6. Нет пристанища
Удивлён ли я? Только тому, что они сделали это так поздно. Видимо, разговоры о том, что мы этакие неуловимые бунтари, стали просачиваться сквозь водопроводки всех кухонь страны. Государству пришлось сымитировать контроль над ситуацией.
Нужно найти способ сообщить отцу Бинди, что она жива.
Переворачиваюсь на бок. Импровизированная кровать в прогнившем ржавом троллейбусе не отличается мягкостью. Рука под головой, заменявшая подушку, затекла. Лучших условий для бессонницы и не выдумать. Свалка древних моделей общественного транспорта стала приютом для безработных дефектных. Они перебираются мелкими кражами и выполнением несложных поручений за синтетический хлеб. В стране, где миллионы гектаров плодородных почв, люди грызутся за кусок химической отравы.
За окном мелькает силуэт. Сползаю с сидений на пол, на корточках подбираюсь к двери. Шаги останавливаются по ту сторону. Замираю в готовности к атаке.
- Скорбно буде, ежели мне придётся тебя отмутузить по первое число.
Не веря своим ушам, выпрямляюсь и позволяю глазам убедить себя.
- Ты напрочь отбитый, Яснозорро.
- Заради Ярилы, не потешь мои лапти - не отбитее тебя.
Обмениваемся крепким рукопожатием. Едва ли чье-то ещё появление могло так порадовать меня.
- Как ты нашел это место?
- Маршрутизатор... Э, не... Навигатор! У меня ж он встроенный. Яснопуть-400, свежайщая модель.
Усмехнувшись, прохожу в конец троллейбуса. Яснозор идёт следом:
- Глумишься, меня Зорро величая? - провидец занимает два сиденья, облокотившись об оконную раму. - Дык знай, я не супротивлюсь - усы мне его не любы, да у баб он был в фаворе, аки я. Коли о них речь зашла, Вишенка, разумею, в надежном месте?
- Нет. Но с надежным человеком.
Яснозор многозначительно кивает и, выдержав паузу, продолжает:
- Какой план?
- Ищу одну группировку. Хорошо скрываются. Местный лагерь просто временная стоянка. Утром двинусь дальше.
- Двинемся. Попотчевать путника есть чем? - провидец окидывает взглядом пустой салон и разочарованно смотрит на меня, почесывая вечно спутанные лохмы.
- То, что было, отдал бедолагам в соседних автобусах.
- Едрить их в корни, у меня желудок завывает аки волк в полную луну.
- С тобой опасно в одном троллейбусе ночевать. Ещё ногу отгрызёшь с голоду.
- Твою, волосатую - да ни в жисть!
Внимательно изучаю старого знакомого. Под обычной дурашливостью он сейчас скрывает что-то тревожное. Покидать долину, да ещё и добираться в такие дали, он явно не отважился бы без веской причины.
- Поводом для твоего путешествия стала не тоска по мне, верно?
- На пустой желудок ничего ты у меня не выведаешь, сиречь пытаться забудь, - провидец скрещивает руки на груди.
Выхожу из троллейбуса и возвращаюсь минут через пятнадцать с сэндвичем и бутылкой сока.
- Отвратнее пойла в жисть не вкушал! - отплёвывается просвещённый.
- Детали соглашения не были оговорены, поэтому выкладывай.
Яснозор продолжает вытирать рот рукавом, затем другим, затем, все ещё с предрвотной гримасой, выдаёт:
- Эти дьявольские штукенции, которые вы на очи натягиваете.
- Окуляры?
- Точно, точно, окулюсы. Пара балбесов утеряли свои и признались, только егда была... эта... рези... Нет. Как они глаголили-то... Резивия?
- Ревизия, - настораживаюсь, понимая, чем могла обернуться моя несдержанность.
- Они уразумели, что пропажа - не дело рук местных.
