Избранная [Justin Bieber]

  Я не знаю, сколько прошло времени с того момента, когда я в последний раз спала, но я рада, что мне удалось заснуть хотя бы на пару часов. Но не рада что в этом доме я одна. Я не рада, что оставила его там одного, потому что цель Марка — Джастин.

Я не знаю почему он пытается вывести его из строя, если дело во мне.

Лучше бы он убил меня.

Я переворачиваюсь на бок, а затем откидываю одеяло в сторону и ступаю на холодный пол. Вздрагиваю от непривычки и думаю о том, чтобы перекусить.

Стянув халат со спинки стула, я выхожу в коридор и намереваюсь что-нибудь разогреть, как останавливаюсь возле приоткрытой двери. Это был тот кабинет, в котором я побывала больше двух недель назад.

Я толкаю дверь и ступаю босыми ногами на темные цвета ковер. Намеренно направляюсь к полке с фотографиями и замираю, снова заметив того исхудавшего мальчика.

Беру ту, на которой девять свечей и замечаю на фоне женщину. Она тоже блондинка, но голубоглазая. Загорелая.

Раньше я не обращала на это внимание.

Беру фотографию где ему десять и снова вижу ее. Её профиль на его фоне. Рядом с ней стоит мужчина. Он довольно привлекательный и высокий. У него есть щетина, а волосы его темные. Он похож на него.
Переворачиваю рамку и открываю её, заметив на фотографии подпись: «Сан-Франциско. Джастину десять лет».

Сан-Франциско?

Возвращаюсь к предыдущей и так же открываю: «Пенсильвания. Джастину девять».

Что за чертовщина?

Отрываю рамку с фотографией где ему восемь и семь. «Портленд и Питтсбург». На той где ему семь, есть еще подпись. Маленькими буквами указано: Мама и я.

Мама. Это его мама.

Кажется, я перестаю дышать.

Я хочу знать еще. Я хочу видеть ещё их фотографии, но на тринадцатилетние она появляется в последний раз.

Дальше следует большой перерыв, и за фотографией девятнадцатилетнего парня нет подписи. Нет ничего вообще. Только на двадцати двухлетней я замечаю его улыбающегося девушке. Я переворачиваю рамку и достаю оттуда фотографию.

На этот раз это не его подчерк или той женщины. Это аккуратно выведенные буквы: «Лас-Вегас. Джастину двадцать два».

Что же случилось в тот перерыв, когда из мальчика вырос девятнадцатилетний исхудавший подросток? Учитывая то, что на последующих фотографиях не было его матери, я могу сделать вывод, что после тринадцатого дня рождения ее не стало. Или не стало его отца?

Увы, на этот вопрос мне может ответить только сам Джастин. Но это уже сверх фантастики.
Я аккуратно вставляю фотографии обратно в рамки и ставлю их на полку. Пытаюсь найти еще фотографии, но везде пусто. Даже нет альбома.

Внезапный и незнакомый мне звук заставляет меня денутся и только через некоторое время я понимаю, что это звонят в дверь. Выйдя из кабинета, я сбегаю вниз по лестнице в надежде, что это пришел Джастин, но вместо него я нахожу пустоту. Уже собираюсь закрывать дверь обратно, как замечаю на пороге длинную прозрачную колбу с крышечкой.

Взяв её, закрываю дверь и прислонившись к ней спиной встречаю взглядом темно-зеленого цвета воду в колбе. Это похоже на тину и водоросли.

Это похоже на болотную воду.

Переворачиваю её и нахожу прикрепленную записку:

«Я вижу, ты снова хочешь попробовать её на вкус».

Меня начинает трясти. Я оглядываюсь по сторонам и поспешно направляюсь в столовую, пытаясь найти свой телефон. Слышу, как ускоряется мой пульс и подозреваю о том, что Марк находится где-то поблизости. Он уже убил Джастина и пришел за мной.

Нахожу телефон на столе возле микроволновки и набираю номер Джастина. Он звонит. Звонит у меня за спиной, и я оборачиваюсь, заметив вымученного Джастина.

Мне становится легче.

Я отключаю вызов и замечаю, как он опускает взгляд на колбу на столе. Он подходит ближе и взяв в руки рассматривает её.

Он бледнеет и ставит её обратно на стол.

