Одиннадцатая глава.
В тот же день вечером Борис получил указание от Хойрана отправиться в регион Тамальонес, из которого до этого прибыл погибший Ракс, и где также бушевала эпидемия Амалатли, поскольку эпидемия в том регионе на тот момент приняла особый характер. Ринда, услышав, что Хойран отдал такое указание Борису, выразила своё желание поехать туда вместе с Борисом, так как одному ему там будет очень тяжело справляться с эпидемией и лечить заражённых людей. Он ей в ответ на это возразил и предупредил её о том, что там чрезвычайно опасно, однако Ринда была настойчива и сказала, что всё равно поедет вместе с Борисом, так как ему точно понадобится там её помощь. Хойран также сначала попытался отговорить свою жену от поездки, но когда она дала ему понять, что она всё равно поедет, то он сказал ей, что не возражает против этого. Поездку назначили на следующий день ранним утром. Поэтому и Борис, вернувшись в свою гостиницу, и Ринда, вернувшись к себе домой, собрали все свои необходимые для этой поездки вещи, включая оборудование и материалы, взятые ими сейчас из лаборатории, рано легли спать и проснулись на следующий день рано утром. Перед своим возвращением домой вчерашним вечером они оба купили билеты на сегодняшний утренний рейс Лоадве – Лоан с лоадвийского аэропорта Феэхой. Лоан – это город в регионе Тамальонес и в одноимённой провинции Хофтаирины, расположенной целиком на территории этого венерианского географического региона, вся территория которого, в свою очередь, является частью территории страны Хофтаирины. И вот сейчас, в тот самый день, когда Татьяна и Люба ездили в посёлок Хотхин в другом регионе Хофтаирины, Борис и Ринда, взяв все свои собранные ими вчера вещи, встретились рядом с лабораторией Фенэль и отправились на такси в лоадвинский аэропорт Феэхой, с которого они через час, в 10:15 утра вылетели на самолёте в Лоан. Приземлились они там почти через два часа. Выйдя из местного аэропорта, они направились в один отель в Лоане и заселились там каждый в одноместный номер: Борис – на втором этаже, а Ринда – на третьем. Через полтора часа они оба выехали на машине-внедорожнике, взятом ими напрокат на несколько дней из одного лоанского автопарка, в одну деревню в двенадцати километрах к северу от Лоана, которая была первым пунктом рабочей командировки Бориса и Ринды, где проживали заражённые вирусом Амалатли люди. Добрались они до деревни за лишние полчаса. Они встретились с жителями деревни, которые уже знали Бориса, так как он до этого уже не раз приезжал в эту деревню и в другие места Тамальонес, чтобы там оказывать помощь людям, больным Амалатли. И сейчас Борис тоже приступил к оказанию помощи людям в этой деревне. Он взял на анализ образцы крови у нескольких её жителей, которые все лежали в постели с высокой температурой в своих шатрах, хижинах и деревянных домиках и находились при смерти, и ввёл им временные антидоты против вируса. Стоит сказать, что жители деревни не знали никаких технологических благ цивилизации, и в их деревне не было даже телевизоров, телевидения, стационарных и мобильных телефонов, электричества и электрических столбов с проводами, не говоря уже о компьютерах и интернете. Одним из тех, к кому Борис сейчас пришёл оказывать помощь, был брат старейшины деревни, 60-летний мужчина по имени Вальпурай. Он лежал на кровати в своём доме с очень высокой температурой тела, периодически кашлял кровью, стонал и корчился в судорогах. С ним в доме были его родственники, в том числе его брат, сам старейшина деревни, двенадцатилетний сын Вальпурая и его мать, жена Вальпурая. Он болел уже две недели. Борис, подойдя к его кровати, наклонился, чтобы поздороваться с ним и взять его кровь на анализ. Он пришёл к нему в дом вместе с Риндой.
— Здравствуйте, Вальпурай, – сказал Борис, — Как вы себя чувствуете?
— Здравствуйте, доктор Борис Андреев, – ответил Вальпурай, — Да, как видите, мне сейчас очень плохо.
