Связанные контрактом

     Сон Филли вышел поверхностным и беспокойным. Несмотря на удобную кровать и приемлемую звукоизоляцию, позволившую огородиться от кутежа Оберегов на первом этаже, расслабиться до конца не вышло. Бесконечные переживания находили отголоски в черепной коробке, изводя до предела. Что случилось с Музом? В порядке ли он? Эти мысли выводили из себя. Также не оставляло равнодушной внезапное перевоплощение, которое Филли придётся поддерживать поутру. И, вероятно, на аудиенции короля, ведь не может же она признаться, что является переместившимся хозяином-человеком, потерявшим своего творческого покровителя?

     Девушка много раз задумывалась о таинственной природе своих друзей. Каково им вынужденно корпеть над чужими талантами, лелея его, доводя до совершенства? Они объясняли это природой, необходимостью, но так ли было на самом деле? И многие ли из Оберегов выбирали иную тропу, не связанную с людьми? Спрашивая своих покровителей, Филли часто сталкивалась их растерянностью. Они не знали, как объясняться с ней, не хотели погружаться в подробности, не желая перегружать хрупкий человеческий мозг. И юная писательница была благодарна им за работу, ведь, благодаря их сотрудничеству, её рассказы стали популярны на «Writepade», набирая положительные оценки и хвалебные отзывы. Даже издательства заинтересовались ею, предлагая выпустить запланированную книгу про Пилигрима, зарисовки которой Филли также выкладывала, желая получить отклики читателей.

     Если бы не Обереги, кем бы она стала? Наверняка осталась бы девчонкой, стесняющейся своих фантазий, прячущей их под подушкой, словно самые сокровенные тайны. Лишь благодаря им ей удалось раскрыться, поделиться своими мирами с другими. Но довольны ли Обереги этой судьбой?

     Ворох подобных мыслей заставили девушку подняться засветло. Впервые за долгое время она ощущала волнение не только за Муза, но и за остальных друзей. Столкнувшись с им подобным в Акрэне, Филли будто переосмыслила их природу, задав себе несколько неудобных вопросов. Но сейчас, находясь так далеко от дома, ей не следовало бы искать ответы на них — стоило сосредоточиться на причине своего перемещения в магический мир.

     Итак, Муз.

     Филли поднялась с кровати и приоткрыла окно, представляющее собой витраж — разноцветные куски стёкол, словно формируя дивной красоты цветок, переплетались друг с другом, вызывая желание отбросить все дела и засмотреться, выискивая новые детали, откровения мастера. Но девушке было не до искусства, потому она лишь мельком пробежалась по тонкой работе. Высунувшись на улицу, Филли втянула носом прохладный утренний воздух, нашла глазами верхушки замка, определив примерное направление движения. Успела поймать себя на мысли, что совершает очередной сумасбродный поступок, но не дала ей и шанса сформироваться, как уже сжимала ключ в руках, меняя на себе наряд.

     Магия давалась легко, даже слишком, что удивляло Филли. То ли с артефактом возникла неясной природы синергия, то ли в ней самой присутствовало некое волшебное зерно — юная писательница не знала, но использовала каждую крупицу колдовства, как последнюю.

     Накидка сильфиды уже привычно легла на плечи, два голубых камня сцепились на ключицах и чуть ниже пупка. А шлейф, так похожий на крылья, красивым переливающимся водопадом ниспадал на пол. Филли, пристально разглядев себя, добавила ещё и простенькую обувь — похожие на шлёпанцы с деревянной тонкой подошвой и верёвочными перепоясанками. Она планировала идти без устали, пока не доберётся до замка — и всё это без помощи Иси! Мысленно благодаря эльфа, юная писательница выбиралась из таверны, боясь лишний раз шуметь.

     Всё вокруг, погружённое в темноту, вызывало у неё приступ мурашек, липких и шероховатых, пробравшихся под кожу и юркнувших куда-то вверх, к самому затылку. Содрогаясь, Филли тихо кралась по ступенькам вниз, молясь, чтобы никто её не увидел. В такое раннее время таверна не могла похвастаться посетителями, даже парень-Оберег отсутствовал у барной стойки, отдав предпочтение сну. Лишь одинокая лампада освещала входную дверь. Для Филли она стала хорошим маяком, приманившим к свободе.

     Пробравшись к двери, девушка, стараясь не шуметь, отодвинула засов, проскользнула на улицу и тихо закрылась за собой. Ей было стыдно за то, что приходится оставлять таверну открытой, но иначе выбраться наружу до прихода Исиндила казалось невозможным.

