Глава1. золотой кулон
- я предупреждал, они опасны, я предупреждал! - кричал во всю глотку учёный, держа в руках самое дорогое что у него осталось, серебристый кулон в виде часов. Он продолжал выкрикивать те же слова. "Я предупреждал тебя, я предупреждал тебя".
- мы найдем каждого кто был причастен и заставим платить по заслугам. - заявил мотыль, черные пустые глаза, ничего не говорили.
- это не вернет ее.
- Валь...
- что?! - хмыкнул ученый, черные стеклянные глаза строго и с болью пронзили душу бывшего товарища.
На мгновенье генерал замолчал, закрывая глаза, ему больше нечего здесь делать, только глаза мозолит лишний раз.
Ботинки пошагали в сторону двери, бесшумно прикрывая за собой двери, оставляя Вальдемара одного со своими мыслями, только яркий белый свет проникал через шель двери, освещая часть полупустой комнаты, будто оставляя надежду на светлое будущее.
Так странно получается, просто сделал два шага и все пропало, будто и никогда не существовало.
Тело ученого плюхнулось на стул, безудержно дрожа, руки потянулись к столу, мгновенно кидая на пол все лежащие вещи; колбы, бумаги, даже ноутбук полетел вниз, экран на мониторе треснулся, потух.
Сил не хватало банально собрать мысли и сделать хоть что то, поэтому он положил голову на стол с громким стуком, проваливаясь в глубокий сон, только рука, которая держала кулон, изредка дёргалась в такт медленного биения сердца.
С момента инцидента прошло несколько недель. Тяжелые шаги кожаных сапог зашуршали по снегу, открывая скрипучую калитку кладбищенских ворот. Вальдемара встретил невысокий лысый пожилой дедушка лет 80, который безмолвным жестом впустил посетителя внутрь.
Холодный ветер,мягко касается лица человека, холодя кожу.
Снег покрывает пейзаж загробных камней. Белая снежная пудра охватывала высокие деревья, могилы укутаны в комки снега.
Рядом с одной из таких незрячих могил в раздумьях подошёл человек. Он тепло одет, толстое пальто и варежки, но несмотря на тяжелую одежду, его фигура сгорблена, а плечи опущены.
Холод был ощутимый, голова склонена в знак уважения, когда взор усталых очей упал на безмолвную могилу. На плите виднелась фотка молодой, искренне улыбающееся женщины, а внизу дата смерти.
В руках оплакивающий держал букет белых роз, крепко сжимая и опускаясь на колени перед немой могилой, положил цветы. Сердце забилось сильнее, увидев фотку покойного человека, дыхание перехватило, заставляя мужчину на несколько мгновений забыть о холоде и сидеть на леденящем снегу, который со временем морозил конечности.
Сухие губы пробормотали выпуская горькие слова, из рта выходил пар воздуха, поднимаясь все выше, растворяясь в леденящем до мозга костей морозе.
- прости, я виноват что не пошел тогда домой вместе с тобой, я променял тебя на работу, мне действительно жаль. -в горле пересохло от одной мысли, что он виноват во всем, опуская голову все ниже и ниже. Мысли охватил туман, заводя все глубже в раздумья.
Прошло не больше полу часа, как он находился на кладбище, хотя казалось вечностью. Отряхивая с штанов снег, с грустью и тоской взглянул вдаль. За спиной был слышен хруст единственного сучка дерева, тяжелый топот знакомых до жути шагов, как у большого могущественного бурого медведя, заставило ученого повернутся к истокам шума.
Замечая краем глаза армейские начисто вымытые ботинки генерала, Вальдемар приподнялся с холодной земли, рукой облокотившись об прохладный сугроб, пробурчал, больше для себя, нежели для Мотыля.
-черт! Как ты меня нашел?
- я просто ехал за тобой, это было не трудно.-пожал плечами беловолосый мужчина.
- как я мог не увидеть...
- ты хоть себя видел? Такое ощущение, что ты уже в другой вселенной, в таком состоянии не стоит даже садиться за руль.
- Вам не стоит беспокоиться по этому поводу, давай сразу перейдем к делу. - Вальдемар с нетерпением ожидал конца разговора, постукивая ботинком по утоптанному снегу.
- я нашел бывших сотрудников, всех, кто был причастен.
- ясно, Смирнова знает обо всем?
Краткая пауза, военнослужащий задумался, сказать ли правду, или наврать, но все же совесть играла с ним злую шутку.
- нет, мы не стали пока ее тревожить этим...
- ее отца превратили в инвалида-колясочника, и ты хочешь сказать, что она до сих пор не знает об этом?- возмущенный таким ответом, ученый почти повысил голос.
- Валь, ты хочешь, чтобы этот человек перевернул все с ног на голову и помешал нашим планам? Диана похоронит их заживо, а они нужны нам живыми. Кроме того, Дмитрий сам просил ее пока не беспокоить.
