глава 19
После того как все вышли, я осталась с Мерфи наедине и поговорила с ним, вспомнив детские моменты и истории. В такие моменты я чувствовала неописуемые чувства.
Я всегда была жизнерадостной и веселой, и стараюсь оставаться такой во что бы то ни стало. Но сама моя жизнь не была такой, какой я бы хотела её видеть. Мама учила меня — всегда бороться за свою жизнь и всегда оставаться собой.
У меня это получалось. Но сейчас я даже не знаю, что чувствую и что вообще должна делать. На меня слишком многое свалилось: ненависть к Беллами, угроза, нависшая над моим братом, ситуация с Кларк и мой самый главный страх всю мою жизнь — Торренс.
Но даже при таких обстоятельствах я хочу быть собой, обычным подростком, проводить время с близкими, чтобы всё было хорошо. Но судьба пока не на моей стороне. Не сейчас.
Я рассказала о своих мыслях и мечтах Мерфи. И он понял меня.
— Что у тебя с Беллами? — резко спросил Мерфи.
Я закатила глаза.
— Ничего. Точнее, лишь ненависть.
— Возможно. Но если честно?
От слов брата я задумалась. Я не знаю, что чувствую. Никогда раньше я не испытывала таких ощущений, и это меня пугало. Но, поняв, что только Мерфи сможет меня понять, я решила поделиться с ним всем.
— Кларк любит меня. Точнее, я так считаю... Она поцеловала меня, а я ответила. Но это же что-то да значит? Но я... Я даже не знаю, что чувствую. Скорее всего, это ненависть за её выходки по отношению к тебе, а также к Беллами. Тем более ты тоже их обоих ненавидишь — понятно почему, — сказала я, запинаясь и глядя в пол, как маленький ребёнок.
Мерфи понимающе потрепал меня по плечу, и я посмотрела на него.
— Я их очень ненавижу, и все это знают. Но дело не во мне, а в тебе. Дело твоё — что к ним обоим чувствовать. Я верю, что ты ненавидишь их за то, что они сделали со мной. Но уверен: если бы этого не было, ты бы влюбилась. Но это есть, и об этом нельзя забывать. Я знаю, что за этой ненавистью скрывается большая любовь. Но к кому именно — решать только тебе. Делай то, что требует твоё сердце. Хотя мне казалось, что ты никого не любишь, кроме себя, — сначала серьёзно сказал Мерфи, а потом улыбнулся.
— Это эгоистично! — сказала я, зажмурив глаза. — Но я же не говорила, что люблю кого-то. С чего ты такие выводы сделал? — спросила я с непониманием.
— Ты любишь Беллами.
— Ты с дуба рухнул?
— Рядом с ним ты ощущаешь себя в безопасности и защите. Ты выдаешь сама себя. Это было ещё до того, как меня изгнали. Ты ненавидишь его за его поступки, и я тоже. Но на самом деле, глубоко в сердце, ты любишь его через эту ненависть.
Мерфи сказал это так серьёзно, что я даже смутилась. Но задумавшись, придумала сумасшедший план, и адреналин на секунду пронзил моё тело.
— Я докажу тебе, что ненавижу Беллами.
Мерфи вскинул одну бровь, и я наклонилась ближе, чтобы рассказать ему на ухо.
После услышанного Мерфи улыбнулся, и я улыбнулась ему в ответ.
Этот план никто не должен был узнать. Этим планом я докажу Мерфи, что действительно ненавижу Беллами. Но рассказала я брату не всё о своих намерениях.
— Я уже говорил, но ты безумно похожа на мать, — сказал Джон, рассматривая меня снова.
— Не во всём. У меня кудрявые волосы и зелёные глаза. От неё мне достались скорее черты лица и смуглость, — сказала я, вспоминая умершую маму.
— А я всё равно вижу в тебе её. Никто и ничто не сможет меня переубедить, — сказал он, заглянув в мои зелёные, как тёмные деревья, глаза.
— Какой же ты непоколебимый.
Он улыбнулся. И я улыбнулась в ответ. Такие разные, но такие одинаковые.
На ночь я осталась рядом, не отходя от брата ни на секунду. Я почти не спала, как будто боясь, что ночью что-то случится.
И спустя какое-то время, когда я уже спала, мне приснился сон.
Моя мама. В белой комнате. Мы одни.
Она в чёрном халате, и я тоже. Увидев её, я побежала в её объятия. Она улыбалась мне. Я действительно скучала по ней.
Но я пробежала сквозь неё. Она была как привидение.
Я обернулась и увидела, как она садится передо мной.
— Прости меня за моё отношение к тебе, — сказала она, и мои глаза наполнились слезами.