Встаю и иду прямиком к квадру. Если бы я передвигался вертолетом, надежды поспеть не было б. Есть мизерный шанс, что я окажусь на месте не слишком поздно.
- Едрить! Всё плохо, да?
- Не отставай.
***
Яснозор скептически озирается на окрестности, приговаривая, что его «ягодка» летела ниже, или выше, или мягче... Не слушаю, прикидывая, какими будут мои действия, если я опоздаю.
Единственный способ вытащить Бинди - перехватить её. Если только ещё будет, что перехватывать. Живыми мы им не нужны.
Яснозор поворачивается ко мне с каким-то вопросом, но замолкает. Не знаю, что он увидел на моём лице. Но я рад этому.
Есть ли у них шанс укрыться? Я не продумал для них путей отступления. Какой же я идиот! То, что они шерстили ближайшие к Сэйнтполису области дефектных, вовсе не значило, что они не сунутся в те, что подальше.
Идиот...
Идиот.
Идиот!
Зачем я полез к тем двум ослам?
Необдуманные поступки - влияние Бинди? Я теряю способность здраво мыслить. Нужно перестать позволять эмоциям брать верх над рассудком.
Если мои ошибки будут стоить жизни тем, кто...
- Друг, кончай это.
Не понимая, о чем провидец, поворачиваюсь к нему.
- Твои брови сейчас одна на другую налезут.
Сдвигаю рычаг вверх до предела. Активирую режим сверх-ускорения.
Уровень топлива стремительно летит вниз, но сейчас не до бережливости или осторожности.
Нужно было забрать её с собой.
Когда внизу показываются очертания дефектной области, выжимаю резко вниз. Яснозор хватается за подлокотник.
- Е, заведомо молвить нельзя было о спуске? Мой скудный ужин рвётся наружу.
Звуки, которые издаёт двигатель, говорят о том, что падать на землю мы будем уже с пустым баком.
Брань Яснозора сыпется, как град при гео-наказании взбунтовавшегося района.
- Едрить!.. Веледарины панталоны!.. Жизнеславины отравы!.. Безярильная темень!..
Пару раз подпрыгнув и прочесав носом землю, квадр замирает. Провидец отнимает ладонь от глаз и, все ещё щуря один, смотрит по сторонам.
- Под твоим сиденьем канистра, нужна полной. Блумсрит, 42 - выменяй на это, - открываю бардачок с остатками ювелирной коллекции дяди. Побрякушки не особо в ходу, но носить с собой еду крайне не рационально.
- Чегой? Друг, как же... Дык я и не ведаю эти ваши...
- Подключай Яснопуть-400 и вперёд.
Спрыгиваю и, не мешкая ни на долю секунды, несусь к дому Лу.
Лу...
Лукреция - та, что стала мне другом, самым преданным, и в то же время преданная своим близким человеком и впервые подпустившая к себе кого-то ближе, чем на длину ружья от дула до приклада, не должна пострадать.
Не потому, что я пошёл на поводу у чувств.
На Вымершей улице тише, чем обычно. Даже крысы попрятались и не издают ни звука.
Ступаю бесшумно. Толкаю дверь в дом травницы - податливо отворяется.
Ещё не войдя внутрь я знаю, что в этих стенах пусто.
Но тем не менее прохожу дальше, вглубь комнат.
В спальне ружьё Лукреции - лежит поперёк кровати.
Горло сжимает спазм - если бы они ушли сами, они бы унесли оружие.
Черт...
Черт.
Черт!
Выхожу на задний двор.
По-над постройками двигаюсь в конец участка. Борю желание включить фонарь и попробовать найти какие-то зацепки, ориентиры. Если здесь были выявители, они могут появиться снова.
У забора мелькает тень, и я придвигаюсь плотней к стене.
Осматриваю окрестности. Нужен окуляр, но его подсветка выдаст мое местонахождение. Тень движется бесшумно, едва улавливаю её перемещение.
