Полицейская академия

Следующие несколько дней прошли спокойно. Я продолжала ярко краситься и выполнять различные упражнения каждую пару. Пакостить физически я не могла, и поэтому «хорошее поведение» пришлось отложить на следующую неделю. Владимир Александрович освободил меня от бега на своих уроках. Кажется, здесь есть нормальные люди. На выходных нога почти перестала болеть, чему я была несказанно рада. У меня был единственный выходной в воскресенье. И вот тогда я просто весь день пролежала в кровати, делая перерывы на еду и туалет.

За эти несколько дней Данил официально стал моим соседом по парте, чему я была немного удивлена. Неужели это драка на него так подействовала? Мой единственный выходной подходил к концу, от чего мне было не много грустно. Ночь ко мне приходили различные мысли, которые не давали мне уснуть. Родители... Мне было очень обидно, что они поступили так со мной. Не спросив: «чего хочу я»? Достав наушники, я включила любимую музыку, которая позволила мне немного успокоиться и наконец-то уснуть.

***

Утро понедельника, выдалось тяжелым. Встав с кровати, я почувствовала сильную усталость. Создавалось такое впечатление, что я не спала, а разгружала вагоны всю ночь! Умывшись и почистив зубы, я накрасилась надеясь, что чёрные тени хоть как-то то освежат вид, зря. Надев форму, я расчесала волосы, оставляя их распущенными. Посмотрев на время, я ухмыльнулась у меня ещё есть сорок минут до уроков. Итак, вчера вечером в моей голове созрел коварный план. Сейчас нужно сходить и кое-что проверить. Выйдя из комнаты, я направилась на первый этаж. Мне нужно было взглянуть на электрический щиток. Интуиция меня не подвела, и он оказался на первом этаже, открыв ящичек, я посмотрела на кучу проводов и лампочек. Так. Противопожарная система, ага.

– Орлова!

Захлопнув дверцу, я отпрыгнула от щитка. Повернув голову, я увидела довольное лицо Громова.

– Данил! – рыкнула я, сжав кулаки.

– Что мы тут делаем? – улыбнулся брюнет.

– Ничего, – натянуто улыбнулась я, разворачиваясь и идя вдоль по коридору.

– Опять что-то выкинешь?

– Возможно, – ухмыльнулась я.

– Но зачем? Неужели, ты не хочешь здесь учиться?

– Нет, не хочу, – отрезала я.

– Но почему? – схватив меня за руку, Данил остановился.

– Громов, – прошипела я, останавливаясь и смотря прямо в глаза парню. – Меньше знаешь, крепче спишь!

– Орлова, ты всегда была такой противной!? – смешно скривился парень.

– Такая родилась, – улыбнувшись, я высвободила свою руку из хватки Громова.

– Ладно, ты просто невыносима, – показательно вздохнул парень, в ответ я лишь закатила глаза.

– Пойдём.

Пройдя в учебную часть, мы поднялись на нужный этаж. Звонок уже прозвенел, и мы опоздали. Данил просто извинился и сел за свою парту. Ну, а я как обычно.

– Пятьдесят приседаний, – произнёс мужчина, рассматривая меня.

Ухмыльнувшись, я стала выполнять упражнения. Закончив, я села за парту.

– Вид с боку отличный, – улыбнулся Громов, от чего получил от меня подзатыльник.

– Доброе утро, – произнёс преподаватель. – Меня зовут Максим Григорьевич Буров. Я буду вести у вас психологию. Для начала проведём перекличку, а после я расскажу, как будут проходить наши занятия.

Буров был не высокий мужчина лет сорока с огненно-рыжими волосами, которые были аккуратно уложены назад. Бледная кожа и достаточно красивое лицо, усыпанное веснушками. После переклички, Максим Григорьевич стал рассказывать нам, что мы будем изучать и для чего. Положив голову на руки, я прикрыла глаза. Спать захотелось ужасно.

– Орлова, – услышала я голос преподавателя.

– Что? – произнесла я, открыв один глаз.

– Встаньте и ответьте на мой вопрос.

Нехотя, я встала из-за парты и посмотрела на мужчину.

– Как вы считаете, какую роль играют отношения в семье на дальнейшую жизнь ребёнка? Вообще влияет ли это на его развитие и формирование?

