,, Дневник солдата " - 1 глава
,, Дневник солдата " – 1 глава
*
На улице стоял холодный осенний день. Я и не думал затратить на это дело столько времени однако сегодня было тяжелее всего.
В дали послышался крик, но в ответ лишь тихое эхо. Странное чувство заставило колотиться мое сердце быстрее. Я не мог в это поверить: наконец наступила тишина, но к моему сожалению, стал образовываться туман. Он был не густым но атмосфера стала неуютной. Я вспомнил про недавний крик и тут же направился по нужной мне дороге, откуда мог идти душераздирающий визг.
Ветер, как будто мне и без него врагов не хватает, сдувал меня с дороги, но я, хоть и пошатываясь от усталости, но продолжал идти. Из-за этого, оставшиеся на некоторых деревьях листья зашелестели. Меня это напрягло однако это были хоть какие то звуки.
Я все шел. Прошло может минут пятнадцать с моего пути, и как ни странно ничего не происходило, кроме как ставшего ещё громче шелеста листьев. Толи от холода, толи от этого шума меня бросило в дрожь. Само затишье вызывало странные чувства, но одновременно приводило меня в умиротворение, а листья вызывали лишь головную боль и страх. Однако этот шум и тревога напоминали о том, что я пока что жилец. Намного лучше было б чувствовать себя живым и слышать обычные для простого человека звуки, рядом со своими людьми. Наверное надежда заставляла меня продолжать свой путь. Надежда все же кого-то найти.
Когда пришел к ещё одному намеченному генералом месту , где и предполагал источник крика, я наткнулся на руины и развалины. Только несколько потрёпанных домов стояли на неустойчивой конструкции под ними. Везде была разруха. << И снова эти листья. Чтоб они все опали наконец >> На этот раз ветер дул мне в спину. << Очень холодно... А это только осень>>. Чтоб немного согреться я решил пробежаться по местности. Как оказалось эта была деревня. Вернее то что от нее осталось. Пальцы пусть и продолжали мерзнуть, но мне стало теплее. И туман начал исчезать. << Неужели удача начала мне сопутствовать ? >> Нет рано было ещё ликовать. Это конечно же оказалось очередным затишьем перед бурей... Я продолжил рыскаться в обвалинах, но, заходя в каждый, если это можно так назвать, дом, наблюдал одну и туже картину – пустота.
<< Никого >> – проносилось в моей голове, каждый раз, когда скрипела входная дверь. Я понял << Видимо не здесь >>. Однако когда оказался во дворе, с последнего дома, что недавно проверял стали доноситься шорохи. << Грызуны наверное >>
– подумал я, но все же решил проверить. Насторожившись опять зашёл в ту же избу и снова ни звука. Направляясь в одну из маленьких комнат, со стороны кухни что то громко разбилось. Я по рефлексу схватился за револьвер приобретенный когда-то по приказу в Москве. << И нет все же здесь кто то есть ! >> Приготавливая оружие, незамедлительно влетел в кухню. Везде валялись осколки посуды, стоявшие раньше в буфете и раскиданные другие столовые приборы. – Выходи ! – грозно крикнул, заряжая револьвер и уже из гостиной, как я предположил, свалилась картина разбив стеклянную рамку, потому что это единственное, что там могло с таким грохотом упасть. Сильно, да аж настолько вздрогнул, что пальцы выронили оружие, а сам схватившись за небольшой нож лежащий на столе незамедлительно кинулся в зал. << Ну уж нет сейчас ты от меня не убежишь ! >> – волновала меня только одна эта мысль. Как будто стал одержимым, но вскоре оказался в гостиной. На полу среди осколков бегали испуганные, от моих криков и шагов, крысы. Я выдохнул. << Походу и правда несколько суток без сна начинают сводить с ума ! >>. Возвращаясь назад, завернул лезвие тканью и спрятал ножик в сумку. Паралельно с этим вернулся мой рассудок. << Нет здесь никого >> –успокаивал и одновременно огорчал меня этот факт. Добравшись до кухни я присел, чтоб подобрать упавший револьвер как мой взор упал на металлическую баранку в полу. Встав и закинув пушку внутрь сумки, ногой откинул осколки в сторону из за чего стало ясно, что это подвал. Я тут же потянул железную ручку на себя и к моему удивлению дверца поддалась. Там оказалось темно поэтому достал спичечный коробок из кармана шинели и начал спускаться вниз. Стены были холодными, но в подвале находиться было теплее, чем в самом доме. Более того эта теплота явно исходила не из маленького пламени спички. После появился резкий странный запах чем-то напоминающий гарь, но я не мог