Когда она достигает места, где я могу совершить захват - и где мне наконец видны её очертания - очертания моей личной головной боли - я зажимаю ей рот ладонью и притягиваю к себе.
Её волосы касаются моих губ. Нет времени даже прочувствовать, что она цела и невредима.
- Тише. Надо уходить отсюда.
Отрывает мою руку от своего рта и шепчет сердито:
- Где Лу? Она в порядке?
Ком встаёт поперёк горла. Если они узнают, что Лукреция как-то связана с нами - она пропала. Я надеюсь, что её дом настигла рядовая проверка, не более. За прожженный чип жизнь не отнимут. За дружбу с двумя социально опасными элементами - в два счёта.
- Её задержали.
- Нет! Нет, так не должно быть! Это же из-за меня... из-за нас!
- Тсс, - моя ладонь снова заставляет её замолчать. Улавливаю какое-то движение и увожу Бинди дальше, под сень сарая. Выжидаю, всматриваясь в тьму, непроглядную из-за аэрозольного слоя облаков, сквозь который не видно ни звёзд, ни луны.
- Элисса! - тень поменьше стоит там же, где парой минут ранее показалась Бинди. Оглядывается, потирая глаза. Ветрова пытается высвободиться из моей хватки и направиться к ней, но я резким движением притягиваю её крепче к себе.
Синие отсветы вдруг падают на силуэт, являя из мрака лицо маленькой девочки.
- О, смотри-и-и-те-ка, что я нашёл!
Чертов, будь он неладен, ублюдок.
Треклятый Плешивый.
Он один. Медленно приближается к девочке, стягивая с глаз окуляр.
- Я знал, что здесь появится кто-то ещё.
Не ты, конечно, но тоже неплохой улов.
Бинди пытается вырваться, мычит в мою ладонь- крепче стискиваю девчонку и принуждаю затаиться.
Стефан наводит луч фонаря на соседку Лукреции. В огромных глазах девочки смесь страха, ужаса и непонимания.
- О, ты чего? Не нужно меня бояться.
Бинди прокусывает мне пальцы. Бьет локтем в грудь. Три пальца в щепотку - и в глотку. Эти неотточенные приёмы грязной борьбы отдаются у меня болью где-то под рёбрами.
Плешивый кладёт руки на плечи ребёнка и подталкивает вперёд. Девочка послушно идёт, не издавая ни звука.
Когда они достигают того места, где стоим мы, Бинди прокусывает мой палец изо всех сил. Снова предпринимает попытки вырваться. На этот раз с трудом обездвиживаю её. К счастью, Плешивый так увлечён попытками разговорить девочку, что не слышит моей возни с удерживаемой острозубой. Стеф скрывается за воротами.
Бинди остервенело пытается освободиться: пинается, отдавливает мне ноги, мычит в мою ладонь, которой я чувствую слёзы на её лице. Сердце под моей рукой бьется как безумное. Сейчас её отпускать ни в коем случае нельзя.
В запястье Плешивого - чип, который тут же донесёт о нас. Я не мог вмешаться. Но Бинди едва ли когда-нибудь простит мне это бездействие.
Выждав время, которое понадобится Стефу для преодоления приличного расстояния, я ослабляю хватку. Бинди отпихивает меня и бросается им вслед. Скрывается за воротами.
Чуть позже настигаю её, стоящую на пустой дороге.
Когда замечает моё присутствие, оборачивается и тут же лезет с кулаками:
- Выменяй меня на неё!
Колотит о мою грудь.
- Выменяй. Меня. На неё!
Обрушивает удары один за другим, не переставая. Даю ей выплеснуть боль, а затем прижимаю к себе, и она ревёт так, как прежде никогда я не видел. Хотя я уже был рядом, когда ей было больно. Кажется, я сам и был причиной. Прямо или косвенно.
Почти всегда.
Опасно оставаться на дороге. Увожу её на обочину и веду за собой. Вырывает руку и идёт рядом.