– Отношения в семье и вообще семейная обстановка, являются очень важным критерием в дальнейшем развитии и формировании неокрепшая психика ребёнка. Простыми словами, если ребёнок растёт в любви и достаточном внимании, то это поможет выбрать ему правильную позицию в обществе. Но бывает и так, когда ребёнок растёт в недостаточном внимании и заботе. Тогда свой выбор он делает сам и порой в большинстве случаев он не нравиться его родителям.

– Тогда справедливо заметить, что от отношений родителей и ребёнка и вообще обстановке в семье зависит дальнейшая жизнь и поведение?

– Да.

– Но, а что, если из-за детской обиды, уже будучи взрослым, человек становится неуправляемым и агрессивным. Сможет ли ему помочь, если он выяснит отношения с родителями и простит их? Как думаете это решение проблемы?

Сжав губы, я посмотрела прямо в глаза преподавателю. Этот вопрос кольнул меня за самое больное. Обида. Детская глупая обида, которая жила во мне. Глаза защипало.

– Нет, я не считаю это решением проблемы, – жёстко произнесла я, и села за парту.

Максим Григорьевич лишь молча посмотрел на меня, ничего не ответив.

– Хорошо. У кого-то есть другое мнение? – задал вопрос классу преподаватель.

Уронив голову, на сложённые руки, я закрыла глаза. Этот вопрос задел меня за больное. Во мне жила обида на родителей из-за того, что они были очень сильно увлечены работой, а не мной. Наконец-то прозвенел звонок.

– Даша, – услышала я, голос Громова.

– Что?

– Всё в порядке?

– Всё просто супер! – широко улыбнулась я, а внутри просто хотелось закричать.

Я уже хотела покинуть класс, как услышала голос преподавателя.

– Орлова, задержитесь на минуту.

Сжав губы, я остановилась.

– Зачем? – развернувшись, я посмотрела прямо в глаза Бурову.

– Я хочу вам помочь.

– С чего вы взяли, что мне нужна помочь? – ухмыльнулась я.

– Я прочитал это в ваших глаза, – спокойно ответил Максим Григорьевич.

Я прикусила губу, а глаза налились предательскими слезами.

– Мне не нужна ничья помочь, – резко развернулась я, сделала шаг в сторону двери.

– В вас говорит детская обида.

Эти слова были последней каплей и из моих глаз потекли слёзы. Как хорошо, что в классе никого не было.

– Пусть и так, – тихо произнесла я, стирая слёзы с щёк.

– Дарья, я искренне хочу вам помочь. Я сам был в такой ситуации. И поверьте, к хорошему это не приведёт. Вы должны разобраться в себе и в ваших отношения с родителями.

– Вот видите, как мои родители решили разобраться! Они просто запихнули меня в эту академию, против моей воли! – зашипела я, оборачиваясь и смотря в глаза мужчине. – Они не захотели выслушать меня, узнать, чего хочу я! Они подумали, что так будет лучше и я изменюсь, но нет.

– Дарья, – произнёс Максим Григорьевич, вставая из-за стола. – Вы должны попытаться изменить ситуацию.

– Но как? Если они не хотят меня услышать?

– Для начала вы должны изменить своё поведение. Вы не должны проявлять свою обиду и агрессию на других людях. Вы должны изменить своё отношение к окружающей вас обстановке.

– Максим Григорьевич, спасибо вам, но мне не нужны ваши советы. Обойдусь как-нибудь сама. До свиданья, – развернувшись, я выбежала из кабинета.

Забежав в туалет, я закрылась в одной из кабинок. Ненавижу! Зачем он мне всё это говорил!? Зачем захотел помочь мне!? Увидел боль в моих глазах? Уж лучше бы не трогал меня! Заплакав, я спустилась вниз по двери на пол. Закрыв лицо руками, я дала волю своим эмоциям. Вдруг прозвенел звонок, который немного привёл меня в чувства. Так, нужно успокоиться. Выйдя из туалета, я подошла к раковине и посмотрела в зеркало на своё отражение. Тени размазались, а тушь потекла. Достав салфетку, я стала поправлять макияж. Спустя десять минут, я уже полностью успокоилась. Выйдя из туалета, я медленно пошла вдоль по коридору. Так, сейчас я вам устрою. Достав зажигалку и салфетку, которую я взяла из туалета, я её подожгла. Подойдя к одному из пожарных датчиков, я стала дымить. Вдруг зазвучала пожарная тревога и начала разбрызгиваться вода. Затушив салфетку, я выкинула её в урну. Из кабинетов стали выбегать студенты, а я лишь медленно шла по коридору.

