Управление гневом
Луций потерял в Первой курии полторы недели. Целых полторы недели в составе Первой центурии, вместе с другими присланными бедолагами отстреливал «псов», разыскивал зарегистрированных патрициев и доставлял их в убежища. Задерживал «нюхачей» легиона, которые как с катушек сорвались — отключали системы наблюдения, взорвали взлетные площадки на базах. Как они могли в этом участвовать? Чипированные номера Управления проходили проверку каждый месяц. Друзья, родственники, иные контакты — учитывалось все. Одного система могла проглядеть, но чтобы сразу всех? Невозможно.
Откуда-то появились бывшие крио. Многих не видели на поверхности десятки лет, что в принципе было невозможно. Нельзя разом спрятать тысячу человек, особенно когда канализацию сканируют каждую пару недель. Для этого они должны быть мертвыми и не испускать тепло.
Однако так обстояли дела.
Три дня Луций с двумя декуриями осаждал склады на окраине курии. «Псы» с нюхачами перетащили туда оружие (в том числе и табельные распылители из Управления), забаррикадировались и держали оборону не хуже повстанцев с плато Иридия. Подорвать их с воздуха хотелось, но никак не получалось — часть платформы могла обвалиться уровнем ниже, на виллы и жилые колонны. На жилые колонны Сенат чихать хотел, а вот за сенатские виллы легионеров бы выгнали без выходного пособия.
Еще дня два Луций не вылезал из канализационных тоннелей, похожих на норы иридийских червей. Глубокие, сплетенные клубком и опасные. Из-за каждого поворота так и норовила вылезти какая-нибудь вооруженная до зубов дрянь. Говно хлюпало под ногами, изредка в нем проплывали вздувшиеся тела — лицом вниз, будто пытались что-то разглядеть на дне стока. Одежда колыхалась плавниками, волосы цеплялись за сапоги легионеров. Опознанием трупов никто не занимался, времени не было.
Как Луций и предполагал, в нижних тоннелях нашлись пустые криокапсулы. Отсюда бывшие крио и вылезли, совсем как тогда, во время зачистки у Алариха. Срок последних заморозок колебался от полутора до пяти лет — значит, готовились к бунту давно. Серийные номера легионеры не переписывали и на поверхность капсулы не поднимали.
Времени не было.
На розыск и перепись гражданских Луций потратил несколько следующих дней. Декуриона-сменщика у него не было, решать приходилось самому. Командного состава не хватало — центурионов и декурионов убивали первыми, в самом начале бунта. Стреляли из винтовок с оптическим прицелом. Взрывали в личных авто. Закалывали в спину, прямо в коридорах Управления. Отличный план, Луций сразу понял. Обездвижить и без того неповоротливую военную машину. Ввести легион в смятение.
В общем, пришлось туго. Луций перевернул всё, от верхнего уровня до канализации. Спал по четыре часа в сутки, видел только пыль, огни дронов, вспышки дальних выстрелов и тела. Номеров, легионеров, патрициев. Они лежали в стекле и мусоре на улицах, плавали в стоках тоннелей, смотрели пустыми глазами, неестественно вывернув головы среди разбросанных вещей и битой посуды в собственных домах. Некоторые закрывали лица руками, словно это могло помочь. По стенам растекались кровь и мозги — грязный рисунок войны.
Больницы работали в экстренном режиме. В канализациях центральных курий шла зачистка. Один нюхач взорвал себя в приемной Управления Второй. В другой курии захватили оружейную. На уровнях расцвели мародерство и беспорядки. Отличить «псов» от обычных номеров уже никто не мог, как и держать кого-то в переполненных крио-отделах, и легион просто палил по всем без разбора. По «псам», по гражданским, по своим.
Все это бесило. Верх непрофессионализма, настоящий хаос.
И где-то в этом хаосе потерялась Бритва.
Он регулярно просматривал файлы задержанных и убитых номеров, но Бритвы среди них не было. Не было ее и в списках отметившихся в Управлении и отстраненных. Может, она успела выбраться на шоссе и застряла на подъезде к Четвертой? Или была где-то на улицах Первой.