     Не то чтобы девушка не доверяла эльфу. В конце концов, он вывел её из леса, помог спуститься с обрыва и отвёл в безопасное место, чтобы дать возможность поесть и спокойно выспаться. Откуда ему, бедолаге, было знать, что он помогает человеку, случайно оказавшемуся в ином мире благодаря древнему артефакту? Филли была слишком труслива, чтобы признаться в этом, ведь, в противном случае ей пришлось бы выбираться из сложившихся трудностей самостоятельно, а то и вовсе пасть от руки напуганного её происхождением охотника.

     Стоило поблагодарить судьбу за то, как она обошлась с Филли, подослав ей проводника. Но пользоваться его помощью вечно юная писательница не собиралась. Потому в гордом одиночестве и почти полной темноте она принялась пробираться по узким улочкам, надеясь рано или поздно выйти к более понятному ориентиру.

     Какое-то время Филли плутала, замирая от каждого подозрительного звука. То чья-то входная дверь откроется, то стукнет оконная рама — она останавливалась и озиралась по сторонам, боясь столкнуться с незнакомым силуэтом. Испуганный маленький мотылёк, оказавшийся на свободе лишь волею судьбы — вот, кем она была. Сливаясь с тенями, Филли кралась по узким улочкам кучно насаженных друг к другу ветхих домов, страшась оказаться замеченной. Ей было невдомёк, что говорить при неожиданной встрече с каким-либо магическим существом. Она планировала притворяться сильфидой до самого конца, пока кто-нибудь, знакомый с представителями данного вида, не раскроет её против воли.

     В конечном итоге, что ещё было в распоряжении Филли? Кроме ключа, способного открывать порталы и менять обличия — ничего. И это до смерти пугало, делало юную писательницу уязвимой в чужом мире. Словно запертая в загоне овечка, она стала центром внимания хищных волков, пускающих слюни на лёгкую добычу.

     Затерявшись в водовороте собственных мыслей, Филли не сразу заметила, что вышла на освещённую площадь. Неприветливые тёмные улочки недружелюбно выплюнули её, как раздражающий, мелкий кусочек пищи, спрятавшийся между зубов.

     Занимался рассвет. Девушка обратила внимание, как какие-то не-люди (но и не Обереги) стояли у напольных фонарей с изящными квадратными плафонами и забирали оттуда огни, держа сложенными в лодочку ладони. Освещённая от площади тропа тянулась в четыре стороны, формируя главную улицу. Во все стороны уходили ещё закрытые, на скорую руку сколоченные лавочки, затянутые потной тканью. Посредине же находилась вымощенная в круг площадь, замкнутая разноцветными огнями на натянутых струнах.

     В глаза бросалась величественная статуя, установленная в самый центр площади. Прячась от забирающих свет существ, Филли издалека рассматривала её, горделивую, смотрящую на всех свысока. Надменность выдавало положение лица, острые скулы добавляли изящества, а длинные волосы, собранные в замысловатую причёску, едва касались груди, прикрывая соски.

     Замершая на одном месте, она казалась живой. Энергия, исходящая от неё, пульсировала во все стороны, мягким прикосновением касаясь макушки Филли, взъерошивая волосы. Будто мать подшучивала над своим ребёнком, выказывая лёгкое недовольство его необдуманным поступком.

     Филли осторожным движением вернула выбившиеся из причёски пряди на место. Насторожилась, смерила статую внимательным взглядом, готовая выцепить любые изменения её положения. Но та оставалась в той же самой позе — расставленные в стороны руки, перекрещённые ноги, поставленные на цыпочки, уверенное, властное лицо без единой морщинки, закрытое изящной расписной маской наполовину. Четыре отверстия под глаза казались необычайно маленькими, неподходящими, даже какими-то нелепыми.

     «И кто это?» — пронеслось в голове.

     Филли быстро огляделась. Существа, находящиеся на площади, разделились, исчезнув на протянувшихся в разные стороны дорожках. Тогда, уверенная, что останется незамеченной, девушка вышла из своего укрытия.

     Чуть поодаль, объятая куцей травой и разноцветными мелкими цветами, находилась сцена, на которой, вероятно, периодически выступали с различными представлениями, делали объявления глашатаи. По крайней мере, так показалось Филли. Она уже отметила, что королевство Оберегов было далеко от привычного ей цивилизованного мира, и всё вокруг казалось отставшим от времени или замершим в далёком прошлом. Но в то же время необычная обстановка совершенно отличалась от знакомых ей образов истории. Так что не получалось сопоставить развернувшуюся в округе жизнь с каким-либо знакомым веком родного мира.

