Кровавые вишни

В прекрасной стране Ифран, в близь столицы стоит цитадель. Её не трогали последние войны, да и никто средь королей, ныне живущих, не брал её в блокаду. И лишь время без устали вело свою осаду, из-за чего, то тут, то там, у твердыни появлялись трещинки и плющ овевал стены. Во внутреннем дворе же замка, располагался королевская рота. Они, голые по пояс, упражнялись в фехтовании на закате, и уже собирались заканчивать. Двое парней, вооружённые деревянными мечами, сошлись в финальном "бою". Один из них ринулся вперед и колющим ударом в грудь, сбил с ног второго. Солдат, опрокинувший товарища по оружию, опёрся одной рукой на свой меч и сказал:

- Ты не работаешь ногами. – он стер пот со лба. - На поле брани, такие умирают первыми, так что учись ими лучше перебирать.

- Тебе легко говорить, Жак. – усевшись на земле, обиженно бубнил собрат по оружию. - Ты с малого детства тренируешься! А я только пятый год – крикнул паренёк, разведя руками.

- И что? – раздраженно рявкнул Жак. - В бою всем плевать, учился ты с яслей или только вчера взялся за рукоять меча, тут вопрос сможешь ли ты выжить, - Жак протянул руку собрату и помог тому подняться. - А это напрямую зависит от навыков защиты!

- Хорошо, только не читай нотаций. – приняв руку помощи сказал солдат – Пойдем лучше поедим со всеми.

Жак осмотрелся, все уже и в правду закончили. Они вешали на стойки тренировочные мечи и шли в сторону столовой.

- Ну оставим мечи и пойдем

Убрав оружие, солдат побежал в сторону, где уже собралось изрядное количество вояк. Жак же неторопливо вложил свой меч, и в таком же спокойном темпе пошагал к собратьям.

Пока Жак брел к своим, он смотрел на два флага, что были во внутреннем дворе. На первом флаге был изображён меч что овивали розы, это было знамя их роты. На втором же, были красные лилии на белом фоне, это был флаг его родины. Смотря на них, на веснушчатом лице Жака играла улыбка. Внутри него играли чувства, а в голове то и дело всплывали яркие воспоминания. Эти чувства он испытывал к обоим флагам, хотя и признавал, что ко второму питал более сильные эмоции. Раздумья были быстро прерваны криком, это были его товарищи что зазывали к себе.

В замке начался настоящий кутеж, одни рассказывали истории с военных походов, другие дрались, а третьи, набравшись смелости, с помощью хмеля, заигрывали с белокурой молодой кухаркой. Жак же в кампании братьев по оружию, изрядно выпивая, пересказывал разные истории, что он слыхал на фронте. Но к ним на праздник, ворвалась одна из служанок, она кого-то искала.

- Месье Жак! Месье Жак! – покрикивала своим тонким голоском прислуга.

Это была женщина, что всегда немного задирала свой маленький носик к верху. И общалась со всеми солдатами, как старая монашка. Постоянно поучала их и никогда не давала с собой заигрывать. Вернее, почти всегда.

- Я здесь Софи! Чего тебе? – сидя в окружении собратьев отозвался Жак.

- Месье Жак, у главнокомандующего к вам Дело! Следуйте за мной. - пробравшись в центр компании и немного задрав голову к верху, заявила девушка.

- Кажись нашего Жака повышают до офицера ребята! – кто-то выкрикнул из компании.

- Давно пора! – добавил низким голосом другой.

И в правду, Жак в свое время отличился на войне, за что высшие чины сказали, что «Коль ты и дальше будешь помогать стране, то получишь звание высокое и привилегии в придачу».

- Раз служба зовет, то деваться некуда – Жак отдал кружку пива своему товарищу, и направился в след за прислугой

Как только они вышли из столовой, то оказались в коридоре, с множеством дверей. Выйдя, Жак вдохнул прохладного вечернего воздуха, а сзади он услышал, как после грохота двери, рев его товарищей значительно утих. После этого служанка вышла из-за спины и встала перед ним. Женщина оценивающе смотрела на Жака. Она долго его рассматривала после чего фыркнула.

- Софи, что-то не так? – разведя руками проговорил Жак.

- Ну в таком виде – Софи небрежно ткнула пальцем ему в грудь. – нельзя появляться перед...

- Перед кем? – перебил её Жак, с кокетливой ухмылкой на лице. – Перед тобой? Да ладно, смотри сколько хочешь.

У Жака действительно было весьма атлетичное тело, которое к тому же, было украшено боевыми шрамами. Жак этим активно пользовался. Он был фаворитом у некоторых девушек этого замка, которые того не скрывали.

- Ничего подобного! – смущённым тоном сказала Софи, с покрасневшим щеками – Я вообще-то имела ввиду...

- Да ладно, - скрестив руки молвил Жак, уже улыбаясь во весь рот - парни рассказали, как ты за мной следишь во время тренировок.

- Это вранье! Ты жуткий грубиян! – София, перешла на крик

- Ладно уж, ты меня вроде куда-то вести хотела

Девушка на это лишь фыркнула и прошла в одну из дверей. Вышла она уже с белой рубахой, подошла к Жаку на расстояние вытянутой руки и протянула её. Девушка намеренно и немного театрально, не смотрела на него, как обычно задрав нос к верху. На это Жак никак не отреагировал, только лишь немного ухмылялся.

Рубаха все-таки была надета. Софи вела Жака к офицеру, умышленно идя впереди. Да бы лишний раз не смотреть в сторону солдата. Они быстро добрались к покоям офицера, от чего Жак стал немного волноваться. Быть может сегодня он получит повешение, или хотя бы намек на него. Пусть он и понимал, что это маловероятно, даже невозможно. Ведь обычно, офицеры сидят на своем посту до самой смерти. Но даже так, градус напряжения сбивал градус алкоголя из вояки (поменять местами).

Софи открыла двери, после чего вместе с Жаком вошла в покои офицера. Запах вина витал в покоях, а свет свеч освещал комнату. Хорошо обставленная комната, устелена коврами, и обставлена шкафами. В ней было даже окно с витражом что впускало прохладу в комнату. Сами покои находились на первом этаже, и через окно можно было спокойно выпрыгнуть на улицу. Свечи осветляли стол и сидящую за ней седобородую офицерскую голову, на которой красовался шрам с времен прошлой войны. Офицер, не торопясь взглянула на пришедших. «Софи ты можешь быть свободна» скомандовал командир, после чего барышня покинула комнату. Он немного небрежно встал из-за стала, да бы проверить нет ли за дверью кого-то непрошеного. И лишь убедившись в этом, предложил Жаку присесть.

- Благодарю милорд Базиль. – молвил Жак и сел на удобный стул что стоял возле стола.

- Может вина? – В пол тона сказал офицер, все ещё стоя у двери и высматривая, нет ли никого кто мог бы их подслушать.

- Я бы не отказался. - Не оборачиваясь ответил Жак

- Славно, дай мне минуту. – Офицер запер на ключ дверь, и пошагал в сторону шкафа.

Командир достал оттуда кубок, и поставил на стол вблизи Жака, затем уселся за стол. Жак принял на себя инициативу, взяв графин, что уже стоял на столе, долил сначала офицеру, а потом себе. Он так сделал из-за уважения к офицеру как к дворянину и как к солдату. Что вызвало ели заметную улыбку на морщинистом лице.

- Знаешь Жак, у меня к тебе есть очень важное поручение. – Приступил к делу Базиль.

- Что-то связанное с королевской семьей? Защита или перезд? – поднося кубок к губам спросил Жак, он рассчитывал на нечто обычное, но и не исключал нестандартные задания.

- Нет, на этот раз, это не из рядовых занятий гвардии. – со всей серьёзностью молвил командир, сложив пальцы в замок – Сейчас решается судьба нашей страны.

Жак от такого отставил кубок и стал слушать офицера, с ещё большей внимательностью, чем прежде.

- Жак, – продолжил он – я знаком с тобой с последней войны, ты давно доказал свою надежность. Потому именно тебе я хочу доверить этот приказ. – Офицер достал с внутреннего кармана кафтана запечатанный свиток, и положил на середину стола.

- Куда мне стоит его доставить, сир? - без промедления сказал Жак

-Тебе стоит отправиться к офицеру, что со своим войском находиться в крепости Данте, что на севере. – сказав это, офицер выпил

- Будет сделано! – подорвавшись со стула и потянувшись к свитку, молвил Жак

- Это ещё не все, сядь. – после проговоренного, командир ещё какое-то время молчал. Это немного напрягало Жака – В этом письме, прописан приказ о наступлении на границе Елии. Как зафиксировали наши шпионы, они хотят нанести нам удар первыми, собирают войска у границ. Это будет третья война, что будет страшнее предыдущей - Базиль провел рукой по голове, где был шрам - Но мы этого не допустим, нет! Мы разобьем врага, на его землях.

- М-милорд, но зачем вы мне это рассказываете? Прошу меня простить, но кажется я не должен был знать о таких подробностях.

- Жак... - Тяжело вздохнул офицер – Я... Я уже не тот что был раньше, года берут свое. Мы с тобой это прекрасно понимаем, да и гвардейцы тоже...

- Сир, к чему вы... - Непонимающе произнес Жак, тем самым перебив капитана

- Молчать! – ударяя по столу рявкнул офицер - Может мы и давно бок о бок служим, а сейчас пьем вино. – Хриплым повышенным тоном, ставил солдата на свое место командир - Но это не делает нас друзьями. Ты по-прежнему солдат, а я твой офицер. Понял меня?

- Да, сир. – выдохнув сказал Жак.

В королевской гвардии были весьма строгие порядки. Даже прервать человека, что выше тебя по званию или по роду, считалось проступком и наказывалось. Такая дрессировка солдат, обусловлена статусом «королевской». Ведь они напрямую защищают царскую семью, и потому они должны проявлять высшую меру тактичности.

- Так вот, - Офицер выпил вина, и уже в прежнем тоне продолжил – ты получишь награду по завершению этой мисси. Я уйду в отставку, и ты... - Офицер усмехнулся - Ты станешь новым офицером королевской гвардии. Ты будешь первым простолюдином офицером.

Известие было неожиданным, словно удар булавы по голове, в пылу битвы. Да, в свое время, за заслуги на поле брани, Жаку был дан малый намек на «повышение». Но все понимали, черни офицером не быть. Но сейчас все изменилось, и не сказочная мечта солдата, почти сбылась.

