BAHT × Искалеченные

"Когда теряешь надежду, ты черпаешь ее там, где удаётся найти".

АХМЕД.

Ветер хлестал меж пустырей. Фигура крупного мужчины, облаченная в чёрную футболку и светлые джинсы, стояла у края, глядя на город. Город, который предстал как на ладони, мерцая и сияя. Яростный порыв ветра мог снести и вырвать деревья, но мужчина продолжал упорно стоять, сложив мускулистые руки в тонких шрамах на груди.

Его тёмные глаза всматривались в небоскрёбы. Под покровом ночи, город только просыпался. Те жители, что днем дремали и прятались в своих норах, выбирались наружу. Сейчас в мегаполисе царили те порядки и устои, которые предписывала мафия. Едва последний луч солнца касался кромки земли, как городская власть "сдавала смену" криминальным кланам.

Ахмед так долго стоял на ветру, что у него онемели губы. Отведя тяжёлый взгляд от луны, которая окончательно скрылась за густыми тёмными облаками, сделал один шаг назад. Уверенной походкой приблизившись к мотоциклу, надел шлем и сорвался с места.

Пролетая мимо улочек с круглосуточными барами, старался оставаться незамеченным, держась троп, которые могли спрятать его. Запахи жареных пирогов и алкоголя смешались в самом загаженном и бедном районе. Ахмед остановился подле непримечательного с виду жилому дому. Припарковав свой мотоцикл, извлёк толстовку, спрятал руки в карманы и подняв руки, прежде чем натянуть на голову капюшон, махнул едва заметно тремя пальцами.

Едва он подал сигнал, из-за угла выехали два автомобиля и плавно двигались за ним, вплоть до клуба. Горящая вывеска мелькала синим огнём, ослепляя вокруг зевак и посетителей. Ахмед не ждал тех, кто должен был выбраться из автомобиля, и прошёл в заведение. На входе его никто не остановил и даже не удосужился взглянуть.

Внутри было людно, даже в будний день. Ахмед откинул капюшон. Его тёмные глаза обшаривали каждый квадратный дюйм помещения. Девушки, в прозрачных шарах, которые подвешены на железных цепях, танцевали в откровенных нарядах. Без особого интереса он всмотрелся в лица некоторых: слишком юные, с жеманными улыбками. Тонкая прозрачная ткань топов очерчивала их худощавое тело. Короткие юбки состояли из тонких нитей бисера, больше оголяя, чем скрывая отсутствие нижнего белья.

Круглый островок бармена находится посреди зала, вокруг которого собрались желающие получить больше выпивки. Ахмед приблизился к свободному клочку стола и хлопнул по поверхности дерева, извлекая из кармана брюк маленький свёрток.

- Виски без льда, - отрывисто произнес Ахмед, обращаясь к бармену. Угрюмый мужчина, с выбритыми висками и сережкой в форме креста, перестал играть перед публикой бутылками и кивнул.

- И мне, - сказал рядом незнакомый мужской голос.

Ахмед краем глаза увидел, как конверт поспешно был схвачен и спрятан в кармане пальто. Незнакомый мужчина отвесил ему бокалом поклон и скрылся в толпе. Залпом опустошив свой стакан, Ахмед поднял глаза с поверхности стола на танцовщиц. Одна девушка встретила его взгляд без тени скромности и покорности, открыто бросая вызов. Не сводя с него глаз, девушка не переставала чарующе двигаться. Ее светлые каштановые волосы были заплетены в две тугие косы. Но ее фактически обнаженное тело и миловидное лицо не разбудили в нем никаких чувств, кроме скуки.

Приподнявшись со стула, Ахмед запрокинул голову в тот момент, когда на втором этаже, мелькнул сквозь прозрачные стены красный луч света. Отыскав глазами знакомое лицо, он выпятил подбородок, мотнув в сторону закрытой территории. Тот в ответ моргнул и двинулся вслед за Ахмедом.

