И тишина разорвалась
Место: Вилла. Остров.
Время: Теплый вечер. Несколько дней после рождения Арио.
Миг покоя перед бурей
Свет лампы едва колыхался от проникавшего сквозь открытые окна морского бриза. Луна рисовала картину у окна, Тео строил башню из деревянных кубиков, а маленький Арио тихо сопел в люльке, завернутый в мягкое одеяло.
Алиса держала чашку с чаем и наблюдала за этим живым полотном – троицей, которая была ее сердцем. Ее тело еще не полностью оправилось после родов, но она чувствовала себя сильной. Рядом — Леон, не отходивший от нее ни на шаг в последние дни. Его взгляд мягче обычного, но напряжение в плечах не исчезало.
– Что с тобой? – тихо спросила Алиса, садясь рядом.
– Ничего. Просто... смотрю на вас всех и думаю: как много у меня есть. И как легко это можно лишиться.
– Ты снова слышал что-то от Джино?
– Нет. Но тишина — хуже шаров.
Она положила ему ладонь на грудь.
– Мы не одни. И мы не слабы.
Он не успел ответить.
С улицы – резкий звук. Как трещина в стекле. Словно что-то тяжелое упало на гравий.
Алиса вскочила.
– Подожди здесь, – сказала Леону. — Может, это просто ветер выбил ветку. Я быстро.
– Нет, Алиса, подожди... – но она уже вышла на веранду.
Пять минут.
Семь.
Десять.
Леон покачал головой, поднялся и положил Арио в люльку. Подошел к двери. Пусто.
– Алиса?
Тишина.
– Алиса! – громче.
Сад был темным, только лампа на крыльце мерцала. Следы босых ног на плитке – и еще один, незнакомый. Более тяжелый. Мужской.
- Черт...
На пороге – ее телефон. Экран горит.
Он поднял. Видео.
На экране – Алиса. Она связана. Глаза полны огня, но без слез. Позади тень мужчины. И голос, глухой, обезображенный:
– Она жива. Пока.
– Ты вернешься в Рим. Один.
- Никакой охраны. Никакой связи.
– Иначе – найдем твоих детей. Даже младенец.
Запись прервалась.
Дверь влетела в стену – Леон ворвался в детскую.
– Джино! Джино!!
Он уже выбежал с пистолетом.
— Что случилось?
– Они ее забрали. Из дома. Только. Угроза: хотят, чтобы я вернулся в Рим.
– Дети?
– Пока – не трогали. Но вспомнили их. Даже Арио. Они знают все.
Луна уже стояла у двери, бледная. Тео – с большими глазами, ничего не понимая. Арио — влюбленный, еще не знающий, что мир перевернулся.
— Мы должны вывезти их. Немедленно, – сказал Леон. — Даже если я не вернусь.
– Не говори глупостей, – бросил Джино. – Но да. Я беру детей. Ты готовься. Через час – лодка. Потом мы привидения. Никто нас не видит, не слышит.
– И я верну ее. Я сделаю все, Джина.
— И они будут знать, что коснулись не просто женщины. Они забрали львицу у отца трех львят.
Перед тем как дети ушли с Джино, Леон прижал каждого к груди.
Луна прошептала:
– Ты найдешь маму?
– Найду, – хрипло сказал он. – И приведу ее домой.
– А потом... мы будем все вместе?
– Навсегда.
Он обнял и Арио. Ребенок сжал пальчик. Маленькая рука – напоминание, что борьба только начинается.