Глава 37
—Что ты имеешь в виду?
Чимин взъерошил волосы и сжал пухлые губы в линию. Я приехала, как только Джин позвонил мне —тот от шока не смог толком ничего объяснить. И сейчас, сидя в больничной палате и слыша эти слова от Чимина, я не могла сопоставить их с реальным фактом.
—Джи Вон, по-видимому так его зовут, сказал, что Хосок давно умер от истощения. Он упоминал что-то про Чонгука, но я не смог разобрать слов, было слишком шумно. Меня держали внутри небольшой камеры под полом, и повсюду будто металл раскалывали.
—Ох, Чимин, —я нежно погладила его по руке. —Но тебе не могло послышаться? Может ты все не так понял? Просто мы нашли Хосока и Чонгук опознал в нем брата и...
—Лин Сок, —на лбу выступила испарина. —Я лично видел его. Труп Хосока находился со мной в камере.
***
Нога Юнги приклеилась к педали газа. Он мчался, не смотря на запреты. Мчался, не обращая внимание на соседние машины, что сигналили ему вслед.
Как же ему осточертело мотаться в другой конец Сеула, словно собачка на побегушках. Надоело вскакивать после каждого звонка и делать то, что ему велят.
Он должен.
Обязан.
У него больше нет права выбора.
Скоро пройдет неделя, а он даже не приступил к выполнению задания. Нужно сказать Чону, чтобы тот вспомнил о работе, но разве можно дергать его сейчас, когда он обрел свою кровинку—хёна, что работал не покладая рук, чтобы прокормить семью?
Можно.
И, к собственной неприязни, Юнги придется сделать это, иначе он заплатит жизнью. Хотя он давно решил, что это и не такая и большая ставка, просто его жизнь.
Но внутри Юнги был уверен, что проживет долгую жизнь. Иронично, правда? Но парень знал, что это кара за содеянное.
И сейчас остается лишь не умереть раньше времени.
***
Тётя вручила мне цветы подравнять стебли. Она внимательно осматривала меня, приподнимая бровь каждый раз, когда находила новое незначительное изменение.
Бровь она подняла уже сорок три раза.
—Тётя, ты меня смущаешь, —я уловила ее взгляд, даже не поднимая глаз. —Говори же, не томи.
Она уперла руки в бока и вынесла свой вердикт:
—Ты сильно похудела. Тебя там не кормят? Когда ты в последний раз ела?
Я задумалась и молчание затянулось надолго. Я и правда не помнила, боже! Раньше я могла по очереди назвать блюда, которые ела за последние несколько недель, но не сейчас.
Тётя поняла мое молчание и забрала у меня цветы, перенося их на упаковочный стол.
—Сегодня тебе нужно остаться дома, Лин Сок. Я приготовлю твое любимое кимчи и чачжанмён.
Я согласилась, но из головы не выходили последние слова Чимина:
«Кто бы он ни был, он выдает себя за Хосока. И раз все так, как вы говорите, то и выглядит он также. Мне кажется, Чонгук в большой опасности».
—Только можно побольше бобов?
***
Юнги ненавидел это место, как и ненавидел потакать людям. Он скривился прежде, чем подъехать к трехэтажному особняку, выполненному в стиле эпохи Возрождения.
«Старый хрящ, - подумал парень. —Неужели он недостаточно привлекает внимание?»
Камера засекла парня, и ворота автоматически отворились пред ним. Словно сам Господь он прошел по коротко стриженой лужайке, специально стараясь не наследить. Не хватало еще оставить свои отпечатки в этом убогом месте.
Он помнил первый раз, когда очутился здесь. Тогда дом только строился и внутри все состояло из пыли и каменных блоков. Но сейчас интерьер включал в себя кожаные диваны и кресла из натуральной меховой обивки. Стеклянные панели и зеркальный потолок, повсюду керамические статуи, выстроенные в хаотичном порядке.
«Живодеры, - сплюнул Юнги, будто желчь».
Он двигался дальше, стараясь ни к чему не прикасаться. Все здесь добыто кровью, не стоит об этом забывать.
—Господин Мин, прошу сюда, —еще одна секретарша любезно улыбается, будто это работа ее мечты. За последнюю неделю этот хрящ сменил четыре штуки. Юнги даже боялся вообразить, что он с ними делает из-за чего они все исчезают бесследно.
Он уже сидел за столом, потягивая стакан соджу. Именно поэтому Юнги так не любил этот напиток— вызывало инстинктивное отвращение.
—Ты опоздал.
Юнги присел напротив и спрятал руки в карманах.
—Зачем заставили приехать?
Мужчина сжал стакан в руке, который наровил треснуть и разлететься на осколки.
—Ты помнишь про срок? Видимо, остальные нет. Может мне напомнить, что стоит на кону?
Юнги сжал челюсть.
—Отлично тогда слушай внимательно, глупый щенок. Мне нужна информация и как можно быстрее. Вот адрес, —изжилистые пальцы протянули клочок бумаги. Парень развернул его и прочитал надпись мелким острым почерком.
—Я понял. Могу идти?
—Да.
Юнги развернулся, но не успела нога переступить порог, как мужчина произнес, улыбаясь:
—Передай Чонгуку мои глубочайшие поздравления.
Парень скомкал листок и кинул мимо статуи Диониса, величественно выступавшей в середине зала.
***
Чонгук положил мокрое полотенце на лоб хёна, тому все еще не здоровилось. Переохлаждение спало, но он не мог не принять меры предосторожности. Хосок смотрел на брата любящими глазами, но порой в них проскальзывала отрешённость.
«Это понятно, — подтвердил свои догадки парень. — В первое время ему будет нелегко догнать все предыдущие годы».
—Тебе лучше, хён?
—Да, намного, благодаря тебе, —ответил брат, но голос его показался Чонгуку не таким, как раньше. Подумать только, он не видел Хосока восемь лет и смог отвыкнуть от звучания его голоса! Парень корил себя за этот промах, но продолжал делать вид, будто ничего не произошло.
—На самом деле, это все Лин Сок. Без нее я бы не справился.
—Не принижай себя, Гукки, —хён издал вздох. —Кто эта девушка? Я видел, как ты на нее смотрел.
Впервые Чонгук замялся. Он провел пальцами по темным волосам.
—На самом деле, у меня есть столько вопросов и я столько должен тебе рассказать, но не хочу тебя сильно нагружать. Думаю, ты нуждаешься в отдыхе.
Хосок улыбнулся родной улыбкой, и у парня отлегло от сердца.
—У меня тоже есть вопросы, Чонгук. И мы непременно приступим к ним, даже не сомневайся.