Едва они поднялись на второй этаж, как весь шум отдалился. Ахмед расслабился и вздохнул глубже. Идти в тишине, и слышать собственные шаги ему нравилось больше, чем вопли и смех снизу. Всюду им попадались на пути статуи и живые редкие растения в ведрах, словно кто-то перенёс часть фауны из джунглей в этот клуб. Блеклый свет в коридоре мешал сфокусироваться зрению на что-то.

Платиновая дверь перед Ахмедом и сопровождающим мужчиной раскрылись, словно невидимая рука открыла. Длинный диван был занят уже сидевшими людьми. На стеклянном чёрном столе находились четыре чемоданчика и папка с документами. Подле затемненного окна стоял мужчина, с угольными волосами и ухоженной бородкой. То, что мужчина был не местным, бросилось Ахмеду сразу в глаза. Он держался уверенно и крутил в руке тонкую сигарету.

Знакомые лица Ахмеда не тревожили и не заботили, как этот. Чёрная рубашка была наполовину распахнута. Мелькнул блеск его золотых запонок и тогда мужчина обернулся к тем, кто находился в зале. Но Ахмед к тому времени занял свое место подле дона Менотти, который даже не взглянул на него. Лишь одна женщина следила за каждым его движением.

- Пора начинать, - нетерпеливо заговорил мужчина с сильным акцентом и кудрявой головой.

- Здесь не все члены Альянса, - отрезала дона Эспозито Серлина.

- Мы летели пятнадцать часов и пробыли в дороге еще пять, - холодно оборвал ее тот же мужчина.

- Тем не менее, если нет уважения, нет и дела, - подметил Роурто, мужчина лет пятидесяти с острым взглядом.

Глаза Ахмеда метнулись к мужчине, который хранил молчание, но успокоил "кудрявого" ленивым движением пальцев. Это могло расцениваться: "подождём еще". На загорелой шее мужчины висела толстая золотая цепочка и подвеска луны с маленькой звездой.

- Ахмед, - голос Фернандо, самого молодого из их Союза выдернул из раздумий.

Повернув голову к темнокожему парню, Ахмед принял протянутый им бокал с чем-то крепким. Но пить он не собирался, слишком велик был шанс, что могли подсыпать или добавить опасное. В данном зале было не меньше трех десятков людей и все сохраняли молчание, лишь изредка переговаривались между собой, и это напоминало на жужжание в улье. Напряжение ощущалось на кончике пальцев каждого сидящего, когда постукивал по бокалу или столу. Это прикрытая вежливость была столь напускной, что особо молодые члены кланов закатывали глаза. И Ахмед не винил их.

С появлением остальных членов Союза, в зале все изменилось. С лиц ожидающих пропала маска скуки и сменилась на кровожадность и алчность. Ахмед без энтузиазма слушал и наблюдал за переговорами поставок, оценок и способов сбыта оружия и наркотиков.

Альянс Союза Кланов впускал сразу два восточных мафиозных семейств. Ахмед сузил глаза, когда вдруг осознал откуда лицо этого загорелого человека ему знакомо. Он встал в тот же момент, когда и мужчина. Губы Ахмеда сложились в кривую ухмылку, распознав в этом мужчине своего главного "врага". Этот человек испортил их договоренность и послал своего брата, чтобы добить "посыльных".

Вместо приветственного вежливого кивка, Ахмед высказал вместо уважения, открытую неприязнь.

- Господин Тейназ, когда вы сможете перевести нам оговоренную сумму? - обратилась к нему дона Серлина.

- Сегодня же. Мои люди перевели уже на счет, - не отрывая глаз от Ахмеда проговорил мужчина.

Ахмед сел обратно, когда Хосе Менотти тихо прокашлялся. Он качнул головой, поймав вопросительный взгляд дона. Глаза Ахмеда вновь перевелись на Тейназа, который сел в свое кресло и наблюдал за ним, как змея за своей добычей.