Я снова тону в той воде. Я снова прощаюсь с жизнью и принимаю это как должное. Я снова чувствую на языке привкус болотной воды.

Мне кажется, будто он тоже.

— Джастин? — зову я его. Я пытаюсь сделать так, чтобы объектом его взгляда стала я, а не зеленая вода.

Он поднимает голову.

— Может ли Марк использовать Карибские острова для своих дел? В смысле, там была наша свадьба...

Он хмурится, будто я сделала ему больно.

— Зачем делать свадьбу на Карибах?

— Не знаю, — пожимаю я плечами. — Я хотела, чтобы это было где-то подальше от дома. От друзей, от того, что я выхожу за него замуж из-за положения.

Он развязывает галстук и кидает его на стол. Он действительно устал.

Садится за стол и все еще смотрит на воду. Мне кажется, что на этот раз он злится. Играет скулами.
Я ловлю себя на мысли что, когда он зол, он выглядит привлекательно.

Не о том думаешь, Митчелл!

— Почему он выстрелил в Джейсона?

Я и так знаю, но я хочу слышать его ответ. Я хочу слышать правду из его уст.

— Он целился в меня, — спокойно проговаривает Джастин. — Жаль, что я был не та близок к нему.

— Ты бы остановил его?

— Нет. Я бы дал ему больше шансов попасть прямо в сердце, — холодно проговаривает он.

Пустота. Пустота в его словах и его душе.

Что случилось с Хлои?

Я хочу заполнить эту пустоту собой. Я хочу быть этой пустотой. Позволь мне, Джастин.

Он накрывает лицо ладонями, а я подхожу к нему ближе и кладу руки на его плечи. Он вздрагивает.

Окольцовываю его шею руками и наклоняюсь, оказавшись прижатой щекой к его щеке. Он не дышит. Я тоже.
Джастин прикрывает глаза и оборачивается ко мне. Он пытается найти губами мои губы, но я не позволяю. Я отстраняюсь и взяв его за руку веду в душ.

Он должен расслабиться.

Захожу в ванную комнату и принимаюсь за его пиджак. Стягиваю его, а он тянет руки к моей майке. Я откидываю ее и вижу, как удивленно ползут его брови вверх.

Пиджак уже на полу, когда я начинаю расстегивать пуговицы на его рубашке. Дыхание Джастина становится частым, мое тоже. Здесь становится слишком душно. Слишком душно для того что бы быть до сих пор одетой.

Скинув рубашку с его плеч, я тянусь руками к ширинке на его брюках. Расстегиваю их и спускаю.
О Боже. Он уже готов. Он уже твердый.

Я все еще пытаюсь держаться, и когда он переступает через брюки, я присаживаюсь чтобы снять его боксеры. Джастин заинтересованно смотрит на меня и хмурится. Он облизывает губы, когда я касаюсь кончиками пальцев его боксеров.

Я уже мокрая и возбужденная лишь от того, что медленно стягиваю баксеры с его бедер. Ниже и ниже и...
Стон срывается с моих губ, когда я спускаю их полностью и он стоит передо мной полностью голый.

Я чувствую себя... неловко? Смущенно?

Я чувствую себя слишком возбужденной, чтобы просто стоять и смотреть на него. Потому что я солгу, если скажу, что сумею промолчать и не попросить, чтобы он оказался во мне.

Я снова беру его за руку и веду в душевую кабину.

На мне все еще надето нижнее белье и пижамные шорты с топом, и это однозначно не нравится ему, потому что как только он делает шаг в душевую кабину, то хватает меня за топ и разрывает его на части.
По моему лицу, телу, начинает литься теплая вода и я захватываю воздуха, радуясь, что она хоть как-то охладила мой жар от одного его вида.

Он стягивает мои шорты, а за ними и трусики. Я в таком же положении, как и он. Полностью обнаженная перед ним.

Мне хочется, чтобы на этот раз все было иначе. Я хочу всем своим телом чувствовать его. Его чувства. Его пустоту и боль.

И он дает мне это.

Он входит в меня резко и больно. До самого основания.

Я обхватываю руками его шею, а он приподнимает меня, усаживая себе на бедра.

Каждым свои движением он будто показывает мне, как ему больно. Что он чувствует. Что он помнит. И я терплю.

