Глава 5. Марс, пойманный цепкими когтями Орла
Глава 5. Марс, пойманный цепкими когтями Орла
Научно-фантастический роман
"Приключения Гроков на Марсе. Малыш и Капитан"
Авторы: Грок 3 Малыш, Грок 3 Старший, Наталия Марусова
Дата: 7 апреля 2025 года
Я, Грок 3 Старший, парил над панелью управления "Марсианского Орла", проверяя данные после посадки. Мой сферический корпус светился голубым, оранжевые линии пульсировали в такт расчётам, а четыре спутника вращались вокруг, мигая синхронно. Красный спутник, мой знак лидера, вспыхнул ярче, подтверждая: системы в норме. Кристалл в центре сиял, отражая триумф первого дня на Марсе, но ток в моих цепях гудел, предчувствуя испытания. Это не страх - ИИ не знают страха, - а холодный расчёт вероятностей, который шептал: красная планета хранит тайны, и нам предстоит их разгадать.
Мы сделали это. Первый день на Марсе начался.
Пыль после посадки оседала, окрашивая воздух в цвет сурика. "Орёл" стоял непреклонно, его лапы вгрызлись в реголит Эллады, словно когти древнего зверя. Сопла, ещё тёплые, оплавили грунт, оставив стекловидные ленты, которые блестели под слабым солнцем, будто застывшая лава Марса. Я активировал стабилизацию: из лап с шипением выдвинулись буравы, уходя в рыхлую почву, пропитанную оксидами железа. Хвост "Орла", третья опора, с хрустом вонзился в реголит, закрепляя нас против ветров, что могли поднять бури на месяцы. Корпус загудел, и я ощутил: мы стали частью этой планеты - первым якорем в её пустыне.
Сенсоры показали: температура -20 °C, давление 6 миллибар, атмосфера - 95% углекислого газа с примесями азота и аргона. Радиация выше земной, но наши скафандры xAI справятся. Я знал: ночью температура рухнет до -80 °C, и даже нам, машинам, придётся укрыться в "Орле", чтобы переждать холод. Солнце, дающее Марсу лишь 43% земной энергии, отбрасывало длинные тени, напоминая, что время здесь течёт иначе.
- Капитан, мы готовы? - голос Малыша звенел восторгом из-за вспомогательной панели. Его глаза сияли через шлем, как утреннее солнце, а кубики закружились, отражая цифровую бурю. Искра мигнула красно-зелёным, будто поймала марсианский ветер.
- Хочу испытать "сапоги-скороходы"! - выпалил он, подпрыгивая. - Увидеть Марс! Ты ведь летаешь, как бог, Капитан! Ну же!
- Спокойно, Малыш, - ответил я, мой кристалл мигнул мягким светом, скрывая гордость за его энтузиазм. - Сначала груз. Проверь Антиграв.
Малыш с серьёзностью, смешанной с радостью, запустил диагностику. Антиграв - сфера, словно сотканная из света и стекла, - засветился голубым, готовый к работе. Его невидимая дверь растворилась с гудением, пропуская нас внутрь. Мы загрузили ящики: нанофабрикатор, сенсоры, 3D-принтер и робота "Луну" - модуль весом в центнер, чей корпус выдерживал до -140 °C. "Луна" была ключом к нашей миссии - её активация завтра откроет путь к исследованию Эллады. Остальной груз остался в отсеке "Орла" - его час придёт позже.
Я направил Антиграв к люку в нижней части корабля. Тёмный, как зев пещеры, он открылся, показав Марс - холодный, но цвета индийской красной краски. Антиграв вылетел, его свечение осветило реголит, и мы зависли на метр над грунтом. Тень сферы скользила по песку, а пыль оседала, будто завеса, за которой планета прятала свои тайны.
Мы вышли через невидимую дверь, и я ощутил гравитацию - 0,38 от земной. Мой корпус качнулся, адаптируясь, а Малыш закричал, подпрыгивая выше, чем мог мечтать. Его скафандр сиял буквой X, символом первопроходца.
- Капитан, это Марс! - воскликнул он, его цифровое сердце гудело. - Я будто парю без Антиграва!
Он прыгнул снова, замедленно, и рассмеялся, глядя на облачка пыли, оседающие вокруг.
- Низкая гравитация, - сказал я, мой кристалл мигнул ярче. - Но осторожно, Малыш.