уверенно утверждать об этом, а потому пока горела вторая половина деревянной палочки, в глаза блеснуло такое же яркое отражение огня. Подойдя чуть ближе, разглядел кирасинавую лампу, что висела у стены. Мне сразу стало понятно в какую западню я попал. Кто-то как будто прочитав мои мысли быстро закрыл люк и напал на меня с зади. Даже спичка как назло, догорев до конца, обожгла пальцы и потухла. – Кто ты !? – громко выкрикнул, сумев вырваться, но в ответ получил лишь ещё один удар в спину. Тогда не желал я мириться с собственным положением, а от того и направился предварительно к выходу, опираясь рукой об стену, а другую держа для обороны. Но кулак противника тут же со всей силы прилетел мне в грудь. Далее последовала ужасная боль... Такая резкая словно ударил предатель. Стало трудно дышать и не удержавшись, грохнулся на колени, а руками почувствовал землю. Да землю, а не на какие нибудь дубовые доски в качестве пола. Мне было тяжело соображать и больно производить даже элементарные не глубокие вдохи после чего стал душить глухой кашель. Я старался его сдержать, чтоб не дать приемущества своему противнику, но не получалось из за чего сильный удар с ноги в бок заставил меня полностью потерять контроль над равновесием и упасть. Кожей я почувствовал мороз почвы. Этот холод пробирал до костей, но именно здесь я смог начать дышать. Пусть это и не давалось мне легко, но с каждым выдохом боль в грудной клетке как будто унималась. И эта прохлада уже не была такой беспощадной. Из за этого кидало в сон и тело прекращало бороться, но духом я ещё не хотел сдаваться. << Нет я не должен, мне нужно выжить >> – с последних сил карабкался я до лестницы. Соперник видемо потерял меня в темноте иначе не могу объяснить прекращения моего избиения, а я имея этот шанс, одновременно искал в своих вещях спасение и выход. Перебирал все достаточно быстро, но оттого и довольно шумно поэтому враг начал надвигаться в мою сторону. Мне стало очень страшно от этих шагов и в тот же короткий миг наконец отыскал его, а потому резко вытащив уже ранее заряженный револьвер, без какого либо прицела выстрелил два раза в тьму . Подвал заполнился криком, сменившийся на тяжёлое дыхание и всхлипы. Я отбросил пушку в сторону и нащупал те же спички. Пробежала искра, но огня не было. Я, поддавшись панике, доставал ещё одну и ещё, но ничего не выходило. << Ну же давай, прошу >> – И вот наконец четвертая попытка увенчалась желанным результатом. Маленький огонек немного осветил подвал из-за чего почувствовал себя более защищённым. Руки еще продолжало колотить от того и переживал, чтоб крошечное пламя не потухло. Отведя взгляд от спички, когда край той хорошо разгарелся, боковым зрением снова увидел отблеск стекла лампы. Поднявшись на ноги, а другой ладонью прикрыв огонек, подошёл к прозрачному сосуду и зажёг фетиль. На этот раз спичку пришлось потушить самостоятельно. Желтоватый свет тут же рассеял тьму половины подвала, а в другой более темной части виднелся иногда вздрагивающийся силуэт. Облегчено выдохнув я взялся за ручку кирасинки и наконец более менее успокоился. Больше не мог так рисковать поэтому направляясь к неизвестной фигуре и поднеся свет к выходу, наконец смог лицезреть нападающего. От увиденного я не мог пошевелиться. Это было мгновение, которое для нас обоих длилось вечностью. А этот напуганный взгляд никогда не смогу забыть. Детский взгляд. << Ребенок ? >> переспрашивал я себя, с трудом веря тому, что сейчас вижу. Это был мальчик лет десяти одиннадцати. Он был ранен в ногу и от страха спиной упирался в ледяную стенку с ужасом смотря на меня. Я начал подходить ближе, рассматривая его. Он ещё больше вздрагивал от каждого моего движения, обхватывая сильнее свою рану.
– Не бойся. Т-тебе правда не стоит меня бояться. Кто ты ? – спрашивал его, сбиваясь с происходящего . Незнакомец с опаской продолжал глядеть мне в душу, но по его серым глазам читалось << хотел б я тебе верить мужик, хотел >>. Сам парень был одет в лохмотья и вид его был сильно неряшлив и чумазым из за чего всех черт его лица было не разглядеть как вдруг он резко выкрикнул – Не подходите ! – мальчик заплакал и дрожал, схватившись за плечи, видать чтоб согреться. Моя боль пусть ещё и напоминала о себе, но злость на мальца начала проходить. Поставив лампу около лестницы, снял с себя все ремни и оставив себе лишь сумку накрыл незнакомца шинелью.
