С Ж М [+18]

Первая зима на Соревнованиях не хотела заканчиваться. Месяцы тянулись долго. Еда становилась скуднее. Порции грязной жидкой каши уменьшались, и дети ели снег, чтобы на пару минут набить живот. Это не помогало. Некоторые шутили, что старый повар уволился, и теперь еду готовит Капитан. Дети смеялись, но улыбки были фальшивыми, тревожными. Сколько еще это будет продолжаться? Ребята похудели. В загоне был один пухленький мальчик, но с такой диетой он сбросил лишние килограммы. Алекс старался заниматься физическими упражнениями. Он бегал вокруг ангара, отжимался, стоял в планке. Все что угодно, лишь бы мышцы не пропали. Парень тоже похудел, но от этого тело стало рельефнее. Остальные ребята взяли с Алекса пример и стали заниматься. Оставались еще сильные и крепкие парни. Они не хотели давать Алексу преимущество.

По подсчетам детей, смертей не было два месяца. Наверное, зрителям нравится смотреть, как ребята мучаются от голода. Алекс делал ставки на то, что среди создателей начался разлад.

– Еда стала отвратительной, испытаний давно не было, и Капитан появляется редко, – говорил он Карлоте. – Нас, возможно, скоро освободят. Мы выберемся и вернемся домой.

Капитан появлялся один или два раза в неделю. Желал детям доброго утра, и все. Солдат на стене тоже поубавилось.

По календарю, нацарапанном карандашом на стене, начался февраль. Снег еще не таял, но солнце стало пригревать, и сосульки на ржавой крыше уменьшались. Это давало детям надежду. Еще немного, и они переживут эту суровую зиму. Алекс надеялся, что против правительства началось очередное восстание и их освободят еще до таяния снега. Он не ошибался: в стране начались мятежи, но до настоящего свержения власти оставался еще целый год. Людей возмущали Соревнования. Эфиры срывали, каналы отказывались показывать шоу. Начались поиски места, где держат детей.

Карлота медленно возвращалась к жизни. Убийство Патрика далось ей тяжело. Она помнила, как острый ледяной нож тяжело и упруго проскользнул в тело ее кузена. Пустые выпуклые глаза быстро стекленели. Изо рта Патрика брызнула кровь. Карлота помнила, как он упал, и она упала вместе с ним. Капитан говорил про победу. Ворота открылись, но она не вышла. Прижимала ладони к животу Патрика, хотела остановить кровь. Руки тряслись и не слушались. Девушка оставалась на арене, пока к ней не подошел Алекс. Парень сразу же побежал, когда ворота дернулись и начали распахиваться. Алекс подошел к Карлоте со спины. Девушка подняла на него голубые испуганные глаза.

– Пожалуйста, помоги мне отнести его.

Она дрожала. По лицу и рукам размазалась кровь. Погибшая Аурелия лежала в снегу неподалеку. Все, кто погибал на арене для сражений, оставались здесь. Их тела не выносили к ангару и не закапывали за домом. Алекс понял, что девушка хотела забрать тело Патрика с собой и нормально его похоронить. Неизвестно, что делали с погибшими после того, как ворота захлопывались.

– Мы не можем взять его. Земля промерзла, и мы не сможем его закопать. Нам придется оставить Патрика здесь.

Алекс положил ладонь на плечо девушке и медленно вывел ее с поля. Она молча приняла это и не сопротивлялась. Понимала, что так правильно. Двери с лязгом сошлись, когда они вышли с арены. Парень завел Карлоту в сарай. Умыл ей лицо и пальцы. Кровь не желала стираться и оставалась в бороздках кожи. Несколько капель попало Карлоте на волосы, и Алекс бережно их смывал. Он проявлял невероятную заботу, думая только о девушке и ее горе. Парень не знал, как это смотрится со стороны, через экраны телевизоров. Он каждый день опекал Карлоту, и люди это видели. Вэл переживал за друга и сестрёнку. Скарлетт Хоул плакала, сидя перед экраном, когда Алекс вытирал лицо Карлоты от крови. Она гордилась сыном. Женщина понимала, что Алекс пожертвует собой ради жизни Карлоты Зов, если это от него потребуется. Скарлетт видела любовь в глазах парня. Все это видели: Скарлетт, Вэл, родители Карлоты и другие зрители. Они видели, как Алекс и Карлота влюбляются друг в друга. Парень с девушкой молчали и только поступками показывали свои чувства, потому что место и время не подходящие и кто-то из них двоих все равно погибнет. Это красиво смотрелось на экране.