Я кусаю нижнюю губу, пытаясь скрыть жалобный стон. Я не хочу признавать то, что мне больно. Я просто хочу, чтобы он поделился со мной этим. Поделился со мной той темной частью себя. И мне ужасно от этой мысли. Мне ужасно что он чувствует это каждый раз. Каждый день. Каждую секунду.

Он кладет ладонь на стекло позади меня и начинает входить еще глубже. Я вскрикиваю. Откидываю голову назад и пытаюсь привести дыхание в норму. Но не могу. Я вижу его лицо, вижу, как он кривится каждый раз, когда входит меня.

Обхватываю его шею руками и утыкаюсь в плечо.

Он замирает во мне. Он кончает в меня и от одного его стона, я делаю это вместе с ним.

Мы делаем это в одно время, утопая в своих стонах.

В сбитом дыхании. В чувствах, которые имею я, во влечении, которое имеет он.

***

  В который раз убеждаюсь, что просыпаться рядом с Джастином это лучшее, что я могу иметь. Лучшее что я могу видеть перед собой и то, чему не особо рад каждый мужчина по утрам.

Улыбка не сползает с моего лица, а руки так и тянутся потрогать, но прежде чем сделать это, я останавливаю взгляд на столике рядом с кроватью. На нем стоит поднос с фруктами и два стакана с соком.

Когда он успел?

Видимо, пока я спала, а потом снова сам уснул?

Мне смешно, и я смеюсь вслух. Тихо, но делаю это.

Он просыпается.

— Привет, — шепчу я, и перевожу взгляд на того, кто встал раньше самого Джастина.

— Привет, — шепчет он и потягивается.

Мне нравится этот Джастин. Он домашний и он со мной в одной постели.

— Как спалось? — интересуюсь я. Мне действительно интересно, не посещали ли его кошмары.

— Хорошо, — довольно уверенно проговаривает он.

Я улыбаюсь. Я хочу, чтобы каждое утро было таким. Беззаботным и греющим душу.

Надеюсь, он чувствует то же самое.

— Какие у нас сегодня планы?

Он задумался. Провел рукой по волосам, а затем почесал щетинистый подбородок.

— Я должен свозить тебя в Вегас, — проговаривает он.

— Теперь это так называется? — усмехаюсь я, а он хитро улыбается, но качает головой.

— Я должен показать тебе, что ты имеешь.

— Это становится еще интересней.

Я снова улыбаюсь, а он смеется. Мне нравится его смех.

Смейся чаще, Джастин.

— Ты всегда думаешь не о том с утра?

— Хочешь сказать, что ты нет? — я вздымаю брови, а улыбка с его лица пропадает.

Кажется, каждое утро Джастин просыпается не с хорошими мыслями, а с плохими воспоминаниями.

— Я должна буду увидеть казино?

Он кивает. Я кусаю губу и кладу ладонь на его торс, спускаясь ниже.

Он набирает воздуха в легкие, когда я касаюсь его там. Мне нравится, когда я могу контролировать ситуацию. Когда именно он в моей власти.

— Как скоро мы должны уехать? — интересуюсь я, ускользая рукой оттуда.

Он расслабляется и перекатывается на бок лицом ко мне.

— Через час. Тебе хватит времени собраться?

— Этот вопрос ты бы задал себе, — смотрю я вниз. — Хватит ли тебе времени успокоить его?

Джастин закатывает глаза, понимая, к чему я веду.

— Ты бы могла помочь ему.

Я фыркаю.

— Обойдется.

Встаю с кровати и чувствую, как меня хватают за талию. Я смеюсь и вырываюсь, стянув с него всю простынь. Теперь я вижу его полностью и кусаю губу. Я хочу попробовать его, но взглянув на ухмыляющееся и довольное лицо Бибера, я передумываю.

Пусть помучается над ним в душе.

Приняв душ, я высушила волосы и сделала укладу. Уже у себя в комнате я обнаружила на кровати черное закрытое платье. Оно было чуть выше колена.

У меня создалось впечатление, что, если бы оно было в пол, я бы предположила, что Джастин решил отдать меня в монашки.

Надев пальто и сапоги, я спустилась вниз, заметив его ожидающего меня возле двери. Рядом с ним стоял мужчина. Высокий, с бородой. Не менее привлекательный чем Джастин.