Сегодня утром, я посмотрела на датчик пожаротушения. Модель, установленная в академии, была соединена сетью со всем зданием. Это означало, что, если есть задымление на одном этаже, вода потечёт на всех четырёх. Но в столовой видимо стояла другая система... Сигнализация выключилась, и вода перестала течь. Я лишь ухмыляясь смотрела на мокрых студентов и преподавателей. Все выходили и шли на улицу. А я отправилась к себе в комнату. Никого не хочу видеть. Поднявшись на нужный этаж, я вошла в комнату и легла на кровать. В моей голове блуждали сотни мыслей. Мне нужно было успокоиться и всё хорошо обдумать. Возможно, Максим Григорьевич прав? Нет! Почему именно я должна меняться? Но... Он всё-таки прав, но я не собираюсь делать первых шагов! Погрузившись в свои мысли, я не сразу заметила, как в комнату вошла Настя и Саша.

– Привет, – улыбнулась девушка.

– Привет, – произнесла я.

– Я так промокла, зато было весело, – засмеялась блондинка.

– Да, но сама по себе пожарная сигнализация бы не включилась, — произнесла Саша.

– Возможно был сбой, – улыбнулась Настя.

– Ага, сбой у кого-то в голове, – недовольно фыркнула брюнетка.

– Зато весело.

Лишь молча закрыла глаза, погружаясь в сон.

– Пары отменили. Зато сейчас нужно пойти убирать воду, – произнесла Настя.

Я незаметно для себя уснула.

***

Проснулась я от того, что кто-то тряс меня за плечо.

– Эй, Орлова! – услышала я, голос Данила.

– Громов, я тебя убью, – зашипела я, открывая глаза. – Что ты делаешь в моей комнате?

– Тебя увидеть пришёл, – улыбнулся парень. – Уже обед, пойдём кушать?

– Хорошо, – произнесла я, вставая.

Выйдя из комнаты, мы направились в столовую. Я и в правду очень проголодалась. Зайдя в столовую, мы взяли покушать и сели за стол у окна.

– Сигнализация это твоих рук дела? – спросил брюнет, делая глоток сока.

– Нет, – спокойно ответила я.

– Зачем врёшь?

– Зачем спрашиваешь?

– Ты невыносима, Орлова, – скривился Громов.

В ответ я лишь закатила глаза и улыбнулась.

– Получается «пожар» в столовой это тоже твои рук дело?

– Ага, – жуя бутерброд ответила я.

– Но зачем!?

– За печкой. Громов ты мне уже надоел. Зачем? Зачем? Хватит мне задавать эти глупые вопросы, - рыкнула я.

– Ладно.

Парень замолк и как-то погрустнел. Молча доев свой обед, я посмотрела на парня.

– Ты чего обиделся? – засмеялась я.

В ответ тишина.

– Ну ты и даёшь. Вроде парень, а повадки девушки.

Вдруг, брюнет встал и взяв свой поднос ушёл. Вот какой обидчивый! Громов покинул столовую, а я почувствовала укол совести. Оставив поднос, я побежала за парнем.

– Громов! – крикнула я, идя по коридору и смотря на парня.

Ноль реакции.

– Данил!

Парень остановился, а я сжала руки в кулаки.

– Прости, – тихо произнесла я.

Вдруг брюнет оборачивается и идёт в мою сторону.

– Мои родители против моей воли заставили меня учиться здесь. Я не хочу быть полицейским, и я сделаю всё, чтобы меня отсюда выгнали, – произнесла я, смотря прямо в глаза парню.

– Глупая, – произнёс Данил, хватая меня за руку и прижимал к себе. – Я вот себе только друга нашёл, а она тут учиться не хочет. Придётся, куда ты денешься!

Я засмеялась.

– Это мы ещё посмотрим.

– Орлова, я тебя сейчас тресну.

– А ты догони!

Высвободившись из объятий парня, я побежала вдоль по коридору.

– Даша! – крикнул парень и кинулся за мной.

