Капитан Покойся с миром!
Утро я ненавидела хронически. Наверное это из-за армейского прошлого, когда под утро начинали стрелять или звучала команда подъёма. Может из-за настоящего, в котором некоторое время прошло в алкогольном бреду, а каждый рассвет заставал меня, обнимающую фаянсового друга или незнакомого мужика.
Нет, утро я никогда не любила!
Ещё с детства отец поднимал меня спозаранку и заставлял делать десять приседаний, повторяя уроки вслух. Только после этого я могла пойти в ванную, умыться и привести себя в порядок. Даже когда мне было уже не десять, даже во время месячных.
Тело пробрало мурашками от неприятных воспоминаний. Сегодня утро понедельника, что ещё хуже. Да, понедельник я тоже ненавижу. Но нужно быть вовремя, выглядеть хорошо и никого не убить.
Путь от кровати до ванной был самым коротким во всем доме. Я специально выбирала планировку, которая мне удобна, чтобы с утра не тащиться через чёртову тучу комнат. Потому что с утра я не чувствую себя человеком, пока не приму душ, а ещё потому что в ванной, как и в спальне, лежит пистолет.
Душ взбодрил мое помятое тело, освежил длинные волосы, теперь я приятно пахну миндалем и сливками. Мерзость какая, но так нужно. Вернувшись в комнату я бросила полотенце прямо на пол и посмотрела на себя в большое зеркало. Такая вещь удобна не только для того, чтобы взглянуть подходят ли туфли к сумочке, оно незаменимо, когда обрабатываешь себе раны на спине.
Раньше из этого стеклянного прямоугольника, покрытого амальгамой с обратной стороны, на меня бы взглянула девушка без возраста, со стрижкой "полубокс" и холодными глазами, в которых искупалась смерть. Но теперь я смотрела на себя другую. Роскошные темно-русые волосы падали на мои обнаженные плечи и спину, доходя почти до талии, они всегда волнились прихотливыми крупными завитками. В детстве это была моя гордость, в студенчестве - предмет зависти девчонок, пока я не ушла в армию. Сейчас они ещё шикарнее, я научилась за ними ухаживать и теперь каждая прядка буквально сияет. Не скажу сколько денег я на это трачу, все равно не поверите. Лицо мне досталось от отца, овальное, благородное, с высоким лбом, ровными бровями, ресницами, похожими на два черных веера, тонким аристократическим носом, только губы мамины - полные и чувственные. У меня никогда не было светлой кожи, но я не расстраивалась. Мне даже нравилось, что кожу не покидает лёгкий оливковый загар - тоже наследие мамы, вернее дедушки латиноамериканца.
Над фигурой, конечно, постаралась армия, плечи стали широкими благодаря непрерывным тренировкам, мышцы выделялись рельефом, благо это всегда легко спрятать под рукавами и накидками. Но чертова армия не смогла отобрать главную гордость женщины и ее оружие - грудь. Я всегда знала, какой эффект произвожу своим бюстом. Никаких заоблачных размеров, троечка, но округлая, упругая, я помню не мало случаев, когда моя гордость спасала меня, хотя из-за нее я, бывало, попадала в опасные ситуации. Живот у меня не был идеально плоским и кубическим, пусть этим гордятся доски для серфинга. Но мышцы живота всегда были в тонусе, готовые к любым нагрузкам. Ещё одна черта, от которой у мужиков щемило....сердце - мои бедра, и круглая задница. Ноги длинные, красивые, ровные, только слишком мускулистые, приходилось много бегать за кем-то или от кого-то.
И по всему этому великолепию мое прошлое разбросало отметины. На правом бедре широкий белесый шрам с неровной поверхностью, словно резину запаяли огнем. Это подарок из жарких джунглей, от одного наркоборона, который едва не отрубил мне ногу своим мачете. Удача, что лезвие не перерубило связки и крупные кровеносные сосуды. Покойся с миром, ублюдок, я прострелила тебе оба колена и голову.
На икрах рваные белые звездочки, как и на запястьях, к этой паре у меня были ожоги на спине, не слишком заметные на фоне остального. Это меня связали колючей проволокой и пытали горячим прутом. Покойтесь с миром, твари, я взорвала вас и половина сгорела живьём.