— Что ж, я помогу вам, чем смогу. Я сейчас возьму у вас кровь на анализ и введу вам созданный мной временный антидот против вируса. Он поможет вам хотя бы на время и существенно облегчит ваше состояние. Я сейчас занимаюсь разработкой постоянного и полностью эффективного антидота против всех форм вируса, которым вы сейчас заражены.
— Спасибо вам, Борис. Мы все сейчас нуждаемся в вашей помощи.
Сразу после этого диалога Борис взял анализ крови из вены Вальпурая на его правой руке и вколол ему в ягодицу инъекцию разработанного им временного антидота против Амалатли.
— Он выживет? – спросила у Бориса Оӿма, жена Вальпурая (здесь и в дальнейшем символ, или буква «ӿ» означает звонкий твёрдый звук «х», отсутствующий в русском языке и присутствующий в линьлонском языке, хотя при этом в русском языке присутствует звонкий мягкий «х», обозначающийся буквой «й», как и глухой мягкий «х», обозначающийся буквой «х» + буква, или символ «мягкий знак» (ь), то есть буквосочетанием «хь»).
— Папа ведь не умрёт? – спросил маленький Андо, сын Вальпурая и Оӿмы.
— Ну что вы, конечно нет, – ответил Борис на вопрос Андо, — Он будет жить и обязательно поправится.
— Я тоже надеюсь и верю, что мой брат поправится, – сказал Хьорн, 62-летний старейшина их деревни, — Мы все очень надеемся на вас, доктор Андреев.
— Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы остановить эту страшную эпидемию, – сказал Борис, — И приложу все усилия для того, чтобы вылечить всех больных этим жутким вирусом.
После этого Борис и Ринда покинули дом Вальпурая и навестили ещё нескольких больных в деревне, чтобы взять у них анализы крови и ввести им временные антидоты. А затем они оба отправились в разбитый в деревне палаточный лагерь, в котором находились медицинские работники, их коллеги, которые работали в той деревне, для отдыха и обсуждения с ними текущей ситуации с эпидемией в деревне. Одна из находящихся в лагере медработниц сообщила Борису и Ринде то, что ей совсем недавно сообщил старейшина деревни Хьорн: эпидемия в деревне вспыхнула сразу после того, как туда приехали какие-то люди на машинах, представившиеся медработниками, и провели там вакцинацию её жителей против вируса Амалатли почти месяц тому назад, сказав, что эта вакцинация является обязательной. При этом медработница сказала, что ни она сама, ни вообще кто-либо из находящихся сейчас в лагере медработников не имеют никакого отношения к той проведённой почти месяц назад вакцинации жителей деревни и не участвовали тогда в ней.
Вечером, уже ближе к ночи, когда Ринда и Борис остались вдвоём наедине друг с другом в одной палатке в том лагере, чтобы переночевать в ней, Ринда призналась Борису в тёплых близких чувствах к нему. Она сказала, что влюблена в него. Борис сначала секунд десять – пятнадцать был в лёгком замешательстве, а потом сказал:
— Я не могу ответить тебе взаимностью на твои чувства. Ты ведь замужем.
— У нас с Хойраном уже долгие годы нет никаких любви и нежных чувств между нами. Он холодный, чёрствый и расчётливый эгоист. Когда-то давно я не замечала всего этого в нём, но я давно уже это поняла. У него нет любви ко мне, как и я не испытываю любви к нему. Мы уже долгое время живём порознь в нашем доме. Я хочу развестись с ним и скоро сообщу ему об этом моём намерении. Мы с тобой можем быть вместе.
— Ринда, пожалуйста... прошу, не стоит, – сказал Борис, глубоко вздыхая и отводя своими руками назад руки Ринды, которые она протянула к нему, чтобы обнять его. Ринда ничего не сказала ему в ответ.
— Спокойной ночи, – сказал Борис. Ринда ответила ему то же самое.
После этого Ринда и Борис легли спать в расстеленные в палатке постели друг напротив друга.