Небольшая Лилия [16+]

– Добрый день, вы классный руководитель 2 «А» класса? – глубокий мужской голос наполнил тихий коридор школы звуком.

– Здравствуйте, да, а вы к кому? – молодая учительница была занята своими делами, итак выбиваясь из графика. Она никак не ожидала встретить кого-то из родителей её подопечных, теряя в памяти важные бумаги, которые должна заполнить в кротчайшие сроки.

– У Вас учится девочка по имени Селена, я хотел бы её забрать. Родители заняты сегодня. – парень холодно смотрел на учительницу.

– А-а-а, со странным именем. У нас уже закончились занятия. А Вы кем ей приходитесь?

– Я её... Брат двоюродный по отцовской линии, сын брата отца, когда мой отец умер, то мой дядя, брат моего отца, сказал чтобы я сегодня её забрал. – он быстро протараторил учительнице. В его интонации был сарказм и насмешка, ведь учительница ничего не успела понять.

– Вы совершеннолетний? Я отдаю детей тем лицам, которым есть 18 лет, которые являются её родственниками. – девушка была сильно смущена. Её руки не знали, куда себя деть, поэтому она ковыряла свой лак на ногтях.

– Мне двадцать шесть. – незнакомец холодно ответил. Его цель – забрать ребёнка.

– Увы, но её родители написали документ, подтверждающий, что ребёнок может добираться домой сам. Извините, мне пора! – преподавательница скрылась за дверью кабинета, нечаянно хлопнув ею.

Начало осени, солнце заливало пустые начальные классы своими лучами, не желая расставаться с этим городом. В классе уже прошли занятия, стулья были задвинуты за парты, молодая учительница проверяла работы детей в тетрадях. В классе царила тишина и легкий звук пишущей шариковой ручки в руке учителя. Преподавательница никак не могла выбросить парня из головы, поглядывая на фото своего бывшего мужа на углу стола, будто сравнивая. Неужели она влюбилась в незнакомого ей человека? И она вряд ли теперь его встретит. Одинокая, двадцати трёх лет девушка в расцвете сил, состоит в разводе. Как же так? Она сидит, не в силах проверять детские работы. Девушка посмотрела в тетрадь ученика и увидела, что в работе нет ни одной ошибки, а отметка показывает два балла. Учительница хватает ластик и старается вытереть красную пасту. Тут она смахивает рукой затирашки, хоть паста и не оттёрлась. Одно движение, и фото падает прямо в батарею у окна, с грохотом разбившись.

– Что случилось? Я позову уборщиц! – говорила её соседка по кабинету.

А девушка сидела и не понимала, то ли это знак, то ли это просто нервы.

После скучного последнего урока, маленькая Селена скорее старалась вы-браться из школы и прийти домой, ведь на ней была одета, по её мнению, глупая рубашка: голубая с мелкими фиолетовыми цветочками, напомина¬ющими сирень. Когда у всех ребят одежда с модными надписями, брендами, дети начинают кидаться обидными словами в тех, кто не похож на всех. И одноклассники, проходившие мимо девочки, старались подцепить Селену после уроков на улице, рядом со школой:

– Эй, что это за рубашка? Откуда ты её достала?

Селена не нашлась, что ответить и ей осталось только заплакать от обиды и сесть на скамейку у тротуара. Рядом с собой она положила портфель и закрыла лицо руками, чтобы никто не видел её слёз. Мама ей всегда говорила, что Селена сильная, а сильные не плачут.

«Ну, где эта девчонка?!» – незнакомец обошёл уже всю площадь вокруг школы в поиске девочки, и вот он заметил её, сидящую на скамье за забором школы. Он её позвал, но Селене показалось, что это не совсем её имя. Какое–то переделанное. Рядом не было ребят вообще, и было очевидно, что зовут именно её. Селена подняла голову, чтобы оглянуться назад, но увидела перед собой какого–то юношу, лет двадцати, может немного больше. Пучок тёмных волос на макушке, красивые миндалевидные карие глаза, высокий рост и черная одежда с множеством цепочек и заклепок на штанах, на легкой кожаной куртке, на сапогах армейского типа на длинной шнуровке. Селена посчитала его байкером.

– Здравствуй, Сейери.

– Кто вы? И я не Сейери, я Селена! – ответила девочка, взяв портфель.

– Я пришел из другого мира за тобой. Ты нам нужна с ранних лет. – Сказал незнакомец.

– Вы очень странный, наш мир всего один, – покрутила пальцем Селена у виска, надев портфель.

– Это не так, миров очень много, надо лишь научиться делать порталы, – сказал незнакомец.

– Вы ненормальный, – тихо сказала Селена и побежала что есть мочи, ос-тавляя пыль из песка под ногами.

Жаль, что девочка не знала, от чего бежит. Если бы она согласилась, то её давно бы и не было в этом мире. Но разве у Селены настолько плохая семья, чтобы при первой, же возможности бежать с кем попало? Её бы объявили в розыск, родители не находили бы себе места, когда Селена пребывает в другом мире, в который она даже не верит. Девочка выбрала иной путь: убежать от этого, на первый взгляд, психопата.

Незнакомец вздохнул, и смотрел, как убегает Селена, остав¬ляя пыль за со-бой. Он положил руку на лоб, вздохнул, провел рукой по лицу, как устал «бегать за кем попало». Потом он достал из кармана телефон, набрал номер и сказал:

– Только зря пришел сюда, я же говорил, что Сейери не согласится, а Фонг говорил: «Сходи, всё нормально будет, позаботься о своей шкуре «с вечера», иначе предашь наш мир...», – ворчал он в трубку телефона.

– Успокойся, ты, главное, не светись часто в том мире, где сейчас. Возвра-щайся, а то обед скоро, в Канцелярию не пропустят. А сегодня как раз за хорошую работу сотрудников мы вечером собираемся посидеть. Директор придумал, но скинутся все. И ты тоже. Кстати, завтра приедут люди по поводу твоей любимой кафешки, там что–то случилось, по–моему, самоубийство. Хотя, Бог их знает, что случилось.
Арен понимал, что его друг и сотрудник в одном лице не особо верил в то, что девочка согласится пойти в другой мир под ручку с Ареном. А может, сотруднику и не было дела до каких-то девочек.

Правильно, какое дело до других, когда у тебя самого есть девушка, которая каждый день пилит мозги. И ты пытаешься задерживаться на работе допоздна, лишь бы не видеться с ней. Ты берёшь лишние бумаги, ты работаешь в поте лица, и лишь ради одной цели – дать понять ей, что вы разные люди. Незнакомец повесил трубку и превратился в пыль, которая несколько покрутилась на ветру, а потом осыпалась на тротуар.