Я не слышала её голос уже очень давно, почти забыла, как он звучит и как она выглядит.
— Я прощаю тебя. Мне очень жаль, — слёзы хлынули ручьём, и я попыталась протянуть к маме руку, но она просто прошла сквозь воздух.
Белые стены окружали нас, но я не обращала на них внимания. Я старалась запомнить лицо своей матери. Какой бы матерью она ни была, я действительно любила и люблю её. Я простила ей всё: её отношение ко мне, то, что она любила меня меньше, что уделяла мало внимания. Я готова была простить всё. Но на самом деле, она бы этого уже не узнала. Я не знаю точно, любила ли она меня перед смертью? Была ли я для неё любимой дочкой? Я не знала этого. Мне оставалось только гадать. Но я думаю, что да. Она любила меня. Всегда.
— У меня много вопросов... — сказала я, смотря на неё, как на что-то невозможное.
— Я не могу... Я надеюсь, ты будешь счастлива, — сказала она и начала плакать.
Она была сильной женщиной. Действительно сильной, пережившей многое. Это главное, чем мы похожи.
Она хотела что-то сказать, но я резко проснулась.
Я быстро открыла глаза после сна. Первое, что я сделала — повернулась к месту, где всё ещё лежал Мерфи. Невредимый.
А потом я увидела перед собой Беллами.
Я сразу приподнялась и, даже не взглянув, схватила пистолет, лежавший неподалёку.
И направила его прямо на Беллами.
Беллами замер, встретившись со мной взглядом. В его глазах не было страха — скорее раздражение и усталость. Но мне было всё равно. Я держала пистолет крепко, пальцы сжимали рукоять так, что костяшки побелели.
— Серьёзно? — Он хмыкнул, сложив руки на груди. — Ты же не выстрелишь.
— А ты уверен? — Моя челюсть сжалась, и я чуть сильнее нажала на курок, но не до конца.
Беллами склонил голову, разглядывая меня.
— Эмбер, ты ненавидишь меня, но не настолько.
— Ты самоуверенный придурок.
— А ты слишком упрямая.
— Уйди.
— Нет.
Его голос был твёрдым, и это только сильнее злило меня. Я и так проснулась в бешенстве после сна, а тут ещё и он, со своим всемогущим видом.
— Почему ты вообще здесь?
— Потому что ты разговаривала во сне.
Я напряглась.
— И что же я говорила?
— Не знаю, но выглядело так, будто тебе приснилось что-то важное.
Я ничего не ответила. Беллами продолжал смотреть на меня, словно пытался проникнуть в мысли, вытянуть из меня что-то, что я сама не могла понять.
— Опусти оружие, Эмбер.
— И если я этого не сделаю?
— Тогда тебе придётся либо стрелять, либо признать, что я прав.
Я раздражённо прикусила губу. Я не могла стрелять. Даже если бы захотела. Даже если бы действительно ненавидела его так сильно. Но я не могла признать и обратное.
— Иди к чёрту, — пробормотала я и медленно опустила оружие.
Беллами усмехнулся, но ничего не сказал. Просто развернулся и ушёл, оставив меня одну, в темноте, с бешено колотящимся сердцем и мыслями, которые я не могла контролировать.
Я бы могла в него выстрелить, но не сейчас. Не в это время. Ещё рано причинять ему боль.
После этого я заснула и проспала до утра.
Утром я проснулась от того, что Мёрфи, лежавший рядом, задыхался и кашлял кровью. Ошеломлённая, я быстро среагировала, выбежав из десантного корабля в поисках воды или помощи. Но, оказавшись снаружи, я замерла, увидев, что большинство людей находились в таком же состоянии.
Но мне было всё равно до них. Я побежала к источнику воды, где стояло несколько чашек и ведро с водой. Однако, замерла, когда осознала, что плачу. Провела пальцами по щекам и побелела, увидев на них кровь.
Голова закружилась, и я начала терять равновесие. Я почти упала, но чьи-то маленькие руки подхватили меня, не дав упасть полностью.
Приоткрыв глаза, я увидела знакомое лицо. Лейла.
— Эмбер, что происходит?!
Я постаралась встать, и Лейла отпустила меня. Молча подошла к ведру с водой и взяла его. В голове пронеслись мысли о том, откуда пошла болезнь. И вдруг до меня дошло. Мёрфи.
— Пошли, — сказала я Лейле.
Она перекинула мою руку себе через плечо, помогая мне, пока я еле шла, держа ведро в одной из рук.
Зайдя в десантный корабль, я оставила воду у входа и, отойдя от Лейлы, подошла к Мёрфи, который всё ещё был в том же состоянии.