На лице Жака играли разные эмоции: шок, радость, задумчивость. А в голове появился образ из грез, что уже не раз всплывал до этого. Жак в офицерском обмундировании, шлем с красными и белыми перьями, офицерская портупея. Своя личная прислуга, комната, конь, в конце-то концов. И конечно же титул барона, он позволит стать ему знатью. И быть может, сына он сможет вырастить в достатке, а затем сделать из того рыцаря.

- А что бы ты не думал, что это пустословие, я раскрыл тебе составляющее письма, ибо ты все равно бы его узнал, по окончанию задания.

- Благодарю, сир, я... я в полном восторге, я назову сына в вашу честь, ещё раз благодарю, вас и Дионисия! – искренне благодарил Жак своего командира. Если бы он сейчас стоял, то известие подкосило бы ему ноги.

- Ты погоди, рано ещё дуть в фанфары. – спокойно сказал офицер – Сначала доставь приказ. И да, обратись к Софи, она проведет тебя к оруженосцам, они подготовили тебе коня и броню. Поедешь налегке, этим утром, с первыми лучами. Доберешься до места где-то дня за два-три.

- Можно взять мой шлем? – Жака волновал этот вопрос. Поскольку он очень любил свой шлем, и без него на задания не ходил.

- Морион? Гордость гвардии... - На лице командира заиграла легкая, ностальгическая улыбка – Бери, не думаю, что от этого вес сильно измениться.

- Спасибо, офицер! – Жак взял письмо со стала, и уже думал уходить

- Пожалуйста – Допивая свой кубок сказал командир – Ах да, ещё кое-что

- Что-то по поводу свитка? – Остановился Жак у двери

- Ты же помнишь, правила по поводу любых писем, у нас в гвардии? - Указал Базиль пальцем в его сторону.

- Да, конечно. – Жак прокашлялся в руку и стал громко зачитывать одно из правил гвардии- «Любой из гвардейцев, кто сорвет печать благородных чинов, будь то приказ иль любовные письма принца. Тот будет приговорен к казни через повешение.»

- С этим письмом так же – перенаправил командир палец, на приказ в руках гвардейца - А теперь, дай мне отпереть дверь, что бы ты вышел.

И вот уже Жак стоит за дверью, и смотрит на бумагу в руке. Вот он, приказ о спасении государства и повышении Жака, лучшей бумаги для него, не придумать. Впавший в эйфорию гвардеец, стал искать Софи что должна провести его к оруженосцам.

Долго искать не пришлось, Софи все так же обижена и все так же задирает голову к верху. Покосив на Жака, она увидела у него в руках бумагу, и тут же вспомнила о распоряжении капитана. У неё от этого изменилось настроение, она посмурнела и грустно взглянула в глаза Жаку. Гвардеец же, ответил лишь снисходительным взглядом. Софи отвела к оруженосцам Жака, и, прежде чем оставить его, игриво сказала: «Рубашка эта, не твоя. Как закончишь здесь, отдашь её в прачечную». Жак уж хотел узнать, почему она не может забрать рубашку сейчас, но она уже скрылась из виду.

Оруженосцы ждали Жака, хотя и не были рады, ведь из-за него они возились с доспехом, вместо того что бы участвовать в кутеже. Они выдали ему комплект бригантного доспеха, подточили ему рапиру, подковали коня и выдали запасы в дорогу. Была ещё и портупея, с множеством кармашков, местом для ножен и отдел для хранения свитка. Ратники, торопясь показывали все Жаку, ибо им очень хотелось попасть на сегодняшнюю пьянку. Оруженосцы были новичками, что с них взять? Но Жаку, подобное было не по нраву, он отсчитал юнцов за это. Но потом отпустил их, взамен на то, что утром они помогут ему собраться в дорогу. Те, с криком радости, побежали в столовую, в надежде на то, что им оставят хотя бы немного хмельного напитка. Жак уже представлял, как будет командовать всей гвардией, а не только юнцами.

Жак, выйдя из оружейной взглянул на рубаху, а затем взглянул на окна столовой, в которых тени сослуживцев поднимали кружки. И, с долей печали, вздохнул, снял рубаху, и пошел в сторону прачечной. Зайдя в комнату, Жак сразу окрикнул служанок, но в ответ была лишь тишина. Прачечная пустовала, везде куча грязного белья, деревянные ванночки, запах влаги. Жак, решив никого не дожидаться, кинул свою рубаху к куче других, что лежали в углу комнаты. Он уже направлялся к выходу, как в дверном проеме, явился образ. Нагая Софи, намеренно растрепавшая свои длинные, распущенные чёрные волосы, стояла там. Жак на это лишь усмехнулся.

У Жака с Софи, было подобие игры, это немного странные отношения. Софи, в одни моменты была игрива с ним, бут то кошка. А в другие строга и неприкасаемая, бут то монахиня. Жак же понимал это, и просто продолжал играть с ней в эту игру, заигрывая и смущая её. Он прекрасно понимал, что она от него хочет. Потому не удивительно, что у них были многочисленные свидания, на них Софи отдавалась ему вся. Это была как награда, за понимание её игры. Но только стоит им расстаться, как она вновь превращалась в заносчивую монашку. На этот раз, она решила предоставить ему гостинец, перед отъездом.

Софи стояла в проеме, и раздевала Жака взглядом. Затем, бут то кошка, она стала аккуратно идти к солдату. При том, прикрывала тоненькой рукой свою аккуратную, маленькую грудь. Жак же только и делал, что любовался Софи, скрестив руки и покусывая губы. Подойдя к Жаку, она, убрав руку с груди, толкнула солдата в гору белья. Жак же, присев на мягкое белье, стал гладить и целовать ляжку своей избраннице.

Они проделывали подобное и раньше, но на этот раз Жак кое-что окончательно понял. Она ему подходит. И как только он станет офицером, он вернётся за ней и сделает супругой. Но от этих раздумий, его вырвал нежный толчок лодыжкой в грудь, что заставлял принять его лежачее положение. После чего Софи, легла сверху и начала целовать Жака то в грудь, то в шею. Жак, приняв инициативу на себя, одной рукой приспускал штаны, а другой ощупывал упругие ягодицы. Эту ночь они оставили без сна.

Утром, когда ещё солнце не выглянуло, страдающие от похмелья оруженосцы помогали Жаку со сборами. Не забыл Жак взять с собой и свой шлем, и как только доспех был одет он сразу надел на себя свой Морион. Так же его вышли провести друзья, что ещё успевали подшучивать над помощниками Жака. Каждый из друзей желал удачной поездки, и каждый шутил: «что бы ты, вернулся уже офицером», это была лишь шутка, солдаты ещё не догадывались о том, что перед ними будущий командир. Пришла и Софи, у которой была помятое одеяние и милое личико, что было для неё необычно.

- Жак, удели мне минутку. – нежным голосом попросила она.

- Ну, я тебя слушаю – забрасывая на коня припасы, говорил Жак

- В общем, знаешь, наши с тобой отношения, немного запутаны. – Нервно играя с прядью волос, говорила Софи - Ты тоже так думаешь?

- Угу... - немного недовольно буркнул Жак.

Ему сейчас было совсем не до разъяснений отношений. Куда больше его волновало какой дорогой лучше всего добраться до места сдачи приказа.

- И дабы объяснить мои чувства, кратко и понятно, вот! – Софи протянула цветок Жаку.

- Лилия? И как она все объяснит? – взяв цветок, недоумевающе спросил Жак.

- Ну... - кокетливо улыбнувшись, начала Софи – в моей деревне, если ты даришь человеку лилию, то это знак твоей пылкой любви.

Вояки сзади лишь хихикали и переглядывались. Жак же вложил лилию в один из кармашков. Поцеловав свою будущую жену, оседлал коня и двинулся в путь-дорогу. Жак не видел, но офицер провожал его взглядом, со стен крепости держа кубок вина.

Дорога хоть и казалась нескончаемой, но дивные виды приукрашивали монотонность езды. Луга пшеницы, села, леса, все это задерживало на себе взгляд Жака. Гвардеец вспоминал, как маршировал по этим дорогам, в начале прошлой войны. Но его куда больше, интересовал ближайший город, ведь там можно было остановиться и передохнуть. И уже к вечеру такой нашелся.

Всадник, заезжая в город, стал примечать для себя место остановки. По улицам бродили стражники, что, кривя лица, смотрели на Жака. "Разве он солдат? Вот я настоящий воин!" читалось на лицах стражи. Сам городишка играл красками контрастов, ведь на фоне гротескного храма Дионисия были весьма узкие и бедные улочки. Но Жак во всем этом находил какую-то романтику. На выбор было множество роскошных таверн, где были и шумные компании, и прекрасные спиртные напитки. Нет эти не подойдут, нужно было что-то попроще. Пока Жак искал ночлежку, он увидел в переулке двух парней, что заигрывали с проституткой. У каждого был меч, и были они выряжены весьма бедно. Когда они заметили взгляд Жака на них, они скривив лица отмахнулись от Жака и ушли в глубь переулка. Жак же лишь тяжело вздохнул и принялся искать дальше.

Заехав чуть дальше, Жак нашел одноэтажную таверну в весьма незавидном состоянии. Жак знал, что в дешёвых тавернах воры не водятся, там он сможет быть спокоен за свои вещи. Расседлав коня, солдат зашел в таверну. Войдя, Жак рефлекторно скривил лицо, ведь в таверне жутко пахло плесенью. Таверна больше напоминала хлев чём-то место, где люди могут выпить. Гнилой пол под ногами и плесень на стенах тому подтверждение. Эта таверна имела всего четыре комнаты на заднем плане, и столы на переднем. Но даже отвратное качество жилья, не изменило решения солдата здесь остановиться. Он взял себе свободную комнату, у очень обаятельного, но немного робкого, старика, что владел этой разваленной. Наконец, можно было снять тяжёлый доспех и немного перекусить.

Ночная пора наступила, на улице были слышны пьяные крики, а в таверне царила мертвая тишина. Два силуэта проникли в таверну, аккуратным шествием они проверяли комнату за комнатой, явно не для того, чтобы найти хозяина. И вот, один из них, приоткрыл дверь, за которой был Жак. Из приоткрывшейся двери, сначала появилось опущенное острие меча, а затем остроносое лицо. Остроносый стал смотреть, нет ли в комнате кого, что было затруднительно, ведь темень была страшная.

