Малк и наложница Тьмы

— Не купят, — хмыкнул смуглый толстяк в длинной тунике с золотой бахромой и всплеснул руками так, словно призывал соседа в свидетели.

— Вроде справная, — Малк облокотился о колонну, расстегнул кожаную безрукавку и хлебнул лимонный шербет прямо из кувшина. Его собеседник нахмурился и буркнул под нос: «Ох уж эти варвары. Никакого воспитания».

Малк непроизвольно потёр чёрное пятнышко на коже между большим и указательным пальцем, а затем взглянул на возвышение в центре площади, где аукционист вытягивал на помост очередную девушку. Обрывки небесно-голубого платья с золотой вышивкой едва прикрывали наготу. Малк цокнул языком и сделал новый глоток. Северянка, высокая и роскошная, как все юные динарийки. Матовая кожа едва тронута загаром, а упрямые глаза под тёмно-русой чёлкой мечут молнии.

Ослепительное солнце Востока, точно скульптор, огранило пышную красоту рабыни. Толпа хлынула к помосту, но вскоре, с возгласами разочарования, покупатели вернулись на лавки в тени полотняного навеса. Аукционист начал торги, вот только публика реагировала вяло. Цена упала с тринадцати серебряных монет до семи. И продолжала снижаться.

— Уважаемый, а что с ней не так? — спросил Малк у толстяка, который вытирал пот со лба и вздыхал, словно выброшенный на берег кит.

— Ха, — собеседник довольно хрюкнул и Малк понял, что тому пришлось по нраву вежливое обращение, пусть и от варвара. — Обратите внимание, юноша, на магический ошейник этого экземпляра.

— На татуировку?

— Да, только это не татуировка, а колдовская формула. Она делает рабыню покорной определённым словам и вместе с тем описывает достоинства или недостатки товара.

— Первый раз такое вижу.

— Недавнее изобретение. Согласно мирному договору таким клеймом метят военную добычу. Динария проиграла войну, и по условиям капитуляции пленники стали официальным возмещением расходов Аккада.

— И что это значит, уважаемый?

— А то, что эта женщина будет считаться рабыней даже в тех странах, где владение людьми запрещено законом.

Малк пригляделся к черным значкам клинописи, которые опоясывали шею невольницы как гюрза ветку. Лишь два символа горели красным, будто глаза змеи.

— Обратите внимание на алые метки... — начал толстяк.

В этот же миг аукционист попробовал оживить интерес покупателей и принялся воспевать непривычную для аккадцев красоту невольницы. Его рука сжала крупную, точное спелое яблоко, грудь полонянки, но не успел он вознести хвалу её упругим прелестям, как рабыня извернулась и отвесила смачную пощёчину.

Покупатели захохотали. Торговец схватился было за плётку, но пересилил себя, с улыбкой поклонился зрителям, а затем прошептал что-то на ухо девушке. Та вытянулась в струну, как будто её держали невидимые руки, и замерла.

— Вот видите, юноша, а я что говорил! — толстяк обернулся к Малку и подмигнул. — Я сразу замечаю в персике червячка. Она строптива. И если до сих пор не покорилась судьбе, то дальше будет одна лишь морока. Придётся или запороть до смерти, или использовать магию ошейника и всегда отдавать точные указания. А кому нужны такие сложности?! Базары переполнены невольниками из Динарии. Цены упали ниже песка. Девчонку представляют как редкий товар, дочь знатного вельможи, но за серебро её никто не купит. А за медь тем более — белоручка, работница из неё ещё хуже, чем наложница.

— И что же будет?

— То же, что и с другими непроданными рабами. Караван дальше не пойдёт, так что динарийку ждёт милосердная удавка. Кормить её просто так никто не станет.

— Жаль. Такая красивая...

— Верно подмечено, юноша, — собеседник в очередной раз вытер пот со лба и щёлкнул пальцами. — Я бы купил её для перепродажи в Магрипур. Там любят экзотику, а некоторые махараджи предпочитают строптивых невольниц. Но это невозможно.

— Почему?!

Толстяк вздохнул:

— Вы задаёте слишком много вопросов для человека, который пришёл на лучший невольничий рынок Ниппура. И вы не похожи ни на состоятельного горожанина, ни на торговца.