То, что творилось на спине, груди и животе никаким словом, кроме как "мрак" я не могла обозначить. Здесь были и круглые шрамики от пуль, и ровные ножевые чёрточки, россыпь крапинок от осколков, и пятна ожогов. Многое из этого убрал лазер, остальное стало ровнее и светлее, но память осталась. Только теперь я поняла, что леди Удача любила меня, спасая мое лицо от этих отметин. Да и вообще мне так везло, что можно подумать, будто я с Удачей спала.
Пройдя горячие точки и секретные миссии, из которых три четверти всех офицеров не возвращаются, я дослужилась до звания капитана. Государство назначило мне военную пенсию, а потом пришел мутный дядя в сером костюме, представился психологом, выпил со мной. Мы душевно поговорили, а потом он сунул мне под нос бумажки и дал ручку. Я не тупая, даже когда пьяная, он, наверное, не знал этого. Когда мои глаза пробежались по отпечатанным буквам, мозг отрезвел и озверел, как после кманды "Подъём!". Это были документы о неразглашении, подписка о невыезде, и куча запретов, которые я должна была тупо одобрить.
Папка летела ему в голову, он летел со стула, а потом стул догонял его через весь бар, когда дядя летел к двери. После "психолога" пришли серьезные ребята, умные, готовые ко всему и внушающие трепет. Они "на пальцах" объяснили, что я слишком много знаю, что могу испортить репутацию всей страны и правительства, что, в принципе, таких как я готовят, чтобы похоронить на очередном задании. Если же мы, твари живучие, возвращаемся, то дома нас ждет добровольное заключение на родине, если, конечно, мы уходим из армии. Так что никаких островов, никаких разъездов по миру и спокойного отдыха. Либо так, либо несчастный случай, сердечный приступ, пьяная драка с летальным исходом, очень уж много вариантов умереть. Но смерти я уже не боялась, как и тех пугалок, которыми меня стращали умники нацбезопасности. После того, что я прошла, воюя сначала за идеалы свободной страны, а потом за гонорары этой страны, подобные угрозы казались мне просто смешными. И я предложила свой вариант.
Они ушли, а чуть позже вернулись с юристом, в противном случае я обещала пристрелить их за вторжение на частную территорию, и мы составили новый документ. Бедный клерк потел над клавиатурой, пока мы жарко торговались за каждый пункт моей жизни. Но, в итоге, все остались довольны. Теперь я могла выезжать раз в год при условии, что меня будет сопровождать агент безопасности. У ведомства их много, хоть перекрёстки ставь регулировать, а мне на отдыхе нужна приятная компания, особенно если это будет мужчина в моем вкусе. Но на это я намекнула устно.
И после этого три года я не пользовалась своим правом выезда потому что ушла в запой. Я банально не знала что делать со свободой, воспоминания взрывали мне мозг, и выпивка оказалась лучшим лекарством. Потом, когда деньги за контракты были потрачены наполовину, пришлось остановиться, встретившись с утра с зеркалом.
Я оплыла, морда опухла от пьянки, глаза невменяемые, а волосы уже слишком длинные, чтобы снова стричься. Женщина во мне проснулась, увидела чудовище в зеркале, и упала в обморок с визгом. Но внутренний мужик стиснул яйца в кулак, и на следующий день я уже бежала кросс по пересечённой местности пригорода. Падать от усталости было больно, я задыхалась, сердце выпрыгивало через все отверстия, куда могло пробиться, но я бежала от чудовища в зеркале. И смогла убежать.
Шесть месяцев, косметические операции, огромные деньги, потраченные на уход за собой и я ослепительна. Здравствуй, Рипли Нэйден, капитан Покойся-с-миром! Мужчины стали бросаться взглядами, букетами и номерами телефонов, несколько раз мне приходилось вправлять мозги через перелом челюсти ретивому ухажеру. Современная гомеопатия, черт бы ее побрал. Но ходить на работу, быть чьей-то женой и любовницей, клацать коготками по клавишам или строить охрану какого-нибудь дорогого отеля - это было не для меня. Я поняла, что не в силах оставить за спиной военное прошлое. Мне тридцать два, я ещё очень много могу, если захочу, а я очень хочу.
