Глава 15 «Доброе утро»
– Мы с тобой полетели на Кубу спасать Игоря от Макса-Хана.
– Кого? – хихикнула Ксю.
– Ну, не перебивай, – шутливо пихнула я ее в бок и продолжила, – Макс-Хан – это парень, который представился Максом, но был очень похож на Хана. И я решила его так окрестить. Когда мы разговаривали с Игорем по видеосвязи, Макс-Хан был с ним, я запаниковала, ведь он должен быть в больнице, и мы с тобой полетели на Кубу, чтобы спасти Игоря, заселились в отель. И ты даже флиртовала с администратором! А потом... – а что было потом я не успела договорить и застыла, глядя на вошедшего Романовского. Серый пуловер, чёрные джинсы, цепь на шее, уложенные кудри. Выглядел он прекрасно, но то, что с ним произошло выдавала трость в руке, длинный шрам от лба до щеки с правой стороны и личный телохранитель, которого я заметила позже.
– Привет, Ксю, – Сережа обнял ее одной рукой, затем подошел ко мне и присел на краешек кровати.
Он накрыл мою ладонь своей и сказал: "Привет". Я любовалась его ямочками на щеках и чувственной линией рта, смотрела в его глаза и мне казалось, что в них заложен весь мир: и зеленые поля, как в деревне у бабушки, и просторный синий океан, волны которого расплескались крапинками в разные стороны, и рассыпавшиеся звезды, которые придавали тот невероятный блеск и живость его глазам. Какого они цвета? Нет определенного ответа, они как будто состоят из всех цветов, и в них ты можешь увидеть все. Я никогда не видела таких глаз, они единственные на всем белом свете.
Летая в мыслях, я даже не заметила, как из комнаты вышла Ксю и охранник по кивку Сережи, для меня мы и так были только вдвоем. Во мне явно есть чувства к нему, но вряд ли я готова их принять, ведь я все еще не забыла Антона.
– Привет, Сережа, – наконец ответила я.
– Ты так долго спала, я сидел рядом, держал тебя за руку и все надеялся, что ты проснешься. Представлял, что ты – моя спящая принцесса, а я твой принц, который должен поцеловать тебя, чтобы разбудить. Вот я дурак, да? – он улыбнулся, проведя рукой по своим кудрям, и, как будто собравшись с мыслями, произнёс, – мне нужно тебе кое-что сказать, – начал он, поглядев исподлобья. Я кивнула, и он продолжил: "Я влюблен в тебя, Саш, с того самого момента, когда увидел впервые".
Он смотрел на меня в ожидании ответа, но я растерялась и абсолютно не знала, как реагировать и начала громко плакать. Эти слова разблокировали во мне воспоминания: мой Антон так признался мне в любви, именно этими словами.
"Саша, ты самая прекрасная девушка на свете. Я влюблен в тебя с того самого момента, когда увидел тебя впервые на школьной линейке. Меня пронзило невероятное чувство, как будто сквозь меня провели 1000 вольт. Я смотрел только на тебя и всегда буду смотреть лишь на тебя." – Это его слова, я их выучила наизусть, ведь эту записку я перечитывала тысячи раз, показывала подругам и повесила на свою маркерную доску.
И после таких знакомых слов я ощутила чувство огромной боли, как будто мне вонзили в грудь несколько кинжалов. Я не могла отпустить Антона, я все еще любила его, а осознание того, что он мне изменил да еще и в такой важный день убивало меня. Я рыдала так, что начала задыхаться, Сережа испугался и начал меня успокаивать. Но я оттолкнула его, задыхаясь и изгибаясь от боли. В считанные секунды в комнату вбежала Ксю, выпроводила Сережу и начала звонить врачу и родителям. Через минут 30 они все сидели со мной с встревоженными взглядами. Я была спокойна, ведь Ксю была научена таким ситуациям, ее предупреждали, что моя психика будет нестабильна, эмоции и настроение будут сменять друг друга. Ксю быстро вколола мне прописанные врачом успокоительные и приняла все важные меры.
Потом около часа врач тестировала меня: проверяла давление, пульс, ритмы сердца, температуру и многое другое. Она спрашивала меня об общем состоянии, что я чувствую сейчас, какие у меня эмоции. Что я вижу на этой картинке, как бы я описала свой идеальный день и др. Какой-то очень универсальный врач: и психолог, и невролог, и кардиолог. В общем, она проверила всю меня. Но не спросила о том, что сказал мне Сережа, от чего у меня был такой припадок. Наверное боялась, что это очень сильно повлияет на мое настроение, а может и вовсе не знала об этом.
– Что ж, все в норме с вашей дочерью, – услышала я за дверью, – она успешно вышла из коматозного состояния, разговаривает хорошо, организм функционирует правильно. Сейчас ей нужно набираться сил и уже завтра ей можно и даже нужно погулять. Недолго, сколько сможет. Пить витамины и продолжать некоторые лекарства, вот здесь в рецепте все указано. И да, пожалуйста, будьте готовы, что первое время нестабильный эмоциональный фон будет присутствовать, так что, пожалуйста, ограничьте ее от неприятных новостей или слишком радостных, пока это все-таки опасно.
– Хорошо, огромное вам спасибо, – услышала я голос мамы.
– Завтра приезжайте в больницу, будет еще одно обследование, и, если все так же прекрасно, то мы вас отпускаем. До этого я говорила о психиатрической больнице, но в этом нет необходимости, с ней все хорошо.
– Благодарю вас за такие прекрасные новости, до свидания! – хлопнула дверь.
Я лежала и думала: «Я так мало знаю Романовского, но с первой встречи он явно меня зацепил. Но я до сих пор люблю Антона...или нет? Смогу ли я простить его измену? Кто эта девушка в белой куртке? Может быть, всю любовь к Романовскому я выдумала сама только потому что не было рядом Антона? Серёжа приехал из Норта специально ко мне, а я его выгнала, получается? Боже, как стыдно.»
С этими мыслями я погрузилась в царство Морфея, утром я все равно что-нибудь придумаю. Я уже не видела, как в комнату заходили родители и Ксю, выключили свет, подоткнули одеяло и поцеловали меня. Не слышала их приглушенные тревожные голоса на кухне, выясняющие, что мне сказал Романовский, и не слышала, как папа грозным голосом сказал, что этого парня в нашем доме больше не будет никогда.