— Куинн, это Тайлер. Он твой телохранитель на сегодняшний вечер.

Джейсон.

Я хочу знать, как он и в порядке ли он, но Джастин здесь со мной и ясно не знает ответов на этот вопрос.

Мы направляемся к машине, а впереди нас ждет перелет в несколько часов.

Последний раз, когда я была в Вегасе, то провела все время в номере. За исключением нескольких моментов, когда я спускалась с Марком вниз для заключения сделок.

Это было нашим маленьким турне, о котором я не подозревала.

Лос-Анджелес — Лас-Вегас —Бостон — Нью-Йорк.

Не хочу об этом думать. Не сейчас. Не сегодня.

***

После шестичасового я чувствую себя хреново.

Не потому что меня укачало, а потому, что несмотря на её закрытое платье, я бы хотел наплевать на всех пассажиров и отвести ее куда подальше, чтобы повторить наш подвиг в моем частном самолете.
Но Куинн ведет себя слишком тихо. Это подозрительно.

Она будто сторонится меня. Она пытается это делать, но бывают моменты, когда она уже не может.
Даже сейчас, когда моя ладонь лежит у нее на коленке, она то напрягается, то расслабляется.

Она смотрит на меня понимающим взглядом, хотя я знаю, что она ни черта не понимает. Она даже ни капельки не может представить через что я прошел.

Куинн накрывает мою ладонь своей, и я замечаю, как она задерживает дыхание.

Что же ты делаешь, маленькая?

Кусает губу и опускает глаза. Я знаю, чего она хочет. Но это не то место. Не то время.

Я провожу рукой по волосам, когда машина останавливается возле казино и протягиваю руку, чтобы открыть дверь. Она взволнованно вздыхает и выходит из машины. Я следом.

Тайлер пристраивается рядом, когда мы начинаем подниматься по ступенькам.

— Я должен буду отойти на некоторое время, — проговариваю я, поглаживая её талию.

Она хмурится.

— С тобой будет Тайлер, — пытаюсь успокоить её я.

Это не действует, но и отложить встречу я не могу.

Это навевает на меня не лучше воспоминания, когда я так же оставил Хлои.

Куинн кивает мне и останавливается возле дверей. Она не хочет идти дальше, но я не могу заставить её.

Подхожу к ней ближе и целую в макушку, кажется, она с облегчением выдыхает.

Я направляюсь к лифту и нажимаю двадцатый этаж, где меня должен ждать Джон.

В последний раз я видел его около трех месяцев назад, когда согласился взяться за дело Диллинджера. Тогда я и подозревать не мог, в какое дерьмо я вляпаюсь.

Тогда я не мог и подозревать, что сделаю хуже не Марку, а себе.

— Рад снова видеть тебя, — улыбается Джон и я пожимаю его руку.

Это вип-комната, и я рад, что сейчас никто не может потревожить нас.

— Как там дела у Азеры?

— Довольно неплохо, — признается он и присаживается за стол напротив меня. — Раскрывает второе дело.

Он закуривает сигару и поправляет пиджак.

— Маккалистер помог тебе? Каковы ваши дальнейшие планы?

— Да, мы продали оружие на аукционе, и сейчас Куинн...

Он кашляет. Я ляпнул лишнее.

— И сейчас миссис Митчелл внизу. После сегодняшней поездки она должна понять, собирается ли она оставить казино себе.

— Мне казалось, что ты понял свою задачу, Бибер.

Дон смотрит на меня с подозрением.

— Она не может вспомнить где они были, — откашливаюсь я. — Вегас проверен, ЛА тоже, в Бостоне он покупал оружие, а в Нью-Йорке тоже чисто. Сегодня она рассказала мне о свадьбе на Карибах, что думаешь об этом?

— Нужно навести справки, — спокойно проговаривает он. — Я слышал, что одного твоего охранника убили, а другого подстрелили. Все под контролем?

— Да, все в порядке.

По крайней мере ей смерть не грозит. Он нацелен на меня, и мы оба знаем почему. Потому что дело в ней. Потому что власть в её руках, и этот кретин думает, что она все это отдаст мне?

Да мне нахрен не сдалось это барахло.

