VI
- Ну всë, с глаз долой, из сердца вон... - произнëс Емельян, хлопая Генри по плечу. Тот, ничего не отвечая, задумчиво брëл по полупустому зданию. Рабочий день подходил к концу. Внезапно раздался громкий звук, похожий на вой сирены. Находившиеся в коридоре люди подорвались и, ускорив шаг, куда-то понеслись.
- Тревога, ëк-макарëк! - вскрикнул Емельян. - Очередной нетрадиционно ориентированный непотребствует на улицах нашего славного города!
- Давай в штаб - произнёс Генри. - Опять будут выяснять, кто поедет на этот вызов...
Через несколько минут друзья были в большом зале, очень напоминавшем концертный. В самом начале его располагалась сцена с кафедрой, на которой стоял микрофон, а поодаль - большие мягкие красные кресла, поставленные друг к другу плотно и рядами. Из двух входов, расположенных по бокам от сцены, стягивалось огромное количество людей в форме. Уставшие и поникшие, они надеялись, что не станут счастливчиками, которых отправят ловить преступника под конец рабочего дня. Несмотря на то, что борцы стремительно заполоняли зал и занимали места, ряды, расположенные ближе к трибуне, пустовали. Генри и Емельян разместились на середине первого ряда и принялись ждать. Немного погодя поток людей прекратился - зал был почти заполнен. Первые ряды, однако, по-прежнему почти пустовали. Сидя друг рядом с другом, члены Отдела вяло обсуждали происходящее. Спустя ещё некоторое время в зал вошëл глава Отдела и поднялся на сцену, встав за кафедру. Положив кипу бумаг, которые до этого момента находились у него в руках, он включил проектор, а затем придвинул микрофон к себе и демонстративно кашлянул. Гул моментально прекратился.
- Кхм-кхм... Дорогие друзья! - начал он и на экранах по двум сторонам от сцены появился первый слайд презентации. Надпись с номером дела, фотография длинноволосого накрашенного мальчика и подписи о совершëнных им преступлениях внизу красноречиво вводили бравых борцов с гомосексуализмом в курс дела.
- Двадцать минут назад нам поступил звонок! - продолжил Григорий Валерьянович. - Сообщили о том, что гомосексуалист, уличëнный в нескольких преступлениях, рассекает по городу на голубом мотоцикле под песни Тимы Пилана. Мы должны пресечь это, и как можно скорее!
- А под какие именно песни? - спросил толстый мужичок с заднего ряда, лениво подняв руку. Его большая выпирающая вперëд челюсть совершала медленные жевательные движения, однако во рту не было ничего от слова «совсем».
- Разве сейчас это так важно? - ответил вопросом на вопрос Самотыкин после небольшой паузы.
- Конечно! Как говорится - знай врага в лицо! - продолжил толстяк с абсолютно серьёзным выражением лица.
- Григорий Валерьянович, не обращайте внимания, пожалуйста, он у нас новенький! - крикнул кто-то из середины зала.
- Эй, не надо... - хотел было продолжить толстячок, как вдруг дверь переднего входа в зал распахнулась.
- Йоу йоу йоу, один четыре восемь три! Я не опоздал? - в проëме показался запыханный Кристоф. Пройдя в зал, он остановился и замер, смотря куда-то вдаль.
- Псс, Кристоф! - окликнул его Генри. Тот не слышал. - Кристоф! - повторил Питер громче.
- А? - откликнулся тот.
- Иди садись сюда!
- Окей, мен - парень подошёл к первому ряду и сел рядом с Генри. Всё это время за ним с изумлением наблюдали и зал, и Самотыкин.
- Итак, продолжим... - продолжил наконец глава Отдела, переключив слайд презентации. - Ранее этот нетрадиционный мальчик уже был замечен в...
- Эй, броу! - Кристоф шëпотом окликнул Генри.
- Что? - повернул к нему голову Питер.
- Я пропустил что-нибудь важное?
- Да нет, не особо. Кроме того, что он ездит на голубом мотоцикле и слушает поп - ничего.
- Ну тогда вообще шикарно, йо!
- Эй, Кристоф! - захрипел вдруг Емельян, повернувшись в сторону парня. - Ты же хотел на допрос прийти. Чего не явился?
- У меня были реп биг дил, бро! Я пришëл в зоопарк и...
- Базара ноль, я понял - Емельян перевёл взгляд на Григория Валерьяновича. Тот что-то вещал о гомосексуалисте.
- А можно вопрос? - поднялась рука из зала. Глава Отдела прервался.
- Да, конечно, задавайте! - произнëс он.
- Как Вы считаете, сколько бензина осталось в баке мотоцикла? Долго ещё он сможет наяривать району?
- Кстати, а что насчёт оружия? Сколько стволов у него могло бы быть? - послышалось уже с другого ряда.
- Так, всë, ребята, кончаем! Это уже совсем никакого отношения к делу не имеет! - возмутился ещё кто-то.
- Ничего подобного! - вскрикнул очередной борец, и в зале начался гул.
- Тишина и спокойствие! - проговорил в микрофон Самотыкин, и все сразу умолкли. - Нам нужны три борца для устранения этого вопиющего нетрадиционного беспредела. Кто-нибудь хочет заняться этим? - люди в зале начали переглядываться. Никто не поднимал руку - рабочий день почти подошёл к концу, а отправиться в погоню за гомосексуалистом означало обречь себя на переработку, чего подавляющему большинству, увы, не хотелось. Генри повернулся, окинул грозным взглядом зал, а затем, закатив глаза, решительно поднял руку. Емельян, взглянув на него, последовал примеру друга.
- Кристоф, давай с нами! - шепнул пареньку Генри. Тот, улыбнувшись во весь рот, подскочил на стуле и вытянул правую руку вперëд. Григорий Валерьянович посмотрел на них и произнëс: «Добро»...