21
Юлия
Поговорить вечером с Севером не удается. Я прождала его всю ночь, постоянно просыпаясь и проверяя, не пришел ли он. Как назло, следующие три дня он вообще не появлялся. На мои расспросы Шрам только отмахивался, сказал лишь, что с Даней все в порядке и волноваться не стоит. Точнее, как всегда с пренебрежением и выражением непередаваемой брезгливости на лице отрезал: «Не дождешься, Север жив и здоров».
Но и на том ему спасибо, хоть успокоил немного. Мог же и дальше молчать, только зыркать недружелюбно.
Зато я пару раз столкнулась в доме с тем, кого видеть не хотелось совсем — Леднёв хоть и жил постоянно под охраной, но вот на кухне иногда приходилось с ним видеться. Все равно делать мне было особо нечего, и я развлекала себя готовкой простых блюд для себя и Камиллы. Но когда обедать или ужинать приходил Леднёв, я неизменно бросала все и уходила из кухни. Странно, что еду не приносили просто в его комнату, но это было не мне решать.
Часы показывали восемь вечера, и я уже привычно направилась приготовить что-нибудь, но стоило распахнуть дверь кухни, как я застыла. В нескольких шагах от меня стоял Камиль, разыскивая что-то в холодильнике.
— Ты что здесь делаешь один?! — вырывается первое, что приходит на ум.
Леднёв оборачивается, окидывает меня взглядом и скабрезно ухмыляется, приваливаясь спиной к кухонному гарнитуру.
— Ищу воду, не видишь?
— А где охрана?
— Боишься меня? — развеселившись, интересуется Камиль.
С тревогой выглядываю в коридор, чтобы убедиться, что все в порядке и кто-то в доме действительно есть, помимо нас двоих, но Леднёв пренебрежительно фыркает:
— Да здесь они, здесь, успокойся, — и кивает в сторону.
На всякий случай придерживая дверь, с опаской заглядываю на кухню и действительно обнаруживаю сидящих в дальнем углу комнаты охранников. Те мирно о чем-то переговариваются, кажется, вообще не обращая на нас внимания. Бдительность потеряли, думают, что совсем следить за Камилем не надо, раз он отсюда никуда не денется?
— Странно, что Данил позволяет тебе по дому разгуливать.
Надо будет Шраму сказать, как эти парни работают. Не очень-то я доверяю Леднёву, слишком он… скользкий что ли какой-то. А раз эти парни к своим обязанностям относятся спустя рукава, то Шрам точно должен об этом быть в курсе. Кто его знает, лучше перестраховаться.
— К сожалению, только до кухни. А я был бы не против заглянуть и к тебе в спальню. Уверен, там куда интереснее, — криво улыбается Камиль.
— Обойдешься, — отрезаю сухо, игнорируя откровенный взгляд, которым он окидывает меня с головы до ног.
— Ты такая холодная и неприступная. Интересно, в постели такая же? — в голосе звучат явственные игривые нотки.
Хочется послать его к чертовой матери, но я только поджимаю губы. Все равно никакие слова на Камиля не подействуют, лишь еще больше станет доставать и цепляться, когда поймет, что я отреагировала. Надо просто игнорировать и все. Не успеваю я додумать эту мысль, как позади слышится голос Дани:
— Лёд.
В его тоне ни намека на что-то хорошее. Оборачиваюсь и вижу направленный на Камиля немигающий взгляд. Словно идет молчаливый диалог, потому что несмотря на то, что на кухне царит тишина, напряжение только растет.
— Узнал что-нибудь интересное? — как ни в чем не бывало, интересуется Леднёв.
Север переводит взгляд на замеревших в углу комнаты охранников, а после останавливает его на мне и приказывает:
— За мной.
— Но…
Север перехватывает мое запястье и тянет за собой. Знаю, что лучше не сопротивляться, да и поговорить нам давно нужно, поэтому, даже не обернувшись, покорно следую за мужчиной.