Луций стоял у окна между лестничными пролетами киберкорпуса Управления Первого, устроил перекур между просмотрами записей видеонаблюдения. Болела голова, саднила царапина на руке, полученная во вчерашней перестрелке. За стеклом мигала огнями развязка, доверху забитая машинами. Все торопились в космопорт, прочь от Земли и ее неуправляемых номеров.
«Защиту Орбитальной взломали».
Голос Тита Пуллия периодически пропадал. Опять проблемы со связью.
«За неделю до кода 304 заключенные угнали грузовой шаттл и спустились на поверхность».
Луций убрал сигарету, чтобы ненароком не подавиться. Мир сошел с ума? Что дальше? Нашествие имманес?
— Много?
«Около пятидесяти».
— Явно не тысяча.
«Не тысяча. Но среди сбежавших Х-908. Эзоп».
Луций о нем слышал. Основатель банды «Псов». Его изловили с большим трудом и с еще большим трудом отправили на орбиту.
— Как в Четвертой?
«Мы справились, можешь не торопиться. И береги голову».
Луций усмехнулся. Вот же. Слухи, похоже, добрались и до Четвертой.
Мимо гуськом прошли четверо легионеров. Тащили старую установку; экран панели расколот наискось, порты для подключения вырваны, в боку дыра, в которой были видны обугленные провода. Красные, синие. Артерии и вены для информационных потоков.
— Что с Три-Два-Шесть?
«Не найдена».
— Мы можем ее отследить? По нексу, чипу. Она наверняка где-то засветилась.
«Мы уже проверяли, Луций. Последний раз была отмечена в мотеле в Эосе, больше ничего».
Тело. Луцию уже виделось тело с выжженной грудью где-нибудь на окраине курии. Или в канализации. Чип уничтожен, некс выдран на сувенир. Он же много раз видел такое, верно? Чем этот случай должен отличаться от других?
Он стряхнул пепел на ящик пожарной сигнализации. На красной поверхности собралась приличная горка.
— Объяви ее в розыск.
«Послушай...»
Тит Пуллий умолк. Луций почти видел, как он гладит биометаллическую пластину на своем лице: двумя пальцами обводит окуляр и спускается к стыку челюстного имплантата. Всегда так делал, когда что-то сильно его беспокоило.
«Может, она сама не хочет, чтобы ее нашли? Ты не думал об этом?»
— Ты же не хочешь сказать...
«Во всех куриях проблемы с нюхачами. Семьдесят процентов убиты или бежали. Сенат выпустил указ причислить пропавших без вести к неблагонадежным. Это все, что я хочу сказать».
Арест, допрос и крио, вот что это значит.
Луций прислонился затылком к стеклу. Холод обжег кожу.
Без вариантов — если верить фактам и здравому смыслу. Не нужно ее искать. Да и что делать, если она найдется? Приказ есть приказ, придется сдать ее в крио. Своими руками. Но все же... Все же...
— Сколько у меня времени? Хочу к отцу заехать.
Ни к какому отцу он заезжать не собирался, и Тит Пуллий прекрасно это знал. Но он должен был понять, он же всегда относился к Бритве не так, как к другим номерам.
По крайней мере, Луцию так казалось.
«Дня три. Неделя, если что-то случилось. Обращайся, если потребуется помощь».
— Обязательно.
Луций размазал окурок по крышке ящика, тронул мочку уха, сменив канал связи. Сбежал по лестнице, запрыгнул в лифт и нажал знак подземного уровня.
«Да», — центурион Управления Первой был как всегда неприветлив. Голос холодный и стальной, как кабина, в которой ехал Луций.
— Луций Цецилий. Меня вызывают в Четвертую, срочно. — Он на миг зажмурился. Вранье, какое же вранье. Докатился... — Вынужден покинуть курию.
«Принято. Покинуть курию разрешаю».
Луций уставился на смутное отражение в стальной глади. Глаза казались черными впадинами. Он будто смотрел на себя с другой стороны реальности.
Он знал, с чего начать поиск. Но впервые не знал, что сделает, когда найдет искомое.
***
Пусто, темно. Спертый воздух. Кухонный модуль выключен.
Дома Бритва не появлялась.