После смерти Патрика Карлота не плакала. Не смогла прочувствовать горе. Ее не накрыла апатия. Было грустно, тоскливо, и неделю девушка провела в кровати. Но в остальном она пережила это спокойно. Знала, что это все равно бы случилось. Патрик доставлял немало хлопот и пугал ребят. Самой ей не хотелось убивать кузена, но так уж сошлись звезды. Алекс был прав: чем быстрее все погибнут, тем скорее ты окажешься дома. Неделю Алекс носил подруге еду в кровать, где она лежала, завернутая в одеяла. Потом девушка встала и вернулась к жизни, стала бегать и отжиматься с Алексом. Теперь Карлота не заводила ни с кем дружбу. Она и Алекс держались особняком, спали на одной кровати и общались только друг с другом. Сложно убивать того, кого знаешь.

Однажды Карлота вспомнила про камеру на дереве. Через нее можно передать привет своей семье, но дети ею ни разу не воспользовались. Они демонстративно обходили корявый древний ствол стороной. Карлоте захотелось попросить прощения у тети Питс и дяди Джерома за их сына. Девушке было больно, и она не знала, куда девать эту боль. Она рассказала о своей идее Алексу, и он ее поддержал. Другие ребята с любопытством глядели, когда Карлота подошла к дереву. Девушка помялась и нашла глазами большой объектив, торчащий из дупла. Ей стало неловко.

– Привет, мама, папа. Привет, Вэл. Я по вам соскучилась и надеюсь, что когда-нибудь вас увижу, – подбородок у Карлоты задрожал, но она сумела взять себя в руки и не заплакать. – Я хочу попросить прощения у тети Питс и дяди Джерома. Я не хотела убивать Патрика. У меня не было выбора. Надеюсь, вы простите меня.

Карлота еще немного помялась перед камерой и отошла от дерева. Алекс стоял неподалеку и обнял девушку.

– Я тоже передам привет маме, – парень оставил Карлоту и подошел к дереву. Девушка не слышала его обращение к семье. Алекс простоял перед камерой не больше минуты и быстро вернулся к  подруге.

Через пару недель другие ребята стали подходить и передавать приветы семьям. Именно тогда и начались перебои с вещанием. Чьи-то приветы показали, а чьи-то затерялись.

Серые весенние дни тянулись медленно. Заняться особо было нечем, только держаться за животы, которые сводило от голода. Карлота с Алексом много разговаривали о своих мечтах и страхах. Они делали это ночью, ложились бок о бок и шептались, иногда до рассвета. Карлота рассказала о своей мечте побывать на море. Она видела его только на картинках и в фильмах. Алекс был на море в далеком детстве. Он ездил туда с семьей. Он отчетливо помнил запах морской соли, водорослей и тухлой рыбы, помнил, как брызги освежали его лицо, а камешки и волны щекотали ноги.

– Я хочу стать врачом, как мой отец, уехать куда-нибудь далеко и стать доктором забытой деревни в горах, отрастил бы бороду и волосы, – смеялся парень.

– Ну, сейчас мы в похожей ситуации. Это место тоже в глуши, и мы как забытая деревня.

– Только я не врач. И вряд ли когда-то им стану.

У Карлоты мороз пробежал по спине от мрачных предсказаний. Когда разговор наводил на темные мысли, она сильнее прижималась к Алексу. Иногда, когда парень засыпал, Карлота смотрела на него и не могла наглядеться. Во сне на его лице не было хищной гримасы. А когда Алекс лежал рядом с ней и говорил, девушке хотелось его поцеловать, погладить мужскую щеку или убрать волосы со лба. За эти полгода у Алекса отросли волосы, и он стал лохматым.

Никто не умирал, и охраны стало меньше, поэтому дети стали поглядывать на стены. Алекс с Карлотой давно бросили затею убежать. В их тактику входило тратить как можно меньше сил и наблюдать, не попадать в неприятности. Они уже привлекли к себе много внимания. Некоторые дети не сдавались, и в последние холодные дни перешли в наступление.