***

В клубе не менялось ничего. Одни пьяные уходили, а другие трезвые приходили и напивались, или же покупали дурь. Девушки сменялись одна за другой. Диджей все также крутил громкие песни. Ахмед шёл в делегации клана Орлов, когда кто-то окликнул его достаточно громко, чтобы он остановился. Синий луч прожектора пробежался по его лицу и скользнул по другим людям.

Медленно, Ахмед обернулся, столкнувшись лицом к лицу с Тейназом. Он поднял руку, заставив своих парней застыть на приличном расстоянии. В свою очередь Ахмед кивнул остальным парням, чтобы те шли без него. Лишь Томми остался рядом с ним.

- А я все ждал нашей встречи, - проговорил медленно мужчина.

- Это могло случиться раньше. Если бы прислал не своего брата, а заявился сам, - холодно отозвался Ахмед.

- Мы из одной земли. Из одних мест. Тем не менее эта наша первая встреча. Как так вышло, Призрак? - скривил губы в ухмылке Тейназ.

- Мы не земляки, - отрезал Ахмед.

- Твоя слава дошла и до меня. Но ты странный, очень. Каково быть собачкой у Менотти? Ты не пьёшь, ты не тра*аешься, не снимаешь шлюх. Избегаешь земляков, не ведёшь с ними дела. Чего ты боишься, Призрак? Не знаю, нахрен ты сдался кровожадному Хосе Менотти, когда таких, как ты, у него сотни.

- Ты слишком много водишься с бабами. Даже говорить начал, как какая-то албанская продажная *иска, - усмехнулся Ахмед.

Тейназ переменился в лице и ощетинился. Скользнув взглядом по Томми, который посмеивался, вновь обратился к Ахмеду.

- Однажды ты придёшь ко мне, не важно, что будешь просить: девку или бабки, но ты придёшь, - сверкнул глазами Тейназ.

- Если только мне понадобится отнять твою жизнь, - оскалился в улыбке Ахмед.

- Паренек, ты пустое место. Пешка в руках короля!

Шагнув назад, он поманил Томми и оба покинули заведение. Натянув обратно капюшон, Ахмед бросил быстрые беглые взгляды по сторонам. Не обнаружив хвоста и слежки, направился к мотоциклу.

- Ты знаешь кто этот Тейназ? - спросил Томми, стараясь поспевать за другом.

- Кроме того, что он сын какого-то араба и отвечает за сбыт наркотиков на Востоке, нет. - Рассеянно ответил Ахмед, крутя в руке ключи.

- Ахмед, почему ты не выведываешь ничего о себе? Может в прошлом вы были знакомы, или... - начал было Томми, но Ахмед резко затормозил и круто развернулся.

Томми отшатнулся от грозного вида друга. И то, как Ахмед сощурил глаза, подняв указательный палец.

- Не смей. Задавать. Вопросов, - рявкнул он.

- Ты потерял намного больше, чем просто память. Я молчал это время лишь потому что не знал кто ты. Разве ты не желаешь узнать, каким был ты? Разве не иметь память не подобно мукам ада?

- Не говори мне, что быть мёртвым лучше, чем жить той жизнью, которую веду я. Я грешник, но ад полон таких, как я. Поэтому дорога в преисподнюю мне закрыта. И мне остается скитаться по этой земле.

- Обратись ко врачу, Ахмед. Я беспокоюсь о тебе, друг. Твои мигрени теперь постоянные. Ты... видишь сны?.. Хоть что-то?

- Хватит!

От злости у Ахмеда тряслись руки. Томми пытался намеренно вывести на эмоции и у него это получилось. Даже вернулась прежняя головная боль, от которой ему хотелось стукнуть голову об стену. Томми испуганно выпучил глаза за стеклом своих прозрачных очков и отшатнулся, когда Ахмед резко перекинул ногу через мотоцикл, оседлав.