В стенном шкафу Луций нашел два черных костюма для аэроцикла, пару маек, штаны с встроенными наколенниками, нетронутую после химчистки форму с ровным слоем пыли на плечах и... Он нахмурился, вытащил вешалку на свет.
И платье в пол. Из тягучей серебристой ткани, на бретельках. С магазинной биркой.
Неожиданно.
Но за платьем вполне ожидаемо таился сейф с оружием. С внутренней стороны дверцы высветился перечень содержимого. Всего, что было зарегистрировано на номер Три-Два-Шесть: распылитель, спица, нейтрализатор, сборный короткоствольный «цицеро», три запасные батареи и нож. Внизу отметка Седьмой декурии службы контроля, охраны и конвоирования — последняя проверка месяц назад. Распылителя и нейтрализатора не хватало. Распылитель Бритва брала с собой в Эос, Луций его помнил. А вот куда делся нейтрализатор? Может, тоже увезла?
Или захватила перед тем, как сбежать.
В ящиках нижнего отделения внавалку лежало белье, коробка с какими-то женскими примочками, тюбик бальзама для губ, использованные разменные карты, упаковка сменной пластины для имплантата. В углу комнаты гантели и свернутый коврик. На столе пакет с протухшей соевой лапшой и ключи от аэроцикла. Хозяйка из Бритвы явно была неважной. На койке остался отпечаток ее тела; покрывало смято, словно на нем лежали. Лицом к стене, поджав ноги. Так, как лежала Бритва перед поездкой в Эос.
Вид из окна закрывала стена соседнего здания. Черная, со следами старой рекламы: видны остатки нарисованной руки, в пальцах дымится сигарета. В щели между домами блестел и жужжал вечерний проспект. Мигали красные бусы разделительных линий. Снаружи было шумно, а на этаже общежития — тихо, как вакууме. Большинство номеров поувольняли или разогнали, и Управление будто лишилось ног. Голова работала, но таскать эту голову было некому.
Вызов некса заставил Луция вздрогнуть. Он тронул мочку уха.
— Луций Цецилий.
«Декурион, ничего».
На связи был Юлий Ветурий, новичок из его декурии, спец по чипам и денежным потокам. Как всегда неприветливый и настороженный — родственная душа.
— Уверен?
«Не был бы уверен, не звонил бы. Декурион», — добавил он, чуть подумав. Позволил себе чуть больше, чем диктовал Устав, но на этот раз Луций не стал делать замечание. Сам попросил Юлия об одолжении, и хорошо, что тот согласился. Юлий Луция уважал, но не слишком любил. Впрочем, как и все легионеры Управления Четвертой.
«Еще что-то, декурион?»
— Нет, спасибо.
Луций отключил некс и сел на подоконник.
Куда теперь?
Он снова окинул комнату взглядом. Задержался на оружии в сейфе.
Прикинув все за и против, Луций глянул в зеркало, потер щетину. Хорошо, что забыл побриться. Он одернул рукава куртки и натянул перчатки, спрятав наградной браслет и орла на запястье. Собрал «цицеро» из сейфа, предварительно продув широкий ствол. Сунул за пояс на спине. Он не любил эти пушечки: слишком мощные для своего размера, с сильной отдачей и неудобной рукоятью. Бессмысленные, как карманный огнемет. К тому же, у них частенько заедала блокировка: могла не выстрелить в нужный момент или, наоборот, стрельнуть в кобуре. От такой перспективы даже задница холодела, чувствовала направленное на нее дуло. Но не со спицей же идти...
Этаж был темен и тих. Эхо шагов металось по нему призрачной дробью. Дверь в помывочную в конце коридора выбита, во тьме звонко капало. Луций заложил руку за спину, поближе к рукояти «цицеро», и постучал в ближайшую комнату.
В итоге он сумел поговорить лишь с двумя соседями. Остальных не было дома, или же они просто не желали отпирать.
— Не видел, — пожал плечами седой номер из комнаты напротив. — Давно не появлялась.
— Не знаю такой, — скривилась нюхач в конце коридора. На ее лице цвел густой синяк, пары зубов не хватало. — Я здесь редко бываю, декурион.