Остаток дня я провела, гуляя с Данилом по территории академии и общаясь. Оказывается, у нас было очень много общего. Его родители тоже были военными и вот теперь он тоже. Общаясь с парнем, я снова чувствовала себя живой и кому-то нужной. Ближе к вечеру мы попрощались и каждый отправился к себе в корпус.

– Даша, – произнесла Настя, странно улыбаясь.

– Чего? – спросила я, садясь на кровать.

– А что за парень был с которым ты гуляла?

– А это Данил. Я ему в первый день лицо разбила и вот теперь мы подружились, – улыбнулась я.

– Очень симпатичное «дерево», – засмеялась Настя.

– Познакомить? – ухмыльнулась я.

– Спасибо, но не надо. У меня есть парень.

– Он тоже здесь учиться?

– Да.

– Тогда как-нибудь познакомишь, – улыбнулась я.

– Нет, – произнесла девушка, а я засмеялась.

Вечером, я приняла все водные процедуры и легла спать. Слишком много эмоций за один день, мне просто необходим отдых.

***

Вдруг, я проснулась от того, что в комнате вспыхнул яркий свет.

– Кто такой бессмертный, – зашипела я, закрывая лицо одеялом.

– Студент Дарья Орлова. Немедленно подняться с постели, – услышала я громкий голос куратора.

Резко приняв сидячее положение на постели, я удивленно посмотрела на мужчину. Соседки по комнате, тоже проснулись, но укрывшись одеялом с головой, молча наблюдали за происходящим.

– У вас есть минута для того, чтобы одеться. Время пошло, – произнёс Дмитрий Петрович и покинул комнату.

– Что за фигня!? – выругалась я, зевнув.

– Видимо, ты сильно разозлила его, – произнесла Настя, смотря на меня. – Давай, тебе лучше быстрее одеться.

– Пф, тоже мне командир, – прошипела я, вставая с постели.

Как и обещал, Керов вошёл в комнату ровно через минуту. Завязывая шнурки на ботинках, я зло посмотрела на мужчину. Цифры на часах показывали час ночи!

– Вы время видели, Дмитрий Петрович? – натянуто улыбаясь, прошипела я, смотря на спокойное лицо мужчины.

– Конечно. Это время вашего наказания, – ухмыльнулся Керов.

А он не так прост, как кажется. Вот блин!

– Пройдемте за мной, – выходя из комнаты, произнёс куратор.

– Удачи, – прошептала Настя.

Идя следом за мужчиной, я всю дорогу зевала. Представляю какой у меня сейчас вид. Спутанные волосы и я абсолютно не накрашена! Эх. К моему удивлению мы вышли на улицу и отправились на полигон, который был полностью освещён. Так погодите...

– Смирно, – произнёс мужчина, резко останавливаясь.

От неожиданности, я испуганно замерла на месте. Вот зачем так пугать!?

– Ваше наказание, – мужчина повернулся ко мне лицом, смотря прямо в глаза. – Состоит в том, чтобы сдать мне все нормативы, которые вы не сдавали при поступлении, в двойном размере.

– Что!? – нахмурилась я. – Вы издеваетесь!?

– Нет. Ваша нога уже не беспокоит вас, и вы будете в состоянии выполнить все нужные упражнения, – ухмыльнулся Керов. – Для начала, десять больших кругов, бегом марш!

На последних словах, мужчина громко крикнул. Ого! Этот человек оказывается умеет кричать. Закатив глаза, я медленно начала бежать.

– Орлова, таким темпом вы до утра не пробежите эти десять кругов. Ускорить темп! – крикнул куратор.

Зевнув, я ускорилась. Спать хотелось просто ужасно. Но ночной августовский, прохладный воздух немного бодрил. Сжав руки в кулаки, я стала бежать. Глубокий вдох, выдох. Главное соблюдать темп, чтобы потом остановившись не умереть от нехватки воздуха и задышки. Наконец-то, я пробежала последний круг и остановился перед мужчиной, восстанавливая дыхание. Сон как рукой сняло. Вот же гад. Ну, я тебе ещё припомню.

– Следующие упражнение, это двести приседаний, – произнёс мужчина, рассматривая меня.

– Что!?

– Мало? Могу добавить.

Ничего не ответив, я стала выполнять упражнения под громкий счёт куратора.