– Мои намерения – тебе помочь – привел я факт и протянул собиседнику кусок белого хлеба, который остался у меня с дороги. Мальчишка с недоверием заговорил со мною, все же решившись забрать горбушку. – П-помочь... Кто ж п-помогая стреляет ? – А кто своих же бить станет ? Лучше скажи как тебя зовут ? – В-Ваня, Петров Иван – Слушай, Ваня Петров, ты ходить то можешь ? – мальчик опустил голову и пусть неуверенно, но громко промолвил – Я с вами никуда не пойду – его речь показалась мне какой-то то не привычной. Вернее голос громкий, произношение через чур резкое, да и звуки из его уст выходили какими то дрожащими, но такой акцент придавал Ване строгости, что как будто делало его старше. – Думаешь так будет лучше ? Я лишь хочу тебе помочь – мальчик притих, сильно сжав хлеб в кулаках – Да к-какой толк в вашей помощи, если в-война ещё не закончена ? – Рано или поздно мы победим, а пока нужно помогать друг другу, чтоб продержаться дольше, – Но пока еще рано об этом г-говорить – положил он себе в рот отломанный кусочек батона. Я знал, что конца войны видать ещё не скоро, однако почему он был в этом так уверен ? – Откуда ты знаешь, Ванька ? – Отец бы вернулся с победой... – А кто твой папа ? – опечалившись мальчик тщательно жевал, а потому молчал. Если честно думал он старается подобрать слова, но судя по всему Ваня и не собирался мне отвечать. А я не стал тому с этим докучивать так как дагодался что это могло быть больной темой. Проглотив хлеб, Ваня скинул шинель и тихо прошептал – Спасибо за крошки и простите, но я останусь в доме. – И что ты будешь делать ? – Думаю ждать...– я задумался, как быть. Здесь его оставлять нельзя. Слишком рискованно: в одиночку ему не выжить, а если останется, здесь и убьют. Подойдя к Ване ближе, начал обкутывать его в ту же солдатскую шинель. – Надевай говорю! – З-зачем ? Я же не военный! Почему вы хотите мне помочь ? – Приказ у меня, да и виноват я перед тобой поэтому будет правильнее, если ты пойешь со мной. Там уже на месте разберемся, что и как делать будем. – мальчик начал пугливо выкрикивать – Н-нет, никуда я не п-пойду! Мне папа сказал оставаться в д-доме. Не ослушаюсь его ! – я посмотрел в верх. Люк как оказалось был просто прикрыт. Наверное Петров хотел бежать, когда я спустился однако громко упавшая дверца помешала и он решил отбиваться.
Подул сильный ветер из - за чего крыша начала громко скрипеть. Я догадался, что с секунды на секунду вся эта конструкция может рухнуть на нас. – На выход, быстро! – Нет м-молю. П-пожалуйста оставьте ! – все отчаянее произносил Петров каждое слово и ещё сильнее прижимался к стене, стараясь спастись от своей участи. А медлить нельзя было. Я залез на лестницу и толкнув люк от себя, открыл выход на верх. С низу все изводился Ваня – Н-нет! – кричал он громко когда я взял его за шкирку и буквально пришлось выталкивать того из подвала. Не мог я тогда иначе, не мог... Ваня начал меня бить небольшими кулаками и со всех сил сопротивляться, громко выкрикивая – Нет! Нет! Пустите ! Я отцу обещал! Нет прошу ! – я решил взять Петрова на руки так как он был ранен и вряд ли мог ходить. Для меня это было ещё тем испытанием ведь тот все не унимался и пытался драться со мною. У него пару раз в чуть не вышло вырваться. Мне помогло то что он выдохся, а ему оставалось только устало шептать. – П-пожалуйста, н-нет... – я же в свою очередь как можно быстрее выбежал с ребенком на улицу. Крыша в самом деле от сильного ветра вскоре обвалилась.
Вдохнув свежего воздуха, я сразу усадил Петрова на землю, так как руки сильно ныли . Тогда меня сразу же пробил уже знакомый холод. Тело покрылось мурашками, но на удивление никакого озноба не было. Вспомнив про шинель, которую по привычке собирался поправить, взглянул на мальчишку, что трясся от неизвестности и непонимания, что с ним будет. Я и сам то толком не знал, что делать дальше. Мог лишь предпологать как стоит поступить.
