Chapter 17
Увидев новенькую, болтливая компания сразу же стихла, пара человек переглянулись между собой, будто бы спрашивая что-то взглядом. Изабель всё так же водила ложкой по вязкой каше, совсем не обращая внимания на своих новых сокамандников. Еще раз переглянувшись, ребята всё же сели за стол и поставили на него свои порции. Наверное они бы так и сидели в тишине, если бы не один паренек, который по всей видимости оказался самым смелым из всей компании, все-таки решился начать разговор с новым членом отряда:
-Так значит ты София Роджерс, с восточной дивизии?
-Да, я служила в Коронесе, - как бы не старалась девушка ответить менее холодно, ведь ей всё же требовалось не вызывать никаких подозрений, тем более у тех, с кем ей предстоит находится в постоянном контакте, но ее голос всё равно звучал очень безразличным и даже слегка пугающим.
-Эм... Ну и как тебе тут? - с неким страхом спросил парень, ожидая очередного резкого ответа новенькой.
-Довольно-таки неплохо, - сказала ему в ответ девушка, всё так же пытаясь казаться более дружелюбной.
-Я, кстати, Том, а это, - парень показал поочередно на каждого солдата, - Гастон, Лиззи и Питер.
-А я... - девушка не успела договорить, так как ее перебили.
-София Роджерс, да, мы уже вкурсе, - сказал один из парней, которого Том до этого назвал Гастоном.
Это был не крупный паренек, лет двадцати - двадцати пяти, с угловатыми чертами лица, острым носом, довольно-таки светлыми волосами и карими глазами. Вероятно, ему хотелось казаться более смелым, из-за чего он так отчаянно пытался быть более грубым, так как думал, что это делает его более крутым и бесстрашным. Вот только он ошибался: девушка почти сразу же проглядела его насквозь и, конечно же, увидела эту, таящююся глубоко внутри, неуверенность в себе и целую охапку различных страхов.
-Кстати, ты уже была в своей новой комнате? Тебе очень повезло: твоей соседкой будет Лиззи, - жуя кашу, сказал милый брюнет, с янтарно-желтыми глазами, пушистыми и неаккуратно уложенными волосами, которые так и норовили упасть в его тарелку. Парня звали Питер, он выглядел моложе всех остальных в отряде, вероятно, сам только недавно в него попал за какие-либо заслуги. Может в силу своего возраста, он крайне походил манерами на ребенка, а может, в силу того, что многие из людей этого мира в принципе были лишены нормального детства.
Новую соседку девушке представила Анка еще тогда, когда они только пришли в комнату. Вот только Рейнбергер назвала ее немного иначе - Элизабет. Может, в кругу друзей Элизу называли так, а может - ей просто не нравилось полное имя, ведь оно звучит слишком официально для обычного бойца. Лиззи была обыкновенной девчушкой, среднего роста, примерно двадцати лет. Черты ее лица казались очень мягкими и миловидными - круглое личико, со слегка пухленькими щечками, на которых красовался естественный персиковый румянец, волнистые золотисто-рыжеватые волосы до плеч, желтоватые глаза и кожа приятного медового оттенка. В свои годы она выглядела по-детски невинно, к тому же, еще более ребяческим ее образ делали светло-коричневые веснушки, рассыпанные по всему лицу, точно те маленькие белые цветочки на зеленой поляне в мире снов. Девчкшка постоянно улыбалась своими пухленькими розовыми губками, отчего на ее щечках появлялись миловидные ямочки.
Последним, кто сидел за столом вместе с Беллой, а также являлся ее новым сокамандником, был Том, тот самый смелый паренек, решившийся первым заговорить с новенькой. Возраст всех бойцов отряда был примерно одинаковый, не учитывая Питера, так что Тому на первый взгляд можно было дать примерно двадцать два года. Это был невысокий парень, к тому же еще и довольно-таки худощавый, что заставляло задуматься, как он вообще смог попасть в Кадетский Корпус, не говоря уже и о Гарнизоне. У него были темно-русые волосы, подстриженные почти под ноль, кожа оливкового цвета и темно-зеленые, немного сероватые, глаза. Сразу можно было понять, что именно он является главой отряда, из-за чего, вероятно, у него часто возникают некие недопонимания с Гастоном, по виду которого можно было сразу понять - Тома он недолюбливает.