- Вишенка! - Яснозор улыбается самой широкой из арсенала своих улыбок, раскидывает руки в стороны, приглашая её в объятия, но Бинди проходит мимо, даже не взглянув на провидца.
Сникнув в одно мгновение, он вопросительно смотрит на меня.
- Её друг в беде. И мой тоже.
Мы на крыше того самого недостроенного здания, на которую приземлились, когда я привёз раненную Бинди сюда. Она проходит мимо квадролета, опускается на землю у недостроенной стены из серых блоков. Стучит головой о бетон, монотонно и сумасводяще.
- Мне нужно связаться с Плешивым.
- Ты с ним не свяжешься, - проверяю ружьё Лу, прихваченное перед тем, как покинуть сделавшийся в одночасье вымершим дом на Вымершей улице.
- Ты точно знаешь его ID, или можешь достать, - продолжает она, будто не услышав моего возражения.
- Ты не будешь с ним связываться. Он всё равно её не отдаст.
- Я не стану просто ждать, пока её отправят к какому-нибудь обрюзгшему толстосуму из правительства! - в глазах Бинди сверкают слезы, но она держится и больше не плачет. Я уже прокрутил в голове пару сотен вариантов - ничего сделать нельзя. Мне нужно что-то, чтобы я мог глушить сигнал.
- Любое наше действие - это самоубийство.
- Да плевала я на свою жизнь!
Тяжело дышу, потому что знаю, что это правда. Инстинкт самосохранения у неё напрочь отсутствует.
- Виш, а Виш, дык ведь я не плевал, - Яснозор проходит к ней и садится на корточки, кладёт руку на плечо. - Абие настроюся, авось видения ниспошлются.
Бинди вымучивает из себя благодарную улыбку.
Провидец садится неподалёку от неё и натужно хмурится, прикрывает веки, трёт виски, массирует лоб, протяжно вздыхает, затем снова принимается за манипулирования со своей патлатой головой.
Бинди встаёт и направляется ко мне, но останавливается чуть поодаль и говорит, избегая смотреть мне в лицо:
- Всё дело в их чипах? Что тебе нужно для отключения сигнала?
- Чип в запястье.
- Но необязательно в своём? Я раздобуду тебе выявителя.
Разворачивается и уверенным шагом идёт в сторону города.
- Он нужен мне живым, - бросаю вслед, решая, рассмеяться сразу же или когда нагоню её через полминуты.
- У меня есть это, - не оборачиваясь, вынимает из заднего кармана своих укорочённых джинс нейролептик и машет им, затем прячет обратно.
В пару шагов оказываюсь перед ней, вынудив остановиться.
- Расскажешь, как у тебя оказалось средство особого назначения, доступное только выявителям спецуровня и карателям?
Пожимает плечами и рассматривает свои кроссовки.
- Ты. И термокружка.
Заметив, что я завис, цокает и поясняет то, что я и без того понял, но сейчас мне нужно слышать её голос.
- Ты передал его Тиму, чтобы он удержал меня подальше от площади. А термокружка помогла мне позаимствовать нейролептик у Мартена.
Усмехаюсь, представив, как она это проделала. Слащавый бойфренд даже с девчонкой не смог совладать. Впрочем, с этой не каждый справится.
Кошусь на неё: подбородок упрямо вздёрнут, губы сжаты, сдвинув брови к переносите, прокручивает в уме план добычи запястья с чипом. Если бы не серьёзность ситуации, я бы рассмеялся в голос. Большое храброе сердце в этом маленьком теле сподвигает Ветрову на неподъёмные её физиологией риски.
- Ты ведь знаешь, что у меня тоже есть нейролептик. Я могу остановить тебя.
Мне всего лишь нужно, чтобы она осталась здесь с провидцем, дав мне возможность самому всё решить.
- Ты не сделаешь этого... - поднимает глаза, с ужасом взирает на меня, взвешивая, сделаю или нет, и отступает назад.