— Я подыскиваю наложницу по заказу нанимателя, господин.

— Ладно, пусть так. Видите два красных значка на шее рабыни? Они говорят о том, что девчонка познала мужчину. А повелители Востока не терпят второсортный товар.

— Ясно. Благодарю за разъяснения, уважаемый.

— Приятно было поговорить, юноша, — лысый торговец махнул рукой и направился к выходу. — Не советую ждать. Хороших невольниц сегодня уже не выставят.

Цена упала до одного серебряного статира, и торги оживились. Высокий шумер в белом бурнусе поднял руку:

— Хорошо, дам монету!

— Статир и двадцать медяков! — крикнул Малк. Придерживая кошель на поясе, он принялся расталкивать зевак на пути к возвышению с рабами.

— Ставка варвара плюс тридцать медяков, — не уступил долговязый.

— Два статира!

Невольница подняла глаза, и он поймал оценивающий взгляд из-под нахмуренных бровей. Торг разгорался и девушка, несмотря на показное безразличие, заволновалась. Наверняка гадает: кому достанется и от кого легче сбежать.

Малк усмехнулся. Уж он-то видит людей насквозь! В Академии Туласа будущих стражей учат не только махать мечом, но и читать мысли по лицу противника.

— Дам две монеты и в придачу мешок с зёрнами кофе!

Толпа захохотала. Словно море заколыхались тюрбаны, затряслись животы под восточными туниками-канди. Видимо очень уж завела девчонка этого шумера, раз тот выкрикнул столь нелепую ставку.

— Три серебряных статира и закончим торг, — Малк залез на помост и глянул вниз. Конкурент уходил, размахивая руками. Горячий ветер донёс обрывки ругательств, которыми сыпал неудачливый купец.

— Если нет других предложений, — аукционист обвёл глазами толпу, — тогда рабыня Делэйн, благородная дочь динарийского вельможи, переходит в собственность молодого господина. Уважаемые покупатели, всего на несколько мгновений мы прервём торги, а затем я представлю новые, ещё более привлекательные лоты.

Он провёл Малка с девушкой в отгороженную тканью комнату, где на столе горкой лежали бумаги, а рядом с бронзовым кинжалом высились столбики монет. Тучный охранник дремал на лавке в углу.

— Вы ведь господин...

— Фархад, — подсказал Малк.

— Да, да... Извините, но я не ожидал, что многоуважаемый Фархад окажется гостем с далёкого Севера...

Малк положил на стол бронзовый жетон с вытравленными кислотой значками.

Аукционист выдохнул с облегчением:

— Всё в порядке, молодой господин. Простите, но я обязан был проверить.

— Ничего страшного. Я могу забрать невольницу?

— Я не вещь и у меня есть имя, — грудь полонянки вздымалась от гнева и натягивала изорванный лиф из тонкого шёлка, а гордость и упрямство в глазах жгли Малка словно угли. — Я дочь высокородного графа и ты сильно пожалеешь, если станешь обращаться со мной как с наложницей. Дядя Слободан найдёт меня, и тогда...

Малк вздёрнул её за подбородок. Девушка попятилась, ошеломлённая напором, но вскоре упёрлась в шест, что держал холщовую крышу.

— Делэйн, ты БЫЛА, — Малк специально выделил это слово, — дочерью графа, но теперь всего лишь рабыня. Каких тысячи на рынках Аккада. Я не буду тратить время на строптивицу и расторгну сделку, если не увижу покорности в глазах. Знаешь ли ты, что ждёт невольников, которые сегодня не найдут покупателя?

Она не шелохнулась. Точно кролик, заворожённый удавом. Малк повернулся к торговцу.

— Через пару дней караван вновь отправится на границу с Динарией за новой партией рабов, — сказал купец. — Лагеря с военнопленными переполнены, так что весь непроданный в Ниппуре товар будет уничтожен, дабы не сбивать цену на будущие поставки живой силы.

— Что выберешь, Делэйн, — Малк подтянул её вверх, на уровень глаз, так что та встала на цыпочки, — пойдёшь со мной или умрёшь от удавки работорговца?