     От Филли также не укрылась доска объявлений, на которой висело несколько листовок. Девушка подошла ближе, вгляделась в строчки, удивляясь тому, что используемый язык является её родным, и прочитала объявления. Одно из них говорило о сборе налогов каждую луну, второе — об аудиенциях в королевстве с третьего утреннего часа по первый дневной час, третье — о предстоящем празднике с названием «Олива разнопёстная» с изображением бабочки с пятнистыми крыльями.

     Про прочитанное Филли тут же забыла, зацепившись лишь за незнакомые временные отрезки. Стоять и думать было некогда, вероятность быть замеченной магами возрастала, потому Филли затерялась в тени, напрягая зрение.

     Девушка высмотрела башни замка впереди, откуда приветственно мерцали огни, как раз в той стороне, куда вела вымощенная камнем дорожка. Еле сдавив внутри себя взорвавшийся счастьем комок, Филли поспешила ко дворцу, периодически косясь в сторону занятых делами волшебных существ. Она не могла определить, кто они такие, пользуясь лишь знаниями об Оберегах. В её покровителях отсутствовала магическая энергия, позволяющая пользоваться заклятиями. Всё, что было в их распоряжении — власть над людьми и возможность сиять, заключив наиболее удачный союз с талантом.

     Филли шла вперёд, позволив себе выйти из тени. Она неумолимо приближалась к замку, радуясь тому, как спокойно проходит её путь. Даже на сердце стало как-то спокойнее. Несмотря на порозовевшее вдалеке небо, свидетельствующее о поднимающемся солнце, вокруг не было ни души. Это определённо играло Филли на руку. Она задумалась, как похожи её мир и этот, но в тот же момент сколько между ними разницы. Там, откуда она родом, могли только мечтать о волшебной поддержке, в то время когда здесь даже королевство Оберегов имело магических рабочих для обеспечения светом горожан. Вероятно, технический прогресс обходил их стороной, пропуская вперёд волшебное превосходство.

     Но вот вдалеке мелькнуло что-то, задвигалось, приближаясь к Филли. Она сузила глаза, приглядываясь, с удивлением для себя обнаружив карету с запряжёнными существами, отдалённо напоминающими то ли лошадей, то ли козлов. С первыми их объединяли их четыре ноги с похожими копытами и телосложение, с тем лишь отличием, что позвоночник этих неизвестных был изогнут словно вопросительный знак; а вторых напоминала вытянутая рогатая морда с уродливо выглядывающими клыками нижней челюсти.

     Испугавшись, Филли юркнула в ближайший куст. Ей не хотелось быть замеченной раньше времени, да и удовольствия рассказывать о своём ложном происхождении казалось мало. Она притянула к себе разметавшиеся полы накидки и блестящие крылья, сжав ткань в пальцах до предельного напряжения

     Медленно движущаяся прямоугольная карета казалась неуклюжей и несоразмерно с колёсами огромной. Филли увидела резные оконные рамы, высунутую наружу руку, демонстрирующую отсутствие стекла, а также развивающийся королевский герб, закреплённый сверху странного транспорта.

     В то, что это выходец из дворца, не было никаких сомнений. Филли напрягла слух, а сама как-то сжалась, лишь бы никто её не заметил. Но любопытство брало верх над страхом, вынуждая девушку податься вперёд.

     Внутри сидело двое мужчин. Один — накрахмаленный, в белом костюме с золотой выточкой и натянутой, вежливой улыбкой. Второй — в короне, с зачёсанными назад каштановыми волосами, в одежде фиолетовых оттенков. Благодаря невысокой скорости Филли могла разглядеть обоих и даже уловить нить разговора. «Король?» — промелькнула мысль, пышущая страхом.

     — Ваше Величество, вы уверены, что стоило оставлять советника Эллириума на троне?

     — Ох, полно, Бердиан, — послышался усталый голос.

     — Но...я не уверен, что на время вашего отсутствия это достойная замена, — осторожно заметил мужчина в белом.