Алекс с Карлотой спали, когда трое ребят выбрались на улицу. Днем солнце светило и снег таял, но ночью объявлялся мороз и сковывал всю оттаявшую воду. Две девушки и парнишка помладше вышли из дома. Снежками и ледышками они сбили несколько крепких сосулек и пристали к одному из солдат с разговором. Той ночью на стене их было двое. Охранник не терял бдительности. Он видел, что у детей в карманах сосульки и ледяные снежки. Мужчине в черной маске стало смешно, и он демонстративно погладил автомат, давая понять, что с ним шутки плохи. Но детишки оказались с сюрпризом, и погода не благоволила. Когда начался обстрел ледяными кольями, солдат не ожидал такого напора. Ребята целились четко и били со всей силы. Одна из сосулек попала охраннику в голову. На мужчине была каска, и он не поранился, но удар был сильный. Солдат потерялся. В глазах потемнело. Скорее всего, он поскользнулся на ледяной корке на тропе вдоль забора. Мужчина споткнулся об ограждение и с глухим ударом свалился в загон.

Солдат упал и не успел сориентироваться. Мальчик ловко отобрал ружье, пока девчонки добивали мужчину ледяными камнями. Падение с высоты уже сломало охраннику ногу и пару ребер. На грохот отреагировал второй военный. Он стоял на другой стороне забора. Мужчина начал стрелять. Мальчишка устроил ответный обстрел. В одну из девочек попали. Пуля просвистела и угодила прямо в лоб. Уже мертвой она упала на землю рядом с солдатом. В этот момент проснулись ребята в ангаре. Они не рискнули выйти на улицу, чтобы не попасть под пули. Мальчишка кричал и дрожал от отдачи автомата. Он никогда раньше не стрелял, но попал. На его глазах солдат на стене скорчился и опустил оружие. Он упал, но не свалился с забора, как его напарник, а остался лежать там. Дети видели раненого мужчину. Одна нога солдата свисала.

Второго ружья ребята не получили, и выбраться через высокий и гладкий забор было нельзя, но это не важно. Впервые за полгода они дали отпор и выиграли. Их не пугало наказание. Больше нет. Это того стоило.

Остальные участники выбрались из сарая и вышли под ночное темное небо. Они опасались и косились на стену, но новые солдаты не появлялись. Дети осмотрели карманы охранника, нашли фонарик, бинокль и пустую фляжку. Но главным трофеем все же был автомат – гладкий и прохладный. Ребята передавали его из рук в руки и смеялись. Давно в их забытой деревне не было настоящих побед. С девочкой простились и закопали тело в снег, пока земля не оттаяла. Ее звали Кристина. С солдата сняли сапоги и одежду. Отдали их мальчику, который добыл пистолет. На шее мужчины нашли татуировку – клеймо. Так помечали заключённых, которые отбывали пожизненный срок. Организаторы Соревнований находили работников в тюрьме.

У детей не было цели сбежать или выбраться на свободу. Они знали, что через забор не перелезть. Но они столкнулись в схватке с вооруженными солдатами и победили.

В ту ночь дети уже не ложились. Они кричали песни и кидались снежками. Их опьяняла радость. Автомат замотали в грязную простынь и спрятали в подпол. Трогать его и тратить пули они не собирались. Если только на Капитана.

А Капитан и не думал появляться. Охрана больше не приходила. Убитый солдат так и лежал на заборе, а его нога свисала со стены. Он лежал там целую неделю, но еду продолжали доставлять через подъемник. Это было странно и стало даже угнетать. Алекс думал, что это очередное наказание. Никто больше не будет за ними следить. Участники будут жить и кормиться, пока не состарятся или умрут. Капитан не приходил, а дети по инерции ждали его приветствия за завтраком.

Только через неделю труп мужчины со стены убрали, и появились новые солдаты. Скорее всего, детей снова накачали газом. Когда они сунулись искать автомат за доской в полу, его уже не было. Через пару дней еда стала нормальной, и появился Капитан.

На улице знатно потеплело. Снег стал рыхлым и грязным. Дети не сидели целый день в сарае. Когда прибыл завтрак, они вышли греться на солнышко и дожидаться открытия люка. Вместо пресной каши подали фруктовый салат, оладьи и яблочный сок. И как ребята были недовольны серой кашей с комочками, при виде вкусной еды, их настроение автоматически пропало. Вспомнился день, когда их вкусно покормили, а потом отравили. Забытые колонки затрещали.

– Доброе утро, детишки. Соскучились?

– Не особо, – шепотом ответила Карлота.

– Вы догадались, что у нас возникли некоторые проблемы, но все уже решилось. За это время вы успели отбиться от рук и напакостничать. Плохие детки. Убили двоих солдат и отобрали оружие. Нехорошо. Это не попало в эфир, и наши телезрители этого не увидели. Меня не было рядом, чтобы вас наказать. Теперь же я вернулся, и мы с вами оторвемся по полной. Кушайте и радуйтесь, ведь завтра мы устроим небольшой праздник.

