Глава 6
– Веришь или нет, но я впервые не знаю, что делать, – говорил Леонид, глядя в иллюминатор каюты, – Руки опустились и я не знаю как выбираться из этого состояния, да и стоит ли...
Таким Лёню я не помню. Вечный оптимист, технарь до мозга костей, надёжный товарищ был не просто мрачен, а мощно фонил безысходностью.
– Ты чего? – я искала слова поддержки, но не понимала о чём он говорит, – Ты хоть объясни, где мы? Что происходит? Где Ирики?
– Я даже завидую вам... – Леонид обернулся с тенью вины на лице, словно стыдился чего-то, – Прости за то, что я всё испортил.
– Да объясни по-человечески что происходит! – взорвалась я и тут же зажмурилась, громкие звуки молоточками били по вискам.
– Я всех подвёл. Я ведь сам привёз её ко входу в источник, обманул шаманов... Хотел, чтобы у нас всё сложилось даже лучше, чем у вас с Ирики... Идиот...
– Лёня, – я начинала злиться, но больше не рисковала делать резких движений и повышать голос, – Если ты мне всё нормально не объяснишь, клянусь, запущу в тебя этой штуковиной.
Для убедительности я подхватила слишком тощую для исполнения моей угрозы подушку. Леонид словно очнулся и одарил меня подобием улыбки:
– Если бы этим можно было решить все проблемы, я бы даже уворачиваться не стал, – грусть снова наполнила его взор, – Я такой дурак... Но я верю в неё до сих пор.
– Да в кого?
– Анарис...
– Объясни мне всё подробнее, – Мне и своих проблем хватало на личном плане, а тут ещё один страдающий по истинной имиат. – Я то тут причём?
– После возвращения домой полгода назад, я остался работать в компании истинных. Всё складывалось как нельзя лучше. Даже Анарис в какой-то момент пошла навстречу моей настойчивости и согласилась принять ухаживания в обмен на сбор нужных ей для работы данных моего здоровья. По миру ходил вирус, она изучала его воздействие на организм имиата и истинных – я не видел в этом ничего кроме возможности оставаться с ней наедине и зажечь ответное чувство. Я не знал, что она ищет... Прости...
– Да за что?
– Ирики не единственный истинный, как оказалось, кто открыто чувствовал феромоны. С имиатами они срабатывают на подсознательном уровне, как программа для непрерывной передачи информации от более взрослого имиата к вновь рождённому, у истинных такой задачи нет и поэтому нет выработки подобных гармонов, либо заблокированы по отношению к нам. Не разобрался в этом. Так вот у отдельных истинных, причём как у стабилизированных, так и неустойчивых, вдруг стала проявляться тяга к имиатам, что не входило в планы наших создателей. Так называемая «любовь», – Лёня со злостью на лице показал пальцами условные кавычки, – стала помехой, и они попытались разорвать эту связь, избавив истинных от возможности воспринимать феромоны имиатов.
Я понимала о чём говорит Лёня. Последний гулявший по миру вирус лишал переболевших обоняния и осязания на неопределённый период.
– Я так понимаю что-то пошло не так раз чувства стали терять имиаты?
– Именно...
Я вздрогнула от голоса Анарис, которая слишком тихо открыла дверь каюты. Неизменно высокомерная, холодная по внешнему виду, но несомненно красивая блондинка. Если бы не лёгкая еле заметная складка между бровей, то я могла бы сказать безэмоциональная. Она стояла в дверях словно колеблясь и прожигала меня взглядом. Белый халат неприятно откликнулся в воспоминаниях.
– Как всегда в науке хочешь найти ответ на один вопрос, а находишь решение задач, не связанных с ним. Рада видеть тебя Кира...
– Как-то нерадостно это прозвучало, – поднялась я с кровати вставая плечом к плечу с Лёней, – Где Ирики?
– Там, где и должен быть, – уклончиво ответила Анарис.
Я бросила короткий взгляд на друга, который пожал плечами.
– Что вы опять задумали с синоре Апе? – продолжила я обращаясь к блондинке.
– Анарис больше не работает на Апе, – слишком зловеще произнёс Леонид, – у неё теперь другой хозяин. Да дорогая?
Анарис поморщилась, впервые проявляя хоть какие-то эмоции на слова парня.
– У меня нет хозяина, – слова прозвучали слишком жёстко, – Я всегда работала ради выживания и процветания своей расы. Ради человечества истинных.
– Безусловно, – с неменьшей злостью и долей отчаянья отозвался Леонид, – Использовала меня как подопытную крысу. И как тебе наши ночные эксперименты? Нашла формулу любви?
Я с недоумением смотрела на перестрелку глазами Анарис и Леонида. Стоять сейчас между ними всё равно что попасть на линию боевого соприкосновения: одна заморозит, другой сожжёт дотла. Я жаловалась на наши недопонимания с Ирики? Прости меня создатель, что я вообще тревожила тебя по пустякам. Всё познаётся в сравнении. И тут мой червь сомнений встрепенулся, почуяв благодатную почву: Анарис создавала вирус, обрывающий взаимосвязь истинных с имиатами... Она всё ещё надеется получить Ирики? Мне казалось, эта тема уже закрыта... И я ведь уже не имиат, или как?
– Может мне хоть кто-то нормально объяснить, что происходит? Где я? Где Ирики? Что с синоре Апе? На кого чёрт возьми ты работаешь?
– Пойдём, – холодно произнесла Анарис, – Мне нужно взять у тебя пару образцов и затем синоре Афат сам тебе всё объяснит.
– Афат? – я вспомнила рыжего мужчину из своих видений, – А если откажусь?
– Не советую, – Анарис отступила, открывая мне проход и пропуская вперёд, – Сейчас здесь нет никого, кто смог бы тебя защитить.
Первую мысль испепелить истинную и сбежать я успешно подавила – не так качественно я владела своими силами, чтобы взбудоражить врага и открыть перед ним свои козыри. То, что я оказалась на корабле, говорило о близости одного из переходов лабиринта, но в этом вначале нужно было убедиться. А главное, я могла спасти таким образом себя, но на счёт Леонида была не уверена. И мне нужна была встреча с Афатом не меньше, чем ему, но я боялась, что ответы на вопросы обойдутся мне слишком дорого.
– Напрасно ты сбрасываешь Леонида со счетов, – Я послала самую обворожительную улыбку своему другу на глазах этой змеи, – Мы имиаты способны победить кого угодно, ради чувств недоступных некоторым истинным: дружбы, любви, сострадания...
– Это всего лишь сбой вашей системы, – сухо ответила Анарис, – способ выживания и ничего больше. Идём, не тяни время.
– Так значит это для тебя всего лишь сбой? – в голосе Леонида прозвучала такая боль, что не знаю как каменное сердце Анарис, но моё болезненно сжалось от сочувствия.
Коллега Ирики вздрогнула, но не обернулась, выдерживая свою роль до конца. Бездушная стерва! Не зря я невзлюбила её с первой встречи. Я посмотрела ей прямо в глаза, всем видом выражая своё отношение и с гордо поднятой головой вышла из каюты.
– Ты просто боишься чувствовать!
Последняя фраза Леонида потонула за звуком с силой захлопнутой двери.
– Я ничего не боюсь, – пробурчала Анарис за моей спиной подталкивая и задавая направление.