– Пять, шесть, семь. Орлова, садиться ниже, а иначе, я не буду засчитывать эти приседания.

Сжав зубы, я пыталась не сбить дыхание. Керов стоял в двух метрах от меня и считал. Низкий голос мужчины, странно, но убаюкивал. И мне опять захотелось спать. Ненавижу. Первая сотня приседаний далась не трудно, а вот уже вторая сотня далась с трудом. После бега ноги стали болеть в районе икр, а во время приседаний стали болеть поясница и ляжки.

– Сто девяносто пять, сто девяносто шесть, сто девяносто семь, сто девяносто восемь, сто девяносто девять, двести.

Услышав заветные слова, я рухнула на землю. Плевать, что я показываю свою слабость. Я устала. Хочется лечь и не вставать. Тяжело задышав, я почувствовала головокружение.

– У вас есть десять минут, чтобы отдохнуть, – видимо видя моё жалкое состояние, Керов сжалился.

Ничего не ответив, я лишь закрыла глаза и раскинула руки в разные стороны, располагаясь в позе морской звезды. Лёгкие жгло, а ноги казались тяжелыми и железными. Сейчас усну. Спустя десять минут, я снова услышала низкий голос Куратора.

– Пятьдесят отжиманий.

Спасибо, что не сто. Приняв упор лёжа, я стала выполнять упражнение, снова под счёт куратора.

– Пять, шесть, семь, восемь, девять, десять.

На четвёртом десятке, я уже не чувствовала своих рук. Мышцы, казалось, окаменели.

– Пятьдесят.

Я снова рухнула на землю, а мои глаза налились слезами. Нет, нет, нет. Даша только не плачь! Нельзя! Ты не должна показывать, как тебе плохо! Сжав губы, я встала.

– Что ещё? – произнесла я, с ненавистью смотря прямо в глаза мужчине.

– Пресс, сто раз, – спокойно произнёс куратор.

Сев на землю, я легла и стала выполнять упражнения. Сжав зубы, я глубоко дышала через нос. Каждое движение отдавалось болью во всём теле. Моё тело было вымотано, но я упрямо выполняла упражнения несмотря на боль. Ненавижу. Невольно из моих глаз всё-таки потекли слёзы. Не обращая на это внимания, я выполняла упражнение.

– Сто.

Вдруг, мою ногу в бедре схватила судорога. Схватившись за ногу, я скрутилась в калачик на траве.

– Что болит? – спросил Дмитрий Петрович, садясь возле меня.

– Нога, – прошептал я. – Судорога.

Вдруг, я почувствовала крепкие руки, на своём бедре. Керов стал делать мне массаж, медленно переходя на поясницу. Замерев, я молча наблюдала за мужчиной. От заместителя директора пахло вкусным парфюмом, который можно было почувствовать только находясь очень близко к мужчине. Чёрные брови куратора были сведены к переносице, а губы сжаты в полоску. Спустя несколько минут массажа, мне стало легче и очень жарко. Мужчина находился в опасной близости, от чего у меня перехватывало дыхание.

– Ещё болит? – тихо спросил Дмитрий Петрович, смотря мне прямо в глаза.

– Уже нет, спасибо, – тихо произнесла я.

– Тогда команда принять душ и лечь спать, – ухмыльнулся куратор, а я покраснела.

Встав, заместитель директора отошёл от меня на несколько шагов. Я встала следом. Всё тело казалось каменным и очень тяжёлым. Медленно передвигая ногами, я отправилась к себе в комнату. На первом этаже, я попрощалась с куратором.

– Орлова, надеюсь в следующий раз вы будете думать перед там, как что-то сделать, – произнёс Керов, смотря на меня.

– Возможно, – ухмыльнулась я и развернувшись отправилась к себе в корпус.

Медленно дойдя до комнаты, мне всё-таки хватило сил отправиться в душ. Стоя под тёплыми струями, я боролась со сном. Мне просто сейчас необходим горячий душ, чтобы снять напряжение с мышц, а то завтра я вообще не смогу двигаться. У меня не было сил даже думать, не говоря уже о том, чтобы плакать. Закончив с водными процедурами, я отправилась к себе в комнату. Надев пижаму, я легла в постель. Как только моя голова коснулась подушки, я моментально погрузилась в сон.