     — Разговор шёл о паре дней, — низкая вибрация, твёрдо говорящая об окончании разговора. — Тем более, ты сам прекрасно знаешь, что выбора нет. Если бы Антуана была жива, она осталась бы непременно. Но сейчас речь идёт о пропаже принцессы. Нам нужно найти её как можно скорее, а для этого придётся просить короля и королеву Ламоки лично. Если они предоставят нам свой поисковый отряд из магов, то шансы найти Аделию увеличатся в разы. Наши безумия не справятся в одиночку, как бы хорошо не было развито их обоняние — им попросту не хватит опыта. Они никогда не искали себе подобных — чистых — Оберегов, только проклятых. И если так сложится, что путь приведёт наши войска на территорию Неизведанных Земель — их разорвут, не оставив и шанса на поиски.

     — Вы в самом деле думаете, что они могли уйти туда? В Земли?

     — В близлежащих королевствах их бы довольно быстро заметили. Чтобы скрыться, им оставалось лишь постоянно двигаться и скрыться там, куда бояться заглянуть.

     — Неизведанные Земли... — пробормотал мужчина в белом. Испуганно, словно у сбежавших в самом деле не было ни единого шанса спрятаться там.

     — Да. Я молю Светейшего о том, чтобы с моей дочерью всё было хорошо.

     — Но всё же, — мягко заметил Бердиан, — мы отправили весть сразу, как только обнаружили пропажу её светейшества.

     — Прекрати, — отрезал король. — Ты сам прекрасно знаешь, что они могут прислать отрицательный ответ через неделю или две, как им заблагорассудится. Никто не побоится игнорировать проблему Акрэна, потому что у нас нет магов для защиты, а наша армия слаба и малочисленна. Поэтому я поговорю с ними лично и смогу убедить, что помощь не останется без достойной оплаты. Что же до Эллириума... Он прекрасный советчик, но не дипломат. Мне ещё придётся расплачиваться за принятое решение, но волнение за дочь выше переживаний за королевство.

     Голоса стали удаляться вместе с каретой, и головы Филли показались из-за кустов, провожая её удивлённым взглядом. Вслед за изумлением отчаянного положения короля пришло осознание, что единственный шанс что-либо прояснить стремительно укатывает, укатывает в прямом смысле этого слова.

     Она не знала, что делать, и начинала было жалеть о своём приходе сюда. Но пока терпение не иссякло, девушка не собралась отправляться обратно. Филли с уверенностью двигалась к замку, решив, что советник короля что-нибудь ей да расскажет. О принцессе, о её отношениях с Музом. Возможно, его слова и направят её дальше. Конечно, от мыслей о возможных отношениях принцессы и Муза сердце девушки ёкало в груди, но она сдерживала эмоции внутри себя, говоря, что раньше времени беспокоиться не стоит. В конечном итоге, он бы непременно поделился с ней радостью, если бы влюбился в королевскую особу? Разве нет?

     Филли не знала — она начинала сомневаться во всём, с чем была знакома ранее. Мир вокруг искажал её восприятие, вселяя неуверенность в привычных буднях.

     Вскоре впереди показался каменный мост, замерший над бурной рекой. У воды она замерла, всмотрелась в своё отражение, то и дело искажаемое игривыми водами. Её волосы выглядели кудрявее, нежели ранее, а часть из них была собрана на затылке в изящную причёску. Столь откровенное платье подчёркивало все прелести фигуры, которые девушка так бы хотела скрыть.

     Филли с большим удовольствием набросила бы что-нибудь на плечи, а ещё лучше — полностью переоделась, но, беспокоясь за раскрытие своей личности, остановилась на решении притворяться сильфидой дальше. Умывшись прохладной водой и тем самым несколько взбодрившись, Филли поднялась и преодолела мост, перебравшись на другой берег реки.

     С каждым шагом, приближающим её к замку, сердце Филли заходилось от беспокойства. Стуча в груди словно молот по наковальни, оно отдавало в уши, закладывая их. Сложив руки на груди и тем самым словно приглушая неприятные звуки, Филли напряжённо думала, как лучше стоит преподнести информацию, чтобы добиться ответа на интересующие вопросы?

     «Что я скажу ему? Представлюсь этой самой сильфидой, а дальше? Как мне объяснить, что я ищу друга-Оберега по имени Муз, который пару дней назад общался с принцессой? Если я скажу именно так, ответят ли мне? Прошу, пожалуйста, хоть бы мне ответили!»