— Мёрфи, посмотри на меня, — сказала я, беря его лицо в руки. — Расскажи подробно, как ты сбежал от землян.
— Я не знаю, — качает он головой. — Я проснулся, а они оставили клетку незапертой. Никого не было поблизости, и я просто сбежал.
— Они отпустили тебя...
Я вспомнила о тактических способностях и находчивости землян, и меня охватывает холод от осознания. Я поворачиваю голову и встречаюсь взглядом с Лейлой, которая неподвижно стоит в стороне.
В этот момент вбегают Кларк и Беллами. Я перевожу взгляд на них, и они оба потрясены, пытаясь подойти ближе, но я выставляю перед ними руку, чтобы остановить.
— Что он сделал? — спросили они в один голос.
Я без лишних объяснений показала им средний палец.
Я чувствую, как Беллами и Кларк становится неловко, но затем их внимание переключается на лужу крови рядом с Мёрфи.
— Что это вообще? — спрашивает Беллами.
— Биологическое оружие, — шепчу я охрипшим голосом. — Месть за мост...
Я не хочу договаривать, и за меня это делает Лейла, которая стояла в стороне, но теперь подошла ближе.
— Мёрфи — это оружие, проще говоря.
После её слов Беллами делает шаг к Мёрфи с явным раздражением. Я, заметив это боковым зрением, с трудом встаю на ноги, преграждая ему путь.
— Не сейчас, — говорит Кларк, встав между нами и глядя на меня.
Я молча отхожу назад, и Беллами делает то же самое. В этот момент вбегает Финн.
— Ребята?
— Финн, тебе не следует быть здесь, — говорит Кларк, отходя в сторону.
— Никому не следует, — добавляю я.
— Что это за болезнь такая? — спрашивает Финн.
Я собираюсь ответить, но меня прерывает звук, похожий на рвоту, раздавшийся из другой части комнаты. Я вскакиваю и бегу туда, замечая, как Дерек дрожит всем телом, его мышцы судорожно сокращаются. За мной следует Кларк и просит Финна отойти.
Я вижу, как Дерека снова рвёт кровью, и он падает на пол лицом вниз. Я нерешительно наклоняюсь к нему, касаюсь его запястья и замираю в ужасе, осознавая, что произошло.
За моей спиной Беллами начинает говорить:
— Он...
Мы с Финном встречаемся взглядами.
— Он мёртв, — произносим мы одновременно.
— Что нам делать? — спрашивает Финн, поворачиваясь к Кларк.
— Объявить карантин. Соберите всех, кто контактировал с Мёрфи, и приведите их сюда, — говорю я.
— А всех, с кем контактировали они? — возражает Беллами.
— Ну, с чего-то же нужно начинать. Коннор, кто был с тобой, когда вы его нашли? Кто принёс его сюда? Подумай.
— Первой там была Октавия.
Я замечаю, как Беллами замирает, а затем выбегает из корабля. Через несколько минут он возвращается с сестрой. Кларк ищет кусок ткани, рвёт его на части и раздаёт нам с Беллами, чтобы мы могли прикрыть рот и ограничить распространение болезни.
Октавия становится перед Кларк, и та осматривает её, пока вокруг всё больше больных заносят внутрь. Удовлетворённо кивнув, Кларк отходит.
— Хорошо, мы закончили. Никаких видимых признаков отёка или кровотечения.
— То есть ты говоришь, что у неё этого нет?
— Я утверждаю, что у неё нет никаких признаков болезни, но ситуация может измениться, — вздыхает Кларк. — Поэтому лучше оставить её здесь, чтобы быть готовыми к любому развитию событий.
— Ни за что! — Беллами оглядывает помещение и качает головой. — Посмотри на это место. Она может заразиться, просто находясь здесь.
— Ты же хочешь предотвратить распространение болезни, верно? Послушай, я оставлю её на третьем уровне, где находятся те, у кого ещё нет симптомов. Это поможет не дать ей сбежать снова.
Октавия поворачивается и смотрит на Кларк с ненавистью.
— К чёрту тебя, Кларк!
— Я дам тебе знать, если её состояние изменится.
Беллами вздыхает и утвердительно кивает, собираясь уходить. Но Октавия уже начинает подниматься по лестнице на третий этаж. Однако Кларк останавливает её:
— Октавия, подожди. Мне нужна твоя помощь.
Я не расслышала продолжение разговора, потому что комната вдруг закружилась, и я провалилась в темноту.
Когда я очнулась, меня вырвало кровью. Потом я снова заснула с болью, ощущая, как кто-то протирает моё лицо и убирает волосы.
———
тгк — cazerinss
начала писать фф по джону мерфи!!