Падшие

«Però lei sa la verità

Non è per tutti andare avanti

Con il cuore che è diviso in due metà

È freddo già

È una bambina però sente

Come un peso e prima o poi si spezzerà

La gente dirà:"Non vale niente"Non riesce neanche a uscire da una misera porta

Ma un giorno, una volta lei ci riuscirà ».*

Тихая осенняя ночь. Устеленная туманом земля; луна, величаво разместившись на ясном небе, наблюдает за миром свысока. Если подумать, то луна – единственная свидетельница грустящих одиночек, которые остаются наедине со своими мыслями по ночам; возлюбленных, что отдаются страсти и, конечно же, преступников, что совершают свои грязные дела. В эту ночь, тихую, ясную, туманную, луне приглянулось рождение ребёнка. Уникального по своей натуре ребёнка.

Дити* – будущая мать. Она весьма умная женщина, раз долго планировала материнство и упорно готовилась к нему. С мужем они приняли решение завести ребёнка только после того, как заработают на образование своего дитя, что было весьма умно с их стороны – неудивительно, они ведь учёные и весьма рассудительны. Но всё же они просчитались кое с чем : Дити рожала ребёнка в довольно позднем возрасте, из-за чего это далось ей очень трудно.

Пока Дити мучилась от невыносимой боли, чувствуя, будто органы её разрываются на части, её любящий муж Грегори* был рядом, держал возлюбленную за руку, говорил ей теплые слова поддержки. Он смотрел на неё глазами, полными любви и заботы. Грегори искренне переживал за жену, за ребёнка и за их совместное будущее.

Голос врача, сухо произнесший : «мы её теряем», а дальше для Грегори было всё, как в том самом плотном ночном тумане. Его быстро вывели из палаты, дали воды и посадили на диванчик в коридоре. Длительное, томительное ожидание хоть каких-то вестей давили на мужчину и его разум. Он ждал, желая не сойти от этого с ума. Переживания, страх, боль. За жену, за дочь, за их совместное будущее.

Грегори ушел из больницы с печальной вестью : Дити погибла.

Вернувшись в больницу через три дня, чтобы увидеть дочь, которая всё это время была под присмотром врачей, он был уже совсем другим, не тем Грегори, сердце которого полыхало любовью, глаза светились от любви к жизни, а разум был чист и открыт для новых знаний. Без любимой жены всё это исчезло. Для него не было смысла в любви к жизни без любимой Дити. Никого он не мог любить сильнее и искреннее. Даже собственную дочь.

–У неё глаза матери. – Раздался тихий голос, полный отчаяния и боли. – Я не могу её забрать, извините. Можете считать меня безответственным отцом, но я правда не могу. Она копия своей матери.

Норвегия всегда славилась своими горами, скалами и обрывами. Земля, покрытая травой, вдруг резко заканчивалась – дальше только острые скалы, о которые бьются волны, на тысячу метров ниже. Шум моря, сильный горный ветер, запах свежести. Прекрасный день, чтобы умереть. Несчастный, зарёванный, разбитый Грегори плелся к обрыву, что был недалеко от маленького дома, стоящего посреди гор. Отчаянный, потерявший смысл жизни, он готов был разбиться. Край обрыва. Ещё шаг – и придет ему конец. Он задумчиво смотрел вдаль, на горизонт, где заканчивалась граница мира живых. Последнее, что он видел перед глазами – глаза дочери, так похожей на свою мать. Он не смог бы убить своего ребёнка, поэтому решил, что лучше умереть самому. Сильный горный ветер подтолкнул его в спину, он сделал шаг и мешком полетел вниз. Уже через восемь секунд тело его столкнулось с острыми скалами, а чуть позже и вовсе было унесено волнами моря. В это время где-то в больнице уже составляли документы на перевод малышки в приют, пока та даже не плакала. Она спокойно лежала, разглядывая потолок. Уже тогда она выделялась из общей массы сверстников. Уже тогда она была поистине уникальной.

Прошло уже девять лет, как девочка познает жестокость мира. Всё это время она жила в приюте со злыми, жестокими детьми, готовых засмеять тебя за одно неверное действие. Давление с их стороны ударило по ней и её подруге Эвелин*. И вместе они пытались выжить в этом месте, полном злобы, равнодушия и беспощадности.