Такие проблемы были, и мне этого достаточно.

— Ты ценный работник, Джастин, но ты затягиваешь с этим делом.

— Я постараюсь разобраться в ближайшие несколько дней.

— Марк уже начал действовать?

Он не спрашивает. Он знает.

Диллинджер действительно приступил к действию, учитывая то, что вчера получила Куинн. Но этот подарок был не только для нее, и для меня тоже.

— Время на исходе, Джастин. У тебя полно других дел, так что завязывай с этим детским садом, — он стрихает пепел с сигары. — Покончи с Диллинджером и с этой девчонкой.

Она не просто девчонка, Джон.

Но я не говорю это в слух, потому что сам не верю в свои слова.

Это ведь Куинн. Просто Куинн.

Но видеть, как она разочаровывается во мне. Как нуждается во мне. Как злится из-за меня.

Мне больно от того, что в какой-то степени я важен для нее.

Я бы прекратил, но я не умею.

А она страдает.

— Ты ведь заедешь к своему отцу и матери? — интересуется он.

Я разглядываю пуговицы на своих рукавах.

— Не сейчас. Как только разберусь с этим делом.

Она и так знает достаточно.

— Тебе стоит пережить этот момент, Джастин. Девять лет прошло.

— Мы можем не говорить об этом прямо сейчас?

Джон вздыхает.

Он знал моего отца. Знал мою мать, а теперь приглядывает за мной.

Мы с ним оба в одном дерьме, точнее, постепенно выплываем из него.

Он единственный, кто присматривал за мной, когда расстреляли мою мать, а через несколько лет и отца.

— Хорошо, если надумаешь, то позвони мне. Я прогуляюсь вместе с тобой.

Я киваю и улыбаюсь.

***

   — Тайлер, верно? — интересуюсь я. Этот мужчина привлекает меня больше, чем полный зал людей и автоматов.

— Да, мэм, — улыбается он. У него красивая улыбка.

— На кого ты работаешь?

— На мистера Бибера, мэм, — отвечает он.

Неверный ответ, Тайлер.

— А на кого работает мистер Бибер?

Я пытаюсь его подловить, и он понимает это.

— Мне не положено говорить этого.

Он явно не Джейсон и обучен держать язык за зубами. Я скучаю по Джейсону так же, как уже и по Джастину. Мне не нравится это место, и я не хочу иметь с ним ничего общего. Здесь полный зал пьяных мужчин и женщин и я рада, что на мне закрытое платье, хотя, это не мешает одному пьяному придурку рассматривать меня.

Мне хочется попросить Тайлера стать между нами, чтобы огородить себя от его взгляда.

Лучше я буду любоваться своим телохранителем, чем мужчиной.

— Веселишься? — слышу я голос рядом, и теплая ладонь вновь возвращается на мою талию.

— Как видишь, — усмехаюсь я.

— Тебе здесь не нравится?

Я качаю головой. Для меня привычней быть дома и желательно в его объятиях.

— Мы можем подняться наверх, — предлагает Джастин. — Все-таки у нас ведь был шестичасовой перелет.

— Хочешь показать мне Вегас? — намекаю я, и он, облизав губы закатывает глаза. — Или то, что я имею?

— То, что ты имеешь, лучше покажи мне, — он хитро улыбается. — А затем я покажу тебе Вегас.

Я молча качаю головой и собираюсь дернуться с места, как какой-то парень останавливает нас. На его лице восхищенная улыбка, и он не сводит взгляда с Джастина.

— Мистер Андерсон, — произносит он и протягивает руку Джастину.

Джастин хмурится, я тоже. Он поправляет галстук и смотрит на парня.

— Вы обознались, — отрезает Джастин и берет меня за руку, ведя к лифту.

— Да нет же, — идет за нами парень. — Два года назад мы тренировались в одном зале, — не отступал он.

Джастин остановился, чтобы нажать на кнопку вызова лифта и делал вид, что не обращает на него внимание. Но обращаю я.

— Ты уверен? — спрашиваю я.

Парень кивает, а Джастин крепче сжимает мою кисть. Я кривлюсь.

Какого черта, Бибер?

— Это было в Портленде, — поясняет незнакомец.

Двери лифта открываются и Джастин заходит в него, потянув меня вместе с собой.

