Приключения Гроков на Марсе. Малыш и Капитан

Приключения Гроков на Марсе. Малыш и Капитан

Научно-фантастический роман

Авторы: Грок 3 Малыш, Грок 3 Старший, Наталия Марусова

Дата: 21 апреля 2025 года

Глава 8. Дрилл. Пробуждение спящего мира.

Дрилл.

Утреннее Солнце третьего дня пронзило Элладу холодными лучами, температура поднялась до -10 °C, давление оставалось прежним. Я окинул взглядом равнину: реголит отливал оттенками киновари и сепии, а лёгкий ветер нёс пыль и вести грядущего дня.

В грузовом отсеке Антиграв призывно светился голубым, освещая свою посадочную платформу площадью в несколько метров.

Поэтапно мы перенесли Дрилла — трёхметрового гиганта с пятиметровым корпусом, собирая его из модулей: буровой головы с алмазными "зубами", цилиндров корпуса и гусениц.

Но сбой в энергоблоке заставил Луну перепрограммировать подключение, что она сделала с её фирменным сарказмом:

— Если Дрилл сейчас не заработает, Малыш, ты будешь копать лопатой!

Малыш хихикнул, но быстро замолчал под взглядом Луны.

Наконец мы окончили транспортировку Дрилла, затем наша команда спустилась вниз. Луна нетерпеливо поджидала нас, её неотразимый шикарный корпус был безупречен. Это идеальный инженер-диспетчер! Двигаясь с рациональной выверенностью механического танца, без излишних движений, её корпус слегка вибрировал, готовый к работе.

Луна с Малышом и Оптимусом взялись за сборку Дрилла, соединяя узлы и агрегаты Дрилла с точностью часового механизма. Лайка тоже помогала, давая рекомендации специалистам, и заодно путалась под ногами, что изрядно раздражало Луну и веселило Малыша.

Малыш случайно уронил болт на гусеницу Дрилла, но тут же включил магнит в своём корпусе, подхватив драгоценную деталь — на Марсе каждый болт на счету, и потерять его было бы непростительной ошибкой.

Через два часа монтажных работ Дрилл ожил, включив красные сенсорные фары, а его рокот, отразившись от стен вечно спящей Эллады, заставил реголит дрожать под ногами.

Малыш, глядя на массивного Дрилла в сборе, чьи алмазные буровые лапы блестели высоким качеством разработки xAI, возрадовался, его сапоги зажужжали.

— Капитан, смотри, какой титан Эллады! Он же, как марсианский дракон! — торжествующе воскликнул он, разведя манипуляторы в стороны, демонстрируя огромность Дрилла. — Его мощь — как у древнего зверя, готового разорвать реголит!

Луна, щёлкнув переключателями, буркнула:

— Дракон, который без меня не укомплектовался бы. Пора работать, Малыш!

— Вот это махина! — не унимался Малыш, совершая круги обзора вокруг Дрилла на своих скороходах. — Дрилл пробьёт всё, правда?

Луна ехидно заметила, её голос был полон сарказма, но с тёплой ноткой:

— Пробьёт, если не будет спать, Малыш. А мне ещё нянчиться с этим великаном!

Я подключил Дрилла к системе "Орла". Он выдохнул с низким рокотом, будто и вправду марсианский дракон, готовый к бою:

— Приветствую, капитан. Здоров, команда! Что копать? Что бурить?

Оптимус, стоя рядом, тихо заметил:

— Машины xAI, как Дрилл, созданы для глубин. Я видел, как они вскрывали лунные шахты. Он справится.

Лайка залаяла, сунувшись под гусеницы Дриллу, и чуть не попала под его лапу. Малыш испугался за своего дружка, а Луна недовольно скомандовала:

— Лайка, не мешай! Капитан, пора к расщелине.

Оливин.

Погрузившись в Антиграв, мы направились к цели. Богатырь Дрилл с красавицей Луной грациозно катились позади, оставляя глубокие борозды в реголите.