- Сказал хватит и убегаешь?

- Я никогда не убегаю. К тому же, от такого слабака, как ты.

- Тебе не удастся задеть меня, друг. Я знаю, что там, в твоём чёрном сердце, скрывается куда больше желания отыскать свое место, чем тьма, что окружила твой разум.

- Кончай умничать. У тебя разве нет дела?

- Есть. Я должен встретить делегацию и отдать план на новый отель.

***

Уверенный стук в дубовую дверь сопровождался приказом:

- Входи.

Ахмед толкнул дверь и попал в широкий кабинет. Высокий стул, который напоминал трон, находился подле камина. Молодой мужчина приблизился бесшумно к человеку, который в одной руке держал сигару, а в другой бокал виски со льдом. На задумчивое изможденное временем лицо Хосе Менотти языки пламени отбрасывали блики.

Придвинув к нему мягкий низкий пуфик, Ахмед сел, сцепив руки в замок. Он предпочитал не говорить первым, а ожидать. Зная, что дон сейчас задумался о чем-то важном, просто ждал.

- У нас изменились планы. Кто-то настучал клану Адзуррини из какого порта ожидаем груз, - наконец заговорил дон Хосе, все также глядя на тлеющие уголки в камине.

- Вы знаете кто? - выпрямился Ахмед.

- Есть теория. И ты проверишь ее, - ответил Хосе Менотти. - Товар прибудет через три часа. Заберёшь лично ты. Можешь взять с собой этого головастика Томми. В деревне под Бардинор находится старая церковь, близко к порту. Никто не должен знать, Ахмед, - перевёл глаза Менотти на него.

- Кого вы подозреваете? Эспозито? Моретти? - не отрывая глаз от пожилого человека спросил Ахмед.

- Все эти люди... Члены Альянса, как они называют себя, - усмехнулся с презрением Менотти. - Они никто. Мы будем вести свою игру, без этого цирка, который они называют Советом. Нам не нужны ни они, ни их точки. Наш товар отменный. Люди покупают в десятки раз дороже, чем он есть. На рынке мы первые.

- Всегда может найтись тот, кто перейдёт нам дорогу и создаст дурь, получше, чем наша. Два к одному или еще выше, - заметил Ахмед, прислонившись плечи к кирпичной стене.

- Когда я взял в свои руки бразды правления в Португалии, мне было двадцать, а эти районы были трущобами. Я дал им работу, я дал им дома. И я смотрел лишь вперед. И за эти четыре десятка лет я выстроил империю. Наш город, - процветающий сбыт на***тиков по всей Европе во все точки мира. И лишь с приходом моей власти и нашего товара, к нам стали обращаться на "вы", теперь мы доны. Это место могло быть и дальше захолустьем. Так кто же те, кто сидит в Альянсе? Они пришли на готовом. Я проложил им путь. Мне не нужна дружба Кланов. Мне не нужна их поддержка. Я хочу подчинения. От одного полуострова до другого. Другой вопрос в том, что хочешь ты, и готов ли находиться по мою сторону баррикад.

Ахмед, который привык слышать от дона лишь приказы, был заворожен тем, как мужчина со страстной свирепостью поведал ему о своём прошлом, даже если поверхностно. Он покачал головой, вставая.

- Вы протянули мне руку, когда я не знал чего желал и кем был. Я на вашей стороне, даже если против себя буду, - ответил Ахмед, на секунду подумав, что это сюр: он, как солдат, стоящий прямо и без тени колебания; и дон Хосе в роли генерала, который оценивал своего подопечного.

- Это все еще не ответ, Ахмед. Почему ты примкнул к нам? - сделав затяжку сигареты, произнес медленно мужчина, и выпустив густой дым.

- Я больше не мог и не могу быть один в этом аду, - ответил Ахмед, переметнув свой взгляд на символику их клана. Недобрый взгляд орла смотрел на него с полотна укоризненно.