- хорошо! Делай, что хочешь.- Он сердито фыркнул, бросил последний взгляд на могилу сестры, отвернулся и направился вперед, даже не обратив должного внимания на генерала.
Между ними пробежала неловкая пауза, можно сказать безмолвная искра, оставляя после себя обиду и горечь, пока Мотыль не сделал шаг, прочистив горло, разрушая прочную стену молчания.
- понимаю твою боль, но тебе нужно жить дальше, прошло уже несколько недель...- в голосе Кагэроа остался привкус уверенности, но не никак поражения, хотя чувствовалось мягкость и сожаление.
-пошел ты со своими советами!- рявкнул тот, поворачивая голову и ругаясь глазами. Бездушные опухшие черные глаза терзали Мотылька изнутри. - Мне больше не нужна твоя помощь, ты мне не нужен. -хруст ботинок по снегу медленно удалялся все дальше и дальше, исчезая из поля зрения генерала.
Последние месяцы, проведенные в лаборатории, оказались мучительно долгими. Одинокая желтая папка лежала на столе, привлекая внимание глаз, подписывать протокол об увольнении и отказе от подчинённых, было не очень удачным решением. Покрытая сыпью рука потянулась к одной из бумаг, когда его взгляд упал на фотографию с подписью "немедленное увольнение со службы и ликвидация сотрудников".
- не уследил.. - проговорил мотыль, медленно перелистал бумаги, биографии пролетали перед глазами, вспоминая о старых погибших подчинённых. Сколько крови было пролито, да все зря, сколько чести было отдано, да все зря...
Громкий треск, и листы мгновенно взлетели вверх вместе со столом, который с грохотом упал на деревянный пол, с глухим стуком, отдававшимся в барабанных перепонках.
Прервал из раздумий робкий стук в дверь.
- Генерал Мотыль , вас к телефону, — окликнул его дежурный.
Мотыль прошел на пост дежурного и взял трубку.
Звонил доктор Ким.
- Я слышал, вам удалось вытащить ученого с того света.
- Да, он все еще жив, — бесстрастно произнес генерал. — Но говорить он пока не может.
Последовала пауза.
- Я так понимаю, что звоню не вовремя.
Он опустился на стул.
- Я только что беседовал с Вальдемаром, а потому настроение у меня не самое радужное.
- ясно, уже подписан указ?
Мотыль промолчал, облизывая сухие губы.
- да, он вступит в силу через несколько дней. -сухо ответил он.
После этого генерал довольно быстро повесил трубку, его челюсть скрипела так, словно была сделана из камня. Ему казалось, что он ощущает горький привкус поражения, как будто у него во рту был кусочек гнилого фрукта, но он ничего не мог сделать, чтобы избавиться от этого привкуса.
Он шел по коридору, каблуки громко стучали по мраморному полу. Мысли о том, что снова придется встретиться с ученым, у которого поехала крыша, не радовало. Вальдемар не был плохим человеком, жизнь изрядно потрепала его. Если бы можно было помочь, перебороть одиночество, которое окружает нас, то возможно Вальдемара, не настигла такая участь, но лекарства от тоски по дорогому человеку, еще не придумали.
Вывело из раздумий,только в дали отчаянный приглушенный крик. Мотыль встал как вскопанный. Крики продолжались, они доносились откуда-то дальше по коридору, становясь все громче и громче. Возможно, это была драка? Нападение? В лаборатории такое можно услышать каждый день.
Он ускорил шаг и поспешил, направляясь на шум, надеясь на то, что эти крики не с кабинета Вальдемара. Волноваться за хрупкого ученого не было смысла, лучше стоит волноваться за тех, кто сейчас потревожил его покои.
Все ближе и ближе подбираясь к кабинету, доставая ключ карту с кармана и прислоняя к считывающему датчику, считыватель информации о сотрудников начал гореть красным огоньком, пикнув неодобрительно, вероятно карту заблокировали, или внутри кабинета отключили доступ к карте.
Генерал начал колотить в дверь кулаками, надеясь что ученый услышал, одновременно продолжая прикладывать карту к двери. Опустив голову на железную дверь, вдруг загорелся на лампочке зелёный цвет и она автоматически открылась, впуская в помещение названного гостя.
По середине яркой белой комнаты стоял Вальдемар в обыденном халате, на нем были его белоснежные перчатки запачканы ярким красным оттенком крови и та же довольная улыбка на лице, которая всегда присутствовала во время прибывания в месте, где вокруг находились безжизненные тела прикрепленные намертво.
- ох, это новый зритель, присоединяйся в наше веселое времяпрепровождение. -держа в руке скальпель, доктор издал дьявольский смешок.