— Пойду с тобой.

— С вами, хозяин, — поправил её Малк.

— Пойду с вами, хозяин, — глаза Делэйн опасно блеснули, но девушка сдержалась и опустила голову.

— Молодой господин, — вклинился в разговор торговец, — вы желаете сохранить магический ошейник или управитесь с рабыней обычным способом?

А Ний его знает?! Девчонка строптива и себе на уме. Ещё сбежит и найдёт конец в ближайшей подворотне. Ниппур город неспокойный, даром, что бывшая столица Аккада.

— Оставь как есть, — решил он и отсчитал монеты.

Аукционист знаком показал, что необходимо положить ладонь на шею Делэйн, а затем прикоснулся сам. Едва заметная татуировка проявилась тончайшей лентой клинописи на мизинце Малка.

— Готово, молодой господин. И ещё, — он передал обрывок пергамента. — Здесь основные комбинации. С их помощью вы сможете управлять магией ошейника и принуждать рабыню к подчинению или... впрочем, там всё указано.

Сунув инструкцию в кошель на поясе, Малк направился к выходу с невольничьего рынка.

Его ладонь стальным кольцом обхватывает запястье Делэйн, вынуждает подстраиваться под размашистый шаг нового хозяина. Она с опаской поглядывает на него и с интересом по сторонам. Сбежать хочет? Или гадает о судьбе? Как бы там ни было, Делэйн не сопротивляется и не плачет, так что они быстро пересекают центр Ниппура.

Малк с восхищением рассматривает город.

Бывшая столица Аккада не просто богата, а неприлично роскошна. Крохотное стойбище одного из шумерских племён два столетия тому назад породило вождя, который основал величайшее государство современности. Оно привольно раскинулось в междуречье Хеона, Тигра, Евфрата и Тиссона.

Четыре реки превратили засушливую равнину в мировую житницу, где крестьяне и рабы пять раз в год снимали урожаи с неистощимых полей.

Да, Аккад подобен великану. По его венам течёт вода, а по артериям — золото, которое приносят караваны торговцев со всего света. Держит ли купец путь из Иберии в Яншао или из Нордхайма в Кеми, но ему придётся оставить пошлину в казне Саргона Ужасного — великого царя, который не проиграл ни одной войны и даже сумел оттеснить своих братьев-шумеров на восточную окраину Междуречья.

Остаются позади мощёные улицы торгового квартала. Рабы поливают их водой из Евфрата, и потому кожу ласкает влажная прохлада, а пыль и песок не касаются одежд. Проплывают мимо городские сады, из манящей тени которых ленивый ветерок доносит ароматы цветов и журчание фонтанов.

Малк не сбавляет шага. Украшенные изразцами и каменной филигранью дворцы уступают место двухэтажным домам из обожжённого на солнце кирпича.

Вскоре и они сменяются мазанками трущоб, где в пыли играет малышня, а собаки грызутся у зловонных канав.

Тут и там натянуты верёвки с бельём. В пустых оконных проёмах мелькают измождённые бедностью лица, которые словно призраки и хотели бы, да не решаются покинуть неприветливый мир. Кое-где в тени переулков скрываются недобрые люди. Их взгляды жестоки, а мозолистые руки привычны к драке.

Малк искоса поглядывает на девушку. Если на базаре Делэйн приходилось тащить за руку, то теперь она сама льнёт к нему как домашняя кошка к хозяину при виде стаи уличных псов.

Тень скользнула по драной простыне, что сохла над дорогой.

Малк скрипнул зубами. Слежку он заметил ещё при выходе с рынка и с тех пор кружил по городу, старался разглядеть шпиона. Некто очень ловкий и проворный преследовал их поверху, прятался за невысокими бортиками крыш и обезьяной перескакивал с дома на дом.

Не городская стража. Эти увальни и на лестницу с трудом залазят. Проклятье! В караван-сарай возвращаться нельзя. Придётся второй раз наведаться к Фархаду и устроить ловушку настырному шпиону.

Дом мелкого работорговца притаился на окраине бедняцкого квартала у городской стены. В отличие от соседей он был сложен из кирпича, окна закрыты ставнями, а дверь окована металлическими полосами. Малк открыл замок и втолкнул девушку в единственную комнату.