Порылась в специальной базе, там для наемников что-то вроде социальной сети и биржи труда. Оказалось, что на таких эффектных девочек с хорошими навыками и обширным послужным списком, на рынке куда больший спрос, чем на гориллообразных парней в костюмах. Адью, квадратные челюсти, очки и одинаковые костюмы, дорогу девушкам! Но я не была бы умницей, если бы не подумала о страховке в виде команды. Одиночке запросто снесут башку в этом жестоком и очень рискованном бизнесе. Решение найти надёжную команду, которая будет меня прикрывать, созрело довольно быстро и я пошла... в бар. Да, грязные забегаловки, где не жалко ни стульев, ни стекол, ни дешёвого алкоголя, стали пристанищем отставных вояк, которые так и не смогли влиться в мирную жизнь. Конечно на меня, ухоженную, красивую и наглую, смотрели очень странно, даже пытались несколько раз "снять", пару раз пофлиртовать и три раза порывались насиловать, но Беретта у виска и удар в кадык любого приведут в чувство. Вот в этих унылых трущобах с затасканными проститутками я и обрела своих боевых товарищей.
Первым втянутым в дело был Тим, отставной снайпер. В грязной дыре, название которой было не смогла разобрать на выцветшей вывеске, я увидела высокого, широкоплечего парня, мама которого явно была неравнодушна к чернокожим парням, он глушил дрянной вискарь прямо из горлышка и угрюмо пялился в одну точку. Что-то кольнуло тогда в сознании, наверное наше родство проскользнуло во взглядах. Его темные глаза отражали смерть так же ясно как и мои. Тут госпожа Удача, драная стерва, решила пошутить и сзади, дохнув на меня диким перегаром, прижался какой-то громила.
- Привет, киса, потанцуем? - трескучий хриплый голос этого ублюдка в мгновение ока вывел меня из равновесия.
Гнев - штука секундная. Мне достаточно было схватить его за руку и тело сделало все самостоятельно. Рывок и скотина, что посягнула на мое личное пространство, летит через бар и, рухнув на стол, дико матерится. Я откидываю на спину волну густых волос и вопросительно смотрю на компанию идиота, который, кряхтя, поднимается со стола. Да, только в популярных боевиках ломаются столы, как картонные игрушки, в настоящей жизни о столы ломаются позвоночники.
Мой молчаливый вызов был принят и три детины поднялись со своих мест дабы отомстить за павшего товарища. Одному из них я сломала ногу, которую эта кобелина посмела на меня задрать, второму разбила башку о барную стойку, но когда обернулась к третьему, то успела застать чудесный момент. Тяжёлая бутылка виски, пущенная умелой рукой, ударила храбрецу в голову и он рухнул, как подкошенный.
- Виски в голову ударил! - констатировала я, трогая дорогой туфелькой распростёртое тело.
Все это время бармен меланхолично курил и, кажется, принимал ставки. Судя по разочарованным лицам ставили не на меня, твари. Я проследила траекторию полета бутылки и взгляд упёрся в темные глаза, нисколько не помутневшие от алкоголя. Я улыбнулась, взяла у бармена ещё бутылку виски, подсела к своему "спасителю" и мы основательно пообщались. Тим прошел через горнило двух кампаний, но этого ему хватило чтобы заработать приличное жалование, серьезные увечья обеих ног из-за чего он постоянно хромал, и еженощные кошмары. Мне ничего не стоило убедить его не просаживать деньги в захудалых гадюшниках, а снова взяться за работу. Идея охранять богатых толстосумов была принята на "ура" и мы обменялись контактами.
Следующий, кого я зацепила, был Джейсон Хард. Знакомство с ним вышло забавным. Мой нюх привел меня в шумный бар, вокруг мелькали усталые официантки, ночные бабочки не первой свежести, и целые стада вояк от ещё зелёных до матёрых волков. Среди всей этой шевелящейся массы пушечного фарша гудел громкий глубокий бас, увлеченно рассказывающий очередную боевую историю. Повернувшись на голос, я увидела двухметрового детину с мощными плечами, огромными руками и торсом, на котором при каждом вдохе майка чуть не лопалась. Короткий ёжик светлых волос на почти квадратной голове, резкие черты лица, светлые глаза, и огромное количество шрамов делали его похожим на классического героя комиксов, только сигары в зубах не хватало. Под взрыв смеха компании, Хард хлопнул по плечу стоящего рядом офицера, и тот с такой силой приземлился на стул, что предмет мебели не выдержал и развалился, от чего компания разоржалась ещё сильнее. Я сразу увидела в этом живом танке идеального штурмовика, берсерка, психа, именно то, что мне нужно. Пока я рассматривала своё будущее приобретение в команду, за их столом началась лёгкая словесная перепалка, быстро набирающая обороты до драки с отягчающими. Мимо меня пронеслось тело со скоростью ракеты земля-воздух, и, снеся несколько столов, врезалось в музыкальный автомат. Техника квакнула, и драка обзавелась веселой озвучкой в стиле кантри. В эпицентре событий возвышался, как Эйфелева башня, Хард и раздавал в разные стороны тяжёлые удары.
