Сальваторе

______________

Вечер стелился над особняком мягким золотистым светом фонарей, которые горели в саду белых роз, отбрасывая длинные тени на каменные дорожки. Лёгкий ветер шевелил листья апельсиновых деревьев, а где-то в глубине сада слышалось тихое журчание фонтана. Сквозь высокие окна второго этажа пробивалось слабое, тёплое сияние.

Комната была просторной, с высокими потолками и тёмными деревянными панелями на стенах украшенных картинами произведенных известными художниками. Большие тяжёлые шторы, цвета тёмного вина, закрывали окна, лишь редкие щели пропускали снаружи блики фонарей. В центре стоял длинный овальный стол из красного дерева, отполированный до зеркального блеска. На нём хрустальные пепельницы, несколько тяжёлых графинов с янтарным виски и ряды толстостенных бокалов.

Старшие мужчины, облачённые в классические чёрные костюмы с идеально выглаженными лацканами, сидели по периметру стола. Некоторые были худыми, с острыми скулами и пронзительным взглядом; другие, чуть упитанные, с массивными золотыми перстнями на толстых пальцах. Пара мужчин носила аккуратно подстриженные усы, что придавало им вид старой гвардии, ещё помнившей времена, когда уличная кровь пахла порохом, а не деньгами.

В воздухе стоял густой аромат дорогих сигар, смешанный с терпкой ноткой дубовых бочек от виски. Тишину нарушали лишь тиканье массивных настенных часов с резным циферблатом и тихий, успокаивающий треск поленьев в камине.

В главном месте стола, чуть возвышаясь над остальными, сидел Дон. Пожилой мужчина с серебристыми волосами, собранными назад, и лицом, на котором каждая морщина говорила о десятках прожитых войн. В его правой руке покоилась толстая кубинская сигара, дым от которой вился медленным шлейфом вверх, растворяясь под потолком. Перед ним лежало тонкое кожаное досье, распахнутое на странице с фотографией мужчины, того, кто когда-то сидел в этом же доме за этим же столом, а теперь оказался предателем.

Дон не спешил говорить. Его взгляд был тяжёлым, глубоким, как чёрная вода в колодце. Он долго изучал лицо предателя на фотографии, словно хотел прожечь его насквозь. Его долгое молчание олицетворяло гнев, что напрягало присутствующих. Когда он наконец заговорил, его голос прозвучал низко и глухо, но каждое слово будто падало на пол тяжёлым камнем :

- Элио Карусо - Взглянул он на досье. - Наш молодой тридцати семи летний приближенный. Он сделал неправильный выбор, - тихо сказал Дон, медленно убирая пепел с сигары. - Украсть наши важные бумаги... и продать их наркодиллерам в одной из переулок Токио... ради огромных денег - он слегка прикрыл глаза. - Это не ошибка. Это приговор. Я никому не позволю продать наше оружие без моего ведома.

- Мы им когда то отказали, но Элио продался, - хрипло произнёс мужчина по левую руку от Дона, с узким лицом и тонкими губами. - Предал Сальваторе. А такое, Дон, не прощают. Уверен, он собирается подписать договор с главой Хикаро.

Третий, полный мужчина с усами, наклонился вперёд, сжимая бокал виски в ладони :

- В последнее время среди своих слишком много крыс. Мы должны быть бдительнее. Настало время навести чистку, прежде чем гниль доберётся до костей.

- Успеем ли мы перехватить его до того, как он передаст бумаги ? - тихо спросил другой, с резким профилем и холодным взглядом, не отрывая глаз от досье.

Дон медленно повернулся к нему.

- Пока мой сын был жив, - произнёс он, глядя в пустоту, - ни одна крыса не смела проникнуть в нашу семью. - Он сделал паузу, и треск в камине стал казаться громче. - После его смерти всё изменилось. Репутации нашей семьи было нелегко... Но теперь... - он медленно поднял взгляд на своих людей, и в его глазах сверкнул стальной холод. - У меня есть оружие. Гораздо сильнее. Гораздо беспощаднее.

Он слегка улыбнулся, едва заметно, почти жестоко.

- Мой лев уже нашёл гнездо этой крысы... И он ждёт только сигнала, чтобы начать охоту.