Выпад, колющий удар из тьмы попал прямо в шею. Все это время напротив двери, в засаде сидел Жак. Остроносый упал на дверь открыв её на распашку. Сообщник отскочил от двери, ближе к столам. Из темной комнаты к нему вышел Жак. Соучастник запрыгнул на один из столов, и встал в защитную позу. Жак, долго не думая кинулся на него. Удар слева, удар сверху. Обидчик отбил оба удара, его глаза уже привыкли к темноте, и он мог видеть белую рубаху Жака, что выдавало его движения. Обидчик ударил сверху, Жак дернулся в сторону, но не успел, конец лезвия порезал ему плечо. Во тьме послышался смех и фраза: «Ну! Иди-иди сюда!». Жак, понял, он не в выигрышном состоянии, пока противник выше него. Жак, увидев возле себя табурет, тут же придумал план. Он пнул табуретку в сообщника и тот с грохотом упал со стола. Жак подбежал и вонзил в обидчика рапиру. Тот лишь издал предсмертные проклятие в адрес солдата.

На данную потасовку впопыхах пришёл хозяин, со светильником в руках.

- Господи, что здесь произошло, что вы тут устроили? – Смотря на трупы и на сломанную мебель кричал хозяин

- Они хотели меня убить, но как видите не вышло. – прикрывая лицо от света, говорил Жак

- Но зачем? Зачем кому-то убивать солдата, это же рискованно и глупо.

Жак знал, что гражданским лучше не знать о таких вещах как перевоз бумаг с приказом. Меньше болтать будут.

- Кто знает, - присев на корточки рядом с телом молвил Жак - видимо Елийцы хотят смерти королевского гвардейца.

- Е-елийцы? В смысле Елийские солдаты? – прикрыв рот от страха сказал дедок – Но с чего ты это взял?

- Да точно это те самые ублюдки и нелюди из Елии. – Жак осмотрел врагов, что были выряжены как обычные граждане, и из примечательного были только их мечи- Я понял это по говору и по мечам.

Жак лишний раз убедился, что правильно подметил тех парней в переулке. Он тогда сразу узнал Елийские мечи, и понял, что за ним следят. Благодаря чему и не попал в засаду

- Господи милок, да из тебя кровь хлещет! – Указав на рану пальцем, сказал дед

- Ха, точно, нужно бы и перевязать – спокойно сказал Жак

Для Жака, раны давно перестали быть чем-то серьёзным, он быстрее их воспринимал, как новые шрамы в его коллекцию. Даже за порезанную и испачканную рубаху он волновался больше.

- Вам помочь? - Волновался хозяин таверны.

- Неа, – махнув рукой молвил Жак – сам с раной справлюсь. Хотя... было бы не плохо если бы ты посветил мне.

С этими словами Жак вернулся к себе в комнату, перешагнув труп мертвого остроносого, подошёл к кровати. Жак плюхнулся на кровать и снял рубаху багровую от крови. Тут же за ним в комнату прошмыгнул дедок, что старался не смотреть в сторону трупа. Гражданские что с них взять-то?

Что вызывало на веснушчатом лице радость, так это то, что рана глубокого пареза не имела, её даже можно было бы назвать царапиной. Схватив бинт солдат, принялся залечивать рану. Он ни разу не был удивлен этому происшествию. То, что его так быстро нашли, лишний раз убедило солдата, что у Елии весьма сильная разведка. Временами даже, казалось, что стоит королю чихнуть, то елийские шпионы тут же об этом доложат. А то, что за Жаком охотятся, лишь подтверждает слова офицера, о грядущей войне. А значить нужно любой ценой доставить приказ. Нельзя дать Елийцам вновь вторгнуться в Ифранию.

- Слушайте господин Жак, я вот хотел уточнить – аккуратно присев рядом сказал дедок

- М? – буркнул солдат пока перевязывал раны

- Вы же только что сказали, - замялся на мгновение старик – про... Елийцов, вы сказали, что они...

- То, что они все сволочи? Ну да! – без сомнений ответил Жак

- Ну тогда! – неуверенно вскочив с кровати, повышенным тоном сказал старик- Я должен выразить вам протест, вы должны извиниться или в-выметайтесь отсюда!

- Старик ты чего? – Жак прекратил перевязку раны, и уставился на старика

- Вы оскорбляете мою покойную жену! – старик указал на Жака пальцем

У хозяина проступил пот от волнения или страха, а лицо выдавало неуверенность, его глаза бегали.

- Что, прости? – с озадаченностью в глазах и непониманием в голове спросил гвардеец.

- Моя жена была Елийкой, и она не сволочь! Она была настолько прекрасной что я поклялся защищать её честь, даже после её погибели. Так что я требую извинений!

- Ах ты же преда... - подскочил с места Жак, но тут же присел. От такого старик отскочил к стенке, и затем прижался к ней.

Жак осадил себя и свой пыл, потому что понимал, что обвинять его в предательстве неправильно. Да и он понимал, что напади он на хозяина, то будет не лучше ночных гостей. Этих самых Елийцов, что он так презирал.

- Прости что...- продолжил Жак, уставившись в пол, будто нашкодивший ребенок - доставляю проблем, я не хотел вам доставлять столько хлопот.

- Я тебя не в чем не виню солдат, и передо мной извиняться не надо. – отдыхиваясь говорил хозяин – Только перед женой, прощения проси или выметайся от сюда.

Удивительно как такой, с виду робкий старик, стоял на своем. Это поражало Жака.

Солдат отказался извиняться, в тот же час покинув таверну. Он никак не мог просить прощения у Елийки, пусть даже мертвой. Ведь ещё с детства, отец Жака не раз ругал Елийцев, а после пройденной войны, Жак уподобился отцу, и сам стал их ругать. Но этот старик... неужели он защищал одну из этих душегубов? Это все не укладывалось в голове Жака. Гвардеец в ту ночь так и не нашёл себе ночлега, потому нормально не поспав, он двинулся дальше в путь.

Дорога Жаку давалась с огромными усилиями, а ведь ещё только утро. Оно и не удивительно, гвардеец нормально не спал уже второй день. Потому, даже края родины в виде лугов что украшали малое село в дали, не спасали его от тяжести дороги. Глаза уже не слушались, а броня будто становилась тяжелее. А желание прилечь, где ни будь под деревом, становилось все сильнее.

- Эй солдатик, привет! – из-за спины послышался задорный голос.

Жак обернулся и увидел девушку на лошади, что догоняла гвардейца. И, дождавшись пока кони станут параллельно, солдат ответил приветствием.

- Солдатик! А ты куда путь держишь?

- На север.

- Ага, интересно. – Девушка наклонила голову на бок, будто пес. И смотря чуть выше головы продолжила – Ех, красивый у тебя шлем, дашь поносить?

- Нет.

Жак был не в настроении слушать эту пылкую барышню.

- Ну и чего ты такой злой? Доспех пах пережимает? – Вульгарно пошутив, рассмеялась барышня, прикрывая рот ладонью. - Меня кстати Аврил зовут.

- Ехала бы ты куда подальше... Аврил – Беспристрастно ответил Жак.

- Неа, с детства мне нравились мундиры, особенно головняки. – Девушка смотрела на шлем солдата и крутила локон своих волос, что были ей по плечи.- Ну дай померять, а я тебя за это поцелую.

- Слушай я не в настроении, возиться с тобой. – рявкнул Жак – Так что отстань от меня.

Сказав это, Жак погнал лошадь вперед. Так и не увидев, что девица показывала ему язык в ответ. Затем сзади послышался быстрый топот копыт. Жак уже потянулся к шлему, но не успел. Головняк уже был в руках у чертовки, чья кобыла ускакала вперёд. Жак немедля ни секунды, погнал коня галопом. Какова наглость! Украсть морион у гвардейца. Жак подобного простить не может. И потому погнался за черноволосой бестией. Оба гнали лошадей во всю, да правда воровка была быстрее. Её конь, может и был немного чахлым, но все-таки вез одну только барышню. А конь гвардейца был нагружен по полной амуницией и в добавок солдатом в доспехах, но даже так не отставал от коня чертовки.

Сонливость быстро сменилась решительностью догнать воровку, пусть та и была впереди. Извилистые пути заставляли маневрировать обоих, но Жак не раз ездил этой дорогой и знает, что впереди дорога выровняется, там то он и догонит Аврил. В следующий же момент девушка свернула в бок, съехав с дороги. Гвардеец свернул за ней, прямо в поле. Девку носило по всему полю, это мешало солдату догнать её. Но вот неудачный манёвр и конь барышни сильно замедлился. Рывок солдата, и вот он уже в метре от неё. Он хотел уж подцепить барышню и сбросить ту с коня. Резкий удар в зубы. Солдат хватился за рот. Воровка огрела его локтем, да так ещё быстро, что Жак ели понял, что произошло. Аврил вновь впереди. Жак погнал коня ещё сильней.

Пару минут и село что было вдалеке, оказалось всего в паре десятков метров. Девушка погнала кобылу через цветущие вишни что были украшением села, будто белоснежное платье на принцессе. Жак и не заметил, как барышня растворилась в этом саду, настолько он был густой, да и цветущие ветви не давали через себя смотреть. Гвардейцу не оставалось ничего, кроме как того, чтобы въехать в село через сады. Солдат быстро привлек внимание сельчан. Все смотрели на разъярённого солдата с небольшим страхом и огромным интересом. Жак выискивал воровку среди удивленных крестьян. Но та оказалась не среди толпы зевак, она была возле дома старейшины. На её голове красовался Морион, а сама она пританцовывала на месте. Солдат поскакал в её сторону и увидев, что Аврил не собирается бежать, спешился.

Подойдя к ней, Жак вытянул руку, он со всей силы сдерживал злобу. Девушка аккуратно сняла шлем и нарочно, положила его мимо руки гвардейца. Морион упал на землю и поднял пыль. Удар, Аврил аж пошатнулась. Жак не выдержал и дал ей пощёчину. Будь она мужчиной, то получила бы в живот. Для гвардейца ценнее шлема только король. На эту пощёчину, из толпы зевак, тут же выскочили защитники воровки, и стали с гвардейца спрашивать, по что он дочь старосты обидел. Жак, осмотрев местную «королевскую гвардию», не торопясь поднял шлем, и обтрушивая его спокойно молвил.

- Она украла у меня шлем, а затем надругалась над нам. Что мне было ещё с ней делать?

- Не трогать! – смахнув рукой крикнул один из них - Не уж то из-за какой-то железки, нужно девку бить? Может нам с парнями тебя отделать, за это?

- Послушай сюда, – указав пальцем на крикливого сказал Жак – я солдат и моя робота профессионально выбивать из людей дерьмо.

- Ну и что? - заорал очередной защитник.

- А то, что я уже несколько лет этим занимаюсь. - Запугивал Жак - И думаете я из вас дерьмо не выбью? Ещё как выбью, и даже рапиру доставать не буду.

