Чистый понедельник

Богатыми мы оба были
И будет ложью вам сказать,
Что кроткость бедности порочной
Ее заставила молчать.

Возил ее обедать в «Прагу»,
В «Яру» и «Стрельну»,
В «Эрмитаж».
Я наслаждался каждым часом,
Загадкой связывавшей нас.

И оба молоды, здоровы.
Настолько хороши собой,
Что в ресторанах иль в подпольях
Я видел взгляд их затяжной.

А родовит я сам под Пензой
Характер южный и живой.
Готов был к шутке ядовитой,
Склонён к болтливости порой.

А у неё краса другая,
Славянкой ни была отнюдь.
Восточным бархатом пленяла,
Давая свежести глотнуть.

Но счастья не было такого
О ком мог с гордостью сказать.
Слишком задумчивая стала,
На речь мою только кивала
И я привык не замечать.

И будет то же послезавтра,
И завтра день я так начну.
Всю ту же муку испытаю,
Всё то же счастье обрету.

Прошел январь. Февраль вернулся.
Прощенным днём всех одарил.
И я немного ужаснулся,
Узнав о страсти вечных сил.

Она так быстро лепетала
Про церковь что-то, про родню.
И монастырь какой-то вятский
Упомянула на ходу.

Уже тогда я ей дивился
И верно разгадал бы всю,
Кабы мерзостный понедельник
Не наступил бы на свету.

Ох! Если бы я знал!
Не стал бы даже и пытаться.
И не вступил бы в тех я зал,
Где разрешила мне остаться.

Грудью лег бы я тогда,
В ноги кинулся без чести.
Удержал бы вдруг тебя,
Хоть на миг остались б вместе.

Но не знал исхода я
Твоего благодеяния.
Да и ты уж всё учла
И готовила заранее.

Ночь была предметом счастья,
Как последний ужин мой.
Думал пред вторым свиданьем,
Оказалось пред стрельбой.

Ты ушла не попрощавшись.
Тихо, кротко, без причин,
Не сказав ни слова больше,
Я остался вдруг один.

В этих стенах беспощадных
Место я не мог найти.
Две недели всё метался,
Чем попало я питался
От цветущего заката
До мучительной зари.

Всё вдруг стало мне понятно
Из ее ко мне письма.
Вспомнил наши разговоры,
Вспомнил все ее слова.

«Я иду на послушание
Позже, может, на постриг.
И последнее свиданье,
Лучше наше позабыть.
Не пишите мне вы боле,
Не отвечу никогда.
И искать меня не нужно
Я в глуши, но с богом я.»

Моя жизнь вдруг развалилась,
Луч надежды в миг погас.
Вся иллюзия разбилась
Об осколки горьких фраз.

Пропадал по самым грязным,
Самым мерзким кабакам,
Опускаясь больше, ниже.
Не рассказывал друзьям.

А кому б я смог поведать
Эту боль, что ощутил?
Только ей бы смог открыться,
Передать, как тяжко жил.

С тем шли годы понемногу,
Оправляться начал я.
Равнодушно, безнадежно
Порывал найти себя.

Лишь однажды смог увидеть,
Ощутить или восхитить
У ворот святой обитель,
Где великая княгиня
(Ельзавета вроде имя)
Замуж вышла за князя.

Я узнал тебя не сразу,
Но предчувствовал что ты
Подняла под белым платом,
Будто в сторону мою,
Свои полные смятения,
Миловидные черты.

Темнота была кромешной.
Что могла заметить там
В мраке полном единиц?
Как смогла мою наличность  
В этом месте ощутить?

Был соблазн поддаться чувствам,
Совершить страшный порыв.
Но томительные грезы
Мне напомнили надрыв.

В завершении я все понял,
Все попытки прекратил.
Поклонился на прощание
И в итоге отпустил.