- Через три часа, Ахмед. Тебя ждут.

И вот он бесшумно покинул кабинет своего босса, чтобы бросить в объятия ночи. Та же длинная дорога и одинокие фонарные столбы, освещающие его фигуру. Поднеся к губам сигарету, прикрыл глаза.

Шелест дождевых струй, далёкий рокот океана и гулкие раскаты грома слышались отдалённо. Природа застыла перед бурей. Ахмед ощущал, как прежняя боль возвращалась. Голова раскалывалась и таблетки не спасали. Ему нужно было лечь просто спать, но его ждало дело. Причиной мигрени он находил смену погоды, а не острый недуг, как выражался Томми.

Вернувшись к мотоциклу, Ахмед ввёл нужные координаты и быстро построил свой маршрут. Он решил не брать никого с собой. Ему не нужен был никто. Длинная дорога сопровождалась моросящим дождём. Бесконечные просторы виноградных долин завершились за поворотом и показался близко океан.

Одинокая, полуразрушенная католическая церквушка находилась на отшибе. Добраться до туда оказалось сложно, за счёт отсутствия дороги и тропы, которую наделали люди. Спрятав в кустах мотоцикл и прикрыв ветками, крадучись шёл вниз, по узкой дорожке из кирпичей.

На берегу находился полусгнивший причал и половицы под ногами угрожающе скрипели. Небольшой катер был пришвартован к причалу, словно ожидая своего капитана. Ахмед улыбнулся. Ему только недавно удалось научиться управлять катерами. Забравшись на палубу, он с лёгкостью отчалил от берега. Выбираться в открытое море или же океан посреди грозящий бури было такой же хорошей идеей, как отправляться в это дело одному.

Он тысячу раз уже пожалел об этом, но было поздно. Полчаса проведя в кромешной тьме, Ахмед устало откинулся на спинку кожаного кресла, ожидая какого-то сигнала. Ветер завывал и раскачивал катер, как бумажный кораблик на бешеных волнах.

И тут он услышал гул мотора и приближение света, словно кто-то светил фонарём. Ахмед мгновенно встал и понял, что светят ему в порядке букв азбуки Морзе. Отсчитывая интервал, чуть успокоился. Небольшое судно проплыло совсем близко рядом с его катером и люди на борту, в тонких рыбацких плащах, выбросили в воду небольшие железные контейнеры.

Выловив в сети груз, Ахмед поднял их к себе и повел катер обратно, к берегу. Спрыгнув на песок, отбросил три коробки, еще раз пожалев, что он один. Оглядев местность, не обнаружил угроз. Выпрямившись, скептически оглядел контейнеры. Резкий свист вдруг разрезал ночную тишину, как и его собственное имя:

- Ахмед, беги!

Кто-то выбил почву из-под ног и повалил на песок и камни. Ахмед успел сгруппироваться и сбросить со спины человека, который перевернулся. Что-то вновь прогремело и послышались крики. Мгновенно достав свое ружье, Ахмед приподнялся. Томми, в разбитых очках, держал свое оружие и целился в кусты.

Ахмед сощурил глаза, прячась за ближайший контейнер. Метко прицелившись, ему удалось попасть насмерть в двоих. Выскочив из укрытия, побежал в сторону, откуда сбежал третий. Острые ветки кололи его шею и лицо. Но от человека след простыл. Вернувшись на берег, он горел яростью. Кто-то в третий раз подстроил ему ловушку. Если бы не Томми, то не заметил опасности...

- Томми, сукин ты сын, как ты нашел ме... Томми? - Ахмед, который рявкнул это на все побережье, застыл от вида молодого парня, который ему улыбнулся из последних сил, прижимая руку к груди, достаточно близко к сердцу.