Если бы не гордость и высокая должность генерала, он бы вырвал прямо на пол от этого зрелища. Место напоминало настоящий цирк уродов: открученные с тел руки, будто их вывернули наизнанку, подняты вверх, привязаны к стальным длинным шнурам, по которым шел ток, головы жертв опущены вниз, не в состоянии даже реагировать, на извращённые опыты инженера. В одном из жертв, буквально торчали несколько механических костей, самое габаритное в области позвоночника, тело висело будто на крючке, как на продажу мяса в простой мясной лавке, кусочки плоти, отрывались от тела, несколько таких падали на пол, окрашивая все багряный до жути отвратительный цвет.
Самое странное во всем этом зрелище, было только то что, все жертвы, немо приняли свою судьбу, никто из них даже не рискнул издать писк, хотя вероятно во всем виноват препарат, который течёт по их венам, наркотики или что то еще.
Хотя он и настроился на то, что разговор будет не из самых приятных в жизни, первый взгляд сразу же направлен на брошенный труп, вид мертвяка был, как удар лицом об асфальт.
Черные короткие волосы мужчины прилипшие на лбу, словно тонкая солома на голове у пугало, торчали в разные стороны. Синие губы застыли от ужаса, будто пытались что-то произнести, но не могли. Видимых ран было море. Особенно глубокая в области живота, чуть ниже солнечного сплетения,сделано вероятно очень тонким способом с помощью хирургического скальпеля.
Так же была рана, которая рассекала горло от правого уха, затрагивая сонную артерию. Единственное что пугало больше всего, это отсутствие глазных яблок. Под безжизненным телом, медленно расползалась лужа крови, окрашивая плитку в багряный оттенок. Единственный кому не повезло, или же наоборот...
На столах по всему помещению расставлены множество различных приборов и оборудований, а также различные бутылочки с жидкостью и иглы. Если тщательно присмотреться, то на нескольких полочках стоят жестянки с набитыми органными внутри, словно банки из под солений. Три человека, не считая мертвого на полу, были подключены к ряду электродов и проводов, на ярко синих экранах оборудования, отображаются показания приборов и данные. Ремни туго и надежно закреплены, поэтому они не могут сдвинуться ни на дюйм. В комнате нет никакого шума, кроме низкого жужжания, исходящего от металлических полос, идущих вдоль стен.
Они молчаливы и неподвижны, их глаза пусты и безжизненны, в них не отображается банально свет от настольных ламп. Неясно, находятся ли они в сознании, мертвы или что-то совершенно другое...
- Вальдемар какого черта.. - с трудом выговорил генерал, сделав шаг вперед, переступая через трупак. Все что он видел, заставило сейчас усомниться в здравомыслие доктора, что уж говорить о докторе, о своем здравомыслие тоже.
Ученый остановился от своей работы, засунув окровавленные руки в карманы и с подозрением глядя.
- тебя это не касается, теперь они собственность моих утех. - выговорил с раздражением мужчина.
Генерал возвысился над ним, отбрасывая большую тень на Вальдемара, складывая руки на груди.
- наш договор был подписан, но я не был осведомлен, что ты будешь издеваться над ними.
Последовала пауза, краткая, но мимолетная, губы ученого приоткрылись.
- эти игрушки сейчас твои? Нет, они мои, у меня есть полное право решать, что с ними делать, ты же сам говорил об этом, так что держи слова крепко у себя в заднице.
- не смей называть людей -..- Мотыль заткнулся, когда увидел, тот самый душераздирающий взгляд ученого это его заставило остановиться.
Руки сжаты до побеления костяшек, он с трудом сдерживал свои эмоции, мечась по кругу как юла, резко остановился, сглотнув ком в горле, сказал тихим и бесстрастным голосом.
- ты видел в каком состоянии была моя сестра? Ее глаза облиты кислотой, а рот зашит, что бы она не кричала когда они, ублюдки игрались с ней, и ты хочешь что бы я относился к ним по нормальному? Ты этого хочешь! Раз тебя не беспокоит она, в больнице лежит еще один пострадавший от их рук. - Как бы не старался ученый быть потише, его голос оказался крайне громким, как раскат грома перед мощным ливнем.
Генерал молчал, только удивило состояние товарища, сердце разрывалось в груди, хотелось выслушать каждое слово, поддержать, похлопать по плечу, но совесть мучает.
- почему ты молчишь! Хватит молчать! - эхом разнёсся голос безумного доктора, глаза как у животного ожидали действий, но молчание продолжалось. Доктор сделал шаг вперед, протягивая трясущуюся руку вперед, хватая за воротник, протягивая к себе. - кот язык прикусил? Или совесть мучает? Я был прав, скажи это! Все что я делаю все во благо...
Мотыль не сопротивлялся его движением, поддаваясь, хотя он намного крупнее самого ученого, нагибаясь вперед, выслушивая каждое слово, так же частично унижаясь.