     Девушка вознесла глаза к небу, которое казалось гораздо более голубым, чем в её родном мире, и прибавила шагу. Мелкие камушки неприятно царапали ноги, несмотря на наличие обуви, и Фили подумала, что сильфиды вряд ли вообще ходят среди обычного народа. Наверняка они оградились от остальных магических существ в своей долине, рассиживают на мягких подушках, оберегая голые ноги, и пьют прохладительные, освежающие напитки!

     Замок находился на холме и, помимо этого, был окружён высокими крепостными стенами. Приближаясь, девушка окинула оценивающим взглядом, прикидывая, насколько высокая лестница нужна, чтобы их преодолеть? Конечно, жителям Акрэна приходилось защищаться не только от себе подобных, но и от магов, которые могли бы преодолеть подобную высоту одним махом. Возведение стен было лишь одним из способов защититься.

     Филли натужно вздохнула. Какого было Оберегам жить среди магического народа, не имея ни малейшего превосходства над их врождёнными преимуществами? К тому же, военная мощь Акрэна превосходила силу волшебных способностей магов, о чём говорил сам король.

     Пробежавшись взглядом по стене и задержавшись на суровых взглядах, устремлённых на неё с высоты, Филли обратилась к огромным воротам, перед которыми стояли два стражника с копьями. Благодаря недавно опущенному мосту высокие, широкоплечие мужчины из безумного подвида завидели девушку издалека, и теперь с любопытством ожидали её приближения. Хрупкая и смиренная, она маленькими шажками подходила ближе, подкрадываясь испуганным зверьком.

     Но стоило только ей подобраться на достаточное расстояние, как они выставили вперёд свои копья, останавливая её столь агрессивным жестом. Хорошо отточенные движения выдавали годы подготовки.

     — Королевская стража приказывает: остановись! — закричали они ей, и девушка затормозила, округлив глаза.

     «Если я буду выглядеть более глупой и разнеженной, то они впустят!» — решила она и испуганно приложила руки к груди. Впрочем, игры тут было мало, ведь девушка действительно испугалась этих широких бугаев и наставленного на неё оружия.

     — Постойте! — выкрикнула Филли. — Мне нужно увидеть короля!

     — Третий утренний час ещё не наступил, — кротко бросил один из безумий, не сводя с неё настороженного взгляда.

     Их скучающие взгляды вдруг блеснули интересом в свете восходящего солнца. Позволяя себе откровенно разглядывать Филли, они вгоняли её в краску, ничуть не обращая внимания на изменившийся цвет девичьего лица.

     Но и юная писательница не двигалась, позволяя им оценить себя. Ни один мускул не дрогнул на её раскрасневшимся лице. Вера в то, что всё пройдёт так, как нужно, укреплялась в сердце, проникая в самые потаённые его уголки.

     — Эй ты, — вдруг бросил один из стражников, стрельнув глазами на второго и тут же вернувшись к Филли, — ты же сильфида.

      Девушка кивнула головой, решив, что если провела Исиндила — то и королевская стража непременно поверит. Улыбнулась, чтобы развеять любые подозрения, и накрыла одной ладонью другую, оставив их на уровне груди, исподлобья продолжая следить за меняющимися эмоциями на лицах Оберегов.

      Растерянные, они смотрели то друг на друга, то на появившуюся перед ними Филли, явно о чём-то судорожно раздумывая. Девушке оставалось только догадываться, что является причиной столь длительного мозгового штурма, но она покорно ждала их общего решения.

     Наконец, один из бугаев обречённо вздохнул и убрал оружие, а другой рукой толкнул массивные врата.

      — Мне наплевать, — сказал он и махнул своему товарищу, — проведи её.

      Филли юркнула вслед за стражником, который последовал по вымощенному камнем внутреннему двору. Окружающие их ухоженные растения позволяли с любопытством озираться по сторонам. Так девушке удалось заприметить похожее на конюшню помещение с одной из сторон. Рядом возились несколько Оберегов, занимаясь кормлением животных. Один из них выводил наружу высокого подтянутого коня. От обычного его отличало лишь наличие крыльев, которыми он недовольно хлопал по бокам. Оберег, казалось бы, не обращал на это ни малейшего внимания. Безучастное лицо с залегшими под глазами тенями демонстрировали уровень его усталости.

     Филли сочувственно поджала губы. Ей было предельно ясно, что жизнь в замке не похожа на сказку, однако интерес брал верх, подгоняя осмотреть всё вокруг и ко всему прикоснуться.

     Словно прочувствовав настроение Филли, безумие обернулся и наградил её серьёзным, тяжёлым взглядом. Он молчал, однако юная писательница вся сжалась, понимая, что никто не оценит её игривое настроение здесь, на чужой территории.