- Напугать нас удумал? Да ты нас троих...

- Довольно! – Вскрикнул кто-то из-за спины Жака – Что у вас тут твориться?

Жак развернулся и увидел парня своего возраста, что стоял у открытой двери. Он был весьма рослым, а жубан надетый на голое тело, делал его похожим на медведя.

- Господин старейшина, вашу дочь обижают! – крикнул один из защитников.

Жака удивил факт, что Аврил дочь старейшины, больно он был молод для отца. Но гвардеец быстро об этом забыл. Ведь даже в его родном селе, были подобные семьи.

-А мы значиться, его проучить хотим. – Добавил второй.

Старейшина прошагал к Жаку, а воровка спряталась за его спиной.

- Что она у тебя украла, солдат? – Укоризненно глянув в сторону девушки сказал старейшина. Кажется, это было не в первый раз.

- Мой шлем, - Жак пальцем указал на головняк – как видишь, я его уже вернул.

- И как ты решил её проучить? – Разведя руками спросил старейшина.

- Да он её до полу смерти, чуть не забил – снова крикнул защитник.

- Я, не хотел... но, она упустила мой шлем на землю, я не задержался и выдал ей пощёчину.

- Чёрт, простите мою дочь, это у неё с детства – стыдливо смотря себе в ноги сказал старейшина. – У меня есть для вас предложение! Давайте моя дочь приготовит вам обед, и мы все дружно забудем об этом.

- Забудьте, мне уже нужно вернуться на большак- махнув рукой сказал Жак и хотел уж оседлать коня.

- Жак ваша кобыла... выглядит так, будто через сотню шагов свалиться на землю. - поглаживая небольшую бороду сказал старейшина - Да и вы выглядите усталым.

Жак подумал, что после погони кобыле и в правду не помешает отдых. Да и он уже долгое время не отдыхал. В конце концов, ненадолго же он тут останется, поест и сразу в путь. Потому Жак согласился на предложение и, отдав коня, прошел в дом. Хата старейшины, немного отличалась от других, а именно размером, она была больше. Да и внутренние просторы, заполнялись множество трофеев с охоты. Пахло домом.

И пока дочурка старейшины, с недовольным видом накрывала на стол. Жак, сидя за столом, миловался видом из окна, да посматривал на Аврил и на то, что она готовит. Помимо того, что девушка имела весьма привлекательную фигуру и миловидное лицо, она так же обладала навыками готовки и вела себя весьма уверенно на кухне. Гвардеец вспомнил о Софи, да и чего греха таить, начал сравнивать двух барышень. В целом, они были схожи, особенно странностями, отличие было лишь внешнее, так как у Софи все-таки лицо было более приятным. Внимание на себя перетянул старейшина, что, войдя на кухню, сел напротив Жака. Парень, вспомнив о приличиях, назвал свое имя – Давид. Жак диву давался, такой молодой, а уже староста, в его деревне староста это седоволосый мужчина.

- Красивая у вас деревушка, - указав рукой в окно, что выходило прямо на лесопосадку, молвил Жак - а сейчас, когда вишни цветут прямо белый сад.

- Да, я вам по секрету скажу, - нагнувшись к гвардейцу сказал Давид - это гордость нашей деревни, все вместе садили и ухаживали. Сделали деревеньку ещё красивей! – По-доброму улыбнулся старейшина.

- На моей малой родине, тоже были вишни, и, поделюсь с тобой секретом тоже, - Жак нагнулся в ответ - под ними я впервые поцеловался.

- Ха! Да ты романтик!

- Ну не совсем. Тогда все дети села под ними от солнышка прятались. Странно что у вас не так. – Удивлённо сказал Жак

- Ой – махнул рукой Давид – понимаешь на речке все, и ладно бы купались, так они знаешь что?

- Что? - Кивнул головой Жак, в знак интереса.

- Русалку ловят, от понапридумывают и верят главное!

- Каждому свое, мы вот тоже на войне байки придумывали. – уперевшись на руку, начал вспоминать Жак - Например, что Елийцы целятся в голову, потому ни в коем случае не снимай шлем.

- Это ты про последнюю войну? Расскажи мне про ту войну, какая она была. - Заинтересовался старейшина - Байки какие ещё знаешь. Все рассказывай!

Жак уставился в пустоту, он не хотел рассказывать про эту войну, но так как он был в гостях, приличия ради пришлось.

Гвардеец решил рассказать, лишь одну из историй с войны. В те годы, он служил в королевской гвардии вот уже с полгода. Он уж успел нажить друзей и, как ему советовал отец, вел доблестную службу в гвардии. Условия были строгими и имели множество требований к солдату, но и привилегий у гвардейцев хватало.

Но даже привилегии гвардейцев, не защищали их от войны. Ведь как только в стране прогремело известие о нападении со стороны Елии, королевская гвардия в первых рядах отправилось на войну. Все для того, чтобы защищать и сопровождать царскую кровь, а именно сына короля, что будет руководить войсками. Так, гвардейцы были в разных военных компаниях, в них они выступали последним рубежом защиты, и лишь в редких случаях отправлялись в бой. Множество историй и моментов было на войне, но один Жаку запомнился больше всего.

Шел весьма успешный бой, Ифранцы теснили Елийцев. Жак, вместе с остальными гвардейцами стоял в строю и, откровенно говоря, мучился. Полный комплект брони, что носили на войне гвардейцы, был весьма тяжёлым и жарким, так и солнышко припекало. Что ещё раздражало гвардейца, так это бахвальство принца, что расхваливал свою тактику и, пусть ещё бой был не закончен, готов был праздновать победу.

- Эй, а где моя прислуга? Базиль где же они? - спросил принц.

- Не знаю, сир, - ответил Базиль, немного раздражённым голосом и недовольным лицом - помниться мне вы отправили их за вином.

- Да! И они до сих пор не явились, Базиль не мог бы ты сам сходить за вином? Надо же выпить за нашу победу! - Сказал принц

- Сир, но я офицер... я не могу...

- Да ты что, поверил? - рассмеявшись спросил принц - Отправь кого-нибудь из своих дармоедов, вон тех двух, например. - Принц указал на Жака и на другого гвардейца рядом.

- Сир, но сейчас по-прежнему бой, лучше не ослаблять гвардию.

- Мы уже победили, так что... Ей вы двое, идите сюда.

Два гвардейца, обменявшись взглядами пошли к принцу

- Сир я настаиваю...

- Хватит Базиль! - выкрикнул принц - Ты смеешь сомневаться во мне? Ну тогда ты отправишься с этими солдатами, за вином! Это твое персональное наказание.

Капитан хотел уж возразить, но решил не усугублять ситуацию, и потому лишь молча кивнул и вместе с солдатами направился за вином.

Вино находилось на складах лагеря, что сейчас пустовал. Пока Жак шел, по узкой траншеи в лагерь, его собрат по оружию рассказал, что он знает прислуг и скорее всего они просто украли вино и убежали. Услышав это, Базиль громко фыркнул, а Жак лишь вздохнул. Ясное дело что за этим спец отрядом ещё долго гонялись, много кого поймали, но главаря и ещё пару человек схватить не вышло.

Но в миг, настроение изменилось, зайдя за угол, перед гвардейцами предстала картина, как люди в елийской броне шли по лагерю. Они встретились лицом к лицу, всего в паре десятков метров. Не успели ифранцы достать рапиры, как в голову офицера прилетел болт. Жак тут же подхватил Базиля и зашел за угол, вслед за ним тут же заскочил собрат по оружию.

- Чёрт, что происходит? Кто это...

- Слушай сюда, - рявкнул Жак - бери офицера и двигай к нашим, предупреди их.

- А... А ты? - Ложа офицера на спину спросил сослуживец

- А я задержу их, иди.

Жак прижался к стенке, ведь он знал, что это за елийские солдаты. Это был особый отряд Елийской армии, спец отряд что легко проникал в тыл врага, этот раз был не исключением. Потому встретиться с ними в лобовую означало бы смерть. "Главное не тереть головы" молвил Жак и сильнее сжал рукоять.

Жак достал рапиру и ожидал, когда вражина ринется из-за угла вдогонку за ним. Тут же из-за угла появился шлем, а в след за ним удар. Жак ели успел уклониться и нанести ответный удар, который тут же парировали. Жак попятился назад, а вражин приумножилось. На Жака напали сразу три вояки, единственное что играло ему на руку, так это узкая траншея, не дающая хорошо размахивать мечом. Один из Елийцев заметив отсутствие двух других солдат, хотел проскочить мимо Жака, но как только попытался получил лезвием в брюхо.

Солдаты, уж хотели жать Жака ещё сильнее, но в дело вступил их командир. Здоровый он был, доспехи были обрамлены, и ходил он в закрытом шлеме. Но больше всего выделялся полуторный меч что имел позолоченную рукоять. Он тут же обрушил на Жака удар, да так что того ели защитили доспехи. Наплечник Жака помялся, а плечо начало изнывать. Кажется, он сломал ему ключицу.

Жак отринул от главаря, и тут же сделал выпад на него. Затем начал наносить удар за ударом, заставляя его отступать. Жак понял, что такого вояку, легче избивать в изнурительном темпе, чем терпеть его удары. Не успел Жак опомниться как оказался по среди лагеря, где его окружили Елийцы. Те издевались над солдатом, ведь пока он продолжал бить их главаря, они наносили точечные удары. И вот Жак сделал выпад да так что шлем главаря аж помялся, и он отошел на пару метров. К нему тут же подбежал щуплый елиец что что-то начал говорить ему, а тот лишь отмахнулся и принялся продолжать бой.

Жак уже ели держался на ногах, как в друг из-за спины послышалось бряцанье доспехов. Наконец, вся королевская гвардия ворвалась в лагерь и стали рубить поганцев. Жак же продолжал биться, но уже плечо к плечу с комрадами весело крича "В атаку, Дионисий с нами!". Тогда, они теснили елийцев к тупику, как они думали. Но там, где раньше был тупик, красовался проход, через который пришли елийцы и через который они сбегут. Жак же глумливо посмеялся над ними, и крикнул "Мы вас загнали прямо как волки загоняют зайца.". На эту насмешку развернулся главарь что уходил один из первых.

Затем, когда Елийцы были повержены, к Жаку наведался принц, прямо когда тому перевязывали многочисленные раны в бараках.

- Мне тут рассказали, как ты геройски держал оборону, не давая пройти ко мне, это правда? Ты был там один? - скрестив руки спросил принц.

- Да, тогда офицера Базиля ранили, и я попросил отправить его обратно к вам, а сам прикрывал отход... Как там он, кстати.