Когда за нами захлопывается дверь его спальни, растерянно выдыхаю:
— Даня, что…
— Строишь глазки всяким проходимцам? — складывая руки на груди, вкрадчиво интересуется Север.
— Что? — опешив, выдавливаю я, и возмущаюсь, — Когда это я строила?!
— Сейчас на кухне.
— Я зашла найти что-нибудь перекусить!
— Почему не попросила Камиллу накрыть на стол?
— Но я не хочу есть! Просто хотелось перехватить что-нибудь до ужина.
Он вскидывает бровь, с интересом наблюдая за моими потугами объяснить, а затем шагает ко мне и оказывается совсем близко.
— Предупреждаю, — на ухо произносит он и от обжигающего дыхания пробегают мурашки по позвоночнику, — Увижу какого-нибудь мудака вот так же близко к тебе — будет очень плохо.
— Мне? — спрашиваю тихо, медленно поднимая на мужчину глаза.
— Ему.
Тихо хмыкаю, пытаясь подавить улыбку, но выходит плохо. Он меня ревнует?
— Я сказал что-то смешное?
— Нет, нет, просто… — прикусываю губу, чтобы не улыбаться слишком широко, — просто рада тебя видеть. Тебя долго не было. Все в порядке?
— Решал кое-какие проблемы.
— Как всегда не скажешь, какие?
— Нет. Тебя они не касаются.
— Ну конечно, — хмыкаю под нос, разворачиваясь спиной к нему, — мое дело сидеть здесь и молчать.
— Принцесска.
— Что?
Я и сама не заметила, как стала отзываться на это дурацкое прозвище.
— Только из-за тебя я вернулся сюда. Давай не портить вечер новым скандалом.
— То, что я хочу узнать правду, ты называешь скандалом? Я до сих пор ничего толком не знаю, Даня. Разве на моем месте ты не пытался бы хоть что-нибудь разузнать? Не поверю.
— Ладно. Ты права. Я и сам хотел рассказать тебе, просто не было на это времени, — он опускается на постель и проводит ладонью рядом.
— Ты сейчас серьезно? — широко распахнув глаза, поворачиваюсь к Северу.
— Да. Только сначала придется немного заплатить за ценную информацию, — усмехается он, притягивая меня за талию к себе.
— Заплатить? — переспрашиваю, уже понимая, к чему он клонит, — Север, тебе никогда не говорили, что ты…
— Великолепен? — подсказывает он с самодовольной улыбкой, по-хозяйски сдвигая ладонь ниже на бедро.
— Наглый и невыносимый, — хмыкаю, перемещая руку мужчины обратно на талию.
— Одно другому не мешает.
Поцелуй выходит внезапным. Хоть было и ожидаемо, что Даня просто в обнимку стоять не станет, но я точно не предполагала, что спустя каких-то пару секунд окажусь прижатой к постели с задранной вверх футболкой, под которой хозяйничают руки Севера.
— Эй! — пытаюсь возмутиться, но он перехватывает мои губы, целует жадно и пьяно, так, что голова идет кругом.
Сама не понимаю, в какой момент завожусь. Оставаться равнодушной в такой ситуации мало бы кто смог, и я точно в число таких стойких не входила. Плохо контролирую свое тело, но Даня прекрасно справляется и сам, раздевая нас и не прекращая ласку ни на мгновение. Он прерывается лишь спустя несколько минут и, заглядывая в глаза, требует:
— Попроси меня.
Молчу, не в силах высказать вслух свое желание. Но он смотрит долго, выжидающе, и я понимаю, что Север не перейдет к действиям. Не перейдет, пока я не попрошу.
— Пожалуйста, — в горле пересыхает настолько, что последние слова выдыхаю ему в губы совсем неслышно, — возьми меня.