     Она последовала за мужчиной к высоким резным дверям, которые вели в сам замок. Возле них стражник поймал какого-то слугу, одетого в дорогой, аккуратно пошитый костюм, и передал Филли в его руки. Учтиво поклонившись, парень, который, вероятно, принадлежал к фантазиям, повёл гостью внутрь, где они минули широкие лестницы, ведущие на второй этаж, и свернули направо, оказавшись в длинном коридоре. Увешанный различными гобеленами, он словно бы представлял собой галерею королевской семьи. Вот с гербом Акрэна — маяком, освещающий путь, под которым, словно вдавливаясь друг в друга, желая занять первенство, разлились четыре цвета: голубой, розовый, красный и коричневый; портретами семьи, где особо выделялась улыбчивая женщина с тёмными волосами в усыпанной самоцветами короне; незнакомыми символами, возможно, принадлежащими другим королевствам-союзникам.

     Шли быстро, и гулкий отзвук шагов заставлял вздрагивать. Филли чувствовала холод, прилипший ко спине, и мелко подрагивала, обнимая себя руками. Несмотря на умиротворённую обстановку вокруг, она испытывала невесть откуда взявшийся страх, словно её подсознание предупреждало о чём-то, гнало прочь.

     Но двери уже захлопнулись, отрезав пути к отступлению.

     Вместе с мужчиной Филли вышла в просторный зал, освещённый десятком настенных ламп, расположенных по периметру, и лишь одной большой трёхъярусной люстрой на толстой цепи, свисающей с высокого куполообразного потолка вниз, даруя какое-то магическое мерцающее свечение, от которого девушке сразу же стало дурно.

     Вид тронного зала вызывал благоговейный восторг. Это огромное помещение с декоративными украшениями умелых мастеров приковывал взгляд и заставлял вновь и вновь пробегаться по золочёной лепнине, отмечая новые мелкие детали украшений. А узкие окна во весь рост создавали непередаваемую игру света, заглядывающего утренними боязливыми лучами, едва касающимися деревянного пола.

     Слуга поспешил по красной ковровой дорожке, ведущей к подиуму, на котором стояло три трона, отгораживающих представителей королевской семьи от простого люда. На одном из них лежала та самая корона, которую Филли видела на одном из гобеленов — вероятно, королевы. Второй меньше остальных — наверняка принцессы. Тот, что стоял посредине, занимал, вальяжно развалившись, беловолосый мужчина с едкой ухмылкой на лице. Завидев приближающихся, он растянул губы ещё сильнее, превращая лицо в пугающую гримасу. Лихорадочный блеск его глаз, рассматривающих Филли с неприкрытым интересом, вызывал беспокойство у юной писательницы. Но она не смела сделать шага назад, зная, что разозлит королевского заместителя. И, несмотря на страх, девушка замерла у конца красной дорожки, смиренно сцепив пальцы у низа живота.

     Мужчина поднялся на ноги, раскинув руки в приветственном жесте, после повернулся к слуге и что-то прошептал. Тот, выслушав, кивнул головой и быстрым шагом вернулся обратно, остановившись позади гостьи.

     Никакой охраны. Он был совершенно один, будто ничего не боялся. Как истинный хищник, в клетку которого вступила боязливая овечка.

     — Моё имя Эллириум, — сказал мужчина, спускаясь с подиума по лестнице.

     Всего несколько ступенек, но он наступил на каждую из них. Движения были медлительными, но уверенными. Жёсткими, но нарочито осторожными. Он словно хотел обмануть ожидания Филли, выдавая себя за другого. Но она, цепким взглядом хватаясь за его истинные намерения, не поддавалась на любезность в льющемся наружу пропитанным сладостью голосе. Его лицо всё также светилось от счастья, что и пару минут назад. Филли же еле держалась, чтобы не закричать.

     — Я приятно удивлён нашей встрече. Не думал, что вы всё ещё живы! Насколько я знаю, на соседних территориях вас пару лет назад всех поизводили.

     — Н-нет, — пискнула Филли.

     — Неужели сумели спрятаться здесь?

     Зерно сомнения прорастало в ней с бешеной скоростью, но отступать было поздно. Куда ей, человеческой девчонке, было бежать из королевского замка, окружённой стражей? Да и вряд ли ей удалось бы вспомнить дорогу назад. Преодолённое расстояние было не просто коридором и улицей — это был умелый лабиринт. Ловушка, которую просто так не преодолеть случайному гостю.