Глухо, тупик. Даже если они что-то действительно знали, то вряд ли желали сотрудничать после того, как Сенат спустил на них всех собак.
Луций их не осуждал. Но очень хотел добыть нужную информацию. Может, даже кулаками.
Спустившись на парковку, он вынул из кармана ключ — тот самый, со стола Бритвы — и нажал кнопку на брелоке. Где-то за колоннами зарычал мотор, по бетону и припаркованным авто скользнули рыжие отсветы.
Луций застегнул куртку, вытянул капюшон из воротника. Хлопнул по манжетам, и рукава загрубели.
Давно он не ездил на аэроцикле.
***
— Мне нужен Красавчик, — сказал Луций во втором тоннеле.
Зазывала еле умещался за столом. Под толстыми пальцами мигала встроенная в столешницу панель. На ее экране лупили друг друга темнокожие бойцы — своего рода реклама, прямая трансляция с Арены.
— Не по адресу. Педики в Четвертом, — он смерил Луция выцветшим взглядом.
Вот же...
— Это прозвище. Красавчик.
Зазывала устало скривился.
— Слышь, крашу-ногти, я ваще не в курсах, кого и как вы там в вашем курятнике зовете, понял? — Он махнул в сторону шлюза, рядом с которым маялись вооруженные номера. — Идешь, нет?
Рука едва не скользнула за спину, к рукояти «цицеро».
Грязная тоннельная крыса. Ему повезло, что Луций под прикрытием.
Он коротко выдохнул, привычно сбрасывая гнев. Кивнул и положил на стол разменную карту с двумя сотнями лир — членский взнос и билет в одном флаконе. Зазывала подгреб карту к себе, проверил ее на сканере и ткнул в экран разблокировки. Шлюз со скрежетом открылся. За ним тянулся тоннель с редкими точками ламп. Никаких опознавательных знаков, только граффити на стенах.
Луций завел аэроцикл и полетел по скату. В ушах заложило, влажный холодный воздух ударил в лицо. Пахло плесенью, на стенах зеленели потеки, в свете фар поблескивали лужи. Видимо, тоннель пролегал под системой канализации. Он вел все ниже, пока не впал в анфиладу помещений — заброшенный распределительный уровень, судя по сломанным и устаревшим системам управления у стен.
Поверх старых щитков висели панели автоматов-букмекеров. У них толпились номера: тыкали пальцами в сенсорные экраны, совали разменные карты в слоты, подставляли чипы на запястьях под сканеры. По коже бежал луч, и на экране возникала сумма к списанию с личного счета. Развертывался список: ставки на количество раундов, на победителя, на нокаут или победу решением судей. Выше сменялись лица бойцов. Их тоже выбирали. Бойцы, получившие наибольшее количество голосов и ставок допускались к рингу. Умное исключение темных лошадок и возможных джекпотов.
Поодаль выстреливали цветом и звуком игровые панели.
Какая нора.
Вонь, жар, духота навалились разом. Куртка и рубашка слиплись, приклеились к спине компрессом. Тонко пищало в ушах, и «гелиоса» хотелось так, что язык прилип к небу.
Луций закатил аэроцикл на импровизированную стоянку. Нужные ему агенты разгуливали по залам. Отличить их от посетителей было легко: все они вещали в карманные громкоговорители. Их голоса сливались в один, отчего воздух у закругленных сводов раскалывался от разноголосого бубнежа, а голова шла кругом.
— Ставим на Дуплекс!
— Шесть-Два, лучший боец сезона! Не прогадаете!
— Эфра! Эфра! Двукратная чемпионка Сатурналий!
Луций долго не мог понять, откуда берутся синяки на лице Бритвы. Думал на дилера, заемщика, дружка с дрянным характером. Но однажды заметил размытые чернила на запястье — остатки печати, которую ставили на Арене вместо пропуска — и все понял.
Вполне в ее характере: делать больно другому, чтобы заглушить свою боль. И у нее наверняка имелся агент, как у любого бойца. Но Луций не рассчитал, что на Арене Четвертой курии их окажется слишком много.
Столько народа, и ни одного красавчика.