- А, Базиль? Да жить будет, ему лишь череп поцарапало. - махнул рукой принц - А вот ты настоящий герой, Жак, да?

- Да, ваше высочество.

- Даю слово когда-нибудь ты станешь офицером королевской гвардии, вместо Базиля, возможно уже завтра, если его раны серьезны.

Все в палате удивились подобному обещанию, и стали перешёптываться.

- Ч-что? - Раскрыв рот спросил Жак

- Да-да, вашей семье везет, то сначала твоему отцу грамоту вручу, то его сыну должность пообещаю... Ех какой я добродушный. - Бахвалился принц, поправляя волосы

- Ну да ладно, Жак, - продолжил принц - отдыхай, ты заслужил.

С этими словами принц покинул бараки, оставив Жака наедине с невероятным известием. Тот был просто в шоке, ведь если это пообещал сам принц, то велика вероятность что это не пустословие. Хотя, учитывая, что Жак из черни, то принц может передумать, и просто напрасно забудет об обещании. Кто его знает?

Но Жак продолжал надеется, даже спустя годы помня обещание принца.

- Да солдат, – сказал старейшина, поправляя волосы – ну и многое ты пережил, но кое-что в твоей истории меня интересует.

К тому моменту, дочь старейшина уже подала на стол прекрасные ифранские блюда, ну и конечно налила вишневой настойки.

- И что же? – сделав глоток, спросил Жак

- Ты говорил, что тебе пообещали офицерское место. – Почесав бороду, поинтересовался старейшина - Так ты стал им?

- Нет... пока что нет – сложив кисти и улыбнувшись сказал Гвардеец.

- Ясно, ну оно и понятно. Офицер, он же как старейшина в деревне, в одиночку ездить по дорогам Ифрании не будет - сказав это Давид усмехнулся и выпил.

- Давид, мне вот интересно как у тебя, такого молодого парня, получилось стать старейшиной? - Жак никак не мог успокоить свой интерес - Вот в моей деревне, все старейшины были с сединой.

- Да как... Прошлый старейшина умер рано, ну и меня, как самого лучшего охотника, решили выбрать старшим. - разведя руками ответил старейшина.

- Что? Только потому, что ты хороший охотник?

- Ну думаю ещё из-за моих мыслей. - Давид мечтательно уставился в пустоту и продолжил - Я считаю, что для своей земли ничего не жалко и что ради неё можно совершать любые поступки. И неважно какие, я готов пойти на все.

В комнате повисла тишина, после речи старейшины, но продлилась она не долго.

- Ну, думаю все же, главное, за что меня выбрали это мое прекрасные длинные волосы - сказав это Давид рассмеялся.

После этого старейшина перевел тему, и начал увлеченно рассказывать про охоту, пока Жак, внимательно слушая, поедал блюда. Дочь старейшины куда-то удалилась, съев малую часть приготовленного. А сам старейшина вместе с Жаком наседали на еду, что волки, не евшие три дня. И наконец набив живот настойкой и едой гвардеец решил вернуться к заданию и уж хотел прощаться с радушным хозяином. Но тот возразил, сказав, что пусть тот ещё посидит немного, и подождет кое-какого подарка от деревни, в качестве извинения. Жак нехотя отказывался, ведь на самом деле очень любил подарки, но и принимать его, было немного неудобно. Но старейшина упросил его подождать ещё минутку. После чего Давид удалился.

Жак, в ожидании подарка решил надеть доспех и пройтись по дому, да бы проглядывать охотничьи трофеи Давида. Удивлен он был тому, что в коллекции почти не было волков, хотя старейшина рассказывал о том, как много этих зверюг изловил. «Вот охотники, все как один, любят приврать»: буркнул Жак. Вдруг за спиной Жака что-то упало, гвардеец уж подумал, что это он что-то не аккуратно посмотрел. Гвардеец поторопился найти и исправить неполадку, пока хозяева не вернулись. Но поломки так и не нашлось, все трофеи были целы. Жак осмотреть пол, вдруг туда что-то упало, но нащупал что-то скрытое от обычного взгляда. Под шкурой козы, что служила ковром, находилась дверка в погреб. Гвардеец дернул ручку, и тут же взмах ножа. Гвардеец увернулся в последний момент. Тут же, из тьмы погреба, донеся крик:

- Убирайся ублюдок, не тронь нас! – размахивая ножом кричал женский голос.

Жак вгляделся в пустоту, откуда на него напали. Там сидела женщина с ребенком, жались к друг-другу, смотря на Жака как на дьявола. На земле лежали шкурки от картошки, а запах сырости бил в нос. Жак ошеломлённо спросил:

- Какого чёрта вы тут делаете?

- Мы? А вы? – начала кричать женщина, вытянув руку с ножом – Пришли и перерезали всю деревню, уроды! – на её лице показались слезы

Жак оцепенел, но солдатская закалка подсказала что сейчас не время раздумывать над произошедшим.

- Так успокойся женщина, - подняв руки успокаивал Жак - я из гвардии, вылазь отсюда.

- С чего мне тебе верить? – нервно дергая оружием говорила она

- Да потому что я тебя не прирезал и на помощь никого не позвал.

- Тогда держи руки на виду!

Женщина неумело вылезла из погреба, она немного не уверенно стояла. «Сколько же они там просидели?»: задался вопросом Жак. Женщина закрыла подвал, толкнув ногой дверку.

- За мной, я выведу вас. – Скомандовал солдат махнув рукой за собой

И только они хотели двинуться к выходу, как во дворе послышались шаги. Жак, схватив за руку мать с ребенком, забежал в одну из комнат, стараясь делать это как можно тише. Комната, в которой они оказались, была небольшим складом. Гвардеец, стоя у двери, вслушивался что за ней происходит.

В дом вошла та воровка, «Сир Жак, у нас для вас подарок»: говорила она. Гвардеец, протянул руку за спину, и шепотом попросил дать ему нож. Жак понимал, что махать рапирой в таком узком пространстве, неразумно. Аврил, поняв, что на кухне нет солдата, стала выкрикивать имя гвардейца на весь дом. Жак сглотнул, он уж хотел напасть неё, но решил, что лучше будет не поднимать лишнего шума, а то и гражданские могут пострадать. А девица уже поняла, что гвардейца нигде нет, стала немного нервно бродить по всему дому. Её быстрые шаги слышались будто град из-за двери. В кокой-то момент, шаги стали спокойней и размеренней. Жак сильнее сжал нож в своей руке, его дыхание стало немного тяжелей. Шаги за дверью утихли, и наступила тишина, в которой, казалось, можно было услышать, как цветет вишня во дворе. «Чёрт!»: послышалось за дверью, после чего было слышно, как дверца погреба упала. Затем, звук закрытия входной дверь.

Жак, подождав немного, выглянул из-за двери, и лишний раз убедившись, что в доме никого нет, вышел полностью. Он спросил у матери, есть ли в доме ход что выведет к стойлу, и услышав положительный ответ, попросил показать ему его. Они выбежали во двор, и уж двинулись к конюшне, как из-за угла показался один из «жителей деревни», столкнувшись нос к носу с Жаком. Только «житель» хотел что-то крикнуть, но Жак тут же пырнул его ножом в горло. Хрипя, он упал на землю, держась за нож в его горле. Гвардеец, быстро вывел коня из стойла, и помог оседлать его женщине и ребенку. Он вывез их через вишни, в поле и хотел уж оседлать коня.

- Гвардеец! – Крикнул кто-то за спиной Жака.

Солдат, обернувшись увидел старейшину что держал на плече, до боли знакомый, полуторный меч с позолотой. Елийские подонки, спецотряд, что уже встречал Жак. Гвардеец уж хотел дать бой, но вспомнив за письмо, попробовал залезть на коня.

- Не так быстро солдат, - Продолжил Давид – если захочешь удрать, то мы погонимся следом... И загоним вас, будто волкодавы волка.

Это были не пустые слова, обернувшись Гвардеец увидел двух коней, чьи морды были средь вишен. Жак моментально слез с коня, после чего приказал мамаше ехать в город. Конь ринулся в город, оставивши гвардейца один на один с врагами. Он видел, как из-под веток вишен выходят враги. Всего их было около двадцати, и все имели оружие, тоже самое что у тех двоих из таверны, те же самые мечи. Солдат на мгновение глянул на горизонт, где уже садилось солнце, теплый ветре сдувал лепестки вишни. Затем Жак вновь взглянул на Давида и скопище его солдат. «Главное не терять головы»: пронеслись слова отца, в голове Жака.

Гвардеец стал в защитную позу, и Давид двинулся к нему. Как только Елиец подошел, Жак сделал выпад, но его отбили. Гвардеец посыпал ударами Давида. Но тот не глупил и обойдя Жака, размашистыми ударами загнал его в вишни. Удар! Жак ели успел отбить неожиданный удар из веток вишни. И тут же, Давид рванул к гвардейцу, начав его посыпать градами ударов, что тот ели отбивал. Удары сыпались с боку вишен, и их уже Жак не успевал отбивать. И вот очередной скрытый удар, пришёлся по голове сбив с гвардейца Морион и поцарапал голову. Тут Жак озверел, он стал рубить без разбора, всюду, где мог быть намек на врага. Гвардеец стал бить в ответ и Давида. И когда тот был достаточно вымотан, Жак сделал выпад.

Миг и казалось, что клинок впился в грудь Давиду, но тут же острие рапиры было отбито и уперто в землю. Давид не погиб. Жак хотел вернуть меч в былое положение, но тут клинок к земле прижало лезвие Аврил, что затаилась в вишне вблизи Давида. Тут же Давид размахнулся на Жака, тот лишь в последний момент отпрыгнул. И удар пришелся по рапире, затем треск. Жак поднял свой меч и увидел, что его сломали пополам. Он бросился на Елийца, но сломанная рапира не давала бить с той же силой что и раньше. Теневые удары продолжались. Давид спокойно отбивал удары. А Жак все также яростно бился, не смотря на многочисленные раны.

В кокой-то момент, Елиец сделал выпад, свалил яростного Жака с ног. Тот пытался встать, но не мог, тело отказывало ему в этом. Гвардеец со всех сил крича, попытался встать на ноги, но из ран лишь брызнула кровь. Его попытки лишь привели к тому, что он стоял на четвереньках, прямо перед врагом. Жак видел, как его окружают Елийцы, что выходили из укрытий. Он все пытался встать, дать бой или хотя бы умереть, что угодно только не эта жалкая поза. Елийцы же, взяли его в круг, по центу которого с трудом держался Жак, а Давид возвышался над ним.