Голос дразнил ребят. То жалобно скулил, то поднимался в угрожающей усмешке. Карлота представляла, как рот Капитана растягивается, словно пасть крокодила, готового напасть. Он игрался с участниками, и ему это нравилось.

Выдался солнечный и теплый день. Ребята по инерции сели на скамейки перед столом и принялись за завтрак. Шапка снега на столе успела растаять, и дерево высохло на солнышке. Ели молча и тихо. Радости от вкусной и сытной еды не было. Их свобода кончилась, если это можно было назвать свободой.

– Это плохо. Я думал, начались восстания, и нас вытащат. Найдут нас и освободят. Видимо, людей разогнали, и все кончилось, – шептал Алекс подруге. Они научились шептаться, почти не произнося слов. Только рот открывался, да воздух вылетал, превращаясь в бесшумные слова. Чтобы камеры не слышали.

– Мы все на это надеялись, – хмуро ответил парень, который сидел по другую руку от Алекса.

Участники грустно переглядывались и шептались. Но хорошая еда и солнце сделали свое дело. Стало легче и теплее на душе. Ребята еще посидели за столом и поболтали, а потом вернулись в ангар. Ближе к полудню все вышли на пробежку и зарядку. На обед подали ребрышки с молодым картофелем и спаржей, а на ужин чечевичный суп и теплый хлеб с морковью и семенами льна. Давно их так не кормили. Дети съели все, даже страх быть отравленными их не останавливал. И завтрашнего дня они не ждали. Чувство опасности давно пропало, и отношение к смерти стало спокойнее. Это случится в любом случае, и бояться не надо. Главное, что зима кончалась, и их наконец-то покормили вдоволь.

– Тебе незачем переживать, – говорил Алекс Карлоте, лежа ночью в кровати. Его теплое дыхание щекотало девушке щеку. – Тебя вызывали в прошлый раз для сражения. Я тоже участвовал. Здесь много других детей, которые не попадали за стену.

Алекс не угадал. Тем утром арена для поединков не открылась. Когда ребят разбудил звук гонга, потолок ангара и забор с деревом украшали мишура и гирлянды в виде цветочков. На столе высилась гора не еды, а оружия. Ножи, луки и стрелы, копья, веревки с камнями на конце. Дети еще не проснулись и сонно оглядывали непривычную обстановку. Один за другим они выходили на улицу и старались не смотреть на стол. Когда Алекс с Карлотой вышли и увидели оружие, у парня заскрежетали зубы от злости.

– Что бы ни происходило, держись за моей спиной. Поняла? – голос Алекса был злобным, но его злость не адресовалась Карлоте.

Девочка легонько кивнула. Она разглядывала снежную поляну, где торчали прошлогодние замерзшие травинки. Цветочные гирлянды вырезали из бумаги. Розы, лилии, орхидеи и подсолнухи. Дети собирались вокруг стола, но не подходили слишком близко. Они не знали, как им поступить, и топтались в нерешительности. Радостный визг из колонок всех напугал. Многие подпрыгнули на месте.

– С праздником, мои солнечные зайчики. Вы спросите меня, что за праздник? Неужели началась весна? Я отвечу, что весна началась уже давно. Сегодня мы разыгрываем путевки в четвертьфинал! Ура, ура! Включите радостную мелодию, операторы.

Из колонок затрещал древний гимн. Его включили так громко, что звук засвистел, и детям пришлось зажать уши ладонями.

– Так, о чем это я? Точно! Сегодня, мои дорогие, мы устроим большое сражение. Прольем кровь во славу богов Соревнования! Вы должны драться, пока я не скажу «Стоп». Пока вас не останется 30. Вперед! Скажем проще, умереть должны трое из вас. Музыка!

– Если я крикну тебе, беги в ангар и спрячься под любой кроватью, – горячо шептал Алекс.

– Ладно, – Карлота согласилась, со страхом глядя на блестящую гору металла.

Все глазели на стол. Словно он был ядовитой змеей, а они гипнотизерами, которым нельзя обрывать зрительный контакт. Ободранные, грязные, худые дети устало оглядывали друг друга в надежде, что это испытание пройдет быстро и их не заденет. Старый гимн закончился и начался снова. Зоркие камеры следили за неподвижной картиной.