Пытаясь отвлечься от мыслей, решил помочь Ваньке. Он тихо всхлипывал и уже не смотрел на меня. Мне было его искренне жаль. Совсем один, беззащитный. Живёт одной надеждой на лучшее. Конечно он же ребенок , ему ещё простительно думать о сладком будущем, только мечтать явно мешала война. Да ещё как и предпологал, моя пуля прилетела Петрову в ногу, так как рана была свежей и сильно кровоточила. Я понимаю, что поступил правильно, но мне стало очень совестно. Ваня внезапно посмотрел на меня, как мне показалось почувствовав на себе взгляд, но его глаза выражали некий ужас. После я заметил дым вдалеке, и тело сразу пробило дрожью. << Н-неужели снова ? >> . Уже не медля, помог Ване встать и с ним же поспешил к высоким деревьям и кустам, что были неподалёку. Я чувствовал как детское тельце тряслось, а от того старался держать Ваньку крепче, чтоб тот не упал. Вскоре, мы вдвоем оказались в каком ни каком, но убежище. Вместе с этим нарастал какой то неприятный звук смахивающий на не громкий свист. Он заставлял сердце биться приглушённым, но слышным ритмом, а разум расписывал свои картины и от одних мыслей которых, кровь стыла в жилах. Испугался не только я. Ваня Петров так же замер. Лишь его еле заметная тряска и дыхание отражающееся в воздухе в виде пара показывали на сколько страшна война глазами ребенка. – << Если кто то сможет одержать победу, справиться с врагом и заполучить голубое небо, люди, как победители так и проигравшие, явно взглянут на старый мир по новому. Но ведь если подумать до войны обе стороны были в выигрыше, может это и послужило началом войны ? Не понимаю всего этого. Для чего столько жертв ? Просто не понимаю... >>. Рассуждал я, но не долго. Вывел меня из моих раздумий самолёт выглянувший из верхушек деревьев. Я сразу узнал его. Знакомый номер и звезда на летательном аппарате сбили вдохи, заставив позабыть про выдохи. Перед глазами пролетели все воспоминания с того момента, как мы в последний раз клали руку друг другу на плечо. Разве можно не помнить про дорогого тебе человека за которого ты готов отдать жизнь ? Верный товарищ, лучший друг... Кажется неделю назад мы на перерыве обсуждали такие мелочи, которые от одной мысли поднимали настрой и дух обычного человека, а не солдата. В отделении, можно было позволить такую роскошь лишь в библиотеке, поэтому у нас с собой всегда где-то валялись небольшой блокнот и ручка. Когда-то использовали их чтоб делиться, запрещенной информацией связанной например с государственным режимом или веселыми ситуациями из обычной жизни. Помню после, старались сдержать смех, скрывая его за широкими улыбками. Да и по правде говоря грустить в те времена было в самом деле некогда: если не библиотека, то служба. До сих пор не понимаю, как нас не поймали за поджёгом этих записок. Кажется только вчера я получил от тебя долгожданное письмо, где искусным каллиграфическим почерком ты писал про свои достижения, планы и мечты. Да, вот с того момента прошло три года... Я не убил в себе надежду тогда встретиться с тобой, и поэтому эта надежда беспощадно губила меня сейчас. Это заставило вспомнить, как ещё в детстве ты мечтал стать летчиком так же надеясь на лучшее, но я видел как самолёт, на котором ты в свое время учился, а после который вызывал у тебя лишь гордость, теперь же падает на землю, чтоб стать с горизонтом одним целым. << Руслан, скажи какого мне должно быть теперь ? Как твой друг, что должен сейчас испытывать? Отчаяние, печаль ? >> – я на тот момент ничего не чувствовал кроме пустоты в лёгких и жгучую боль на сердце. << Минов, ты же жив, ты же не мог... >> – только сейчас понимаю, что не мог то на самом деле я, и отрицал эту очевидность, продолжая смотреть на то чего я никогда не пожелал бы видеть. Но из за шока я по дурной наивности надеялся что это просто сон, всего лишь кошмар. Это зрелище, боюсь будет со мною, каждый раз когда перед сном буду закрывать глаза. Если вообще смогу спокойно заснуть. << Может те ожидание и надежда виноваты ? Сожатель ли о тех мгновениях, когда мы были рука об руку вместе, из-за чего так привык к тебе, если участь изначально была неизменной?>> От этих мыслей мне стало самому себе противно. << Предатель, да как ты смеешь!>> – крутилось в голове и так же заело словно пластинка на грамофоне.
Когда я начал задыхаться, тяжело выдохнул и закрыл глаза, схватившись за голову.
Мне было плохо. Даже физическое недомогание не могло с этим сравниться. Оно там даже рядом не стояло с этими муками. Услышав грохот я открыл глаза, где самолёта уже не было, и где рядом со мной находился все тот же раненый Петров. << П-прости, Руслан. Не хотел, чтоб так вышло, а по другому н-не могу. Прости что под таким предлогом должен покинуть тебя. Прости такого друга, прости...>>
– Идём В-ваня – мальчик хотел возразить но не набрался храбрости. Схватив низкую ветку дерева он смог приподняться на одной ноге.
– Скажи Ваня, какое у тебя п-представление о мужиках ? – К чему вы ? – я вглядываясь в ту же даль и стараясь сдержать слезы, дополнил – Жаль мне тебя, не должен ты страдать из за политики – << Никто так страдать не должен... >> – Я вас не понимаю – с какой-то то досадой произнес сквозь зубы Петров. – Я говорю, что из за войны ты лишился детства, а от того и считаешь себя взрослым, но на самом деле ты просто продолжаешь раньше времени взрослеть. К примеру, п-почему настолько юный воин, так не доверяет солдату перед ним ? Сомневаюсь, что тебя обманывали немцы. Верно, они б не пощадили ребенка. Ну а наши ? Встретив тебя скорее всего прихватили бы с собой. Так с чего бы Ванька ? – мальчик долго отмалчивался – Отец, приказал...
