Глава 2 Собрание в Геверосе
Послышались шаги за дверьми. В зале заседаний, за длинным столом различные чиновники(члены партии) в мундирах и фраках. Они ждали уже четверть часа на одного грозного, но мудрого, эгоистичного, но смелого, дерзкого, но великого человека.
Двери открылись. Зал вмиг наполнился тайной атмосферой. Показалась длинная черная борода, местами седая борода. Но наиболее пугал аномально высокий рост и испепеляющий взгляд больших карих глаз. З головы распустились длинные угольные волосы. С его внешности скажешь, что ему не меньше семидесяти пяти(хоть на самом деле ему шестьдесят шесть), но из-за вредных привычек и стресса он кажется таким старым.
Мужчина в белой рубашке с черными прилизанными волосами, что сидел в конце стола, уверенно начал разговор:
- Вы опоздали на заседание, Илберт.
Илберт не ответил, но направился к самому высокому и самому дальнему стулу, спиной к окну.
- Хугинс, - сказал он, обращаясь к мужчине в белой рубашке, - я думаю, что тебе, министру иностранных дел, не нужно решать, что мне делать.
Он говорил невероятно спокойно, будто весь мир в этот момент стоял у него на коленях(хотя, может так и есть).
Мужчина в белой рубашке, которого звали Хугинс, помахал головой:
- Извините, но у нас важное заседание...
- И кто же организовал это заседание? - Хугинс не успел договорить. - Так что мне решать, когда приходить, - Илберт посмотрел на большие настенные часы, в которых тихо качался маятник. - Но насколько я вижу, у нас есть еще минутка. Может, выпьем чего-нибудь?
- Я считаю, что самое время начинать, - сказала голубоглазая женщина с другого конца стола.
- Ну хорошо. Тогда я сначала дам тебе слово, Растроп.
Хугинс глубоко вдохнул.
- Наш сосед Эстрос... - начал он.
- Подожди, - снова перебил Илберт, - Почему эта чёртова страна так ненавидит меня?
Хугинс продолжил:
- Им совсем не нравится наш корыстный способ увеличения державного бюджета. Я о продаже норта и людей.
- От интересно! Мы продаем только грабителей, убийц и других тварей, - отрицал Илберт.
- И нищих, - добавил широкий, лысый мужчина.
Илберт о чем-то подумал.
- Да, и бомжей тоже, но очень редко. Но какое им дело к норту? Я просто могу отключить его экспорт в Эстрос, - сказал он.
- Естественно, но в Эстросе сейчас взрыв неизвестного вируса. Считается, что именно из-за норта, - сказал Хугинс.
- Хорошо. Фаргут, сейчас же выключай экспорт норта в Эстросе.
Мужчина с закрученными усами, что сидел справа от Илберта, ответил:
- Понял, но перед этим скажу, что Эстрос - наш наиболее активный покупатель норта на мировом рынке, поэтому удар по бюджету не заставит себя ждать.
- Ну и хорошо! Эстрос не проживёт без норта и недели. А насчёт людей, то мы отказываемся, верно? Пусть не лезут в чужие дела.
Женщина с голубыми глазами отрицала:
- Так нельзя, Илберт, потому что очень много эстросских гастарбайтеров поехали к нам - в Глаутрон. Кстати недавно я узнала, что около трёхсот этих гастарбайтеров сейчас на каторге, далеко на юге, мы их продали.
- Какие же они нахрен гастарбайтеры? - спросил Илберт. - Если они на каторге, то выходит, что они злодеи либо голодранцы(либо и то и другое). Тем более, - Илберт откинулся на спинку стула, - у них сейчас вирус, а здесь он совсем не нужен. Ану, мистер Стаузен, скажете, что там за беда?