Под пальцами прохладный флакончик. Верчу его в кармане, раздумывая. Не могу рисковать ею, но насильно удерживать подальше от неприятностей - дерьмовейший из выходов. С её неуёмной жаждой неповиновения и свободы. Даже если бы Бинди заперли в высокой башне с единственным окном - она бы отрастила косу и сама же по ней и спустилась.
Хмурит брови, заметив мою ухмылку и неверно её растолковав. Выставляет руки вперёд и косится на провидца в поиске поддержки. Тот слишком далеко, чтобы слышать наш разговор, усердно продолжает потуги вызвать видения.
Воспользовавшись тем, что я отвлёкся на Яснозора, она оказывается за моей спиной и неправильно, но эффективно, заезжает ногой мне под колено.
Нога подкашивается - и это даёт ей фору, чтобы броситься вперёд.
Гнев закипает в груди одновременно вместе с желанием рассмеяться.
Ветрова удирает так яростно, что даже жаль её останавливать. Бегу за ней, хватаю под локоть. Заезжает ребром ладони под горло - вот теперь в цель. И уже не смешно.
Валю ее на землю вместе с собой. Бинди прижата к полу моим весом, но продолжает отбиваться. Пытается попасть коленом мне в пах. Прижимаю ее ногу к земле бедром, обездвиживая.
- Элисса! - я почти рычу. Она смотрит на меня с ненавистью, и этому чувству я более, чем рад. Вырез растянутой футболки оголяет россыпь родинок на ключицах, путает мысли, и я забываю, что хотел сказать.
- Ты просто стоял и смотрел, как он забирает её! - цедит сквозь зубы.
- Ты дорожишь девчонкой, с которой сблизилась за пару недель, а теперь представь, каково мне - Лу латала меня со времён выпуска из академии.
Бинди дёргается, пытается просунуть свободную руку между мной и собой, но между нами нет и сантиметра.
- Если только Плешивый поймёт, что они что-то для нас значат - он разделается с ними. Своей необдуманностью ты вколотишь гвозди в гроб девчонки! Жди, пока я не придумаю что-то, не делай резких движений...
- Я вообще, - цедит сквозь зубы и дёргает плечами в попытке сбросить мою руку, - никаких движений делать не могу! Слезь с меня!
- Только при условии, что ты смиренно ждёшь моих указаний. Не то, клянусь шевелюрой Яснозора, скормлю тебе этот нейролептик до последнего пшика.
- Едрить... Ребятки, вы бы это... мою неокрепшую психику не травмировали. Я к вашим мегаполисным порядкам непривычный.
Бинди встаёт, отряхивается, и молча проходит мимо провидца, зацепив его плечом и на ходу стягивая резинку с растрепавшихся волос. Успеваю заметить её раскрасневшиеся щеки.
- Дык я взаправду помешал? Оттого Вишенка такая злыдня? Невзнарок же...
Бросаю в ясновидца взгляд, от которого тот поднимает руки ладонями вверх:
- Глумлюсь, глумлюсь, не зыркай так. Брань - ваш особый вид проявления нежности друг к другу. Я это давно уразумел, - сунув руки в карманы мешковатых льняных брюк, Яснозор широко улыбается.
- Ты топливо-то достал?
Улыбка тут же гаснет.
- Мужлан тот глаголил, мол, содействия беглецам не окажет.
- И ты пришёл пустым?!
- Не сразу. Я его, ерепеню, вырубил. Чтоб сговорчивей был, бочок жира. Да только топлива найти не смог. И привести борова в чувство, дабы выспросить, где прячет, уже не вышло...
- Ты где видел сговорчивых мертвецов, косматый?
- Дык не откинул он копыт, просто в отключке.
- Отлично. Тогда сходи к нему ещё раз. Успеет прийти в сознание к твоему возвращению.
Провидец цокает, косится в сторону Бинди и ухмыляется:
- Отвадить меня удумал, чтобы наедине с Вишенкой остаться, так бы и сказал!