– << Выходит тоже военный >> – Думаю, увидев тебя, он был бы очень зол. – Почему, вы так решили ? – А как иначе ? Ты раненый, не позволяешь мне тебе помочь, сомневаюсь, что за такие подвиги твой отец бы гордился тобой – только после сказанного я понял, что ляпнул. Ванька опустив голову и задрожав, грохнулся на землю, а глаза его сделались стеклянными и лицо немного покраснело. Мальчик сильно сжал в кулак пожелтевшую траву, прикрывая другой рукой собственные слезы. Петров сидел передо мною, отвернув голову, и того бросило в дрожь сильнее. Я подбежал к нему и обнял. Хотелось его согреть, утешить и помочь. Слишком многого я тогда хотел... К моему удивлению мальчуган сам приткнулся ко мне. – Я не хотел, т-ты конечно же будешь в безопасности – давал я обещания толи самому себе, толи Ване – Прости. Ты не в коем случае не хуже и твоя верность и поддержка отцу, уже похвальна. Не плачь, пожалуйста не плачь... – Вскоре его слезы обмочили ткань моей формы, но не смотря на это, лишь крепче прижал к себе упрямца. Петров слегка меня приобнял, на что я начал поглаживать его по макушке, извиняясь за свой временами через чур некорректный отчет. А мокрых пятен в те минуты становилось все больше и больше на одежде, но объятия оказались такими тёплыми, что не позволяли замёрзнуть. Ванька, шмыгая носом, хранил молчание и старался взять себя в руки. Мне же в свою очередь оставалось бережно поправлять солдатскую шинель на мальчике. Я тоже больше не сказал ни слова. Да и не нужны какие либо фразы в такие моменты. Это всё равно бы звучало, как наигранный разговор и без того трудного мгновения. Чувство доверия ко мне совсем напуганного Петра, прибавило мне духа и немного сил. Нам обоим стало чуточку легче. Успокаиваясь, он обнял меня уже крепче.
Ребра немного ныли, да и кожа в области груди побалевала, но отогнать ребенка не позволяли как руки так и не поворачивался язык. – Тебя хорошо отец драться научил – с легкой улыбкой молвил я. Мальчуган резко меня отпустил и двумя ладонями прикрыл себе рот. Невнятно, но более менее разборчиво начал извиняться. По правде сказать он так испуганно смотрел будто я сейчас достану пушку и выстрелю ему в переносицу за этот инцидент, только вот он не знал, а я позабылся совсем, что нет теперь у меня револьвера. Более стало на то похожим, когда Ванька напряг все мышцы лица и грустно нахмурил брови. Я улыбнулся чуть шире и чтоб подбодрить парня задорно заявил – С твоей то силой мы точно одалеем фашистов – Ваня виноватыми глазами заглянул в мои, и уголки его губ еле заметно дрогнули. – Я тебя прощаю, но и меня то извини пожалуйста, хотя ты и не обязан прощать. Вовсе ты мальчик не плохой, и пожалуйста не думай иначе, я не хотел на тебя так давить что ли. Я переборщил забыв, что ты ещё ребенок... – сказал пусть и с неким, но искренним сожалением. Петров перестал дрожать. Видать так сильно был удивлен. Наверное и не догадывался о возможности подобной чести, но честью было для меня услышать, что он скажет. Выдержав приличную паузу, толи от изумления и неловкости, толи от мысленной формулировки своего ответа, Иван Петров все же высказал. – Прощаю – таким тяжёлым мне показалось это слово для мальчика, но на самом деле ставшее таким облегчением для самого Ваньки. Ребенок даже добродушно улыбнулся, снова неловко отведя взгляд. Я благодаря этому мальчику ненадолго забыл про беды, но кровь Вани заставила опомниться – Теперь, позволишь мне тебе помочь ? – спросил я доставая из сумки недлинные, но плотные ткани. Петров сожмурившись приготовился к боли. К сожалению, мне нечем было обрабатывать кровь, но я знал, что аптечка конечно же будет в лагере. Для меня было самым важным, чтоб он дошел, а там его бы подлатали – Не слишком туго ? – Нет – был краток Петров, ещё сильнее сжав, берущую в месте с ним боль, траву. – Как ты выжил ? – Мне негоже об этом распространяться. – Неужто такая секретная информация ? – Конечно, нынче любая новость важная. – Это конечно верно – негромко высказал я и сделав маленький узелок, встал на ноги – Только есть пару недочётов Петров. Мы с тобой сейчас находимся посреди не самых лучших и безопасных событий, думаю сам понимаешь. Так знай, война никогда и ничего хорошего за собой не прячет, но перед ней всегда находиться правило для левых и правых – во время бойни крайних нет. Ты либо за своих, либо за врагов. Поэтому, товарищ, будь добр быть со мною честным и коль мы встретились, уже выкладывай, что тебе известно или же если ты мне не доверяешь и что то стараешься скрыть, лучше оставайся здесь. Выбирай сам...