- Вы отправили туда Себастьяна ? - спросил один из мужчин, в голосе которого чувствовалась смесь удивления и уважения.

- Он уже там - ответил Дон спокойно, откидываясь в кресле.

- Тогда... - глухо усмехнулся усатый мужчина, поднимая бокал. - Осталось только помолиться за душу этого идиота... Ведь если за ним поехал Себастьян, ему уже никто не поможет.

По комнате разлилось тихое, мрачное молчание. Пламя в камине качнулось, отбрасывая на стены длинные тени, будто напоминая всем, что охота уже началась.

***

Тишина стояла плотная, как тяжелое шелковое покрывало. Комната, отделанная тёмным деревом, была погружена в мягкий полумрак, единственный свет просачивался сквозь щели в массивных японских шторах, отбрасывая на пол длинные, острые тени.

На полу, на плоской подушке, сидел высокий мужчина с прямой, почти статуейной осанкой. Черный классический костюм сидел на нём безупречно, подчёркивая широкие плечи и строгую, собранную фигуру. Его черные волосы были гладко зачесаны назад, открывая высокий лоб и холодные, лишённые эмоций глаза серебрянного цвета.

Перед ним, по другую сторону низкого стола для игры в го, сидел пожилой японец, который когда то был часть якудза . Худой, с длинными тонкими пальцами и ногтями, словно острыми когтями. Его правая рука привычно касалась седой бороды, кончики которой тянулись вниз к груди. На нём был длинный традиционный хаори с бледным рисунком журавлей. За его спиной неподвижно стояли двое охранников, словно высеченные из камня, с пустыми лицами и скрытой в складках одежды сталью.

Они играли медленно. Каждая чёрная или белая фишка ложилась на доску с мягким щелчком. Доска напоминала поле боя, окружения, прорывы, изоляция. Но ни один из них не торопился, словно учитель изучал терпение своего ученика.

Пожилой японец сделал последний ход. Тонкие губы едва заметно дрогнули, победа была его. Парень молча опустил взгляд на доску, изучил комбинацию, затем, не изменившись в лице, слегка кивнул в знак признания.

В этот момент на столе, рядом с его правой рукой, дрогнул беззвучный телефон. Экран вспыхнул холодным светом. Сообщение :

Положи этому конец.

Он взял смартфон, и так же спокойно, без лишних движений, убрал его в передний карман брюк. Затем надел чёрную маску, закрывающую нижнюю часть лица. Глаза остались прежними, холодными, как сталь клинка.

Старик наклонился и поднял с пола катану в чёрных ножнах. Держа её обеими руками, он протянул её Себастьяну, словно провожая его на смертный бой. Ни слова, лишь спокойная, почти церемониальная передача. Встав с места, Себастьян поклонился, следуя японским традициям, затем, принял оружие, и перекинул его за спину, поправив черный плечевой ремень.

Он направился к выходу. Коридор встретил его запахом лака и старого дерева. Красные фонари в бумажных абажурах мягко светились, тени от них плавали по резным панелям, украшенным иероглифами и изображениями драконов. Мимо шли гейши в ярких кимоно, скользя мимо него, словно призраки. Он не смотрел на них. Он вообще не смотрел по сторонам, не интересуясь тем что творится вокруг.

Вскоре он вышел на узкий переулок Токио. Если несколько минут назад он сидел в мертвой тишине, то здесь была живая атмосфера. Уличная еда шкворчала на прилавках, воздух был насыщен ароматами жареных кальмаров и лапши, неоновые вывески переливались алым и синим. Люди смеялись, ели, спорили, играли в настольные игры. Проходящие мимо девушки оборачивались, провожая его заинтересованным взглядом, но он шёл, словно сквозь шумный сон, не замечая никого.

Отделяясь от шумного переулка и добравшись до нужного места, он без колебаний вошёл в здание. Два охранника, выросшие у него на пути, даже не успели понять, что произошло, короткие, быстрые удары, и они осели на пол, потеряв сознание. Парень продолжил путь.

Он шёл по коридору с бумажными стенами, надевая чёрные кожаные перчатки на свои длинные пальцы. У последней двери он остановился, поднял голову, и толкнул её.