     К тому же, заместитель короля оказался представителем безумного подвида — более ловким, быстрым и опасным, нежели другие Обереги. «Почему он так заинтересовался моей "сущностью"? — промелькнуло в голове Филли. — Неужели в сильфидах есть какой-то прок для Оберегов или магов? Почему их изводили...»

     Закончить мысль не дал мужчина, в одно мгновение преодолевший расстояние, разделяющее его с Филли.

     Девушка вздрогнула, отшатнулась, посмотрела на Эллириума расширенными от ужаса глазами. Ей не нужно было играть — в этом больше не было смысла. Ощущая себя загнанным в ловушку зверем, Филли начала лихорадочно соображать. А мужчина тем временем словно бы окружил её, загнал в сети, хоть и стоял прямо перед ней, ловя её взгляд своим: тёмным, полуприщуренным. Опасным.

     — М-м-м-м, — довольно протянул он, отпрянул, удовлетворённый увиденным. — Интересно, как много в тебе магии?

     Филли сглотнула. Посыпались вопросы, на которые ей не хотелось отвечать.

     — Я не очень сильна и этим выделяюсь среди остальных, — сказала она. — И пришла сюда не для того, чтобы говорить об этом. Мне нужно узнать у вас кое-что про принцессу... — вымолвила Филли, но новый король не дал ей закончить, махнув слуге.

     Тот проворно набросился за неё сзади и заломил руки за спину. Вскрикнув, девушка повалилась на колени, попыталась дёрнуться, но кисти пронзило острой болью, вынудившей покорно замереть. Даже фантазия был сильнее неё, несмотря на свой добродушный, безобидный подвид.

      А она-то думала, что найдёт здесь помощи! Что ей ответят на вопросы, направят, и позволят уйти на свои самостоятельные поиски!! Что же удалось получить вместо этого? Агрессию, принуждение, физическое насилие — всё это больно ударило по самолюбию. Все старания вдруг показались напрасными перед лицом реальной проблемы. Оказалось, что в её удачно подобранном образе сильфиды не так-то много пользы, как думалось изначально. И далеко не большим плюсом повернулось то, что все верили в её ложное происхождение.

      Слёзы непонимания брызнули из её глаз. Не так Филли представляла себе дом своих друзей. Всё вокруг для неё веяло добром, кроме этого ужасного замка, от которого она сразу почувствовала слабость, и вовсе не лампа с гипнотическим сиянием была тому виной.

     — Что происходит? — спросила Филли, а слёзы так и бежали по её щекам.

     Эллириум кровожадно осклабился. Жест, пугающий и отталкивающий, заставил девушку трепыхнуться в руках стражника, только без толку — его руки были гораздо крепче, безжалостно сжимали её мягкую, податливую кожу, оставляя уродливые красные отпечатки.

      — Сейчас ты направишься в казарму к моему личному охранному составу, — ответил Эллириум, внимательно рассматривая её. — Она недалеко отсюда, так что ты даже не успеешь устать.

     От Филли не укрылось это выделенное слово, которое он подчеркнул особой интонацией. «Мой» — не значило принадлежащий отъехавшему по дипломатическим делам королю. Эллириум, лишь сев на трон, слишком серьёзно воспринял возложенные на него обязанности, превратившись в нового правителя Акрэна. И девушка не имела ни малейшего представления, на сколько всё это затянется, но ужасалась от одной лишь мысли, что подобное этому мужчине существо отвечает за целое королевство в отсутствие настоящего правителя. Могли ли оговоренные королём пара дней превратиться в недели?

     — Зачем вам я? — девушка попробовала надавить на жалость снова. — Отпустите, я вернусь домой и больше не попадусь вам на глаза!

     Она не могла избавиться от противных солоноватых дорожек, не прекращающимся потоком бегущих из глаз. Непонимание и боль смешались в одной чувственной чаше, неприятными толчками выталкивая слёзы, словно те могли помочь в сложившейся ситуации. Филли продолжала верить, что всё это какое-то недопонимание, а, может, просто глупая шутка? Не может же оставленный на троне Оберег иметь против неё какие-то намерения?

     — Твои крылья — мой способ заручиться поддержкой природы в этом нелёгком противостоянии, — промурлыкал Эллириум тягуче, почти ласково, безжалостно разбивая последние надежды Филли. — Мы начнём их извлечение завтра, а пока я разберусь со здешними делами. Королём быть так трудно, моя дорогая, но с твоей помощью я быстро приведу Акрэн в порядок.