Довольно быстро вокруг здоровяка образовалось пустое пространство, бойцы утаскивали раненых, разгребали завалы обломков, прямо локальный конфликт. С безумной улыбкой на лице Хард осматривался вокруг, стараясь найти хотя бы ещё одного противника, но желающих получить тяжёлую травму головы не оказалось. Разочарованный он поплелся к стойке бара, шмякнул на нее пачку купюр в виде компенсации за разгром, и потребовал водки.
- Так скучно? - спросила я.
- Угу, - промычал берсерк, сосредоточено хлебая водку из горла.
- Ты мне нужен.
Он удивлённо замер, отняв бутылку от губ.
- В каком это смысле?
- Я сама так же развлекалась, - улыбнулась я, - надоедает. Потому я решила себя занять чем-то более полезным и набираю команду.
- А ты-то чего? - удивился мой собеседник.
- Потому что я - капитан Покойся-с-миром.
Тут я увидела, как вытягивается лицо собеседника, а потом расплывается в счастливой улыбке.
- Да ладно, деточка, - рыкнул Хард, - а я - Санта!
Я молча подняла волосы и повернулась затылком, показывая мрачную татуировку. Когда солдаты кололи на плечах знаки батальонов, Рипли решила выделится и сделала себе на шее под волосами очень лаконичную тату такого содержания, что суеверные вояки крестились. Готическими буквами всего три знака: "R.I.P" обозначает мой позывной "Покойся-с-миром" и ту стратегию, которую я выбирала по отношению к врагам. Здоровяк поперхнулся крепким напитком и засопел.
- Поверил?
- Угу, - вытер губы штурмовик, - но я не ожидал, что ты так...что ты такая...короче, я не так себе тебя представлял.
- Ты не видел меня полгода назад, - скривилась я и глотнула виски с содовой, который мне услужливо подал бармен.
- Это да. А я - Джейсон Хард или просто Хард, - пробасил он, - и я пойду за тобой в ад, если мне за это заплатят.
- Меркантильная тварь, - улыбнулась я в стакан, - оставь мне свои контакты и приведи себя в порядок.
- В каком это смысле? - обиделся Хард.
- Помойся и избавься от перегара! - отчеканила я и записала его номер телефона.
Мне нужен был техник, подрывник, гений слежки и король электроники, желательно все в одном лице. Искать такого пришлось с неделю точно, перерыв всю базу данных, которая мне была доступна. Был один, вроде бы, если он ещё жив, последний раз он "светился" около года назад, его звали Микки Торелла, послужной список пестрил инцидентами, как шкура леопарда пятнами, но он был одним из тех немногих, кто может обезвредить неизвестное взрывное устройство за тридцать секунд.
Около двух недель я обшаривала пригороды, прощупывая все возможные варианты, а наткнулась на него под самым своим носом! Мне посчастливилось возвращаться вечером домой и, естественно гениальная мысль срезать через двор небольшой многоэтажки, застроенный старыми гаражами и прочими строениями, забрела в мою голову и была принята за руководство к действию.
Освещение было настолько никаким, что во дворе легко можно было играть в жмурки не завязывая глаз, а постройки напоминали лабиринт. Проклиная слишком декоративную женскую одежду, не предназначенную для таких прогулок, я шла практически на ощупь пока глаза не привыкли к темноте. Потом был удар в челюсть, и я тут же взмахнула кулаком, посылая тяжелую руку в чье-то лицо. В тупичке, из которого прилетела подача, охнул мужик и начал всячески грязно поносить мою семью, попутно рассказывая где и в каких позах у нас будет жёсткий секс. Не впечатлил. Я ударила ногой на голос, и матюгальник заглох, сменив пластинку на коровье мычание.