Он улыбается с шальным блеском в глазах и охотно выполняет просьбу. Шиплю, выгибаясь, когда он медленно входит в меня и цепляюсь за его плечи. Он не дает опомниться, срывается на жадный грубый темп, выбивая из легких остатки воздуха. Только через некоторое время, словно издеваясь, замедляется специально.
Я обессиленно запрокидываю голову, не в силах терпеть накатывающих на тело волн удовольствия. Даня нависает надо мной. Его губы моментально накрывают бешено пульсирующую жилку на шее, и цепочка влажных поцелуев следует вниз, к ключицам.
Зажмуриваюсь, наслаждаюсь этим коротким моментом, и пропускаю тот момент, когда он отстраняется.
— Встань на колени, — звучит хрипло приказ.
— Н-не могу… — едва слышно выдыхаю я.
— Попытайся, детка. Для меня.
Кусаю губы в полустоне и, собрав все силы в кулак, переворачиваюсь на спину и встаю на четвереньки. Руки дрожат, но я пытаюсь удерживать вес тела и не рухнуть лицом прямо в подушки.
Шлепок! Вздрагиваю от обжигающего кожу удара. Он дает такой разряд энергии по телу, что истома сменяется острым предвкушением. Словно волна огня проходит от груди и сосредотачивается внизу.
— Прогнись.
Исполняю приказ, прогибаясь в пояснице и выставляя попку выше.
— Разведи ноги шире, принцесска.
Баритон Севера мягкий, с хрипотцой, но в нем отчетливо слышатся твердые нотки, и перечить как-то не хочется. Когда Даня слегка постукивает членом по клитору, дразня, выгибаюсь, как кошка, от острого предвкушения, растекающегося по телу патокой.
Он приставляет головку ко входу, только дразня, и я уже не стону — хрипло подвываю в подушку. Хочу больше, глубже, резко, безжалостно, но он только медлит.
— Голову подними.
Его голос слышу не сразу. Не меньше десяти секунд мне нужно, чтобы переварить его приказ. Но Север и не ждет. Просто хватает за волосы на затылке, дергает голову выше. Я сталкиваюсь взглядом со своим отражением как раз в тот момент, когда он сажает меня на себя и резко толкается внутрь.
Разом и до упора. Всю колотит, когда Даня прижимает меня стальной хваткой к себе, почти лишая возможности дышать, и порочно шепчет на ухо:
— Смотри. Смотри, как тебе это нравится. Ты ведь отбивалась так яростно, принцесска, посмотри, как теперь жадно ты на меня насаживаешься.
Встречаюсь взглядом со своим отражением и не сдерживаю стон, заливаясь краской и прикусывая губу от осознания, как же со стороны это выглядит порочно. И как стыдно! После всего, что было, я даже себе в глаза не смогу смотреть… А Север, остановившись, с хищной улыбкой наблюдает в зеркале за тем, как я дрожу, и требует:
— Попроси меня.
— Опять? — облизываю пересохшие губы. Даже не протестую, нет. Потому что сама хочу увидеть этот его дикий взгляд в этот момент.
— Снова, принцесска. Привыкай, — обжигает ухо своим рваным дыханием, и я закрываю глаза, когда произношу:
— Пожалуйста, возьми меня.
— Не считается.
— Что?
— Смотри мне в глаза, когда просишь.
Приходится распахнуть глаза и столкнуться взглядом в зеркале с Даней
— Пожалуйста, — шепчу я почти неслышно, — трахни меня наконец.
Север усмехается довольно. Я жду, когда он снова войдет, размашисто и сильно, беря свое, но он ласково проводит кончиками пальцев по моему подбородку. Резко сжимает шею и рывком прижимает к себе, так тесно, что я впечатываюсь спиной в его грудь. Вторая ладонь ложится мне на живот.
— Никто не смеет касаться тебя так, принцесска. Только я. Запомни это.
Когда наши глаза встречаются, я уже не контролирую себя.