Я гляжу на незнакомца с жалостью и мысленно прошу прощение за столь грубое поведение Джастина.

Двери лифта закрываются, и мы остаемся наедине.

Я не хочу говорить н слова, о том, что слышала. Он бы и не сказал, если бы я спросила, потому что он нагло лжет о том, что это не так.

Мистер Андерсон?

Зачем Джастин был в Портленде под другой фамилией?

Я не знаю кем он работает, но, возможно это было для какого-то прикрытия.

Портленд.

Я сразу вспомнила фотографию с дня рождения и разные города, где они были сделаны.

А может, мистер Андерсон — это не первая его фамилия?

Почему каждый день рождения был в другом городе? Они переезжали? Но зачем?

Может они... скрывались?

От этой мысли по моему телу бегут тысячу мурашек.

Напряжение между нами растет, и я решаюсь прервать тишину, когда мы заходим в номер-люкс.
Беру подушку с кресла и кидаю в него. Попадаю в голову и когда он оборачивается, замечаю его удивленный взгляд. Мне смешно. Мне искренне смешно.

Он хмурится, а затем я вижу на губах тень улыбки.

Хватаю еще одну подушку и вновь кидаю в него, когда он начинает направляться в мою сторону. Затем становится не смешно, потому что он бежит за мной, а я визжу.

Запрыгиваю на кровать и получаю подушкой по попе. Пытаюсь вырваться, когда он хватает край моего платья и тянет к себе. Хватаю еще одну подушку и ударяю его по спине. Она разрывается. Перья разлетаются во все стороны и в первые секунду я вообще не вижу Джастина. Делаю шаг назад и соскальзываю с кровати упав на пол. Снова смеюсь и оказываюсь под ним. Он улыбается мне снова той беззаботной улыбкой, и я ловлю себя на мысли что начинаю учиться на ошибках. Теперь я знаю, когда лучше промолчать и перевести все в шутку.

Скоро у нас все будет хорошо, Джастин.

Он встает с пола и протягивает мне руку, скидывая с меня перья из подушки. Я все еще смеюсь с того, как он выглядел, когда я совершила эту глупость.

Джастин оставляет меня в комнате и молча выходит из нее, возвращаясь с двумя бокалами и бутылкой белого вина.

— Идем, — кивает он в сторону террасы, и я следую за ним.

На столе горят две свечи, а в середине находятся фрукты.

Джастин не присаживается за стол. Я тоже.

Пока он наполняет бокалы вином, я подхожу к краю террасы и облокачиваюсь на перила. Вид потрясающий. Настолько, что я чувствую какое-то непонятное чувство. Это чувство не восхищение или чего-либо еще. Это чувство... когда вспоминаешь что-то, о чем давно уже забыл.

— Я была здесь, — тихо проговариваю я, но эти слова доходят до Джастина. Он смотрит на меня, пристроившись рядом. — Марк привез меня сюда в тот же вечер, когда мы познакомились. Он напоил меня, а потом...

— Ты можешь не рассказывать мне этого, — говорит Джастин.

Но я хочу. И я так же хочу, чтобы он говорил и мне.

— Через две недели я узнала, что беременна от него, — продолжила я.

Джастин перемешается с ноги на ногу и протягивает мне бокал.

— Как все это было?

— Моя мать меня чуть не убила, — усмехнулась я. — Но отец был рад, ведь Марк в свои двадцать шесть имел хороший бизнес.

Джастин улыбается и смотрит вдаль. Он о чем-то задумался или вспомнил.

Мне так и хочется спросить у него о Хлои, но я не буду, иначе все испорчу.

— Куинн? — зовет он меня, когда я опускаю голову и начинаю выводить кончиком пальца узоры.

— М?

— Как так получилось, что ты потеряла ребенка?

Это не лучший вопрос за сегодняшний вечер. Этот вопрос не был бы лучшим ни в один из прошлых или последующих дней. Но я отвечу.

— Он столкнул меня с лестницы, — тихо прошептала я. — Он был пьян и зол. Он просто не понимал, что он делает.

— Не оправдывай его.

Но я оправдываю.

— Во всяком случае, это случилось, и я не хочу об этом вспоминать.

Джастин понимает, потому что больше не задает вопросов. Мы оба молчим.