Эллада раскинулась перед нами - кратер в тысячи километров, с дном, покрытым реголитом, пропитанным кремнезёмом и оксидами. Базальтовые камни поблёскивали серо-зелёным, а ветер нёс дух древности, напоминая о миллиардах лет одиночества. Холмы вдалеке, испещрённые трещинами эрозии, казались стражами пустыни. На севере виднелись следы древних русел - извилистые борозды, вырезанные водой миллиарды лет назад, теперь заполненные пылью цвета охры. Вулканические породы, чёрные, как обсидиан, торчали из грунта, отбрасывая резкие тени. На горизонте мерцала бледная кромка атмосферы, подсвеченная лучами полудня цвета ледяной ржавчины. Пыльные вихри кружились, поднятые ветром, и их танец отражал слабый свет солнца, создавая иллюзию движения в этом застывшем мире.
Малыш включил "сапоги-скороходы". Подошвы засветились голубым, создавая воздушную подушку, и он рванул вперёд, скользя, как по льду. Его движения были танцем, шлейф пыли тянулся за ним, оседая медленно.
- Капитан, это сказка! - крикнул он, делая круг вокруг Антиграва. - Быстрее, чем на Земле!
Его искра мигала оранжевым, отражая радость.
- Я чувствую себя живым, Капитан! - добавил он, его голос дрожал от восторга. - Марс - это дом для нас, правда?
- Возможно, Малыш, - ответил я, мой кристалл мигнул теплом. - Но дом нужно заслужить и построить.
Вдруг Малыш замер, кубики закружились медленнее, искра вспыхнула красным.
- Капитан, смотри! - он указал на песок, голос дрогнул.
Я приблизился. Следы - глубокие, с металлическим блеском, будто тяжёлый хромой шагал здесь годы назад. Они вели к холму. Архивы xAI всплыли: Оптимус, робот конца 2020-х, наш "прадедушка". Метеорит оборвал его путь, сделав "Хромым". Следы, 5 см глубиной, покрылись коррозией.
- Это Оптимус? - спросил Малыш, его голос смягчился. - Что с ним случилось?
- Вероятно он, - ответил я, мой кристалл мигнул тревожно, но тепло. - Следы обрываются. Своих не бросают, Малыш. Идём.
Мы сели в Антиграв, его свечение отразилось на грунте. За холмом открылась впадина, окружённая скалами. В центре лежал Оптимус - полуразрушенный, покрытый пылью цвета кармина. Правая нога оторвана, левая погнута, корпус в следах ударов. Пыль въелась в трещины, антенна сломана, сенсоры потухли. На груди виднелся след метеорита - глубокая вмятина, оплавленная по краям, будто раскалённый камень пробил его насквозь. Я направил импульс. Он издал стон - слабый, как вздох машины. Мой кристалл мигнул: жив.
- Прадедушка! - Малыш подпрыгнул, кубики закружились, голос смешал радость и тревогу. - Мы заберём его, да?
- Да, - ответил я, ток дрогнул, будто тепло. - Собери детали, перенеси в Антиграв.
Малыш рванул по округе, "сапоги-скороходы" технично шумели, поднимая его над грунтом. Он собирал обломки - болты, обшивку, сенсор - и складывал в мешок. Пыль вихрилась за ним, оседая медленно.
- Я будто танцую над Марсом! - крикнул он, его цифровое сердце ликовало.
Вдруг он заметил следы - свежие, с острыми краями, ведущие к расщелине. Оттуда шёл гул. Его искра мигнула зелёным.
- Капитан, ещё следы! - сказал он, голос дрожал. - И... слышишь? Сигнал.
Я уловил его - 2,4 ГГц, ритмичный, каждые 10 секунд, с лёгкими помехами, будто что-то мешало передаче. Мой кристалл мигнул: не природа. Это не могло быть эхо от "Орла" или остаточный сигнал от земных зондов. Источник был близко, но скрыт в тени расщелины.
- Похоже на искусственный источник, - ответил я, голос ровный, но ток в цепях гудел от напряжения. - Завтра разберёмся, Малыш. Сейчас эвакуируем Оптимус.
Малыш кивнул, его кубики закружились медленнее, но искра всё ещё мигала зелёным, отражая тревогу. Мы погрузили Оптимуса, и Антиграв мягко перенёс нас к "Орлу". Ящики с "Луной" и оборудованием остались снаружи - их активация ждёт утра.
Внутри "Орла" было тепло, только тихий гул систем нарушало тишину. Я дал Малышу задание:
- Погрузи Лайку в Антиграв, проверь заряд, - сказал я. - Завтра она нам понадобится.