Мягкий свет фонарей осветил комнату. Низкие столики были усыпаны бутылками саке, тарелками с остатками суши и игральными картами. Мужчины в черных костюмах, с наколками, выглядели расслабленно. Их руки, покрытые татуировками драконов и демонов, лежали на коленях или держали рюмки.

Увидев его, они мгновенно поднялись, схватив сабли. Лицо парня оставалось спокойным, холодным. Неотрывая от них хищного взгляда, его рука мягким движением потянулась к катане. Лезвие, острое как бритва, блеснуло в тусклом свете, когда он медленно вытащил его из ножен.

- おい、お前は誰だ ?! (Эй, кто ты такой ?!) - Раздраженно выкрикнул он, поднимаясь.

- 君の死 (Твоя смерть) - Внезапно услышали они твердый голос парня.

Четверо бросились на парня одновременно. Комната превратилась в арену. Его катана двигалась плавно, словно часть его самого. Она рассекала воздух, оставляя после себя шлейф крови. Он уверенно уходил от ударов ножей, перехватывал атаки, использовал против врагов их же оружие.

Мужчина с длинной цепью попытался обхватить его шею, но тот перехватил цепь и резко дернул, сбив нападающего с ног. Катана сверкнула, и еще одно тело упало на пол.

Всё, что было дальше, было быстрым, хищным танцем, удары, развороты, сухой хруст разрубленных кости, кровь, впитывающаяся в белые стены из рисовой бумаги.

Последний из якудза бросился бежать к выходу, но парень метнул в него нож, подобранный с пола. Мужчина упал, не добежав до двери. Тишина. Лишь тяжелое дыхание и капли крови, падающие на пол, наполняли комнату звуком. Он огляделся. В воздухе витал запах металла и смерти.

Открыв следующую дверь, он увидел двух японок, которые, закричав, выбежали прочь. Внутри остался только он, предатель, и человек которому Элио решил продать договор о поставке оружия. Мужчина, который когда-то клялся в верности Сальваторе, а теперь держал в руках чужие секреты.

- あんたは誰 ？(Кто ты такой ?) - Прохрипел незнакомец, поднимаясь с места и достовая пистолет.

Элио, узнав внука Дона, сжался в кресле, словно пытаясь стать невидимым.

Напарник предателя прицелился на парня, но выстрела не последовало. Он метнул катану, лезвие вошло в горло незнакомца, пробив его насквозь и застряв в стене. Элио попытался вытащить свой пистолет, но парень уже вырвал клинок из стены и одним движением отрубил ему руку.

Крик боли разорвал комнату. Парень в маске сел на корточки перед ним и приложил указательный палец к маске, словно говоря ему молчать. Затем, когда он утих от страха, парень достал телефон, включил громкую связь.

- Ты не должен был идти против меня, Элио - раздался в динамике тяжёлый, усталый голос Дона. - И уж тем более не должен был красть бумаги. Себастьян, избавься от него.

Связь оборвалась.

Себастьян убрал телефон в карман и посмотрел на мужчину, который вцепился в культю руки.

- Пожалуйста, дайте мне шанс...

Парень резким движением сломал ему шею, после чего тело безвольно осело на пол.

Он встал с корточек и помотрел посторонам. Ключи от спортивной машины лежали на низком столике, он забрал их и, схватив труп Элио за шиворот, потащил его наружу.

Через несколько минут чёрный автомобиль скользил по ночным улицам Токио. Неон отражался в мокром асфальте, дождь усиливался. Он выехал за город, к озеру, где было тихо и пусто. Открыв багажник, он вытащил тело и, без лишних слов, сбросил его в тёмную воду.

Дождь хлестал по его лицу. Себастьян замер, глядя на рябь, расходящуюся по озеру. Внезапно, где-то глубоко в памяти ожил образ мальчика, бегущего сквозь проливной дождь домой. Лицо мальчика было напряжено, глаза полны тревоги. Он был не высоким, широкоплечим убийцей, а ребенком в мокрой рубашке, прилипшей к телу. Он бежал, вцепившись руками в лямки рюкзака, а сердце стучало так, что отдавалось в висках. Его ботинки хлюпали, забрызгивая грязной водой штаны, но он не замечал этого.

Постепено его воспоминания исчезали, возвращая его в реальность. Он закрыл глаза, медленно поднял голову к небу, позволяя холодным каплям стекать по его коже.

Продолжение следует...