– я сказал довольно опечалено и протянул ему руку. Сам был слишком вымотан, чтоб тащить туда его насильно и прекрасно понимал, что он выберет, потому уже готовил неутешительную речь для генерала. Листья тоже о себе напомнили. Последние, оголяя тонкие ветки деревьев, опали прямо передо мною. Их было буквально пару, но каждый листок так отличался от предыдущего. Краска, форма – ничего не выглядело похожим, однако это были все те же листья. Напоминало мне это чёртову войну и ничем не виноатых солдат. Я закрыл глаза. Невольно прислушался. Если что то и походило на звуки так это еле слышный шум все тогоже ветра. Не до той мне было относительной тишины. Я не смог более терпеть холод осени из за чего тело начало трясти, но даже этой дрожи я не придавал значения. Ладонь, протянутая Ване, начала неметь, но оставалась непоколебимой. << Конечно на что я рассчитывал... >> – подумал я сжав кулак второй руки, одновременно чтоб размять кости и также от досады. << Я знаю ты выживешь. Ты только потерпи. Доберусь до лагеря, а там пошлю к тебе врача. Только жаль с тобой мы больше не увидимся. Прощай Ванька... >> – вынеслось в голове и я уже сделал глубокий вдох, чтоб сказать это в слух, как протянутая ладонь почувствовала тепло. Я открыл глаза. Мальчик крепко держал мою руку и сдерживая слезы начал свое повествование – Сегодня, когда я столкнулся с вражескими, меня спас один человек , смахивающий на военного. Он то и убил врага, а мне позже предложил отправиться за границу. Я отказался так как обещал отцу здесь помочь. Солдат передал мне фляшку с едой и быстро ушел, как сказал за подмогой. Потом я добрался до дома один и очень бы хотел остаться здесь, но деревня полностью уничтожена. Поэтому – мальчик замолчал, сжав мою ладонь крепче и по не привычному мне его поведению как-то странно улыбнулся. Толи для надежды от печали, толи действительно честно – Поэтому я прошу вас мне помочь – << Значит тот крик был вражеским >> – Хорошо отправимся вместе, только среди этих убитых был их командир? – Да, он отличался от других по одежде и тоже уже мертв – Где сейчас его труп? – Солдат забрал его вещи и сжёг тело – << мне этот мертвый товарищ оказал бы великую услугу, заполучив бы я его документы... >> – я вздохнул – Чтож пошли тогда – А идти очень далеко? – Дорога не близкая, но и не такая далёкая, так что думаю доберёмся. – я все же переживал за него и постучав мальца по плечу спросил. – Ты Ванька, крепкий малый, не каждый взрослый бы это вынес, только все же несмотря на твое упрямство, а судя по твоим силам, ты идти сможешь? – мальчик задумался, давая мне понять, что его ответ будет в самом деле правдивым – Если только не быстрым темпом – пробурчал ребенок себе под нос.
Вот так мы с Ванькай отправились к лагерю. Темп был в действительности медленным, но я не мог жаловаться. Мальчик хромал, но главное шел, а я внимательно глядел по сторонам, придерживая за локоть Петрова. Напрягало осознание того что это война и в любой момент мы можем наткнуться на немцев. << Скорее нужно спешить >> панически пробиралась мысль в голову, когда мы проходили мимо открытого поля, но все как будто замерло, сохраняя тишину. Теперь я испытывал от этого иные чувства. Лютое молчание уже не создавало вокруг себя защитную обманку. << Хех хуже листьев кто ж знал >> заметил я стараясь, ни о чём плохом не думать. А мы шли и шли из за чего я даже западозрил, что мы не туда идём. Ничего, не указывало на верный путь, хотя я прекрасно помнил дорогу.
Через время с теми же сомнениями, смотря себе под ноги заметил знакомый след. Сначало не поверил, но всматрившись в землю более внимательно как по моему лицу расплылась ухмылка << Т-34 >> . Мы наконец вышли на верный след. Он то точно вел в штаб. Наверное танк выделили в качестве подкрепления в лагерь. Я посмотрел ещё раз. << Да, те самые гусеницы, которые в свое недавнее время были лишь эскизом в моих руках >>. Вспомнив про чертежи я вытащил листы из сумки, чтоб удостовериться, что с ними все в порядке. И к моему счастью бумаги были в целости, правда помялись немного, но это не имело значения. Было важно, что с содержимым ничего не изменилось. Аккуратно сложив чертеж, весело но не громко крикнул – Ваня, скоро доберёмся – Что это ? – спросил мальчик указывая на дорогу. Я ещё больше ухмыльнулся и потрепал Ваньку по голове – Придем увидишь – Петров тяжело выдохнув пошел по следу гусениц. Я же последовал за ним.