- Твои последние слова, Жак – Держа меч на плече спросил Давид.

Жак, попытался подняться, опираясь на обрубок меча, но тщетно, он лишь упал лицом в землю.

- Какой ты благородный, - Жак сплюнул кровь и поднял глаза – а у тех крестьян, что вы перебили, ты тоже это спрашивал?

- Я повторюсь, твои последние слова? - подошел ближе Елиейц

- О Дионисий, храни Ифранию! – крикнул Жак.

С последних сил Гвардеец бросился на Давида, тот отбил его выпад и тут же ответил сокрушающим ударом. Жак свалился на спину. Он чувствовал, как теплая кровь вытекает из ран, а вместе с ней, его тело покидали силы. Теперь гвардеец даже пошевелиться не мог. Все что эму оставалось это смотреть на багровое небо, и ветки что пытались скрыть его за собой. Это зрелище напомнило Жаку о его родной деревне, казалось, что стоит только закрыть глаза и он окажется там. В глазах темнело, солдат знал, что нельзя сейчас терять сознание. Но тьма оказалась сильнее, и своей победой, отправила гвардейца в небытие. Единственный вопрос, который задал себе гвардеец, перед тем как потерять сознание это: «Как же я мог?».

Милая деревушка, что стояла на опушки леса, где крестьяне жили простой жизнью. В это время года, уж вовсю плодоносила вишня, тем самым привлекая юнцов к себе. Три мальчишки, забрались на вишню и вели разговор:

- Хлопцы, - сплюнув косточку, сказал русый мальчик – а спорим, я сто вишен съем!

- Да врешь, ты не сможешь! – крикнул другой мальчишка

- Ото токо спорить и можешь – послышался голос с самого верха вишни – Я вот уже... почти сто и съел.

- Жак, ты вечно зазнаешься! – Крикнул русый – Ты...

-Жааааак, а ну быстрее иди сюда – Взволнованный крик женщины перебил русого парня

- Иду мам! – Крикнул Жак и тут же стал слазить с вишни.

Жак, спустившись, тут же побежал к матери, гадая что же там такого важного. И как только он прибежал к матери, он увидел, как она обнималась и целовалась с каким-то лысым мужчиной. Мальчику стало неловко от того, что он наблюдал, и он, уставившись в землю, ждал сам не зная чего. Но тут услышал знакомый голос: «Ну же, иди обними папку, сынок». Мальчик поднял взгляд, и увидел, что это и вправду его отец, что на войне облысел. Мальчишка тут же бросился к нему в объятья, со всей силы врезался в отца, что тот аж закряхтел немного.

- Папа тебе больно? – спрашивал Жак продолжая обнимать отца.

- Хехе, - потрепав сына за волосы начал отвечать отец - ну немного сынок, просто у меня есть рана на ноге, и она... временами побаливает.

- Это почему?

- Ну один вояка Елийский, на помять мне этот порез оставил. – отец сплюнул - Гаденыш.

- Ну все хватит тут о войне говорить, - возмутилась мать сложа руки - пойдемте лучше в дом, я стол накрою.

На следующий день, после возвращения отца с войны, жизнь Жака стала понемногу меняться. Отец стал тренировать мальчишку драться на мечах, и так же смог найти человека, что за недорого научить сына грамоте. Мать все причитала, что лучше отцу отказаться от той затеи, что он надумал, но отец был не преклонен. Он уже решил, что сделает из мальчишки настоящего воина. Был лишь вопрос времени.

Была у отца причина, по которой он решил обучать своего сына. Домой он вернулся с грамотой, что позволяла его сыну стать королевским гвардейцем, но только если будут выполнены условия на вступления. Потому отец все свое время уделял сыну, особенно во время тренировок боя, не взирая даже на больную ногу. А ко всему прочему отец стал для Жака кумиром и тот на кого он равнялся.

Шли годы, и мальчик, под усилиями отца, перековывался в мужчину. И под вечер, после тренировки фехтования, юноша и отец уселись под вишней, дабы отдохнуть. Отец, выдохнув, начал читать нотации юнцу:

- Ногами ты плохо работаешь, так глядишь и прибьют тебя.

- Хорошо пап, я постараюсь лучше ими работать – вытерев пот с лба сказал Жак.

- Ну а вообще, ты уже отлично сражаешься, не считая роботы ног – отец улыбнулся и толкнул сына в руку – скоро уже сможешь быть гвардейцем.

- Пап, я вот хотел у тебя спросить, а откуда у тебя, эта бумага гвардейская? – повернувши голову в сторону отца, спросил Жак - Ты всегда отмалчивался по этому поводу.

- Да не хочется мне это вспоминать, сынок. - Отец стал масировать свою ногу, ведь после битв она часто ныла.

- Это что-то стыдное?

- Ты чего это себе там надумал? – Рявкнул отец, от чего сын аж дёрнулся - Ишь ты!

- Прости-прости, пап. Просто мне интересно, что же такое ты сделал что бы эту грамоту получить.

- Хм, думаю уж тебе... Стоит знать почему – прекратив массировать ногу, сказал отец.

Сын устроился поудобней и приготовился к истории. Жаку всегда нравились истории отца про войну, про его сослуживцев и всякие передряги, в которые они встревали. Но конкретно историю про заслугу грамоты, он никогда не рассказывал

- В общем, когда ты был мал, Елия напала на нашу страну, тогда-то я ушел на войну. - Начал отец с самого начала.

- Я помню тот день пап, мама с тобой долго прощалась, а я никак не понимал куда же ты собрался.

- Да, помню такое. – отец взял небольшую паузу после сказанного, но затем продолжил – Когда я попал в армию я познакомился с множеством хороших парней, ну ты о них уже слышал. И главное подумать только, все с разных мест, с разных сел, но цель одна, защитить нашу прекрасную Ифранию, от цепких лап Елийских солдат. – Взгляд отца посмурнел и задумался.

Жак не смел прерывать раздумья отца.

- Тогда сынок, мы проходили битвы, один за другим освобождали города, тогда-то тогда я и потерял волосы. – грустно посмеялся отец – А потом был бой, мы столкнулись с армией, это было страшно. Как хорошо, что ты не знаешь какого это, видеть горизонт что заполняют враги.

- Я слышал о нем, - сказал Жак - это был самый крупный бой за всю ту войну

- Да... Бой тогда был, страшный, я даже не знаю сколько он длился. - Отец уставился в пустоту - Рубились мы отчаянно. Кровь, блевотина, пот, вот что ждет любого на поле боя. Но произошло то, что мы не как не ожидали. Нами тогда командовал принц, и толи из-за неопытности толи ещё почему, сглупил, подпустил врага слишком близко. Нашу королевскую гвардию тогда разбили, а принца защищают именно они. Ты же знаешь сынок, какое у нас отношение к отпрыскам королевским? – спросил отец у сына, поглаживая небольшую бороду.

- Да отец, - выдохнув сказал Жак - любой ценной, нужно защищать всех членов короны.

- Наш командир тоже так решил, ну и погони нас на защиту принца. Мы простые вояки давай отбивать их как могли, а елийцев становилось все больше и больше. Видимо, хотели добраться до принца, любой ценной. – отец харкнул на землю – Помню, как я тогда бился, не было ни грусти, ни боли, а только слепая и липкая ненависть. Сломали мы им зубы, тогда, не дошли они до принца.

- Там тебе и ранили ногу, отец?

- Ну да, именно в том бою я был ранен. Тогда, как бой закончился, я с ног свалился и меня с вояками, отправили зализывать раны в бараках. После боя, к нам, израненным солдатам, пришел этот самый принц. И он, как говорят у нас в отряде, решил убить одним выстрелом двух елийцев: Он решил проблему с гвардией и заодно отблагодарил защитников. Мы получили бумаги что позволяет нашим сынам стать гвардейцами, но только если будут выполнены все требования.

- Я непониманию пап, это очень красивая история, ты в ней герой, почему же ты не любишь её вспоминать? – спросил Жак

- Когда я получил те бумаги, я хотел похвастаться своим друзьям. Я хотел, чтобы они разделили со мной это счастье. Я был уверен, что они где-то рядом в браках, тоже залечивают раны – Глаза отца стали наполняться слезами - Но никого не было рядом. Я стал их искать, я кричал «Хлопцы, где вы», а в ответ была лишь тишина, сынок. – По грубому лицу отца пошли слезы – Они тогда на поле боя полегли, все полегли. А я этого даже не заметил, я просто потерял голову.

Жак почувствовал жгучее чувство горечи в груди, при виде плачущего отца. Это чувство можно сравнить разве что, с тем, что чувствует солдат получивший удар копьем в грудь. Жак подполз к отцу и обнял того, он первый раз видел его таким.

- Так что помни! - продолжил отец, обняв сына в ответ - Главное, это не терять головы в бою, а то ещё повторишь мою горькую судьбинушку.

- Хорошо отец, я запомню это, – начал всхлипывать по немного и сын – обещаю.

Отец, поняв, что его сын расстроился, вырвался из объятий, и вытерев слезы, начал их вытирать и сыну.

- Ну что же ты плачешь сынок?

- За тебя мне горько пап, я же не знал, что там ты... Прости, нечего было тебя расспрашивать.

- Пойдем лучше домой, – вставая проговаривал отец – мать-то наверняка уже приготовила нам поесть.

Так отец и сын двинулись домой. Тот случай всегда всплывал в памяти Жака, когда тот шел в бой. И особенно он помог ему на войне. Ах как было прекрасно время, проведенное на малой родине, там было много прекрасных моментов, что марафоном пробегали в голове Жака. Но в один момент они стали тускнеть, а в другой и вовсе погасли. Жак стал приходить в себя.

Жак очнулся, в сущей тьме, и первым делом он учуял смрад. Солдата тут же стошнило, от вони что стояла. Этот запах к своей горечи Жак знал, ведь так пахнут только трупы. Жак лежал на куче холодных и безжизненных тел, сверху же прижимала трава, что служила прикрытием кучи трупов от глаз. Жак тут же, на четвереньках, вылез из этого места. Оно оказалось недалеко от села, в поле. Жак взглянул на трупы под ночным светом. Там были все, мужчины, женщины, дети, изрядно посиневшие. Что ещё было у трупов так это раны на животе, а значит смерть не была быстрой. «Братская могила» прохрипел солдат. Но вдруг Жак вспомнил о своем задании, он ухватился за свой кармашек, где было письмо. Приказы украли. Гвардеец хотел уж достать меч, но того в ножнах не было. Рапира, или то, что от неё осталось лежала в братской могиле. Оружие лишь немного мерцало в лунном свете, хотя раньше, казалось, что в нем можно было увидеть отражение.