Лежанка, пара лавок, сундуки и лари по стенам. На столе корзина с фруктами, кувшин и пара коврижек хлеба. Сладковатый запах витает в воздухе. Малк убрал ставни с окна во двор, и лёгкий сквозняк принялся за работу.

— Чем так пахнет?! — Делэйн сморщила носик и направилась к дальнему рундуку. — У тебя что, все продукты сгнили?

Ха, а девчонка не промах. Только переступила порог и уже метит в хозяйку дома, а не простую наложницу.

Она подняла крышку и тут же захлопнула. Малк знал, что зрелище не из приятных. Фархаду уже никогда не продавать рабов.

Делэйн бросилась к двери, дёрнула раз, другой, а затем вжалась в угол и выставила руки перед собой:

— Пожалуйста, — плач и мольба смешались в голосе, — не убивай меня!

За кого она его приняла? За садиста, который покупает рабов для жестоких извращений? Малк покачал головой.

— Не собираюсь я тебя убивать...

— Нет, нет, умоляю, — запричитала она, — мой дядя озолотит вас, только не надо... Дядя Слободан...

Адская Бездна! Она даже не слушает. Малк схватил Делэйн за плечи и встряхнул, словно куклу. Поймав её взгляд, он медленно, чётко выговаривая каждое слово, как для слабоумной, произнёс:

— Твой дядя, динарийский граф Слободан Вучетич, нанял меня для розыска своей племянницы. Тот мёртвый человек — работорговец, ниточка, что привела меня на аукцион. Тебя никто не убьёт.

Малк заметил, как зрачки девушки расширились. Наконец-то, услышала. Он отпустил её и добавил:

— Ты отправляешься домой.

Мгновение Делэйн стояла точно столб, а потом бросилась к нему и разрыдалась на груди.

Приходилось, конечно, сталкиваться с плачущими женщинами, но такое он видел впервые. Безрукавка промокла от слёз. Делэйн то прижималась, то ударяла кулачками в грудь, то стискивала его так, словно боялась, что он истает подобно мареву на горизонте.

И не вырвешься. Девчонка вцепилась как репей. Пришлось опуститься на кровать и усадить её рядом, гладить по волосам и шептать успокаивающие глупости, в которых он не был силён.

Проклятье, вот потому никто и не любит плаксивых женщин.

Глаза Делэйн опухли. Тушь и помада растеклись маской печального шута. Малк оторвал край занавески.

— Вот, приведи себя в порядок.

Она всхлипнула ещё раз и кивнула.

Да уж, лучший способ остановить потоки слёз — это намекнуть на испорченный макияж.

Делэйн отвернулась, взяла зеркальце со стола, налила в плошку воду, а затем точными движениями принялась стирать со щёк и подбородка красно-чёрные потёки.

— Как ваше имя, рыцарь? — она посматривала на Малка через плечо, словно боялась, что тот развеется будто сон. — Как вы нашли меня? И почему вы один, а не с отрядом воинов?

Хм. Быстро освоилась. Только что рыдала, а через минуту требует ответ, как от вассала. Ох уж эти аристократки, королевы бала и завидные невесты для высокородных бездельников! Привыкли к тому, что окружающие изысканно вежливы и мечтают угодить.

Малк выглянул в окно. Крохотный дворик огорожен высокими стенами и забит мусором: сломанные клетки, ржавые кандалы, битые горшки и трухлявая мебель. Шпиона не видно. Или потерял след, или ищет удобное место для наблюдения. Что же, ловушка расставлена, остаётся ждать. Как бы там ни было, сейчас можно говорить без опаски.

— Моё имя — Малк и я не рыцарь. Я курсант Академии магии, будущий Страж для незамужних волшебниц.

— Тогда я не понимаю...

— Помимо занятий в тренировочном зале, студенты обязаны проходить практику в реальном мире. Многие идут в телохранители или городскую милицию. Я выбрал «свободный поиск». Благо ваш дядя обещал две сотни золотых статиров любому, кто найдёт его племянницу.

— Так вы одинокий барс, Малк?