Но он меня разозлил. Первое: он испортил макияж, над которым я билась пару часов, на который ушла дорогущая косметика. Второе: он испортил мне лицо минимум на четыре дня, а это вообще непростительно! Мое лицо в ближайшее время должно стать продающей обложкой. Третье: я ненавижу насильников, особенно тот сорт недомужчин, которые бросаются на слабых девушек, зная что не получат сдачи. Если ты не контролируешь инстинкты и думаешь не головой, а головкой - купи резиновую куклу и носи с собой! А если совсем никак - отрежь все, что мешает к хренам собачьим!
Сейчас этот "герой" корчился, держась за разбитое лицо, и мычал что-то нечленораздельное. Я не собиралась оставлять его в живых, честно, такая тварь не должна жить. У меня в руках уже был нож, когда сзади прозвучал голос, который мог бы принадлежать подростку.
- И что, ты собираешься его зарезать? - обратились ко мне и я обернулась.
Сзади стоял невысокий парень, мне до переносицы достающий макушкой, рассматривал меня и мою жертву заинтересованно.
- Да, - просто ответила я.
- Это грязно! - фыркнул он и подошёл поближе.
В этой чертовой темноте невозможно было что-то рассмотреть конкретно.
- И что ты предлагаешь? - спросила я, убирая нож.
Мычание со стороны тупика прекратилось, но убежать горе-насильник не мог, сзади стена, впереди я и мой собеседник, выхода нет, ему оставалось только ждать своей участи или идти на прорыв, но такое существо вряд ли способно на отчаянные поступки.
- Я предлагаю его химически кастрировать! - звонко заявил парень, нырнув в сумку, которая висела у него на плече.
Из тупика раздалось что-то среднее между мычанием и ревом, но я снова достала нож.
- Или так, красавчик, или ты просто... нет, мучительно сдохнешь.
Мычание утихло, слышно было только тяжелое дыхание и шорох сумки. Через минуту узкий луч фонаря выхватил разбитую морду сволочи, которая испортила мне макияж. Он был отвратителен, больше нечего сказать. Парень бросил ему жгут, и в свете фонарика мелькнул разовый шприц с мутной жидкостью.
- Умеешь? - радостно обратился к мрази странный субъект.
Мразь кивнула и принялась перетягивать жгутом грязную руку, на сгибе локтя виднелось достаточно синих проколов чтобы понять, что перед нами уже труп, который ещё способен гадить живым. Вот вам и фильм про живых мертвецов! Толстая вена набухла, и чудик бросил мужчине шприц. Секунду живой мертвец колебался, но, глянув на блестящий в моей руке нож, ногтем отбросил колпачок с иглы, и вогнал в вену весь раствор одним точным уколом. Мы подождали несколько секунд, глаза наркомана стали удивлёнными, потом блаженными, потом зрачок практически закрыл радужку, расширяясь до предела, нарик вскочил, рассмеялся, пробежал в тупик, гулко шмякнулся башкой о стену гаража и затих. Мы вдвоем подошли к телу, как дети, заинтересованные необычным явлением, он лежал без движения, изо рта белыми хлопьями ползла пена, а конечности уже синели.
- Я перепутал, кажется, - пожал плечами парень и пошел из переулка. Рассмеявшись, я поспешила догнать своего спасителя.
- Стой, ты перепутал или намеренно дал ему какую-то смертельную хрень, которая его навсегда выключила?
- А не все ли равно? - фыркнул собеседник, убирая фонарик.
- Мне интересно! - не унималась я.
- Я намеренно перепутал, - хмыкнул парень, - это была убойная доза крутой синтетики. Не спрашивай какой, секрет фирмы!
- Супер! Он ещё и сам ширнулся! - мне было дико смешно, - Ты - гений!
- Нет, всего лишь логичный человек. А что ты здесь вообще делаешь? - спросил он и резко затормозил.
Я, скорее почувствовала, чем увидела, что его пальцы метнулись к поясу. Блеск, он вооружен и скрывается от кого-то! Чудесный вечер!
- Я домой шла, - жаль он не видел моих честных глаз, - а ты что тут забыл?
- Живу тут, - беззаботно отозвался парень и мгновенно расслабился.
- Тут это где? - вокруг стояли многоэтажки, он шел от них.