Мистер Стаузен, очень старый, полуслепой дед, чем-то похожий на жука, хрипло ответил:
- Вирус только на стадии развития, мистер Фолгран, но уже зафиксировано десятки смертельных исходов. Мои коллеги в Эстросе проследили и выяснили, что всё начинается с повышенной температуры, которая переходит в небольшую боль в голове, после которой идет мигрень, а далее самое страшное - отмирание нейронов, клеток мозга. Но часто бывает по-разному, мистер Фолгран. Иногда это выглядит как простая горячка, но может пройти только один день, как человек умрёт, а может держаться неделями. В Эстросе этот вирус назвали Нортовым, и считается, - как уже говорил Хугинс, - что именно норт есть причиной появления вируса. Так что, я, как врач, хотел бы запретить норт. Очень хорошо, что вы, мистер Фолгран, не поддаётесь это гадости.
Илберт нахмурил кустистые брови, потому что вспомнил свою утреннюю порцию этого жёлтого порошка.
- Да, - сказал он, - спасибо, мистер Стаузен. Значит, пусть войдёт секретарь!
Через минуту вошёл человек с короткой бородкой и свитком бумаги, чернильным пером под рукой.
- Садитесь на моё место, - попросил его Илберт, вставая.
Когда секретарь уже приготовился писать, Хугинс сказал:
- Илберт, если вы передаёте отказ, то будьте осторожны, следите за словами. Я с вами уже восемь лет, и знаю вас лучше за ваших родителей.
Илберт, который смотрел в окно, услышав слово "родители", сразу повернул голову:
- Хугинс, ты ничего не знаешь о моих родителях! Хотя, может ты прав. Пишите!
Рука секретаря нашкребла такие слова:
"Геверосский центральный совет(ГЦС) решил ОТКАЗАТЬ просьбам Эстросского верховного совета, но сделала исключения для продажи норта. Поэтому, в день отправки данного письма весь экспорт норта с Глаутрона в Эстрос останавливается. Насчёт продажи людей(как вы это называете), то геверосский совет может закрыть границы специально для всех людей Эстроса, - в особенности гастарбайтеров, - но мы думаем, что в таком случае жизнь в вашей стране на порядок ухудшится, потому как вы сами знаете, большинство гастарбайтеров едет только в Глаутрон. Итак, выбор только за вами.
К Эстросскому верховному совету
24.06.1798
С уважением, ГЦС"
Илберт передал Хугинсу письмо, чтобы он также его перечитал.
- Ну что Растроп? - спросил Илберт. - Как тебе наше сообщение?
- Я думаю, что Эстрос не заставит нас ждать с ответом, - ответил Хугинс.
Илберт вернулся к секретарю:
- Отправьте это письмо в Глафбург, - Хугинс отдал сообщение секретарю.
- Я соглашусь с тобой, Растроп, - сказал Илберт, когда секретарь вышел. - Ты часто выводишь меня, но ты хороший дипломат. У вас еще есть вопросы?
Тишина.
- Тогда скорее выметайтесь отсюда, я послежу за городом.
* * *
Шесть часов вечера.
На улице прекрасная погода, но Илберт сидел один в зале заседаний, нервный. Почему нервный? Он сам не знал почему, в последнюю неделю у него довольно часто появлялись черные пятна перед глазами. Может, он слепнет от старости? Но Илберт не чувствовал себя старым, наоборот, он считал, что проживёт ещё не один десяток лет. Он был уверен, что вся его жизнь держится благодаря одной вещи...
Илберт заснул. Но не прошло и пяти минут, как его пронзала головная боль и эти черные пятна. Он почувствовал недостаток чего-то, как будто
жажда воды. Но зная, что сможет его освежить, он достал с кармана маленькую стеклянную баночку с мелким жёлтым порошком. Потом правитель налил в чашку воды и размешал её тремя ложками порошка, что назывался - норт.
Вода была очень горькой. Но не прошло и полторы минуты, как чёрные пятна пропали. Илберт откинулся на спинку, которая уже не была твёрдой сосной, а приятной и мягкой водой, что переливалась по старой спине, а душа теперь не не нервничает, не знает никакие просьбы никому неизвестной страны.