Приблизившись на ватных ногах к нему, медленно упал на колени. Все слова разом испарились. Он не знал, что и делать. Ахмед запросто мог отнять чужую жизнь и даже не обернуться, но стоял на коленях подле того, кому мог доверять. Подняв руки к нему, которые на удивление не дрожали, положил поверх раны, которая кровоточила с такой силой, что Ахмед ошалело подумал о кровавом фонтане. Лицо Томми белело с такой скоростью, что это выводило из равновесия куда больше, чем количество крови.

- Дружище, держись. Я сейчас вызову помощь. Сюда прилетят, ты держись, идиот, - продолжая держать руку на ране сказал Ахмед и потянулся к телефону.

- Не надо... Я н... не успею... - прохрипел он. Его бледные руки вцепились в пальцы Ахмеда. - Это... кто-то... крыса... Ты нужен... Хосе... Он... твой....

- Это Ахмед. Мне нужен вертолёт. Это близ деревни Бардинор. Я на берегу. Живо! - приказал Ахмед, почти не слыша, что говорит Томми.

Отключив телефон, он вгляделся в лицо парня, у которого было достаточно смелости, чтобы оттолкнуть его и спасти.

- Ты не должен был обменивать одну жизнь на другую, - разочарованно проговорил Ахмед.

- Дру... ру.. зья спасают д-д-руг дру..га, д-да? - криво улыбнулся Томми.

- Держись, брат мой. Помощь близко.

- Пуля... п... про... шла на вылет. Но ты сам знаешь... ч-ч-то мне... конец. Дай мне... с..с...слово... Вспомни... все... Найди себя!

И в эту минуту жизнь Томми оборвалась. Как бы не пытался Ахмед тряхнуть друга за плечи, как бы не просил, его стеклянные глаза за разбитыми очками глядели навсегда в чёрное небо. А руки безвольно упали подле кровавого песка. Шум волн, которые разбивались о камни и берег был громким для Ахмеда, когда он встал, словно после взрыва.

Языки пламени пожирали деревья и тела, завернутые в тряпки. Не оставив никаких следов на берегу, без чувства сожаления, Ахмед выехал на машине уже с грузом на дорогу. Его руки на руле были в крови Томми. А в бардачке покоились часы погибшего друга, который был больше, чем друг. Послышался звон мобильного, и Ахмед ответил на звонок дона Хосе.

- Я забрал все книги. Но в книжном меня ждали. Томми знал про эту посылку заказа. Он что-то говорил про книжных червей. Он... не придет больше никогда на книжные выставки и магазины...

Каждое слово ему давалось шифровать сложнее и за счет смерти Томми. Его тело теперь превратилось пепел. Таковы были традиции в их клане: сжигать тела, не оставлять для погребения. Церковь не дала бы добро на поминки и похоронить где-то на кладбище, даже если он был без оружия, Томми был в глазах многих бандитом. А бандиты отошли от Бога, и им нет места даже на кладбище.

- Я узнаю, почему Томми запретили бывать и как... Привезли книги в нужное место, - ответил мрачно Хосе.

***

Он шёл по кукурузному полю и слышал отдалённый звонкий смех. А также как каркали вороны. Соломенное пугало возвышалось над бесконечными просторами стеблей кукурузы. Безоблачное голубое небо расстилалось над головой. Откуда-то слышались и спокойная музыка.

Остановившись подле пустой дороги, приблизился к глубокой луже. Наклонившись к ней, рассмотрел свое юное лицо. Ахмед, лет шестнадцати-семнадцати провёл устало по лицу и услышав топот ног, обернулся. К нему бежала девочка подросток лет четырнадцати-пятнадцати. Ее рыжие волосы сияли огненным маревом под лучами. А ее улыбка напоминала ослепляющий луч солнца. Зелёные глаза смотрели прямо и задорно. На худом теле юной девушки были простые свободные джинсы и короткий бесформенный свитер.

- Привет. Не зайдёшь к нам? Роб ждет тебя. Я увидела тебя, как ты появился на склоне, - произнесла девушка.

- Нет, я пришел не к нему, - вырвалось у него.