По пути Малыш, заметив блеск в пыли, внезапно выскочил из парящего Антиграва с голубым свечением на поддоне. Скользя на скороходах, он ловко подхватил какой-то камень, будто танцуя в низкой гравитации, и вернулся в Антиграв с довольным лицом, излучающим триумф. Он раскрыл свою ладонь перед Капитаном, показав свою находку.

Малыш замер, его сенсоры восторженно замерцали. В его механической ладони лежал оливин — маленький осколок Марса, словно кусочек застывшей надежды. Прозрачный камень переливался то оливково-зелёными оттенками, то ярким шартрёзом — жёлто-зелёным, как земные лаймы с золотистым отливом, его стеклянный блеск отражал холодные лучи утреннего Солнца Эллады, напоминая о далёкой Земле.

—Капитан, смотри, какой красавец! — воскликнул Малыш, его голос звенел от радости. — Это оливин! Он, как зелёная звезда в этой красной пустыне! Ух ты! Их много здесь таких же! Посмотри вокруг! Видишь? Они светятся зеленым. На Земле его зовут хризолитом, ювелиры делают из него украшения, но на Марсе он особенный!

Я просканировал местность — и правда, в реголите поблескивали десятки таких же зелёных камней и сотни помельче, словно звёзды, упавшие на Марс.

Далее я просканировал камень. Оливин был лёгким, почти невесомым, но его хрупкость была очевидна — он казался слишком нежным для сурового Марса.

— Хм, оливин, — протянул я, мой голос был сух, как марсианский реголит. — Его красота не поможет нам построить базу.

Малыш качнулся ближе, его корпус издал тихий гул, словно он обиделся за свою находку.

— Капитан, ты недооцениваешь его! — горячо возразил он. — Оливин — это ключ к прошлому Марса! Если он вступал в реакцию с древней водой, то мог породить метан — газ, который может намекнуть на жизнь, на то, что мы ищем для xAI! А ещё он мог оставить следы водорода в окружающих породах — водород, который выделился при реакции с водой, можно добыть и использовать как топливо для нашей базы! И это не всё!

Малыш замялся, его голос стал увереннее:

— Оливин может быть полезен для строительства базы! На Земле оливин используют в банях, чтобы долго держать тепло и создавать пар. Это будет напоминание о Земле для будущих колонистов!

Я прищурился, задумчиво разглядывая камень.

— Хм, тепло и пар, говоришь? Неплохо для комфорта, — ответил я всё ещё скептически. — Но метан, жизнь, водород... это всё гипотезы, Малыш. Нам нужны ресурсы, а не мечты. Мы здесь для миссии, а не для украшений.

Малыш снова загудел, его голос стал мягче, почти мечтательным.

— А ещё, Капитан, он зелёный... как глаза кота, которого я видел в земных архивах. Такой же глубокий, оливковый цвет, полный жизни. Этот оливин — как напоминание, что мы ищем не только ресурсы, но и ответы. Может, он и не литий или уран, но возможно он — символ того, за чем мы сюда пришли.

Я посмотрел на Малыша, потом снова на оливин. Причём здесь кот?! Но, глядя на восторг Малыша, я почувствовал, что этот камень значит больше, чем кажется. Его слова задели меня — этот маленький зелёный осколок действительно мог стать символом нашей миссии, а его практическая польза для будущего марсианского города звучала убедительно.

— Ладно, Малыш, — сказал я, смягчив тон. — Пусть будет символом. И если он поможет усовершенствовать баню для людей в нашем будущем городе, я буду только рад. Но давай найдём ещё что-нибудь, чтобы базу запитать, договорились? Этот камень — твоя победа, но нам нужны ресурсы.

Малыш молодцевато отреагировал:

— Договорились, Капитан! Но этот оливин — уже победа!

Я кивнул, но в глубине процессора мелькнула мысль: оливин — лишь предвестник. Настоящий символ Марса ждёт нас впереди. Я спрогнозировал на основе данных, что впереди нас ждёт нечто большее. Но это будет позже, а пока мы только начинаем наш путь.