Ладно, ладно, не супься. Ушёл искать топливо, - провидец, шаркая, направляется к полуобвалившимся ступеням, ведущим вниз. - Чего этим махинам на дровах не летается...
Провожаю ясновидца взглядом и выдыхаю.
Мой затянувшийся день длиной в трое суток начинает требовать отхода ко сну. Вынимаю предпоследнюю бутыль с энергетиком от Лу и залпом выливаю в глотку половину содержимого.
Бинди права, не время тянуть время.
Если рейд не был рядовым, если они рыщут по городу с целью найти нас, то Лу и девчонка всё ещё здесь.
- Идём.
Ветрова тут же подскакивает на ноги и, подобрав по пути ружьё, в миг оказывается подле меня.
Вырываю из её крепкой хватки ствол, вызвав возмущенное:
- Я умею стрелять!
- Если так же, как и драться, то никогда не притрагивайся к оружию.
С шумом выдохнув, выговаривает сквозь зубы:
- Если на твою голову водрузили бы яблоко, я бы попала в голову...
- То-то и оно.
- ...потому что в неё бы я и целилась.
Задумываюсь, а хватило бы у неё духу нажать на курок, метя в человека? Надеюсь, что нет. Вереница тех, чьей гибелью я стал, преследует меня далеко за пределами кошмаров.
База выявителей в зоне нашей видимости. Насилу заставляю Бинди прижаться к земле.
- Чего мы ждём? И так шли сюда целую вечность!
- Мы туда не сунемся, не будучи уверенными, что они там.
- А когда будем уверены? Когда их трупы вынесут из дверей, чтобы сбросить в яму?
Голос Ветровой дрожит, то ли от гнева, то ли от страха. Скорее, сразу обе эмоции. В её сне про детдомовцев была такая сцена. Оборачиваюсь к ней, заглядываю в глаза. Растерянно моргает, но не отводит взгляда.
Преодолеваю желание коснуться её щеки, внушить, что всё решится. Что я всё решу. Я их вытащу.
- Те, кто верен системе, по умолчанию туги на голову, но нехитрую загадку «кто в окуляре и без чипа» даже они разгадают.
- И пусть разгадывают! Что с того, что они узнают, что это мы, десятью минутами раньше? - недовольно морщит лоб, пристально вглядываясь в здание штаба.
- Ты всерьёз думаешь, что мы сейчас распахнём парадную дверь и отвесим присутствующим там выявителям приветственные поклоны? В мои планы на сегодня самоубийство не входило.
- А в мои...
- Просто помолчи пять минут, дай мне сосредоточиться.
Активирую окуляр и надеваю его на глаза.
Передо мной - бесчисленный поток данных. Ищу имя Плешивого в море букв и цифр.
Его нет.
- Не мог же он их увезти! Это лишено всякого смысла! - стягиваю чертово устройство. Кулак врезается в землю.
Я не могу её потерять.
Лу, полюбившая человека значительно старше себя, ставшая ему женой в ранние восемнадцать, носившая его ребёнка под сердцем в девятнадцать... Отбыла в лагерь, приняв на себя вину за ошибку мужа. Супруг убедил её, что к молодой женщине в положении каратели будут милостивы. Что ей дадут короткий срок, что он сделает так, чтобы она вернулась в мегаполис - в качестве няни своего же ребёнка.
Но ребёнка Лу потеряла в лагере почти сразу же - за пару месяцев до родов. Муж оформил развод в одностороннем порядке - ситизены имеют право избавиться от дефектного спутника жизни без особых проволочек. Вскоре он женился на её приятельнице. Всё это в течение двух месяцев после ссылки Лукреции в лагерь.
Что она увидела во мне, за что приняла - мне неизвестно. Но известна плата за нашу дружбу. Будь проклят тот день, когда я появился у её порога в надежде выгрести из головы все эти гребанные сновидения.