– Может, будем тянуть жребий? – предложил один из парней.

– И как? – вмешался другой. – У нас нет ничего.

– Может, устроим испытание? Здесь есть те, кто не дрались за стеной.

Начался спор. Дети старались перекричать друг друга, и их голоса терялись. Кто-то в панике подошел к столу и взял нож для защиты. Это было дурным знаком. Ребята паниковали, и спокойным путем это решиться уже не могло. Алекс с Карлотой тоже подбежали к столу и схватили первое, что попалось под руку. Алекс ощутил увесистый топорик в ладони. Карлота даже не смотрела вниз, настолько ей было противно держать оружие. В ее руках было что-то похожее на серп. В памяти всплыла смерть Патрика.

Алекс стоял готовый к прыжку. Ноги на ширине плеч, и спина слегка сгорблена. Он удерживал Карлоту позади себя. Алекс незаметно пятился назад. Если ярость вспыхнет, то надо выйти из центра круга и подождать на обочине.

– Надо с этим заканчивать!

Одна девушка закричала и ударила ножом рядом стоящего парня. Кто ахнул, кто закричал. Следующий удар получила она. И началась неразбериха. Кто-то убежал в сторону, но большинство детей устроило драку. Руки и ноги летали, колотили, царапали, пинали. Карлота в ужасе закрыла уши. Ей не хотелось слышать и видеть это. Алекс уволок ее к стене ангара. Многие ребята уже стояли там, прижавшись и ища опору. Через пять минут Капитан крикнул: «Стоп!». Дети не остановились. Только сильный гудок в динамиках заставил их притормозить.

– Стоп, стоп! Остановитесь! Испытание закончено. Все молодцы. Отнесите оружие в подъемник. Только все, или не видать вам еды и моих подарков.

Резко все прекратилось. Алекс с Карлотой, прижатые к стене, тяжело дышали. Глаза были, как большие серебряные монеты. Они не видели смертей и убийц. Погибли две девочки и парень. Их разорвала толпа. У многих ребят были царапины и раны, кто-то хромал. Карлота зажмурилась, отдала Алексу холодный блестящий серп и зашла в ангар, села на ближайшую кровать. Девушку мутило. Алекса тоже воротило от происходящего, но он послушно отнес оружие в подъемник. Кто-то утащил погибших за сарай. Остальные освобождали стол и запихивали неиспользованные ножи в железный подъемник. Скоро он захлопнется и вернется в стену забора.

– Верните все, мои милые, или завтрака не будет. Как все-таки мало нужно человеку, чтобы потерять свою человечность, стать животными и жить одними инстинктами. Сегодня вы в этом убедились.

Игнорируя Капитана, дети сложили все в яму и разбрелись кто куда. Разговаривать после такого не хотелось. Алекс пошел в ангар. Карлота сидела на кровати, собрав ноги и обняв себя. Парень присел рядом.

– Знаешь, что здесь 30 кроватей? – спросила Карлота.

– Нет, никогда их не считал, – Алекс устало огляделся. Утро только началось, а ему уже хотелось лечь и завернуться в одеяло.

– В прошлый раз Капитан сказал, что когда нас останется 30, нам станет легче жить, – Карлота задумалась. – Теперь нам не надо будет спать вместе.

Алекс не подал виду, но он расстроился. Теплое тело девушки грело его по ночам. Если ему снились кошмары, он прижимался к Карлоте, и она податливо обнимала его.

– Да, я возьму кровать рядом, – согласился Алекс. Не сговариваясь, они решили навсегда стереть из памяти сегодняшнее утро.

Заскрежетал подъемник. Призыв к завтраку. Ребята вышли и собрались у лифта. Еда была шикарной: блины с клубникой и голубикой, сладкий сироп, тосты с яичницей и беконом, разные виды соков. Вместе с завтраком прислали именные пакеты. Там были подушки для сна, комплект теплой и летней одежды. У всех одинаковые синие льняные штаны и рубашки, зимние костюмы, ботинки на толстой подошве и шлепанцы. Еще был маленький пакетик с шампунями, мылом, зубной щеткой и прочими радостями ванной комнаты. В углу подъемника лежали пушистые одеяла.

– Теперь будут испытания раз в неделю. Вам нравятся мои подарки? – жеманно пищал Капитан.

– Круто. Теперь умрем с удобствами, – язвительно сказал Алекс.

– Или не умрем, – твердо заметила Карлота и сжала ладонь парня теплыми пальцами.