К слову, девочка своё имя придумала самостоятельно – Рин. Она уже давно не помнит, как и почему это пришло ей в голову. Ночь просто ночь, а Рин просто Рин.

Эвелин была для Рин самым близким и самым любимым человеком. Ну, а кого еще любить в мрачном приюте? Компанию жестоких детей, избивающих подругу? Равнодушных воспитателей, которым абсолютно плевать на детей, на их здоровье ментальное и физическое? Любит она только подругу, с которой они рука об руку проходят через все эти ужасные испытания, которые приготовила им жизнь.

Одной звёздной, ясной, тихой ночью девочки прокрались на крышу здания, рискуя быть пойманными и наказанными. Но шанс лицезреть на звездопад рассеял все их сомнения.

-Почему звезды падают с неба? – Спросила Эвелин, когда устроилась поудобнее на холодной черепице. Её мечтательный любопытный взгляд устремился в небо в попытке разглядеть волшебное для неё явление.

-Они не совсем падают. – Начала Рин, а Эвелин тут же удивлённо на неё посмотрела. Её лицо выражало полное разочарование. – И это не совсем звёзды. С Земли мы можем наблюдать не звезды, которые падают в неизвестном направлении, а сгорающие в атмосфере Земли метеоры. -Серьёзно?

-Да. Я сегодня читала энциклопедию в библиотеке.

-И тебе правда интересно такое читать? Не пробовала взять «Приключения Тома Сойера?».

-Космос это невероятно интересно. – Рин с любовью посмотрела на подругу. – Сейчас начнётся.

И девочки направили свои взоры на созвездие Лиры, которое Рин быстро вычислила своим внимательным взглядом. Эвелин то и дело ахала, приговаривая, что это просто чудо. А Рин молчала и спокойно наблюдала за метеорами, сгорающими в атмосфере.

По неизвестной причине именно Эвелин стала главным объектом для насмешек и издевательств со стороны детей в приюте. Хотелось бы, чтобы это закончилось на словесных измывательствах девочки, но все было куда хуже. Эвелин регулярно избивали, жестоко, свирепо и беспощадно, дети, чёртовы дети не старше пятнадцати лет издевались над хрупкой девочкой. Рин было очень больно от того, что она не может на это повлиять, как бы она не пыталась достучаться до воспитателей или детей. Это чувство бессилия перед опасностью терзало Рин изнутри, скребло в горле черным комом. Но она прекрасно понимала, что Эвелин в несколько миллионов раз тяжелее переносить всё это, поэтому она всегда поддерживала подругу, была рядом. Несмотря на всю поддержку Рин, Эвелин не выдерживала, она всё меньше желала просыпаться по утрам, зная, что её ждёт очередной день в жестоком приюте с жестокими людьми. Поэтому одним прохладным осенним утром Эвелин попросила Рин убить её.

-Пожалуйста, убей меня. – Глаза Рин округлились, и шок заставил её замереть, как статую Девы Марии, что стоит во дворе приюта. – Стащи нож с кухни и сделай это. Быстро покончи с этим.

-Погоди, что? – Рин пришлось быстро будить свой мозг от шока и брать себя в руки. – Я не могу убить тебя, нет.

-Ты разве хочешь, чтобы я страдала?

Слова подруги эхом прогремели в голове Рин и она упорхала в раздумья : «Но ведь она правда страдает в этом приюте и я могу ей помочь... или не могу. Я слишком люблю Эвелин, чтобы убить её, нет. Я готова встать на её место, готова подставить себя в качестве боксерской груши, но не могу убить. Она невероятная, мы с ней столько лет неразлучны. Последнее, что я сделаю в этой жизни – убью невинного человека, душа которого чище того горного родника, к которому мы сбегали этим летом».

-Всё ясно... ты не сделаешь этого.– Эвелин сказала это с таким разочарованием, что эти слова словно огромный метеор свалились на душу Рин.