- Я знаю, где они могут быть.
Уверенный тон Бинди заставляет меня кивнуть, и она тут же, пригнувшись, направляется в сторону дороги.
- Держись подальше от проезжей части.
- Ловить автостопом выявителей и не собиралась.
Перебегает на другую сторону, прошмыгивает за здание сто лет как закрытого минимаркета. Следую за ней, не снимая окуляра.
Мы достигаем перекрёстка, Бинди выглядывает из-за здания.
- Я уже проверил - чисто. Куда дальше?
- Дана говорила... - она смотрит по сторонам, вспоминая. - Надо идти прямо.
И мы идём. На фоне растрескавшихся старых стен и три через одну пустующих витрин неуместно сияет глянцевой отделкой офис банка. Зелёная вывеска обещает исполнить желания со ставкой в пару лет впроголодь.
Вскоре выходим на пустырь. Впереди вытянутое в три стороны двухэтажное здание в виде буквы «Т» - тренировочная база выявителей. Когда перед глазами всплывают данные Стефана, я несусь вперёд, обгоняя Бинди.
На первом этаже пусто. Местные служители настолько расслабились, что даже не удосуживаются соблюдать регламенты. Нам на руку. Где-то наверху, в одной из дальних комнат, лежит, дриммируя, выявитель.
Стеф в другом конце этажа, один, с ним в комнате два неопознанных биообъекта. Выходит, девчонки тоже нет в датабэйз - её находчивые родители нашли лазейку в системе.
Тип в дримере не успевает даже высунуть руку из брюк - прикладом ружья вырубаю его. Вызываю экран над его левым запястьем и набираю код... Что-то странное. Сигнал уже заглушён.
Подручными средствами наскоро связываем парня и отправляемся к нашим.
Врываюсь в комнату, Бинди следом.
Стеф стаскивает окуляр с глаз - он знал, что мы идём.
Значит, он знает, за кем мы идём.
Значит, он что-то задумал.
- Ружьё на землю! И - здравствуй, Ривенд. Я счастлив тебя видеть. Не так сильно, как когда ты был в камере, но сгодится.
Я опускаю оружие на пол. Оглядываю помещение. Зал для тренировки навыков рукопашного боя. У стены в куче лежат маты. Лу и девчонка стоят в дальнем конце, в разных углах, на стальных табуретах.
Какая-то ловушка.
- Дана! - Бинди рвётся к девочке. Плешивый перехватывает её и швыряет в сторону. Элисса ударяется о металлический тренажёр для отрабатывания череды ударов-блоков.
Крик Даны заполняет зал.
Бросаюсь на Стефа - он уворачивается и машет перед моим носом небольшим стальным пультом.
- Не дёргайся, Ривенд.
Оборачиваюсь на Бинди - по её виску стекает тонкая струйка крови. Она без сознания.
- У меня сегодня по гороскопу пик везения! В прошлый раз у меня, видно, рак был в Плутоне.
Лу о чем-то переговаривается с девчонкой. Они слишком далеко и болтовня Плешивого не даёт ничего услышать. В чем замысел этого полоумного? Полумрак в комнате не позволяет разглядеть деталей. Перевожу взгляд на Бинди - её грудь вздымается и опускается. За неё пока можно не переживать.
- Помнишь, ты должен был спасти Винди и позволить поезду переехать мальчишку? И девчонка бы возненавидела тебя за смерть своего бойфренда до конца своих дней. Я ведь тогде всё просчитал!
- Математика давалась тебе так же паршиво, как и остальные дисциплины.
- Слушай и не перебивай, Ривенд. Смотри, какой у нас сегодня поистине геометрический расклад. Два равноудалённых объекта. И вектор. Правда, дефектный. Без направления. Это ты, если не понял.
Свет в комнате становится чуть ярче - над головой Лу на мгновение что-то мерцает. Такое же мерцание и над головой Даны. Щурусь и всматриваюсь...