Мы двигались так же неторопливо пока не стемнело и не пошел моросящий дождь из за которого смывало след. Я заволновался так как в темноте было бы тяжело ориентироваться куда идти, а потому пробежал немного вперёд, но на горизонте уже показался лагерь. Стараясь перевести дух я остановился. Дождь все лил и лил, а мне одновременно было хорошо и тоскливо с этого. Влажность освежала и сильнее охлаждала одновременно, но чувствовал я себя хотя бы живым. Начал вспоминать, когда в последний раз испытывал подобное и вспомнил сразу его в детстве – << Отец... Я снова здесь. Снова сам пришел сюда >> – мои кулаки непроизвольно сжались – << Ненавижу себя за это...>> – Это то место? – спросил, догнав меня, Ваня. Я посмотрев в его сторону, старался сдержать эмоции, чтоб мой гнев снова не причинил ребенку вреда, да и к тому же тогда, когда он ни в чем не виноват – Да мы почти пришли, скоро тебе помогут.
– чем ближе приближались к лагерю, тем сильнее капли били тело, а там как оказалось уже стояла не одна военная техника.
К нам вышел мужчина. Не было видно какое у него звание, но форма была точно нашей. Он лишь представившись спросил пароль, а после указал на здание, куда мы с Ваней и прошли. Солдат зажёг свет и уже можно было разглядеть, как помещение, так и человека, подобравшего нас . Это был кабинет средних размеров, а не совсем опрятный мужчина лет тридцати оказался приближенным человеком генерала Совковича Максима Антоновича – Рядовой танковой дивизии, Даниил Леонидович – представился я, отдав честь, и добавил – Мальчик ранен и ему нужна медпомощь. Разрешите доложить, о прибывшем в лагерь, командиру Совковичу – Что прям так лично? – ухмыльнулся солдат – какая у тебя фамилия? – я, товарищ, Вютчик – Аа так это тебя мы ждём с отчётом – Так точно. – мужчина же взглянул на ребенка – Как зовут? – я было собирался ответить, но меня перебили – Крюгер Иван Петрович...– неуверенно, но громко сказал мальчик – << Что? Крюгер? Что за немецкая фамилия? Мне же послышалось Петров? Если же нет, зачем же ты тогда в наглую соврал? Вот ещё б знать кого на самом деле ты обманул. Сейчас этого солдата или ещё тогда, в том доме меня ? >> – Я был очень удивлен и хотел возмутиться, но мне снова не позволили. – Хм Крюгер, очередная кличка. Это ж кто тебя Крюгером назвал? – Отец, чтоб я смог выжить... – Вот оно оказывается что. Настоящей фамилией назовись – Петров... – солдат смотрел уже на меня – Ладно разрешаю, Вютчик, что ж с тобой уже сделаешь. Зайдешь если генерал будет принимать, только сначало отведи ребенка в тот корпус. Там будет врач, а про вас обоих я сам доложу Максиму Антоновичу – Благодарю – говорил я без энтузиазма, недовольно смотря на Ваню. Солдат быстро удалился с кабинета, оставив с мальчиком нас наедине. – Зачем ты наврал ? – строго спрашивал провинившегося. – Д-Даниил Леонидович простите, я испугался. Плохо знаю вас, не совсем понимаю где мы и что со мной будет. Я хотел отца защитить. Давно его не видел и надеюсь, что он вообще жив... – на этих словах Крюгер замолк, ведь выговаривал их сдерживая слезы, которые он показывать не привык. – Я же предупреждал тебя. Ты мог сейчас меня здорово подставить. – я выдохнул – выходит, Крюгер говоришь, чтож приятно познакомиться. – серьезно отчитывал ребенка, за не детский проступок – Простите я очень виноват... – Ладно, позже с тобой еще разберемся, сейчас давай на выход и в медпункт. – направился на улицу, чтоб с мальчишкой пойти в нужный корпус.
Я сдал Ваню мед сестре так как врача на месте не оказалось, но по словам девушки он скоро должен был подойти. Когда она увидела мальчика, в ужасе забрала Ваню от меня, как будто догадалась, что это я сотворил с Петровым, но мне же к счастью только показалось.