С тех пор прошло несколько месяцев. Эвелин вела себя, как ни в чём не бывало, словно и не просила Рин отправить ее в вечный сон. Но как бы Эвелин не старалась делать вид, что всё в порядке, Рин слышала её рыдания по ночам. Она слышала, как её подруга захлёбывается слезами от боли и отчаяния, а сама Рин не могла ничего сделать, кроме как оказать поддержку и быть рядом, когда нужно. Это бессилие угнетало ее, давило со всех сторон. Пока однажды оно не улетучилось вместе с душой Эвелин.

Рин уже минут пятнадцать искала подругу по всей территории приюта в надежде рассказать ей о впечатлениях прошедшего дня и о том, что же она узнала в очередной энциклопедии. Она обыскала каждый угол в приюте и на его территории. Неизведанным остался только темный туманный лес за ним. Не долго думая, Рин кинулась бежать в самую его глубину , лишь бы найти подругу. Плохое и очень тревожное чувство засело внутри девочки, поэтому в душе ее скребли кошки. Она бежала так быстро, как могла, не останавливаясь ни перед какими преградами. Она падала, царапала руки о корни деревьев, но продолжала бежать, задыхаясь от слёз физически, а внутри её душили тревожные мысли. Руки и ноги Рин были в ссадинах и крови, волосы растрепались, дыхание сбилось настолько, что ей казалось, будто она задохнется слезами. Но одна только мысль об остановке вызывала ещё более тревожные чувства, поэтому она продолжала бежать, не понимая куда бежит. Её душа, неразрывно связанная с душой Эвелин вела её к самому близкому ей человеку.

Уже в пятый или шестой раз Рин споткнулась о какую-то лежащую на земле вещь. Но в этот раз она не встала и не продолжила бежать, ведь что-то задержало её. Что-то внутри подсказало обернуться и посмотреть, что же помешало ей. И это чувство не прогадало. Не вставая, она медленно обернулась, в глубине сознания догадываясь что произошло. И увидела ужасную картину : изуродованное тело, в котором не так легко узнать Эвелин, лежало на земле, словно тряпичная кукла, которой наигрались вдоволь и выбросили в кусты. А наигрались этой куклой очень жестоко : многочисленные порезы, глубокие раны, открытые переломы, ожоги – всё это давало Рин понять произошедшую ситуацию. Рин подползла к телу, протягивая к нему руки. Слёзы на лице давно высохли, а внутри осталось одно лишь отчаяние.

В тот момент Рин умерла внутри. Её внутренний мир ушёл вслед за Эвелин, вслед за единственным человеком, которого она любила, ради которого жила. Но больше всего её грызло чувство вины, ведь она не смогла уберечь единственного дорогого человека от ужасной гибели, от всех этих унижений, которые Эвелин испытывала на протяжении многих лет.

«Мёртвые кости... Да, это моя любовь, она скрывается, как призрак, даже не замечая моей тоски. Я хочу кричать, но я лишь плачу», – пронеслось в мыслях девятилетней девочки, познавшей жестокость этого мира во всей красе.

Со смерти Эвелин прошёл год. Разумеется, всем было всё равно на смерть маленькой невинной девочки, которая погибла в муках от рук жестоких ровесников. Но Рин было далеко не всё равно : она тяжело это перенесла, и чувство вины поселилось в её душе и осталось там до конца дней. За этот год Рин ещё глубже поселилась в своём мире, мрачном и ужасающем. Она всё реже разговаривала с кем-либо, также и улыбка, полная восторга и радости детская улыбка окончательно исчезла с её лица.

Рин спокойно жила свой одиннадцатый год жизни, когда в приют вдруг заявился странный мужчина, который представился дядей девочки, братом её погибшей матери. У них состоялся разговор, недолгий, но за это короткое время они успели настолько сблизиться, что новоиспеченный родственник даже решил забрать девочку к себе. И впервые за долгое время мрак в душе Рин рассеялся, уступив место радостным эмоциям. Непривычное чувство для девочки, но привыкать к нему было даже приятно.

Так как в приюте всем было плевать на детей, а персонал выполнял свою работу настолько некачественно, что все лентяи мира позавидовали бы, то уже через два дня Рин ехала в машине дяди в город, в его квартиру.