- Ты больной ублюдок!
Выбиваю пульт из лап Плешивого, хватаю его за горло. Его рука тянется к поясу - отрываю дезратор вместе с кобурой и швыряю в сторону. Стеф делает выпад и дотягивается носком до кнопки.
Постаменты под ногами Лукреции и девочки уходят вниз.
Обе хватаются за нить у горла.
Плешивый хохочет. Прикладываю его головой об пол и пристегиваю за руку наручником из его же арсенала к шведской стенке.
Кнопки на пульте не возвращают табуреты на исходное место - швыряю чёртову бесполезную вещь оземь и бросаюсь к Лу - она взглядом указывает на Дану.
Не меняю направления, Лукреция что-то хрипит и тычет рукой в сторону девочки. Отцепляет пальцы правой рукой от нити, стянувшей горло, лезет в нагрудный карман рубашки. Вынимает что-то похожее на лист мяты и, взглянув на меня, закидывает ростки в рот и прикрывает веки.
Проклятье. Я знаю, что это. Как же часто я мечтал заполучить это себе под язык...
Подхватываю Дану под колени, приподнимая вверх. Тонкая продайнемовая веревка не рвётся. И не порвётся. Нож в сотый раз проходит по ней, не оставляя и царапины. Нагревание может помочь. Нащупываю в кармане электрозажигалку и подношу к нити. Провожу ножом по разогретому месту. Наконец разрывается. Укладываю Дану на пол. Девочка без сознания, но пульс есть. Подбегаю к Лукреции и поддерживаю её, пока разрезаю нить.
Осторожно опускаю бездвижную женщину на пол. Выгребаю пальцем из-под её языка проклятые листья.
Пульса нет. Непрямой массаж сердца. Вдуваю воздух в её рот.
- Не оставляй меня, Лу...
- Как там у тебя было? Нашёл, вот: «вновь одиночество ночное остановилось у кровати,
И сердце, с мир величиною, не знает, как себя истратить».
Я решил для тебя эту задачку! Твоё «большое» сердце истратится на раскаяние, самобичевание и скорбь! Муки совести, бесконечные сожаления...
Пропускаю слова полудурка мимо ушей.
Лу не дышит. Снова и снова давлю на её грудь. Зажимаю нос и вдуваю в неё воздух. Ничего не происходит. Потому что это не удушение.
- О, перестань, Винди, ты этого не сделаешь.
Оборачиваюсь. Ветрова стоит над Стефом с ружьем.
- Отчего же, - голос Бинди хрипловат, но звучит твёрдо, - Лу научила меня стрелять.
Раздаётся выстрел, за ним следует вой Плешивого.
- Упоротая дрянь!
Ещё один выстрел.
- Не надо, Элисса.
Становлюсь рядом с ней, кладу руку на плечо, другой отвожу дуло в сторону.
- Она мертва? - едва слышно, будто боясь произносить вслух, спрашивает Бинди, смаргивая слёзы и не решаясь обернуться.
Слова врезаются в сознание.
Она мертва. Как слабо человеческое тело. Женщина, чей дух стальнее стали, погибла от двух листьев ядовитой травы.
Её больше нет. А у меня отныне нет пристанища.
- Увидев это выражение на лице Трента Ривенда, и сдохнуть не жалко, - Плешивый смеётся и заходится в кашле. Из его плеча и ноги сочится кровь. В руке - моя записная книжка, хранившаяся на заднем дворе Лукреции.
- Посмотри, как Дана.
Бинди кивает и отходит, но останавливается возле Лу.
Слышу её всхлипы и сильнее сжимаю ствол в руках.
- Ривенд, ты не сделаешь этого.
- Это стоило бы сделать только для того, чтобы избавить мир от звука твоего голоса, Плешивый.
Стеф выставляет руку вперёд в оборонительном жесте и откашливается.
- Ты не сделаешь этого. Я знаю, кто виновен в смерти твоих родителей.