- Здесь, - махнул он рукой в сторону одного гаража, стена которого составляла тот самый тупик.
До меня дошло то, что мы с дохляком потревожили его своей возней, вот он и вышел осмотреться. Чудик сделал мне приглашающий жест рукой и нырнул в гараж. Пожав плечами, я зашла следом. Внутри оказалось светло и пусто, но хозяин помещения уже скрывался под полом. Внизу моим глазам предстал рай для компьютерщика. Со стен подземного убежища на меня пялился десяток огромных мониторов, объединенных, видимо, единым кабелем, который тянулся аккуратным толстым жгутом к гудящему и сияющему системнику. На столе лежала тонкая пленка с люминесцентными линиям в виде кнопок клавиатуры, справа небольшой квадратик, похожий на коврик для мыши толщиной в микрон, такой же светящийся и с набором непонятных сокращений на секторах-кнопках. На соседнем столе покоилась миниатюрная плита, рядом электрочайник, кажется, собранный из десятка своих собратьев, от того напоминающий чудовище Франкенштейна, и старенький тостер. Дальше была ширма, которая меня не заинтересовала, потому что лицо моего нового знакомого было куда интереснее. Он кого-то мне напоминал, чем дольше я смотрела, тем больше догадывалась кого. Правильные брови, темные, короткие густые волосы, карие хитрые глаза, полноватые губы, чуть заострённый подбородок, нос с лёгкой горбинкой, изучая эту фотографию часами, я стараясь найти о нем информацию.
- Микки Торелла! - вырвалось у меня, и бывший вояка подскочил чуть ли не до потолка своего бункера, глядя ошалелыми глазами, - Спокойно, Микки, я пришла с миром! - мне было смешно, но он, кажется, решил что шутка неудачная и выхватил пистолет.
- Знаю я ваш мир! - рыкнул он, в голове щелкнула и зажглась табличка "вляпалась".
Нужно было срочно мозговать стратегию поведения, благо опыт опасных переговоров был. Сложив руки на груди я спокойно произнесла:
- Ты можешь пристрелить меня сейчас, а можешь выслушать и пристрелить позже, если будешь не согласен, - оставалось надеяться, что мое предложение будет ему хоть немного интересно, - ты ничего не теряешь.
- Рассказывай, - кивнул он и опустил ствол, но не убрал пистолет, дав понять что свинцовая точка может быть поставлена в нашем разговоре в любой момент.
Мне ничего не оставалось кроме как расписать свою идею со всех выгодных сторон и, конечно, представиться, это обычно играло в мою пользу. К концу моего рассказа синьор Торелла встал со стула, прошел мимо охреневшей меня и щёлкнул кнопкой тостера.
- Будешь тосты с джемом?
- Что? - мозг отказывался осознавать такую резкую перемену настроения противника. Ни возражений, ни уточнений.
- Тосты, хлеб жареный, говорю, будешь? - пояснил Микки.
- Буду. А мое предложение?
Наливая чай в две кружки Мик просто кивнул, через минуту поставил тарелку с тостами на стол и извлек банку джема.
- Я в деле, кэп, - улыбнулся он, - иначе окончательно тронусь умом от этой мирной жизни.
- Хорошо, запиши мой номер, - заикнулась я, но Микки фыркнул и настрочил мне что-то на куске бумажки.
- Держи мой электронный адрес, неандерталец, - улыбнулся он.
- Для почеркушек стикеры придумали, а ты все листы терзаешь, - нельзя было оставлять его колкостей без ответа.
Мы рассмеялись. Через четверть часа я вышла из гаража Микки, вытирая липкие от джема руки влажной салфеткой. Осталось последнее - найти клиента. На моем месте можно было бы хватать любого, но мне и ребятам нужен был тип, на которого по-настоящему опасно работать, чтобы оплата была достойная, и с юридической стороны все прозрачно.
Такой человек появился не скоро, добиться с ним встречи было сложно, но возможно. И теперь я, как дура, стою возле этого огромного зеркала в полный рост, надеваю чёрное белье, выбираю между костюмом и платьем, глядя на черные туфли, чтобы произвести впечатление на этого богатого хлыща!
Я... в понедельник... утром... наряжаюсь! А впереди ещё укладка и макияж, помоги мне Господи! Надеюсь этот тип того стоит.