временем "Скорая" все не отвечала. Вот уже несколько минут из трубки раздавались лишь короткие гудки, что было довольно подозрительно. Плюнув на все, парень набрал номер полиции. Тоже самое. Занятость одной службы еще можно было как-то объяснить, как минимум повсеместным сокращением врачей "Скорой". Но чтобы и те и другие даже не отвечали на вызов?
Женские крики пробрались в его сознание, сбивая с мысли. Однако теперь они изменили тональность: вместо пропесочивания супруга, девушка стала разорятся насчет неработающих служб.
"Значит и они не смогли дозвониться", - Отметил Виктор, краем уха прислушавшись к потоку оскорблений темпераментной девушки.
"Когда убьют, тогда и приходите! Это что, нам еще и труп в участок отвезти надо?!"
Парень хмыкнул от прозвучавшей фразы, а затем дернулся от посетившей его мысли. Он, наконец, понял, что его так смутило. Все части пазла собрались в одну картину, простую и легко объяснимую.
Он мог бы догадаться и раньше, но уж слишком невероятным было его предположение. Тем более странно, что Виктор поверил в него сразу и безоговорочно.
"Ладно, это всего лишь худший вариант из возможных. Скорее всего, я просто буду выглядеть переигравшим в игры клоуном. Даже НАДЕЮСЬ, что буду им. Что такое моя гордость, по сравнению с ходячими мертвецами?"
Но всю чудовищность положения он начал осознавать только сейчас: убитый знакомый, раненый сосед, возможный зомби-апокалипсис.
От такого расклада его мало по малу стала накрывать паника. Сперва легко, почти нежно: небольшой озноб, шум в голове, сжавшееся, словно в тисках, сердце. Захотелось убежать и запереться в надежных стенах, оставив между собой и разворачивающейся трагедией крепкое полотно двери. Но как раз этого делать было нельзя. Парень должен был побороть свой страх и начать контролировать ситуацию, а не трястись от него в четырех стенах, растягивая скудные запасы еды на максимально возможный срок.
Всегда так было. Природную трусость приходилось давить рациональной частью сознания, просто заставляя себя делать определенные вещи. Детские драки, кирпичи в окна обнаглевшим кредиторам, нужные, но опасные знакомства. Виктор сам сковал свой характер, и очень этим гордился. Даже во сне он смог побороть свой страх перед неведомой тварью простой силой воли.
А сейчас ему предстояло лишь очередное препятствие. Которое надо устранить, и стать сильнее.
Крики из соседней квартиры стали из злобных испуганными, а затем женщина просто зарыдала, рефреном повторяя имя своего мужа.
"Началось", - С какой-то спокойной обреченностью подумал Виктор. Подойдя к трупу, он поворошил одежду обнаженным клинком и безо всякого удивления нашел следы от укуса. Не такого серьезного, как у Митяя, но вполне себе заметного на посеревшей коже лодыжки.
- Зомби, - Нарушил он тишину подъезда. Слово упало, с весом и торжественностью Реквиема.
Все, доказательство найдено, и отрицать подобное "фэнтези" ставшее реальностью он не будет. Слишком много совпадений: странное поведение Славика, быстро распространяющееся по руке Митяя заражение, неработающие Службы Спасения.
Впрочем, чтобы подтвердить свою теорию, ему нужно было просто подождать.
Недолго - хватило и минуты.
Дверь квартиры Митяя резко распахнулась, и из нее буквально вывалилась миловидная блондинка лет так двадцати пяти. Впечатление от едва прикрытых халатиком форм портили разве что спутанные волосы и покрасневшие от слез глаза.
- Что тут вообще происходит?! - Ошарашено спросила она, переводя испуганный взгляд то на невозмутимого студента, то на лежащий у самой лестницы труп низкого мужичка.
Виктор поднялся с корточек, и, совершенно не стесняясь удивленной соседки, засунул ножны с вакидзаси за пояс своих спортивных штанов. К счастью, резинка на них была достаточно тугой, чтобы меч не грозил сползти ему в штанину. Оставшийся тонкий, но довольно длинный ножик он уже приспособил в карман.
- Отвечай на вопрос, придурок! - Нервно выкрикнула девушка, кося взглядом на рукоять вакидзаси.
Виктор невольно дернулся от резкого выкрика, но тут же взял себя в руки.
- Вон тот алкаш, - студент кивком головы указал на труп, - Внезапно напал на вашего мужа, и укусил его в руку. А тот в ответ проломил ему череп.
- И… всё?
- Эм… - Вопрос поставил парня в тупик. Он не ожидал такой спокойной реакции, - Ну да, в принципе всё.
- Ты что, укуреный? - Почти ласково поинтересовалась дама, - Или этот обсосок зубы цианидом чистит? Мой муж умирает, придурок! И точно не от простого укуса какого-то бомжа! А ни менты, ни скорая вообще не доступны! Ты понимаешь меня?! Она все же не выдержала и залилась слезами. Виктор едва заметно поморщился и неловко дернул плечом. Как утешать чужих женщин к своим двадцати двум годам он так и не понял. И не то чтобы стремился понять.