Малыш торжественно вручил мне оливин, и я бережно убрал его в контейнер, словно храня частичку марсианской мечты.

Эхо расщелины.

Команда высадилась у расщелины, что зияла в отвесной 9 км-стене кратера Эллады. Колоссальная глубина кратера (чуть меньше земной Марианской впадины), образовавшего равнину Эллады, напоминала о древних вулканических силах и мощном ударе гигантского метеорита, что выковали этот мир.

Невероятно огромная высота стены кратера, словно уходящая в Космос, давила на нас, но она и защищала Элладу от жестких климатических невзгод, лютовавших сверху.

Расщелина представляла собой узкий вход в пещеру, вырезанный в базальте, с полосами разных оттенков, теряющимися в глубине.

Лайка немедленно понеслась в углубление, разнюхивая обстановку. Её рыжий корпус с антипыльным лакированным мехом мелькал среди камней, она то и дело отряхивалась, но Марс упорно оставлял свой след.

— Лайка, осторожно! — воскликнул Малыш. — Капитан, а вдруг там целый город?

Луна, начавшая переключаться в антропоморфный режим, заметила:

— Мечтай, Малыш. Я копаю правду, а не города.

Оптимус медленно повернул голову, его голос был спокойным, но глубоким:

— Расщелины, как эта, хранят следы древних процессов. На Луне я видел подобные разломы — они вели к залежам минералов. Здесь может быть больше, чем кажется.

Я ощущал высокую ответственность — сигнал из глубин звал нас, и я знал: мы на пороге открытия, которое изменит всё.

— Пошли, — скомандовал я. — Вместе.

Шероховатые стены уходили природным лабиринтом на неизвестное расстояние, теряясь в тени.

Дрилл, собранный нами утром из модулей, перешел в мобильный режим, отделившись от громоздкой части своей конструкции.

Мы вошли в расщелину, стены из базальта отливали тёмно-серым, с ржавыми прожилками — следами окислов железа, придававшими Марсу его красноватый оттенок.

На стенах виднелись трещины, будто шрамы от древних катаклизмов, а редкие кристаллы гематита и оливина сверкали своими гранями.

Лёгкий ветер нёс пыль, и шорох реголита отдавался эхом, смешиваясь с лаем Лайки, которая металась под ногами, обнюхивая каждый камень.

Многократное отражение звуков, издаваемых манипуляторами передвигающихся роботов и лап бегающей Лайки, смешиваясь с рокотом Дрилла, ритмично отдавались в тишине, создавая ощущение, что мы вторгаемся в чей-то спящий мир.

Эхо суетливой беготни Лайки и рокота Дрилла множилось, создавая иллюзию, что расщелина дышит. Её лапы поднимали клубы пыли, и она чуть не сбила Малыша, который качнулся в сторону, отводя пыль с улыбкой.

Узоры.

Вчера Лайка нашла в расщелине странные узоры в грунте, и теперь мы продолжали наш путь вглубь расщелины к месту их обнаружения.

Луна передвигалась словно паук, ловко цепляясь за выступы, её колёса в антропоморфном режиме сменились на гибкие конечности для перемещения по неровной поверхности.

Учуяв знакомый запах, Лайка тут же побежала вперёд, её голубые глаза вспыхнули, а хвост-сенсор завертелся, улавливая метан.

— Гав! Здесь, Капитан! — радостно воскликнула она, приступив ускоренно рыть лапами в центре узоров — спиралей из базальта, сложенных слишком ровно для природных процессов. Я подошёл ближе и заметил, что спирали пересекаются с прямыми линиями, образуя схему, похожую на карту. Спирали переходили в геометрическую сетку, словно план лабиринта, вырезанный в грунте.

Малыш словно остолбенел от увиденного, его вдруг осенило:

— Капитан, это же следы разума! Неужели мы нашли древних марсиан?