Солдат, не отползая от могилы, просто лег лицом к небу. Раны болели, старые и новые, все. Тело изнывало от потерянной крови, все чувства притупились. Жак, смотрел на ночное небо, оно сейчас было прекрасней принцессы. Но он не мог оценить его, в глазах то и дело темнело, и солдат был в шаге от того, чтобы опять вернуться в детство, и на этот раз возможно навсегда. Жак ударился в слезы.

Гвардеец, горько плакал, ведь подвел он не только себя. Все куда хуже, ведь в который раз его страна будет ввергнута в войну. По городам и селам опять пройдутся Елийские орды. Жаку стало невыносимо жить, и сейчас он возжелал вновь потеряет сознание, только лишь бы не думать об этом всем. Он решил глянуть в сторону трупов, на свой меч, будто веря, что сейчас он будет цел.

Но солдат заметил кое-что другое. Рядом со сломанной рапирой лежал бутон лилии, тот самый что ему подарила Софи. Гвардеец подполз ближе, и поднял с могилы помятый бутончик. Цветок уж давно завял, и испортился. Но глядя на него, Жак успокоился. Он вспомнил всех своих братьев по оружию, отца, Софи, и в конечном итоге он вспомнил про свою родину. После этого Жак встал, он бережно положил цветок к себе в кармашек. Он так же вложил свой сломанный меч в ножны. Жак перевязал себе раны, пусть на все ибо не хватило тряпок, но перевязал.

Жак двинулся в поселение, он планировал из него прийти в город и оттуда уже, взяв коня двинуться за Елийцами. Здесь есть только одна дорога, по которой можно было идти к Елии, потому солдат приблизительно знал где, был Давид. Оставалось только как-то добыть лошадь, чтобы их догнать, но в городе наверняка найдется какой-либо конь.

Жак двинулся к деревне и прошел мимо своего места битвы, там он поднял свой шлем, и конечно же взял вторую часть клинка, ведь это все ещё его меч. Как только гвардеец вышел из вишен, его встретили стражники, точно с того города, где он останавливался. Было видно, что они сюда не просто так пришли, на них были кирасы, да и лошадей было много. Стража уж хотела скрутить его, видимо приняв за елийца. Но их остановила девушка, та самая мать, она рассказала страже о том, что здесь произошло. Именно девушка привела их. Женщина объяснила, что Жак дал ей свою лошадь и защитил от преследования, после чего стража отстала от гвардейца. Жак, спросил есть ли у девушки его конь. Но девушка обняла его, произнеся: «Спасибо что спас меня с дочкой тогда.». Жак лишь обнял в ответ, похлопав по спине. Затем, спасенная девушка, вернулась к теме и указала на коня, что стоял недалеко от дома старейшины.

Гвардеец молча двинулся к лошади, но тут к нему подошел глава стражи.

- Господин гвардеец, у меня тут к вам вопросы, ответьте на них пожалуйста. - Сразу перешел Капитан к делу. - Просто мы пришли по души елийцев, а их тут нет, да и вообще здесь только пустые хаты.

- Я вас слушаю - ответил Жак

- Рассказывай, что тут стрелялось?

- Ну - Жак осмотрелся - пришли елийцы и всех перерубили. Затем вырядились в простых крестьян. И потом, когда я спас ту женщину - Жак кивнул в сторону девушки - и раскрыл их план напали на меня. А сейчас, они наверняка на той дороге, это единственный возможный путь выхода в Елию.

- Ох, - почесав голову сказал капитан стражи - ну спасибо за сведения, я сейчас...

- Вы же хотите догнать тех ублюдков, да? - Спросил Жак.

- Ну да, мы как раз планировали выследить их - сказал Капитан с недовольным лицом.

- Так давайте же, седлайте коней и едьте за мной, я знаю эту дорогу, мы их догоним и уничтожим.

- Не учи меня командовать, - сказал капитан - мы уже завтра выдвинемся за ними. Сейчас это не благоразумно.

Все взгляды были прикованы к этим двоим.

- Завтра их уже не будет, они будут в Елии.

- Повторю тебе, не учи меня командовать! - скрестив руки сказал капитан стражи.

Жак прекратил спорить, и взглянул на стражу. Все они отводили глаза. Жак от этого вздохнул и направился к лошади.

- Кстати, - Дополнил старейшина - мы нашли не открытую бутылку пойла в доме старейшины. Оно оказалось отравленным, как узнал один из моих дураков, ты не знаешь, что это?

- Хе, гостинец от старейшины видимо... - Сказал гвардеец, оседлав лошадь

Жак двинулся в путь, вдогонку ему что-то кричала стража, но он уже не слушал. Он гнал лошадь, не боясь её загнать. Единственное что он хотел, это перебить тех ублюдков и спасти страну.

Гвардеец, скакав всю ночь, лишь под начало утра, смог догнать Давида и его солдат. Те брели вдоль дороги, изображая то ли кочевой караван, то ли кочевых крестьян. Они брели узкой змейкой, впереди которой были Давид с Аврил на конях. Жак сразу погнал лошадь на них, оголив свою сломанную рапиру. елийцы быстро заметили гвардейца, что гнал в их сторону. Они тут же оголили мечи, что были спрятаны под одеждой. Все конечно удивились, что ифранец пережил ту мясорубку, что они устроили ему в вишневом саду. Но, с другой стороны, они не считали его серьезной угрозой, ведь что может сделать полуживой солдат?

Жак гнал коня галопом, и тот затоптал солдата что самонадеянно бросился в атаку. Гвардеец, продолжив гнать коня, размахивал обрубком меча. Главная цель — это добраться до Давида, он укрывался в самом конце змейки и не рвался в атаку, наверняка у него приказы. Другие же елийцы окружали коня, дабы остановить его, но Жак всеми силами мешал задуманному, он маневрировал среди варажин, попутно рубя им головы. Из-за чего большая часть солдат бросилась в рассыпную. Но долго маневрировать не вышло, воровка выскочила на встречу Жаку, уже на своей кобыле. Она тут же настигла солдата и замахнулась. Солдат инстинктивно поставил блок оружием, гадая что удар будет по нему. Но воровка вдарила коня по горлу, острое лезвие распороло тому горло, и конь стал падать. Жаку пришлось прыгать с коня, дабы тот не придавил его при падении.

Он свалился на колени совсем вблизи елийца. Тот уже, предвкушая легкость добычи замахнулся, но тут же ему распороли брюхо, от чего он упустил меч. Жак быстро встал с колен и подобрал меч елийского пехотинца. В глазах гвардейца начало темнеть, раны все-таки не давали себя игнорировать. Но Жак знал, что сейчас нельзя давать слабину. И вот вновь его стали окружать солдаты, только Давида нигде не видно. Он видел, что кольцо, в которое они его брали было растянутым, дабы коню Аврил было легче проехать. Жак встал в защитную позу, но вдруг получил удар со спины, он тут же хотел броситься на обидчика. Но понял, что все это похоже на ситуацию в саду, и что его опять могут порубить, как свинью на бойне. Потому Жак успокоился, и стал парировать удары один за другим, внимательно следя за ударами и временами бить в ответ.

Елийцы стали редеть, потому Аврил заняла Ифранца собой. Она проезжала мимо него каждый раз, заставляя гвардейца изощряться в защите. Так же и пехотинцы, которых осталось мало, пытались теснить солдата. Но Жаку эти игры быстро надоели, он парировал очередной удар, и тут же вонзил в пехотинца меч, решив не вынимать его из тела. Жак сосредоточился на воровке, что опять скакала на него, и вот уже была в десятке метров. Жак сделал шаг назад, и достал вторую часть своего меча. В глазах гвардейца Аврил двоилась, он хотел попасть ей в сердце или в грудь, но в его состоянии это было сложно, но все-таки он рискнул. Острие полетело прямо в воровку и вгрызлось ей в плечо. От такого, Аврил не смогла удерживаться на коне и свалилась с него.

Жак оглянулся он видел, как всего осталось парочку душегубов, и Давид, что был за их спинами. Жак был удивлен что он не нападал, ведь в основном он и был главным соперником. Жак уж хотел двинуться в сторону соперника, но услышав, как за спиной кто-то встает он остановился, но не оборачивался. Он продолжал смотреть за тем, как в глазах Давида стоит печаль и желание сорваться и ринуться в бой. В последний момент он не выдерживает и оголив свой меч, пошёл на Жака.

- Давид не смей. – Скомандовала воровка, гвардеец взглянул в её сторону, а Давид остановился. – Ты должен идти вперед, с нами или без нас. Ты не должен погибнуть - Аврил сказала это с наигранной веселой улыбкой

- Хватит мной командовать, - Рявкнул командир – я вообще-то твой офицер.

Пока пара разбиралась Жак поднял меч, одного из убитых елийцев

- Да. – согласилась воровка, нежно улыбнувшись – Но ещё ты мой муж и ты прислушиваешься ко мне. Так что иди Давид, на тебя все надежды. Спаси не нас, так Елию, как ты... Как мы того и хотели - Широко улыбнувшись со слезами на глазах молвила Аврил.

Сказав это, воровка напала на Жака, ей на помощь пришли оставшиеся солдаты. Гвардеец, отбивая пару ударов, после чего одним точным ударом вдарил по торчащему из плеча острию. От такого девушка выронила меч, и упала, после чего в дело вклинись двое солдат, встав на её защиту. Жак с легкостью справился с солдатами что попытались защитить её, разрезав одному брюхо, а второму глотку. Воровка успела доползти на четвереньках, до своего меча, и даже поднять его. Но тут же гвардеец выбил оружие из её рук, ударив ногой по руке. И тут же, добавил удар в бок, от чего воровка упала на живот.

Гвардеец приготовился, он хотел нанести удар в живот дабы та истекла кровью. Жак хотел, чтобы воровка разделила участь, невинно убитых ею крестьян. Но он кое-что заметил. Аврил глядела не него, не на её врага, что сейчас заберет жизнь, а на своего мужа. Видимо, Давид, это тот, кого она хочет увидеть напоследок. Этот взгляд заставил Жака на время задуматься. Куда проще было бы, если бы она боролась с гневом в глазах, что собака, загнанная в угол. Гвардеец, на мгновение успокоил ту холодную ярость, что двигала его меч. Он взглянул на Елийку и увидел то, что он мог бы ценить. Это не очистило её лик, нет... но это дало кое-что понять Жаку. Ведь он не должен руководствуясь яростью, начать уподобляться врагу. Потому, он решил подарить воровке быструю смерть, и одним взмахом он перерубил ей горло, и та быстро умерла, все так же смотря на мужа.