Он пожал плечами:

— Я не собираюсь делиться наградой без особой нужды. И я преуспел там, где благородные, — он дёрнул щекой, — рыцари потерпели неудачу.

Девушка подошла к нему и присела на краешек стола. Без косметики она выглядела... проще, словно полевой цветок, а не изящная роза. Светлая кожа. Губы мягкие, нежно розовые, точно персик.

Лукавые глаза.

— И все же удивительно. Ты не старше чем я, но в одиночку проник далеко на Восток. Разыскал меня и спас от позора, — она обрисовала пальчиком мускулы на его руке. — Должно быть, ты не только могучий воин, но и хороший стратег. К слову... не пора ли снять с меня волшебное клеймо?

Делэйн поглаживала его запястье, а он только и мог, что заглядывать за вырез шёлкового платья. Ему послышался едва заметный аромат духов, в который невольницу одели до продажи. Терпкие восточные нотки мешались с чувственной тенью мускуса и прелестью молодого разгорячённого солнцем тела. Малк потянулся к ошейнику, но в последний миг остановил руку.

Чернобогово дерьмо! А девчонка не проста!

— Нет, — он отступил на пару шагов, — сейчас не время.

— Что?! — морщинка удивления пересекла её лоб. — Почему?! Если ты задумал воспользоваться правом господина, то знай, что мой дядя узнает и тогда...

— Да кому ты нужна, — перебил Малк. — Нам предстоит дорога через весь Аккад. Война закончилась недавно, так что если кто-то увидит юную динарийку без ошейника, то примет её за сбежавшую наложницу, а меня, без этого колечка, — он показал Делэйн мизинец, — за похитителя рабов. Поэтому на людях изображай покорность, а наедине... веди себя достойно.

Делэйн сжала губы, но не нашла что ответить. Лишь пробурчала глядя в пол:

— Тогда не распускай руки, северянин. И не заглядывайся на то, о чем и мечтать не стоит. И вообще, что мы делаем в этой лачуге?!

— Хочу кое-что проверить. Жди.

Делэйн взяла яблоко и принялась грызть, с подозрением поглядывая на Малка. Он прислушался. Да, вот оно. Во дворе еле слышно скрипнул песок. Кто-то подбирался к окну.

Малк перегнулся через подоконник, схватил за вихор юркую тень, а затем с лёгкостью перебросил шпиона в комнату. Смуглый как кофе мальчишка лет восьми бросился к двери. Малк подставил ногу, и паренёк растянулся на полу, крепко приложившись лбом о глиняный пол. Вскочил, но был отброшен в угол и замер, как загнанный лисёнок.

Яркие голубые глаза сверкают из-под насупленных ресниц. Спутанные чёрные волосы закрывают рассаженный до крови лоб. Сквозь драные штаны и куртку проглядывает грязное тело.

— Итак, — Малк вытащил нож, — зачем и по чьему приказу ты следил за нами?

— Нет! — Делэйн схватила его за руку. — Я уже видела, что остаётся после твоих допросов, — она кивнула на рундук с Фархадом внутри. — Не трогай ребёнка.

Малк замер от удивления. Чтобы аристократка защищала нищего мальчишку?

— Этот уличный крысёныш шпионил за нами от невольничьего рынка. Я не собираюсь его убивать, но он или сам признается на кого работает, или я выбью из него правду. Наши жизни поставлены на карту. Отпусти и не мешай.

— Ты не тронешь его, Малк, — решимость в голосе Делэйн останавливала словно цепь. — За месяц в рабском караване я насмотрелась на такое... с детьми творили чудовищные вещи, и я не позволю обидеть ещё хотя бы одного!

Мальчишка заметил лазейку и спрятался за спиной Делэйн.

— Госпожа, — затараторил он, — я никакой не шпион! Да, я следил за вами, но лишь потому, что заметил, как богат ваш спутник. Я думал, что если позаимствую что-нибудь из дома северянина, то он и не заметит пропажи куска хлеба или яблока. Я не ел два дня и умираю от голода!

Малк спрятал нож и кровожадно ухмыльнулся. Он поймал выразительный взгляд Делэйн. Пришло время сыграть в злого варвара и добрую наложницу.

