часть 6
Глава 6
С каждым часом комната, к которой была прикована Мона, становилась всё теснее, а мир — всё меньше. Голова гудела от боли, голода и отчаяния. Конечности затекали, превращаясь в бесчувственные плети.
Время потеряло свою значимость — день или вечность прошли, она не знала. Желудок сводило от пустоты, и вопрос «Что будет дальше?» сменился более насущным: «Кто-нибудь вообще вспомнит обо мне?»
Мона облизнула пересохшие, потрескавшиеся губы. В комнате царила гнетущая тишина, нарушаемая лишь её тяжёлым дыханием.
Она ждала. Ждала хоть малейшего движения, малейшего намёка, что о ней помнят. Но никто не приходил.
Наконец, в гостинную вошёл Риндо. Его лицо было непроницаемым, как всегда, взгляд — холодным, лишённым эмоций. В руках у него ничего не было — ни еды, ни воды. Молча подойдя к Моне, он внимательно осмотрел верёвки, которыми она была привязана к стулу. Убедившись, что они крепко держат её, он, не говоря ни слова, подхватил её на руки.
Мона вздрогнула от неожиданности. Её сердце сжалось, но силы покинули её раньше, чем она успела вырваться. Риндо, будто не замечая её сопротивления, вынес её из гостинной. Он двигался уверенно, но в его движениях не было ни злобы, ни жестокости. Просто холодная необходимость.
Опустив её на кровать, он снова внимательно осмотрел верёвки, привязывая их к спинке кровати. Мона не могла не заметить, как его пальцы дрогнули, когда он затягивал узел. Но он быстро справился с собой и, не говоря ни слова, отошёл к окну.
— Что ты делаешь? — прошептала Мона, её голос был слабым, но в нём звучала надежда.
Риндо не обернулся. Его плечи слегка дрогнули, но он промолчал.
Через несколько минут он вернулся с подносом, на котором стояли тарелка с рисом, немного рыбы и овощей, а также стакан воды. Поставив поднос на тумбочку рядом с кроватью, он достал из кармана нож. Одним резким движением он перерезал верёвки, связывающие её запястья.
— Ешь, — приказал он, его голос был ровным, но в нём слышалась странная нотка, которую Мона не могла понять.
Мона с трудом села, чувствуя, как затекшие конечности покалывает от притока крови. Её руки дрожали, но она взяла тарелку и, не раздумывая, набросилась на еду. Рис был холодным, рыба — безвкусной, овощи — жёсткими, но для Моны это была настоящая роскошь. Она ела так быстро, что почти не замечала вкуса.
Выпив стакан воды, она почувствовала, как силы возвращаются к ней. Мона посмотрела на Риндо, который молча сидел в кресле, наблюдая за ней. Его взгляд был странным — в нём смешались усталость, сожаление и что-то ещё, что она не могла понять.
— Спасибо, — прошептала она, чувствуя, как слёзы наворачиваются на глаза.
Риндо кивнул, но ничего не сказал. Он продолжал смотреть на неё, и в его взгляде Мона видела что-то, что раньше не замечала. Что-то, что заставляло её сердце биться быстрее.
Мона легла на кровать, чувствуя, как усталость наваливается на неё. Но сон не приходил. В её голове роились мысли. Почему он так с ней? Почему помогает ей? Почему смотрит на неё так, будто ему больно?
— Почему ты смотришь на меня? — наконец спросила она, её голос дрожал от усталости и отчаяния.
Риндо оторвал взгляд от её лица и посмотрел в окно. Его губы сжались, но он ничего не сказал.
— Я просто выполняю приказ, — наконец произнёс он, его голос звучал тихо, почти шёпотом.
— Какой приказ? — спросила Мона, её голос был полон горечи. — Ран сказал?
Риндо замолчал на несколько секунд. Его взгляд метнулся к Моне, но он быстро отвёл глаза.
— Именно, — наконец произнёс он. — Следить за тобой, чтобы ты не сбежала.
— Следил? — Мона усмехнулась, её голос дрожал от злости. — Ты следишь за мной, как тюремщик за заключённой.
Риндо ничего не ответил. Он снова посмотрел на неё, и на этот раз Мона заметила в его взгляде что-то новое. Что-то, что она не ожидала увидеть. Это было похоже на... сожаление.
— Я знаю, что тебе плохо, — сказал он, его голос дрогнул. — Но я ничего не могу сделать. Я не принимаю решений.
— Тогда почему ты ему помогаешь? — воскликнула Мона, её голос сорвался. — Почему ты не уйдёшь?
Риндо вздохнул. Его плечи опустились
— Ты не понимаешь. — наконец сказал он. — Он мой брат, единственный, мы с рождения всегда вместе. Родители за нами не следили. Мы их не интересовали.
- Я не могу тебе помогать выбраться. Так как Ран убьет меня.
Мона не знала, что сказать. Её сердце билось так сильно, что она боялась, что оно выскочит из груди.
— Я не могу, — продолжил он. — Это моя обязанность и ты с этим ничего не сможешь сделать!
— Ты... ты не тронешь меня? — прошептала она, её голос дрожал от надежды.
Риндо ничего не сказал. Он просто кивнул.