Впиваюсь пальцами до боли в руку мужчины и выстанываю его имя хрипло. Сама себя не слышу из-за гула крови в ушах. Слишком. Все это слишком.
И вот тогда Даня сам срывается на сумасшедший темп, заставляя забыть о существовании всего вокруг. Забываюсь в его объятиях настолько, что даже не помню, как тело проваливается в ошеломительную бездну оргазма, и становится слишком хорошо.
Север укладывает меня на подушку рядом с собой. Прихожу в себя не сразу, но когда поднимаю голову, удивление сдержать не удается:
— Ты еще не заснул?
— Я и не планировал пока спать, — плотоядно улыбается он.
Лишь фыркаю вместо ответа и растягиваю губы в слабой улыбке.
— Я в душ. Вернусь и все расскажешь.
— Если хорошо попросишь.
Пожалуй, я бы удивилась, ответь он иначе. Кто о чем, а Даня практически всегда все сводит к одной теме.
Спустя десять минут выхожу из душа. Взглядом натыкаюсь на мужчину — он сидит, слегка откинувшись назад и облокотившись руками о постель.
Уже успел натянуть на себя джинсы, лишь торс с небольшими отметинами шрамов и татуировками остался голым. Но смотрю я сейчас не на тело. Север выглядит до безумия уставшим и у меня щемит сердце. Хочется набрать ему ванную, накормить горячим ужином и немедленно уложить спать, а не продолжать разговор. Но все это тянется слишком долго и меня не покидает ощущение, что если сейчас я отступлю, то потом вообще ничего не узнаю. Поэтому я сажусь рядом и выжидающе смотрю на Данила.
— Ты говорила, что Паша обычный бизнесмен без баснословных сумм на счету, — тянет он немного задумчиво, сам начиная разговор, — Пожалуй, в последнем ты оказалась права. Огромных денег на своих счетах он не хранит. Все они зарегистрированы на чужие имена.
— Допустим, — киваю, запахивая плотнее халат, когда понимаю, что взгляд Дани опасно скользит в декольте, — Ладно, хорошо, но даже если так, зачем все это? Зачем он женился на мне?
Север хмыкает.
— Разве это не очевидно? Он хотел подставить под удар тебя, чтобы защитить более важного человека.
— То есть…
— Да. Прозвучало ужасно, но так и есть. Он скрыл свою настоящую невесту и по-быстрому расписался с тобой.
— По-быстрому?! — закипаю я, — Мы жили вместе несколько месяцев, познакомились и встречались, как обычные люди, с кафе, букетами и подарками. Всерьез! Хочешь сказать, что все это… что с самого начала он врал? Просто чтобы меня тебе отдать?
Несмотря на то, что Паша оказался тем еще… «чудесным» человеком на букву «м», верить в такое не хотелось. Точнее, не хотелось понимать, что я была настолько слепа, что не заметила ничего, ни одного прокола или намека.
— Ему нужно было, чтобы все выглядело натурально. Этот спектакль не только для меня нужен был. Кое-кто тоже пристально за ним следил.
— Зачем? — горько хмыкаю в ответ, — что, на меня такой большой спрос? Не только тебе обещал меня отдать?
— Нет. Я объясню чуть попозже, как обстоят дела, и ты поймешь.
— Почему не можешь рассказать сейчас? — ощетинившись, спрашиваю с подозрением. Я уже абсолютно от каждого ожидаю подвоха.
— Просто отвечаю на твои вопросы, — спокойно пожимает плечами Север.
Смотрю на него несколько долгих секунд, а затем все же киваю, мол, ладно, поверила, так и быть.
— Ты говорил, что, возможно, покушались на меня, а не на тебя, — вспоминаю сказанные Даней после покушения слова.
— Да. Может и сам Паша хотел поскорее покончить и с тобой, и со мной.
— Я не понимаю. За что ему меня убивать? У тебя могут быть враги, но я… я слишком мелкий человек, чтобы кто-то специально минировал машину. Это даже звучит смешно. Да и Паше тебя за что убивать? Что такого вы не поделили с ним, что готовы глотки друг другу перегрызть?