- Правда? К Джахейру? - удивилась девочка.

Юный Ахмед покачал головой и сел прямо на краю дороги, игнорируя удивлённый возглас девушки. И понимал почему: его светлые джинсы уже где-то были испачканы, как и светлые кроссовки. Но настал и его черёд удивляться, когда девушка села рядом.

- У тебя что-то случилось? - осторожно спросила она.

- Ты проницательная, - улыбнулся Ахмед.

- Ух ты, куда подевалось твое: ты заноза, Хадижа; Хадижа, ты пиявка. И т.д. Ахмед, что такое? Я могу побыть сегодня твоей подушкой. Поплачь, болванчик, - пихнула его в ребра Хадижа острым локтем.

Ахмед наигранно охнул и схватил ее за тонкое запястье с обилием браслетов, сделанных вручную. Рассматривая каждый, он невольно улыбнулся.

- Вам на уроках труда совсем скучно? - весело спросил он.

- Хочешь такое? Так и скажи, - хмыкнула она.

- Красиво, но это девчачья брехня, - улыбнулся шире Ахмед.

- Куда нам, девочкам, до ваших кормушек. А, не! Вы ведь делаете сейчас стулья, - рассмеялась Хадижа и закатила глаза.

На лице Ахмеда появилась дежурная улыбка, смотря на бесконечные плантации кукурузы, изогнув один уголок губ в усмешке, на резком выходе.

- У тебя... все в порядке дома? - спросила с более хрупкой осторожностью Хадижа.

- Нет, - последовал честный ответ, а парень даже не взглянул на нее. - У меня нет семьи и нет дома. Я не хочу возвращаться туда.

- Расскажешь? Я умею хранить секреты. Но даже если нет, останусь тут, пока ты решил устроить траур в духе подростков. Бунтуй дальше против своих, я побуду с тобой.

- Ты действительно невозможна, ведьмочка. Спасибо.

- Я ничего не сделала.

- Тебе так только кажется.

Ахмед повернул наконец голову к юной девушке, что сидела достаточно близко к нему. Их руки разделяло пару дюймов. Длинные рыжие локоны струились по спине, касаясь грязной земли. Ее бледное лицо, где-то покрытое веснушками, напоминало на лицо фарфоровой куклы.

- Если тебе когда-то не к кому будет обратиться, выслушать, или нужна будет помощь... Найди меня. Я приду к тебе на помощь.

- Эм... спасибо, Ахмед. Сегодня ты не дебил. Сегодня ты мистер загадка.

***

Проснувшись в холодном поту в огромной постели, Ахмед вскочил. Сердце билось в мощной груди, пока он пытался отдышаться. Кругом была тьма и его немного это успокоило. Молодой мужчина сел в кровати, проведя по лицу. Перед глазами стояло все еще лицо девушки, с ее неловкой улыбкой, изумрудными глазами и хитрым блеском.

Встав с кровати, и вместо воды, он решил выкурить еще одну сигарету. Собаки мирно дремали на диванчике. А Ахмед лихорадочно соображал. Он задавался двумя вопросами: было ли это просто сном или первым чётким воспоминанием.

Тряхнув головой, разочарованно выдохнул дым. Это не было просто сном. Он слишком часто видел это поле, пугало и слышал этот смех, который принадлежал девочке с изумрудными глазами. Как ему удалось хоть что-то вспомнить?

Что-то в голове мелькнуло: катализатором пробудившихся отрезков из памяти событий была та самая девушка, чей смех и образ мучили его в кошмарах. Взглянув на время, он решился.

Он ненавидел все, потому что, так было проще. Ахмед родился дважды, и во второй раз своего перерождения желал причинить многим боль. Но стал таким лишь потому, что был разбит. Ему удалось стать монстром, но, что если он родился быть монстром?

Ему нужны были ответы. Но он нуждался и в той, которая что-то затронула не только в нем, но и в воспоминаниях.