Жак развернулся к Давиду, он все готовился к тому, что же тот сделает. Сбежит или в ярости нападет. Но нет. Тот все глядел, на свою почившую супруга, но спустя пару секунд он перевел взгляд на Жака.

- Посмотри на это. - Давид раскрыл свой кожух и показал перебинтованную рану у себя на груди – Тогда в саду, ты серьёзно ранил меня, потому сейчас она и не давала мне сражаться, говорила, что я слишком слаб. – Давид вновь взглянул на свою жену. - Она вообще не хотела, чтобы я сражался с тобой, это началось после битвы в лагере, помнишь?

Все-таки выпад гвардейца, тогда в вишневом саду, ранил елийца. Но Жак ничего не ответил, он все концентрировался на своем теле, из-за ран.

- Но теперь глядя на тебя, - Давид продолжил, указав остриём на Жака – я вижу, что ещё могу сражаться. Прости дорогая Аврил, но бежать я не буду, в последний раз я ослушаюсь тебя.

Елиец направился в сторону ифранца, дабы вступить в бой. Жак же, не дожидаясь напал на врага. Рывок и он уже вблизи вражины, вот первый удар, за ним второй. Парное оружие заставляло Давида, только парировать и отходить назад. Но тут елиец в очередной раз парировав, вдарил по руке Жака, по той, что держала елийский меч. От такого Жак выронил оружие, и ему пришлось остаться со своим клинком. Давид тут же рванул и мощным ударом с верху хотел разрубить ифранца. Удар и Жак отринут в сторону, прямо в близь врага. Ифранец схватил свободной рукой свой шлем и со всей дури, вдарил Морионом по рукам Давида. Шлем содрал кожу и вывихнул руки елийцу, но тот так и не отпустил меч. Тогда же Жак со всей силы вдарил по мечу, прямо возле позолоченной гарды. Давид тут же вырывался и хотел уж вновь замахнуться, но только сейчас понял, что его меч сломался. Клинок полностью откололся от рукояти. Воспользовавшись замешательством врага, Жак сильным ударом резанул Давида по груди, как раз по месту где была рана, и тот свалился на землю, приняв сидячее положение.

Жак уж хотел добить вражину, но Давид осадил его.

- Жак, стой, выслушай меня. – сказал он протянув руку вперед.

Жак не слушал елийца, и подойдя ближе уже начал замахиваться.

- Я понял, держи. – Давид достал из внутреннего кармана приказы, и что самое главное печать не была сорвана. – Но прошу выслушай меня.

- Хорошо, говори, - забрав приказы сказал Жак - но потом я убью тебя.

Вообще Жак уже был серьёзно измотан. Не удивительно, его тело ослабло, и он сражался с последних сил. Отчасти именно из-за желания передышки, он и дал Давиду говорить. Но при всем этом, он не отходил от врага, держа оружие возле горла Давида.

- Эти бумаги, что сейчас в твоих руках, - Давид указал на приказы рукой - это то, что начнет войну. Кровавую, такую же как две предыдущих.

- Да, но на этот раз мы ударим на перед, -Холодно ответил Жак - опыт прошлых войн показал, что лучше напасть на врага первее чем он на тебя.

- Чего? - Кося взглядом спросил Давид.

- Мне рассказали, что ваши войска собираются в близь нашей границы, а значит вы хотите напасть. Прямо как в прошлые разы.

- Хехе, – размаялся Давид – ты ведь не знаешь всей картины. Моя странна сейчас в бедственном положении, настолько что у нас, плохо дело со шпионами. Почему нас, элитных бойцов, и закинули в глубь вражеской странны. А все, потому что, мы разузнали что скоро будет война, и развяжете её вы, ифранцы!

- Что за бред ты несешь, сволочь? – Жак прижал лезвие к горлу Давида. – Ты правда думаешь, что я на это куплюсь. Вы уже два раза развязывали войну, с чего бы вам не развязать в третий? А, ублюдок?

- Говорю же, моя страна сейчас не в лучшем положении, нам не выгодна эта война, мы её скорее всего проиграем, а Ифрания только и рада будет. Всегда приятно взять решительный реванш у своего противника.

- Хватит очернять мою страну! - Жак ещё сильнее прижал клинок к горлу

- Хорошо, понимаю, ты мне не веришь. – Давид бросил взгляд на бумаги – Открой его, там все написано.

- Мне голову отрубят, если я сорву печать с приказов. – спокойно сказал Жак.

- Жак, только так я смогу показать тебе истину, разве ты не хочешь знать правды? Разве не хочешь, всего лучшего своей стране?

Жака задели слова про державу, из-за чего он стал сомневаться. Стоит ли игра свеч? Но что, если елиец прав? Что если и вправду Ифрания нападет на другую страну.

- Прошу, это касается и моей страны тоже, я ведь так же хочу ей блага. - Говорил Давид, глядя в глаза Жаку.

- Хорошо, но, если ты мне соврал... Тебе простой смертью не отделаться. - Жак взглянул на елийца из-под лба.

Жак хотел сорвать печать, но у него жутко тряслись руки. Нет, он не боится казни и не в состоянии тела дело. Быстрее это страх того, что Давид окажется прав. Но вот уже приказ открыт, назад дороги нет. Гвардеец начинает читать про себя текст: «Я офицер королевской гвардии, приказываю вам начать наступление на Елию. Страна находиться не в лучшей позиции, потому эта война закончиться быстро и выгодно для нас... - Далее идут подробные планы по наступлению - Так же, я ухожу с должности офицера, и передаю свои полномочия Жаку Винторо, что уже множество раз отличился в верной службе короне.

Постскриптум: не стоит рассказывать Жаку о том, что первое нападение возглавили мы, этот парень имеет слишком патриотичные взгляды, он явно будет не в восторге от такой позиции Ифрании в этой войне. Потому не стоит ему об этом говорить, не теряйте его настрой и пылкий дух»

Жак обомлел, он не мог поверить в прочитанное, и даже подумывал что это Давид все подстроил. Но затем осознал, что это правда. Он немного ослабил хватку, и клинок уже не так впивался в горло Давиду

- Твою мать – выругался Жак.

- Понимаю это неприятно, теперь отдай мне эти приказы. – протянув руку сказал Давид

- С чего ты вдруг решил, что я теперь на твоей стороне? Я могу просто уничтожить бумаги. – Смотря в пол сказал Жак.

Жак был ещё не до конца уверен, как воспринимать происходящее.

- А толку то? Ну оттянешь ты наступление, но, по сути, войну ты не предотвратишь. Напишут ещё один такой приказ, а за ним ещё, бумаги на все хватит. А вот отдав бумаги мне, ты сможешь остановить угрозу войны. Хотя... что это я расходился, звание офицера то может быть настолько ценно, что можно закрыть глаза и на такую мелочь как война.

- Откуда ты... - подняв взгляд начал Жак

- Окошко, - выдохнув сказал Давид - окно в покои офицера было открыто, а у Елии все ещё достаточно шпионов. Оттуда мы и узнали все про тебя и про обещанную награду. Ну а теперь, только тебе решать, что ты будешь делать дальше.

Жак задумался, он бы мог принести приказы куда надо. Мог сказать, что проклятые Елийцы сорвали печать, а он тут не причем. Да и есть люди что с радостью подтвердят слова про бой в деревне. И вот она, жизнь о которой он мечтает, будет воплощена в реальность. Но с другой - война, пусть и победоносная, но война. Там будут гибнуть люди, гореть села. На его руках будет кровь тысяч людей.

Жак смотрел на письмо и вдруг вспомнил, о том, что он хранит ещё с самого начала, лилия Софи. Он достал её и взглянул на неё вновь. Такая безобразная уже, но все ещё ценна.

- Давид, а с чего ты вообще взял что, если я отдам приказы тебе, войны не будет? - Жак взглянул в глаза Давиду.

- Хм, отдав приказы мне, я донесу их к самой верхушки власти Елии. - Не отводя взгляд отвечал Давид - Там они проведут очень сложную политическую разборку. Дипломатия, интриги, кровные узы, честь королевской семьи и прочее.

- Хм - Жак глянул в сторону, где восходило солнышко и светило прямо на него с Давидом.

-Её можно кратко описать, как давление на брата. - Продолжил Давид, взглянув на солнце - Как никак, короли у нас с тобой с одного рода, и один братец сможет убедить другого отказаться от войны.

Жак вновь задумался, он взглянул на лилию и на приказы. Казалось, один шаг и он офицер... Да и отдай он приказы врагу он тут же станет врагом народа и потеряет и таврящей по оружию и любимую, просто отдай приказы и все... Нет. Жак вспомнил своего отца что хромает из-за войны, вспомнил друзей что погибли на войне. Вспомнил все то, через что он прошел сам, все те сожженные деревни что он видел. Все слезы что проливали суровые комрады, матерей не дождавшиеся сыновей, взгляд на на две тысячи ярдов у пятилетнего ребенка. А сколько ещё будет подобного на новой войне? Сколько ещё душ лягут на полях брани? Нет, этого больше не повториться.

Жак убрал меч с горла Давида.

- Бери и иди. - протянув приказы сказал Жак.

- Жак... - Забрав приказы начал Давид - если ты это делаешь, значит ты готов перестать быть гвардейцем? Ты же никогда уже не станешь офицером. Если только не присоединишься к Елии - Давид усмехнулся и взглянул на Жака, ожидая от него реакции.

Жак не изменился в лице, от чего ухмылка быстро сползла с лица Давида.

- Ты же станешь не желанным и никому не нужным, ты это понимаешь?

- Да... А теперь иди Давид, иди...

Тот прислушался к совету ифранца уехал на своем коне восвояси.

Жак же сошел с дороги, и сел в поле. Он слышал, как сзади него проезжали стражники на лошадях, что гнались за елийцами. Увидев разбитый отряд крестьян с мечами в руках, те остановились и опознав в убитых елийцев, развернулись и поехали обратно. Они так и не заметили Жака, сидящего в траве. Жак же сидел и смотрел в даль, по новой обдумывая все произошедшее. Рядом лежали две части рапиры, а рядом с ними Морион. Жак же сидел и крутил в руках бутон Лилии. В миг он потерял все о чём мечтал и все что имел, но сейчас он смотрел в даль и ели заметно улыбался. Его товарищи наверняка решат, что Жак погиб в неравном бою. Но никто так и не узнает правду о нем. Человек что спас страны от войны, лег на спину и уставился в небо, чистое, голубое небо, прямо как в его родном селе.