Луций пробился к одному из автоматов и пролистал каталог игроков. Бритвы среди них не было — или же он просто не знал, куда смотреть. Со всех сторон напирали желающие сделать ставку, больно упирались под ребра локтями, навалились так, что стало тяжело дышать. Луций потеснился, и его охотно выдавили из скопления тел.
Глотнув воздуха и одернув куртку, он огляделся.
Оставался один вариант.
Он шагнул к первому попавшемуся агенту — здоровяку в желтой спецовке, какую носили разнорабочие. Тот брезгливо глянул из-под сальной челки и отвел руку с громкоговорителем, только увидев полосатую разменную карту на пять сотен лир.
Про Красавчика Луций решил больше не спрашивать.
— Хочу поставить на Три-Два-Шесть, — проорал он. Говорить тихо в зале было возможно, но абсолютно бесполезно. — Когда она будет?
Никакой реакции. Луций словно изъяснялся на иностранном языке.
— Бритва, — попробовал он.
На этот раз агент поднял брови и кивнул. Впрочем, радости на его лице не прибавилось.
— Не сегодня.
Луций еле удержался, чтобы не ухватить его за грудки и вытрясти информацию. Прострелить колено. Вытащить на поверхность и сбить спесь в предкрио.
Выдох. Вдох.
Сейчас бы пригодился «гелиос».
— А когда?
— Не знаю, давно не видел.
Здоровяк пожал плечами. Отвернулся, снова приложил коробок громкоговорителя к губам, но осекся — Луций ухватил его за плечо.
— У кого можно узнать?
Здоровяк стряхнул его руку. Будто согнал муху с тарелки.
— Спроси у Пси. — Он кивнул на тощего номера в углу зала. — Вроде он с ней работал.
Тощий Пси мгновенно почувствовал на себе взгляды. Обернулся и вскинулся, прикидывая, бежать или нет. Глаза опасливо заблестели, крылья тонкого и длинного носа раздулись, как у коня на фронтоне храма Юпитера.
Сунув громкоговоритель в карман широких штанов, он припустил прочь, к стоянке. Луций бросился следом. Рыжеватый затылок мелькал в толпе, просверкивали костлявые широкие плечи в футболке цвета тоннельных стен. Этот парень мог запросто слиться с окружающим фоном, если бы захотел.
Луций распихал в стороны пару номеров, некстати вылезших под его ноги. Нырнул в узкую арку шлюза, оттолкнулся от стены и свернул на девяносто градусов, к стоянке.
— Стой! — Он ухватил Пси за локоть и увернулся от кулака. — Да стой же! Я поговорить!
Кулак просвистел снова. Ничего не оставалось, как врезать в ответ, с локтя в челюсть. Пси отлетел к запаркованным аэроциклам и повалился на них, неуклюже раскинув руки. Кровь из носа залила майку, пара байков завалилась набок.
Неподалеку запарковалась прогнившая колымага. Из нее вылезла компания номеров в кожанках, с символами банды, намалеванными на спинах. Луций насторожился, но они прошли мимо. Даже не глянули на распластанного по байкам Пси.
Каждый сам за себя. Закон тоннелей.
— Красавчик?
Пси вздрогнул.
— Я просто поговорить, — повторил Луций, когда номера скрылись за рядами машин. — Бритву ищу.
Пси подобрался, сполз с аэроциклов на заплеванный бетон. Снова кинул затравленный взгляд.
— А я тут при чем?
— Ты с ней работал. Бритва. Три-Два-Шесть.
Пси сморкнулся, вытер нос, размазав кровь по предплечью и татуированным пальцам. Угрюмо глянул на Луция снизу вверх.
— Не знаю такую.
Зато Луций знал таких, как Пси. Врут часто, раскалываются быстро, — стоит лишь поднажать.
Он присел на корточки, оказавшись с парнем лицом к лицу. Вынул «цицеро» и положил его на колено.
— Прострелю пузо, если не заговоришь. Понял?
Пси содрогнулся, увидев направленное на него дуло, ухватил одной рукой себя за локоть, будто вдруг озяб. Молча кивнул.
Луций улыбнулся. Вот и чудно.
— Давно ее видел?
— Где-то месяц назад.
— Где? Что делала?
— Здесь, на Арене. Дралась. Не дотянула два раунда и сбежала, как ошпаренная.
