XII
Прошло несколько дней. Генри становилось легче, но боль утраты по-прежнему не отпускала его. Потеря близкого человека всегда оставляет шрам на сердце. И хоть он пытался заглушить боль работой, оставаясь наедине, всегда вспоминал улыбчивое лицо Емельяна с редко проглядывающими морщинками. Слова, сказанные Самотыкином, утешали его - он понимал, что эти воспоминания, как и время, исцеляют его.
Однажды утром Питера разбудил телефонный звонок. Он взял трубку:
- Генри! - донëсся из неё взволнованный сиплый голос. Это был глава Отдела. - Пришли результаты экспертизы. Приезжай скорее...
Питер сам не помнил, как собрался и доехал до участка. Всё было словно в тумане, руки его тряслись, а внутри скребло странное, обжигающее чувство. Припарковав машину и зайдя в участок, он поднялся в кабинет Самотыкина и, распахнув дверь, вошёл внутрь. Вокруг стола главы Отдела, за которым сидел он сам, собрались самые профессиональные борцы с гомосексуализмом. Напротив них стоял мужчина в белом халате и просматривал какие-то документы. Все присутствовавшие были грустны и подавлены. Генри встретился взглядом с Григорием Валерьяновичем и кивнул ему.
- Кхм-кхм - начал медицинский работник, перевернув один из листов бумаги, который держал в руках. - В крови Емельяна Залупова, погибшего от руки неизвестного нетрадиционно ориентированного, было обнаружено большое количество фермента Пидораза - все присутствовавшие в кабинете ужаснулись. Сознание Генри помутнело, а сердце ушло в пятки. - Это значит - продолжил мужчина в халате - что перед смертью Емельяна любили в попу добровольно...