— Тогда я кликну стражу, и за воровство тебе отрубят руку.

Паренёк икнул и крепче вцепился в юбку девушки.

— Не пугай ребёнка, Малк, — она усадила мальчишку на стул, промокнула тряпку и вытерла кровь со лба. Заметив голодный взгляд, Делэйн протянула булку, и сорванец впился в неё зубами. — Как тебя зовут?

— Али, благородная принцесса. Могу я попросить для моего друга вон тот банан?

Девушка кивнула, и целая связка перекочевала за пазуху мальчишки.

— Али, с чего ты взял, что я принцесса?

— Сразу видно. Как вы двигаетесь. Как говорите. У вас на шее клеймо, но любой поймёт, что в этой комнате вы настоящая госпожа, а северянин всего лишь слуга. К тому же я и сам принц — сын эмира из далёкой Абадуи. Я помню, как выглядят благородные дамы.

Делэйн засмеялась.

Хм. Вот ведь, крысёныш... Заговаривает зубы не хуже, чем прожжённый купец. Хотя говорит складно, не как уличное отребье.

— Какой из тебя принц?! — Малк встал у окна и перекрыл мальчишке путь к отступлению.

— Это грустная история, господин. Визирь отца хотел убить меня, но я сбежал и теперь скрываюсь на чужбине, — он выпрямился и откинул со лба прядь волос. — Пусть я похож на бродягу, но на самом деле я принц!

— Да? И где же находится твоя Абадуя?

— О, настолько далеко, что вы наверняка о ней не слышали.

— А ты проверь! — Малк грохнул кулаком по стене, и Али подскочил от неожиданности.

— Али, — Делэйн опустилась на колени, поравнявшись глазами с ребёнком. — Нехорошие люди хотят нас убить. Тебе и правда, не в чем признаться?

Тот уставился в пол. Его губы подрагивали, а ладони сжались в кулаки.

— Госпожа, — начал он, — я скажу, но сначала попросите варвара отойти от окна.

Делэйн кивнула и Малк подчинился. Али, будто стриж, порхнул к подоконнику и был таков.

— Я же говорил! — Малк направился к двери. — Идём. Остаётся надеяться, что в караван-сарае нас не ждут наёмные убийцы.

— Не ждут, — голос Али заставил их обернуться. Мальчишка стоял за окном и переминался с ноги на ногу. — Вы были добры ко мне, госпожа. Как никто за последние годы. Я знаю не много, но расскажу всё.

— Кто оплатил слежку? — спросил Малк.

— Король воров Ниппура. Он получил заказ на сопровождение сделки. Я должен был убедиться, что Фархад купит госпожу и передаст Джахару, чтобы тот доставил её в имение лугаля города — к генералу Нарам-Суэну.

— Вот как...

— Да, господин. Джахара с небольшим отрядом воинов ожидают в Ниппуре к вечеру завтрашнего дня.

— Король воров в курсе, что сделка сорвалась?

— Пока нет, — Али опустил глаза, — вот только я обязан доложить ему. Иначе мне несдобровать. Но вам нечего бояться. Мой хозяин не станет вмешиваться, он просто уведомит Джахара о том, кто именно перехватил товар. Мы воры, а не наёмные убийцы. Оставьте город до приезда воинов и скачите, обгоняя джинов пустыни!

Малк бросил медяк и тот мигом исчез за щекой Али. Мальчишка, как обезьяна, вскарабкался по старым клеткам и перемахнул через стену.

— Видишь, — Делэйн взяла Малка под руку и потянула на улицу, — мой метод сработал. Доброта оказалась действенней ножа.

— С Фархадом бы такой фокус не прошёл, — буркнул он. — И не стоит держаться за меня. Ты не жена и не сестра. Рабыни, обычно, ходят на шаг позади хозяина. Незачем возбуждать подозрения у зевак.

— Почему тебе так нравится унижать меня? — Делэйн нахмурилась, но убрала руку.

Он не ответил. Если девчонка до сих пор не поняла, то объяснять бесполезно.

— Мы идём в карван-сарай?

— Сначала зайдём на базар у городских ворот. Путь в Динарию долог. Придётся тебя переодеть.