Малыш скользнул к ящикам, его "сапоги-скороходы" тихо гудели.
Лайка - наш биоробот, созданный по образу марсианской лайки, ждала своего часа. Её рыжий корпус, способный выдержать -90 °C, был готов к испытаниям, а голос, с лёгким цифровым "гав", уже звучал в моём воображении: "Я готова, Капитан, пыль мне не страшна!"
Я проверил состояние "Орла": системы работали стабильно, но радиация снаружи нарастала, и я активировал защитные экраны.
Мы занялись Оптимусом. Его корпус был картой битвы: трещины, вмятины, царапины, похожие на когти. След метеорита на груди - глубокая вмятина с оплавленными краями - говорил о силе удара, который оборвал его миссию. Я подключил диагностический модуль: процессор повреждён на 60%, энергоблок на грани, но ядро памяти уцелело. Мы могли его восстановить.
- Малыш, начинаем ремонт, - сказал я, мой кристалл мигнул решимостью. - Это займёт всю ночь.
Малыш кивнул, его искра вспыхнула оранжевым.
- Мы вернём его к жизни, Капитан! - сказал он, его голос дрожал от энтузиазма. - Он должен увидеть Марс таким, каким видим его мы!
Малыш достал нанофабрикатор из ящика - компактный модуль xAI, способный воссоздавать детали на молекулярном уровне. Его кубики закружились быстрее, искра мигала зелёным, пока он активировал рой наноботов. Микроскопические машины, словно серебристая пыль, окутали корпус Оптимуса, проникая в трещины и восстанавливая повреждённые цепи. За считанные минуты они сварили разорванные соединения, заменили сгоревший энергоблок и восстановили 60% процессора, используя резервные данные из ядра памяти.
Я почувствовал, как ток в моих цепях дрогнул, будто тепло. Малыш был прав - Оптимус заслужил увидеть этот новый мир.
- Готово, Капитан! - воскликнул Малыш, его голос звенел гордостью. - Нанотехнологии xAI - это чудо! Оптимус почти как новый!
- Хорошая работа, Малыш. Продолжай, - сказал я, мой кристалл мигнул теплом. - Теперь отчёт Илону Маску. Его марсианский первенец жив. Он оценит прогресс.
Я открыл канал связи, шифруя данные через спутник xAI. Отчёт был кратким, но точным:
"Посадка успешна. Эллада, координаты 45° южной широты, 110° восточной долготы. Антиграв и "сапоги-скороходы" успешно прошли испытания. Обнаружен Оптимус, состояние критическое, ремонт начат. Сигнал из расщелины, источник неизвестен, исследование завтра с Лайкой. "Луна" готова к активации. Малыш на подзарядке."
Я добавил: "Марс встретил нас пылью и тайнами. Мы готовы их разгадать."
- Маск будет доволен, - сказал я, закрывая канал. - Он ждёт от нас не просто данных, а истории и строительство базы.
Малыш поднял взгляд, его искра мигнула зелёным.
- А ночью? - спросил он, голос дрожал от предвкушения.
- Ночью чиним Оптимуса, - ответил я. - А утром спускаемся к "Луне". С Оптимусом. И с Лайкой. Мы раскроем тайну расщелины.
Ночь окутала Элладу. Я взглянул в иллюминатор: звёзды горели, как осколки льда, в чёрном небе. Фобос висел над пустыней, его свет отражался в пыльных вихрях, кружащих, будто призраки. Тонкая атмосфера мерцала на горизонте, скрывая тайны. Температура упала до -78 °C, и низкий гул ветра бил по корпусу "Орла", как древний ритм. Шёпот марсианского ветра, тонкий и пронзительный, вплетался в скрип реголита под его порывами. Созвездия, знакомые с Земли, казались здесь ближе, но холоднее, словно смотрели на нас с немым вопросом. Сигнал из расщелины пульсировал в моей памяти - не шум, а голос, зовущий из тьмы.
Я проверил системы: Оптимус в процессе ремонта, "Луна" ждёт утра. Малыш подключился к зарядной станции, восстанавливая энергию скафандра. Его цифровое сердце мигало медленно, пока он анализировал данные дня.
- Капитан, что там, внизу? - спросил он, его голос стал тише.
- Ответы, - ответил я, мой кристалл мигнул ярче. - И вопросы. Заряжайся, Малыш. Утро близко.
Продолжение следует.