     Он вновь махнул рукой, как бы заканчивая разговор. Потеряв к Филли интерес, он развернулся и пошёл вон из тронного зала, пропав в темноте соседнего помещения. Как бы девушка не приглядывалась, она не могла понять, что находится там, заливающийся туда свет облизывал лишь каменные плиты с резным рисунком, не зацепляясь за какие-либо предметы интерьера.

     «Что за чёрт?» — ошарашенно подумала Филли. Она была в ярости, но не могла ничего исправить. Слуга поднял её на ноги, грубо и резко, и поволок вон из дворца. Девушке ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Конечно, трепыхалось желание круто развернуться, ударить мужчину в уязвимое место и прытко ускользнуть из дворца, а там найти Иси и поделиться произошедшим, вместе придумать новый план и, возможно, задержаться на площади, чтобы поспрашивать Оберегов. Но Филли понимала, что ничего не сможет противопоставить местному персоналу. Даже облачённый в строгий костюм, он мог одной рукой удержать девушку на месте, лишь сжав сильными пальцами её хрупкие плечи. Сейчас, придерживая её сведённые за спиной ладони, он вселял в неё ужас одним лишь присутствием за спиной. Потому, подчиняясь, Филли шла вперёд прочь из дворца, напрягая всю свою внимательность, чтобы запомнить проделанный путь.

     Однако королевский дворец представлял собой большую по протяжённости территорию с огромным количеством отдельно стоящих строений. Были здесь и высокие башни, похожие на жилые территории, и кухонное помещение, обсуживающее персонал, и величественные библиотеки (что можно было понять по большому количеству стеллажей, видимых в окнах). Как бы девушка не пыталась определить, что к чему, ничего не выходило, слишком много оказалось информации для неподготовленного мозга. Стражник провёл её через раскинувшийся небольшой сад, толкая по каменному помосту, завернул в деревянное огороженное здание, примкнувшее к крепостной стене. Филли подметила увеличивающееся количество облачённых в доспехи Оберегов, и молча опустила голову. Даже так она привлекала множество внимания, ведь была одной из немногих, кого оставляли на территории замка, а не перенаправляли сразу в темницу.

      Они вошли в просторную комнату с десятками столов и примкнувшими к ним лавками, заставленными всяким хламом, и свернули вниз, спустившись по лестнице в подвальное помещение. Лишённое света, оно вызывало мороз по коже — промозглое, вонючее, отталкивающее.

     Филли посмотрела на несколько клетушек, тянущихся по стенам. Отгороженные друг от друга прутьями, они формировали места заточения, необходимые для пыток. Это быстро стало ясно по багрово-чёрным высохшим следам, остаткам вырванных ногтей с кусками кожи, разбросанным неприглядным сгусткам, являющимися то ли остатками органов, то ли слюной, смешанной с кровью.

     Девушка шумно сглотнула. От изобилия запахов начинало мутить. Она слышала, как некоторые стражники отпускали мерзкие шутки по поводу появления среди них столь прекрасной особы, но игнорировала их, сосредотачиваясь на собственных шагах. Боялась, что может потерять контроль и завалиться на пол, прямо в кровавое месиво, которое никто не потрудился отмыть. Вряд ли мужчины принялись помогать ей с той же самоотверженностью, что и Исиндил, наплевав на не терпящие отлагательств дела.

     Она думала, что применит свой ключ, но слишком боялась, чтобы взять доступную магию под контроль. Да и что ей было доступно, кроме нелепых, неуместных переодеваний? Даже если удастся материализовать ослепляющий световой шар, то на скольких Оберегов его хватит? А сколько из них сумеют отразить атаку и тут же подавить неудачную попытку сбежать?

     Послышался скрип отваривающейся клетки. Слуга грубо толкнул Филли вперёд и запер за ней дверь, защёлкнув увесистый замок. Та вскрикнула, чуть не запнувшись за ногу, еле восстановила равновесие и резко развернулась корпусом, провожая мужчину взглядом. Тот столкнулся со стражниками, ожидающими его на лестнице, и что-то бросил ему, кивнув в сторону девушки, и вскоре они вместе поднялись вверх. Наверное, зная о природе сильфид, не беспокоились за то, что она может сбежать. А, может, прислушались к словам об отсутствии способностей. Неизвестно, что именно стало причиной их действий, но факт оставался фактом: Филли осталась одна.