- У меня есть одна теория, но вам она не понравится, - Сказал он, смотря куда-то вглубь квартиры. Он не сразу заметил, но пока женщина рыдала, уткнувшись в свои ладони, хрипы и стоны из квартиры полностью затихли.
"Осталось немного", - Он почувствовал, как пульсирует кровь у него в висках, как дрожат пальцы на рукояти вакидзаси и как уходит страх, уступая ударной дозе адреналина.
Похоже, что его мандраж не остался незамеченным, как и стиснутые на оружии пальцы. В глазах девушки появилось опасение.
- Да что с тобой не так?! - Он не ответил, сосредоточенный на входе в ее квартиру. Несколько ударов сердца, и оттуда доносится что-то похожее на втянутый сквозь зубы воздух. Тот же самый звук, что издавал и Славик перед атакой.
- Дима! - Вскрикнула дама, когда силуэт соседа показался в дверях.
- Стой дура! Он уже не человек! - Виктор успел схватить ее за руку, однако девушка просто вырвала ее и подбежала к покачивающейся в дверях фигуре.
- Дима, Димочка! С тобой все нормально?! Почему ты..? - Она не успела закончить свой вопрос. Как и Виктор не успел оттолкнуть ее от существа, при жизни бывшего ей мужем.
Зомби впился ей прямо в горло, с урчанием вгрызаясь зубами в нежную шею. Девушка даже не вскрикнула: миг, и она просто валится на пол, пачкая своей кровью и бетонную площадку, и коридорный линолеум.
- Да ебись оно конем! - От открывшейся кровавой сцены Виктору стало плохо. Красная жидкость, запятнавшая пол и стены, повисший в воздухе запах железа и чего-то противно-химического, тупое, ничего не выражающее лицо соседа. Застывшее, словно маска покойника.
Последнее, как ни странно, примирило его с реальностью. "Это больше не человек". Только сейчас Виктор смог принять это. И сделать шаг навстречу монстру.
Тот не заставил себя ждать, выдохнув с уже характерным присвистом и повернувшись к новой добыче. Однако шаркающая походка не предусматривает поднятия ног, и новоиспеченный зомби банально запнулся о свою мертвую жену. Рухнув прямо к ногам Виктора, он удачно прижал начавшую ерзать и подниматься девушку, а шея бывшего десантника теперь находилась прямо напротив лезвия вакидзаси.
В памяти на мгновение промелькнул образ огромного, улыбающегося мужчины. Их первая встреча, когда сосед помог ему перетаскать все тяжелые вещи и ничего не взял в ответ, редкие приветствия на лестничной площадке и еще более редкие приглашения в гости. Несмотря на всю их непохожесть, Митяй нравился Виктору. Настоящий мужчина, сильный и снисходительный к тем, кто такой силы не имел. Парень хотел запомнить его именно таким. А не кровожадным куском мяса с равнодушными бельмами на восковом лице.
И когда появилась возможность, он не стал ее упускать: отклонившись влево, он поднял меч и со всей силы обрушил его на бычью шею.
"Это больше не человек!".
Недолет. Меч с хлюпаньем впился в основание шеи, скользнул по позвонку, и глубоко вошел в податливую плоть нежити. Вошел, но не перерубил.
"Просто тварь, что приняла чужой облик. Гребаный манекен для отработки ударов!".
Виктор пнул ногой пытавшегося подняться зомби, одновременно дергая обеими руками за меч. Тот вышел легче, чем можно было предположить, и сила инерции чуть не бросила парня вниз по лестнице. Стоящие позади него были перила, больно ударили по спине, выбив из легких весь воздух.
Вторая попытка упокоить мертвеца была более удачной: лезвие вакидзаси почти не встретило сопротивления, легко отделяя голову от тела в самой середине шеи. Зомби напоследок всхрапнул, жалостливо, словно старая лошадь на бойне, и больше не двигался.
- Покойся с миром! - Пробормотал Виктор, опуская клинок. На душе было противно. Гадкое чувство, будто избитый отец снова плачет в старенькой ванной. Та беспомощная, унизительная жалость к нему. Теперь Виктор ощущал ее по отношению к Митяю. Он умер, а парень остался жить. Чистая лотерея, учитывая то, что зомби мог сперва напасть на студента.
Тем временем, жена бывшего десантника уже успела обратиться, но почти не двигалась, придавленная тяжелой тушей своего убийцы.
Второй мертвец мог лишь барахтаться, бессильно разевать пасть и плотоядно хрипеть, не в силах достать до живой плоти. Студента это зрелище не впечатлило. Поудобнее перехватив стянутую веревкой рукоять, парень приставил острие клинка к глазу монстра, и, малодушно прикрыв глаза, резко надавил на меч. От ощущения упирающегося в кость лезвия стало дурно. Он выпрямился, уже с открытыми глазами, и осторожно потянул вакидзаси обратно. Половина его лезвия была испачкана чем-то красно-желто-черным. Не кровь, нет. Что-то липкое и вязкое, консистенции гудрона. Только сейчас Виктор обратил внимание, что с мертвецов почти ничего не капало. Что со Славика, что с Митяя. Только ярко-красная жидкость из разорванного горла блондинки пятнала лестничную клетку.