Спустя некоторое время напряжение между членами отряда все же немного ушло, и они, наконец, могли нормально пообщаться. Уже более расслабленно они сидели за столом и, смеясь, о чем-то болтали. Все, кроме Беллы. Как бы она ни старалась, не могла выдавить из себя даже улыбки, так что ей приходилось ловить на себе косые взгляды после каждой произнесенной кем-либо шутки. Ребята также достаточно много спрашивали о прошлом девушки и ее работе в Каранесе, но на эти вопросы она отвечала уже более спокойно, точно следуя придуманной Николаем истории.
Наконец,та пытка в виде совместного обеда подошла к концу, и солдаты, все так же шумя, стали расходится по комнатам. Белла попрощалась с парнями и отправилась вместе с Лиззи в их общую комнату. Внутри комнатка была достаточно небольшой, но очень уютной по сравнению с предыдущим жильем девушки. В ней стояло две кроватки, аккуратно застеленными пледом, а также два письменных стола с удобными креслами у окна. Ближе ко входу находился общий шкаф, в котором хранилась форма и повседневная одежда.
К счастью Изабель, ее новая соседка оказалась довольно-таки стеснительной, хоть и была болтушкой, так что какое-то время девушке все-таки удалось провести без каких-либо лишних расспросов. Вот только стоило Лиззи привыкнуть к обстановке и новой сожительнице, она тут же принялась задавать девушке огромное количество вопросов. И если на некоторые та могла спокойно ответить каким-нибудь резким коротким словечком, то на другие Белле приходилось придумывать логичные и довольно-таки объемные ответы, чтобы избежать дальнейших расспросов и подозрений в ее сторону. Вскоре соседка по всей видимости наконец устала от скушной беседы и принялась за какие-то бумаги, лежавшие на ее письменном столе, и Романова, в свою очередь, достала из сумки старую книжку, подаренную когда-то Джоном, и стала ее читать. Вот только она никак не могла сосредоточиться на содержании книги, в ее мыслях все время крутится образ ее друга, то, как он со своей привычной ему доброй улыбкой дарит ей эту книгу, и то, как она кладет ее в ящик, даже не прочитав название. В мыслях бушевал шторм, не прошло и суток, как девушка покинула Подземный город, а она уже стала сомневаться в том, было ли это правильным решением. Но от этих мыслей ее отвлекла некая бумажка, вывалившаяся из страниц книги. На ней красивым и аккуратным почерком было написано: "Для моей дорогой Софи". Девушка сразу же узнала это аккуратное перо, это несомненно был Джон Рид. Белла осторожно развернула бумажку, стараясь при этом не привлечь внимание сидящей за бумагами девушки, а после прочла содержимое коротенькой записки:
"Надеюсь, что все же ты прочтешь эту книгу, хотя, я почему-то уверен, что ты ее даже не откроешь. Но если ты это читаешь, то знай, что всегда можешь рассказать мне всё. И мне неважно, будешь ты говорить это с эмоциями или с твоей обычной серой гримасой, я все равно всегда помогу тебе, чего бы это не стоило.
Твой друг, Джон Рид"
Изабель так же осторожно сложила записку обратно и положила между страниц книги, а после захлопнула ее и отложила на стол. Девушка лежала и смотрела в потолок, прокручивая в голове все те воспоминания, связанные с Джоном, стараясь притом оставаться хладнокровной. Последнее, о чем успела подумать Белла, прежде чем Лиззи сказала, что уже пора спускаться вниз на ужин, было это: "А ведь он так и не узнал, что произошло в переулке той самой ночью... "
Продолжение следует...