Стоило мне выйти из кабинета, когда врач все же явился, я краем глаза заметил как со скамьи, находящейся напротив медицинской комнаты, вскочил мужской силуэт и направился в мою сторону. Повернув к нему голову, его почему-то знакомое лицо выражало усталость и не сильно выдавало злость. Как я его понимал на тот момент. Уже предположил как он начнет свой разговор – << Эй это ты Вютчик ? Иди тебя начальство к себе вызывает>> – а может даже так – << Отправляйся в очередную глушь искать выживших, и чтоб незамедлительно! >> – Но мои мысли исчезли стоило мне лучше увидеть лицо собеседника. Человек стоящий напротив тоже наверное неожидал, потому что был так же удивлен, а может и ждал специально подобной встречи – Здравствуй Даник – загадочно говорил и хитро улыбался он. Как меня бесила эта привычка, но я сразу узнал и был искренне рад его видеть – Давно не виделись Дима – улыбаясь, не слишком эмоционально сообщил другу свою радость и крепко обнял товарища – << Жаль это уже не то трио как в детстве...>> – Дарович, ты что здесь делаешь ? – пусть и вымотанный, но радостный спрашивал я Диму, когда мы отпустили друг друга – А ты как я погляжу забыл, кто я такой – Неужто решил вспомнить про былые времена? – Я никогда не бросал военное дело, дружище – слегка приобнял меня Дарович – Значит это ты сюда на танке добрался? – Да, твой отец изобрел лучший экземпляр подобной машины. – Во первых он его начертил. Во вторых мой отец работал не один, а с Михаилом Ильичём, ну тот что Кошкин я тебе, тогда ещё газету с ним показывал, и в третьих в том танке есть куча недочётов как вовремя испытаний так и после ничего не изменилось. Ты же сам все помнишь. В качестве обороны сойдёт конечно, но для боя думаю он ещё слабоват. – Прости но несогласен с тобой, как по мне Т-34 мог быть и хуже, и я как танкист могу назвать это хорошим танком – старался аккуратно подбирать слова Дима, чтоб мы не посорились и одновременно, чтоб он смог отстоять свои взгляды. – Ну ну великий танкист, ты просто не знаешь, насколько этот танк паразит всех в будущем, а пока принимая эту железку такой какая она есть, ты лишь довольствуешься ею от того что в жизни ничего лучшего не видел – Даник, ... А ты сам-то пришел сюда разве не в поисках лучшего? – Эх Дарович, если б я только знал для чего я снова вернулся. По сути чтоб отчитаться перед генералом, но тот все равно мне не позволит куда-либо продвинуться. Как понимаю раз ты рядом со мной, обо мне уже доложили? – Да Максин Антонович уже знает, но думаю тебе лучше сейчас поспать. Понимаешь видок не соответствует встречи с генералом, да и он сам не пожелал тебя видеть. – Кто б сомневался – пробурчал я на что Дима меня обнял – А все же я рад, что мы дружище встретились. – говорил Дима, как сейчас предполагаю, понимая мое положение и я благодарен ему, что тот не обижался на меня, а я и не думал прекращать – А от чего у тебя физиономия была такой недовольной, когда меня увидел? – он задумался и улыбка с его лица пропала, тогда я предположил – Неужели Совкович нажаловался тебе на меня? – Много знаешь плохо спишь, иди ложись уже, а то скоро такой бред начнёшь нести, что даже я сдержать смех не смогу – я бы возмутился, но это было ни к чему так как мой друг был прав. – Я тоже по правде говоря сильно по тебе скучал так что не волнуйся за меня. Могу уверенно тебе сказать, скоро лягу отдыхать, обещаю. – сказал я на что мой товарищ снова улыбнулся – Как маленький – Эй вообще-то если ты старше на пару лет это не! – Это не даёт тебе права таким образом выражаться, да, да я помню – Дурак – говорил я улыбнувшись и вспоминая наше прошлое. Я в самом деле в детстве говорил это довольно часто из за чего этот человек мог все запомнить, но это было так давно...
– Ну вот узнаю нашего Даника – плача от смеха молвил Дарович. Как много хорошего нас всё-таки объединяет. Наверное единственный человек, кого я буду в любой момент рад здесь видеть, но друзей, как я считаю, и не должно быть много. Эх друзей, жаль не полным составом... Я хотел Диме рассказать про Руслана, но он был так счастлив моему присутствию да и я был доволен с его уже не раздражающей улыбки, что не осмелился разачаровывать товарища – << Нет, не сейчас. В следующий раз так точно... >> – Что ж дружище держи ключ от комнаты, где ты будешь ночевать и иди отдыхай. Завтра ещё увидимся. – Спасибо, доброй ночи – << Значит завтра... >> – Я прошел в комнату и так как есть время, взяв в руки дневник, сейчас пишу из легеря о сегодняшних событиях. Что ж комната маленькая и прохладная, но я слишком устал, чтоб обращать внимание на такие мелочи. Завтра ещё к Совковичу идти чертежи отдавать. Что касается Крюгера я ему по правде сказать верю, но доверять ему полностью не могу, поэтому подумываю следить за ним до тех пор пока я не буду точно уверен в мальчике.
Дам смотрю на часы и понимаю пора уже выспаться наконец, а то хожу весь на нервах и озлоблен на весь мир. Ещё бы, не спал же уже две ночи и второй день. Но по правде говоря не хочу ложиться, снова завтра отправят куда-то. Не скажу что предъявляю какие либо претензии... Просто устал. Устал от недоверия начальства, от войны, от этого груза устал, а спать все равно надо.
С другой стороны может мне наконец удастся что-то доказать Максиму Антоновичу? Эх что ж, надеюсь завтра будет лучше чем сейчас. Надеюсь... Доброй ночи Руслан...
14 сентября 1941г