Дралась на Арене. Три нарушенных статьи Устава. Луций еле сдержался, чтобы не ругнуться.
— Она говорила, что собирается делать? Куда-то уехать, может, договаривалась с кем-нибудь?
На все из перечисленного Пси лишь мотал головой. Кивнул лишь на запястья Луция, скрытые манжетами.
— Напарник ее, что ли?
Луций вскинул брови. Интересно, это Бритва рассказала, что служит в легионе, или Пси сам догадался?
Четыре нарушенных статьи.
Он выдохнул, потер лоб. Не хотел задавать следующий вопрос. Не хотел слышать ответ.
— Ты видел ее с «Псами»?
Пси чуть усмехнулся, но улыбка быстро свернулась, когда Луций приподнял «цицеро».
— Не знаю, не могу сказать.
— Можешь, и еще как.
Луций чуть вдавил кнопку, и «цицеро» недовольно заурчал. Что он мог натворить с близкого расстояния — страшно было подумать. В груди клокотало от злости. На себя? На Бритву? На глупого агента под дулом пистолета?
— Выбирай, плечо или живот?
Пси побледнел. Взгляд метнулся по стоянке, словно их могли подслушать.
— Она тусовалась с ними раньше.
Луцию словно дали под дых.
— Раньше — когда? Где?
— Здесь, на Арене. Года три назад. Была у них за свою типа.
Восемь нарушенных статей Устава и две — закона Римской Империи.
«Во имя Юпитера, чем ты думала?»
Луций встал, снова потер лоб. Тот неистово чесался.
Лучше было не искать ее. Он узнал достаточно, чтобы сделать выводы. Но очень хотелось заглянуть ей в глаза и спросить лично. Вытащить из норы, куда она забилась, и рассказать подробно, кого не следовало обманывать.
— С кем она была? — процедил он. Заметив, как поежился Пси, он едва не ударил его снова. — С кем?!
— Эзоп.
Ясно. Все понятно.
Луций сглотнул горечь с языка.
— Еще кто? — Он ткнул дуло «цицеро» Пси в нос. Пси часто заморгал.
— Один парень, Кассий его зовут.
— Кассий? Патриций, что ли?
Пси повел воспаленными глазами.
— Не, кликуха такая. Номера не знаю. Агент. — Он шмыгнул разбитым носом. — Из Первой приехал. Говорят, отбирает ребят для Пятнадцатой. У него там свои бои вроде.
Вот как. Луций подался вперед. Становилось интереснее.
Может, именно они помогли Бритве сбежать? Раз она крутилась с ними на Арене. Может, даже связалась с ними еще в Первой курии.
— Где искать Эзопа.
— Я не знаю...
— Не ври мне!
— Я правда не знаю, мужик! Никто не знает! Ты сюда с Марса прилетел, что ли? Облава была, «Псы» ушли отсюда!
— А Кассий? Он же агент, наверняка где-то здесь трется.
Пси пожал плечами.
— Может, в восточных тоннелях, у рынка. Там еще арена есть.
На другом конце курии.
— Где именно?
— Да не знаю я! Где-то у рынка. Они сами по себе, понял? Мне не докладываются.
— Еще кто-нибудь?
Пси покачал головой. В его глазах затаился страх.
Он наверняка мог подкинуть еще парочку имен. Но не успел Луций прикинуть, как их можно выбить, как услышал голоса. С другого конца стоянки приближался уже знакомый здоровяк-агент в компании пары марсиан. Заметив Луция, он прибавил шаг. Пси, завидев подмогу, замахал руками.
А нет, все-таки не каждый сам за себя. Надо же.
Луций поднялся и спешно зашагал прочь. Сунул «цицеро» за пояс, натянул капюшон, прыгнул на аэроцикл. Тот уже гудел и мелко вибрировал, готовый к взлету.
— Они тебя размажут! — Крик Пси прилетел вслед. — Бритва тебя уделает!
Луций поморщился и втопил газу. Аэроцикл сорвался с места, мимо замелькали разрисованные колонны опор, тоннель загудел, отражая рев турбин.
«Бритва тебя уделает».
Уже уделала.