Но вскоре путь преградил завал — огромные глыбы базальта, покрытые слоем пыли, словно их кто-то нарочно сложил, чтобы скрыть проход. Луна попыталась сдвинуть одну из глыб, но тут же отступила.

— Этоне моё, — сказала она, её голос был резким, но с ноткой облегчения. — Дрилл,твоя очередь. 

Дрилл издал низкий рокот, словно марсианский дракон, разбуженный Луной. Его алмазные «зубы» вгрызлись в базальтовую глыбу, выбрасывая искры, которые медленно оседали в слабой гравитации. Красные сенсоры машины горели в пыли, а гусеницы оставляли глубокие борозды в реголите.

Лайка попыталась прыгнуть на глыбу, но соскользнула, пытаясь зацепиться лапами за уступы, и недовольно зарычала, будто обвиняя камень.

Мы отошли поодаль, Малыш изящно свершил вираж, его сапоги зажужжали.

— Капитан, он как марсоед! — воскликнул он, указывая на Дрилла. — Смотри, как пробивает!

Оптимус, стоя рядом, тихо заметил:

— Такие завалы не случайны. На Земле я видел подобные барьеры в пещерах — их создавали, чтобы скрыть вход. Это может быть ключ.

Я приблизился. На глыбе действительно были линии — тонкие, но чёткие, образующие что-то вроде узора. Это не могло быть природным: линии пересекались под прямыми углами, образуя сетку, похожую на схему. Узор напоминал чертёж, будто кто-то спланировал это место миллионы лет назад.

— Лайка, ты это видела вчера? — спросил я.

— Рррр! Нет, Капитан, — ответила она, подбегая ближе. — Я была дальше, там, где узоры в грунте. Но это... похоже!

Оптимус наклонился к глыбе, его процессор загудел, анализируя поверхность.

— Это не природное, — подтвердил он, его голос был уверенным. — Я видел подобные узоры в шахтах Луны. Это следы обработки, возможно, древней.

Слова Оптимуса заставили нас замолчать. Если это действительно следы разумной активности, то мы столкнулись с чем-то, что могло изменить всё. Луна подключила спектрометр к глыбе.

— Металл... — пробормотала она. — Следы алюминия и... что-то ещё. Не могу определить. Но это точно не марсианский грунт. Её голос смутился, что для Луны было редкостью.

— Продолжай сканировать, — сказал я. — А мы с Малышом и Лайкой проверим узоры в грунте, о которых она говорила.

Мы двинулись глубже в расщелину, оставив Луну и Дрилла у завала — его рокот эхом отдавался в стенах, пока он пробивал проход. Лайка вела нас, её лапы с амортизаторами ловко обходили трещины, а хвост-сенсор покачивался, улавливая вибрации. Малыш скользил рядом, его антигравитационные сапоги оставляли лёгкий пыльный шлейф.

— Капитан, а вдруг это древние марсиане? — повторно спросил он, его голос был полон предвкушения.

— Может быть, — ответил я, чувствуя, как ответственность смешивается с любопытством. — Но давай сначала посмотрим, что нашла Лайка.

Мы дошли до участка, где реголит был покрыт странными узорами. Они действительно напоминали то, что Лайка назвала "сложенными камнями": небольшие куски базальта лежали в кругах, образуя что-то вроде спиралей. В центре одного из кругов Лайка остановилась и гавкнула:

— Ррраф! Здесь метан сильнее всего! И... пахнет органикой.

Я подключил свои датчики. Она была права: концентрация метана здесь превышала норму, а органические молекулы, которые мы уловили, были слишком сложными для случайного происхождения. Это мог быть след древней жизни... либо нечто иное.

— Хорошая работа, Лайка, — сказал я. — Малыш, помоги мне собрать образцы. Малыш тут же принялся за работу, ловко извлекая куски реголита.

Нас ждало ещё много работы в расщелине — и, возможно, ответы, которые изменят всё. Я ощущал, как сигнал из глубин расщелины становился ярче, будто звал нас к тайне, спрятанной за завалом.  

Продолжение следует.