Данил буквально за секунду мрачнеет после моего вопроса и сухо отрезает:
— Не стоит об этом спрашивать.
Открываю было рот, чтобы возразить, но Север жестом останавливает меня и переводит разговор:
— Резон тебя убрать у Паши есть. Ты не помнишь, подписывала ли ты какие-нибудь бумаги?
— Ну-у… — вспоминаю, нахмурившись, — я многие документы подписывала. Отчеты, планы по продажам и прочее.
Даня с ироничной улыбкой отрицательно головой:
— Я говорю о тех, что тебе на подпись подсовывал Паша или его секретарша.
— Ну конечно я их подписывала, он ведь был моим начальником! Я работала на него, естественно, что какие-то документы мне могли приносить для подписи.
— И ты все их читала? От начала и до конца.
— Ну… — растерявшись, тушуюсь я, — просматривала самое важное…
— Это все объясняет.
— Что именно?
Север вздыхает и поясняет терпеливо:
— Несколько офшорных счетов открыты на твое имя. Четыре подставных фирмы тоже. Если дойдет до расследования, это вскроется сразу, и ты будешь соучастником в отмывании денег.
Его слова звучат так нелепо, что я на секунду даже теряю дар речи.
— Ч-что? — выдавливаю я, во все глаза глядя на Даню и надеясь, что сейчас он рассмеется и скажет, что пошутил. Но он, вопреки моим надеждам, остается серьезным. Слишком серьезным.
— Паша никогда не гнушался зарабатывать самыми разными способами. Возможно он хотел перевести абсолютно все подозрения на тебя. Но не думаю, что какие-то конкуренты или бывшие недовольные сотрудничеством партнеры поступили бы так. Они всегда имели дело лишь с Пашей. Но раз уж ты оказалась замешана в этих делах, то вся эта шайка вполне могла решить убрать тебя. Свалить вину на мертвого куда проще и легче для всех сторон. И дело раскрыли, и во влиятельных людях врагов не нажили. Хороший план.
— Хороший план? Хороший план?! Ты говоришь об этом так спокойно??! — повышаю голос возмущенно.
— Успокойся. Просто оцениваю. Ты в курсе, на чьей я стороне, так что можешь не беспокоиться.
Едва слышно хмыкаю под нос.
— Эй, — Север проводит костяшкой пальца по скуле, поднимает за подбородок вверх, — Тебе нечего бояться. Я действительно на твоей стороне. Думаешь, я позволю кому-то безнаказанно обижать мою женщину?
Брови против воли от удивления ползут вверх, и я уточняю:
— Твою…?
— Имеешь что-то против?
Ответить не дает грохот.
— Север! — громогласным голосом звал кто-то, не переставая колошматить в дверь с такой силой, что я всерьез перепугалась, как бы ее не выбили.
— Прикройся, — бросив мимолетный приказ, Даня приказывает: — Войди.
Едва успеваю натянуть до подбородка одеяло, как в комнату буквально заваливается мужчина в костюме с покрасневшим лицом.
— Что случилось?
— Север, — запыхавшись, произносит охранник, то и дело останавливаясь, чтобы отдышаться, — на склад на побережье напали сейчас! Из тех, кто стоит на посту, вернулись только двое, остальных перебили!
Поменявшись в лице, Даня вскакивает с места и, схватив рубашку, на ходу надевает ее.
— Постой… — с тревогой вскакиваю следом, но Север жестом останавливает меня и бросает отрывистый приказ:
— Никуда не выходи.
Он исчезает слишком быстро, и я оседаю на постель, провожая мужчин встревоженным взглядом. В груди разрастается что-то холодное, словно в предчувствии чего-то нехорошего. И это ощущение страха и безысходности мне совсем не нравится…
_______________________________________
Звёздочки)
Люблю♥️