- ты не прав у тебя нет на это прав.
- серьезно? Ты, мать твою, сейчас серьезно?- Вальдемар ослабил хватку, а после во все отпустил, попятившись назад. Глаза с яростью посмотрели в сторону заключенных, на губах появился звериный жаждущий мести и крови оскал.
Прежде чем генерал успел вымолвить хоть слово в свое оправдание, бездушный крик, скрежет металла пролетел около его уха, оказавшись рядом в плоти жертвы, механический скальпель крутился в мясе, оно застряло прямо в плечевом суставе, бедолагу разрывало от боли, были слышны хриплые вздохи, а механизм крутился и крутился, разрывая плоть, открывая куском за куском, который отлетал с участка тела, в разные стороны.
- тебе лучше уйти, если не хочешь закончить, как те крысы, — он быстрым движением пальцем указал на изрезанные тела— без шанса на хороший конец в твоей гнилой жизни.
- я ведь все делаю во благо, такие люди не должны существовать, я все делаю во благо—рука дрожала, пытаясь проткнуть кожу на лице, но как смотрели эти темно синие глаза, будто моля о пощаде, зрачки блестели, скатилась немощная одинокая слеза вниз по изуродованной щеке.
Прибор с звоном упал вниз, слова отдалялись в голове по несколько раз, заставляя зажать рефлекторно уши руками, отворачиваясь от этих проклятых глубоких как океан глаз. "Это не вернет ее" отдавалась эхом в подсознании, сжирая каждую частицу здравомыслия инженера.
- сукин сын, почему ты так смотришь, ты не жертва! Ты!... Ты... — с каждым мгновением, он начал терять веру в то что делает.— я не могу...хватит...— дрожащие шаги отдалялись исчезая прочь, оставляя бесчувственных существ позади.
Кажется, что жизнь бесконечна, кажется что все смотрят и скалят зубы, кажется ничего не изменить. Инженер облокотился об железную механическую дверь, держась худыми немощными руками за голову, тело спускалось вниз на холодный кафель, он провалился в глубокие как синие воды мысли. В глазах потемнело, а дыхание было нестабильным.
- пропустите меня, там моя сестра!
Из толпы выкрикнул силуэт испуганного мужчины, который лихорадочно рассталкивал людей в разные стороны, окружающие место преступления, густо как темный лес закрывали обзор, будто защищая, оберегая, бледную безжизненную плоть, валяющуюся на полу. Тело сливалось с белым кафелем медицинского отделения, густая кровь засохла, ее не успели отмыть. Зрители двигались и смещались, подобно волнам беспокойного океана.
Он взглянул на толпу вокруг себя, на их безразличные или занятые сплетнями лица, полные замешательства и неверия. Никто не разделял его отчаяния и горя, и посреди этого хаоса, Валь чувствовал себя еще более изолированным.
Охранники здания, как коршуны налетели на свидетелей, отталкивая инженера, который неугомонно протискивался вперед.
Пропустите меня, - взмолился мужчина дрожащим голосом. Моя сестра... она...
- Отойдите сэр, дайте полиции сделать свою работу! - твердо крикнул один из охранников, пытаясь удержать его от попыток приблизиться к месту происшествия.
Толпа постепенно успокоилась, и следователи подошли к телу. Один из них, опытный детектив по имени сержант Миллер, опустился на колени и осмотрел тело. Рядом с телом лежал кожаный потрепанный бумажник и карточка проход питания.
- Зовут Мария Смит, - сказал он прочитывая карту и проверяя бумажник, валявшийся рядом на полу. —В документах указано, что она здешний врач и —не успел договорить следователь, как перед носом упал на колени человек, обхватывая дрожащими руками бездушное тело. Вальдемар будто в тумане, не обращал внимания на окружающих его людей.
- простите! Я не смог удержать его, он будто псих... - прибежал охранник, пыхтя и пытаясь набрать ртом воздух, держась одной рукой за живот.
Следователь устало вздохнул, его брови слегка приподнялись, рукой прогоняя прочь охранника.
- кто вы?
- я ее брат! Это Эмма! Эмма.!.. -- проговорил ученый, руки окрасились в красный, инженер увидел ее лицо, плоть будто сожгли, невозможно было понять кого сейчас держит Вальдемар, в голосе слышалось неуверенность. При попытке посмотреть на ее лицо, у ученого начало выворачивать желудок.
- вы уверены? — переспросил детектив.
- я.. — поднимая неуверенно руку трупа, проверяя на наличие ее отличительной особенности, например родинки на пальце.—Нет.. Это не моя сестра.. У Эммы на пальце родинка..
Следователь задумался , брови сошлись на переносице, издав легкий скрип зубов, он продолжил — почему вы решили что это ваш родственник?
- она пропала несколько недель назад, ее так и не нашли, дело закрыли.