Не прошло и пары часов, как девочка почувствовала что-то неладное. Несмотря на всю радость от обретения дома, подозрение жило в глубине души Рин, но только сейчас вышло на первый план. Именно сейчас, когда Рин не по своей воле сидела на кухонной тумбе с прижатыми к ней ногами. Мужчина угрожающе навис над девочкой, похабно улыбаясь и пытаясь приблизиться к её губам своими. Рин уворачивалась, как могла, просила прекратить. И когда он потянулся одной рукой к груди десятилетней девочки, а вторая его рука скользнула вдоль её бёдер, Рин нащупала рядом стакан, который в это же мгновение будто оглушил мужчину. Оглушением это назвать трудно, но «дядю» этот грубый жест заметно обескуражил, и он отстранился на несколько секунд. Этих секунд хватило, чтобы Рин нащупала своими ловкими детскими пальчиками нож. «Прекрасно», – пронеслась мысль в её голове. Одно движение руки – и мужчина уже лежит на полу, истекая кровью с явно задетой сонной артерией. Это было первое убийство Рин. И далеко не последнее. Но все её деяния объединяет одно : они сошли ей с рук. Без каких-либо исключений.

Громкое судебное дело, подробности которого разлетелись по всей стране. Все были шокированы такой смелостью и решительностью маленькой девочки. Также многих изумили её невероятный интеллект и развитие. Она держалась стойко для своего возраста, выдавала такие речи, которым мог бы позавидовать каждый второй взрослый в стране. Больше всех она поразила одного из присяжных, любителя стиля 30-х годов двадцатого века и моноклей.

Рин было всего одиннадцать, а она уже познала жестокость мира, разочаровалась в людях и утратила какую-либо надежду на счастливое будущее. Её разум был полон мыслей, мрачных и грустных, но они были о реальности. Она больше не строила в своей голове радостный мир, ведь она поняла, насколько он ужасен и черств. Единственное, что ей было интересно, кроме мрачных раздумий – научные книги и шахматы. Она ночами сидела на подоконнике с шахматной доской, периодически заглядываясь на скатывающиеся по окну капли октябрьского дождя. Эти часы проведённые за игрой в шахматы очень помогли ей, когда к ней наведался очередной странный мужчина.

К этому посетителю Рин не неслась со всех ног с интересом и воодушевлением. Она, наоборот, нехотя и медля прошла в нужную комнату. Переступив порог комнаты, Рин тут же вцепилась своим зорким взглядом в образ мужчины, представившегося профессором Виллоу*, изучая его и цепляясь вниманием за детали : карманные часы, монокль, трость. Мужчина пытался завести разговор с девочкой, но она была отстраненной : пропускала его слова мимо ушей, не отвечала на вопросы. Но он не давил на неё, что к моменту следующей встречи заставило Рин согласиться на разговор.

Несколько месяцев мужчина навещал Рин, и за это время они успели сблизиться. Его поразило её мышление, речь — да и в целом, она поразила его. Они много разговаривали о науке, различных теориях и космосе. И в один день он предложил Рин сыграть в шахматы. Глаза её загорелись при одном упоминании игры, и она тут же согласилась. Игра их длилась долго и была напряженной, ведь на протяжении почти всей игры они шли практически на равных. Когда игра подошла к концу, атмосфера в комнате накалилась от силы, исходящей от двух кипящих раздумьями голов. Взгляд обоих напряженно цеплялся за шахматную доску, на которой вот-вот готов был разразиться пожар.

-Что ж... – Задумчиво протянула Рин, делая движение над фигуркой шахмат, словно над марионеткой. – Шах и мат.

-Принимаю поражение. Поздравляю, ты обыграла трехкратного чемпиона Норвегии по шахматам. – Мужчина встал, чтобы пожать Рин руку. В этом маленьком жесте и проявилось все то уважение, которое двадцатипятилетний мужчина испытывает к одиннадцатилетней девочке из забытого всеми богами приюта.

Профессор Виллоу показал маленькой Рин, что ему можно полностью доверять, и хотя девочка всё ещё не могла оправиться после травмы от неудавшегося изнасилования, она всё же доверилась ему, позволила вызволить себя из ужасного приюта, превратившего ее жизнь в ад. Рин было двенадцать, когда она зашла в огромный особняк профессора Виллоу, владевшего этим старинным родовым поместьем. Сам профессор был наследником древнего дворянского рода и жил аристократии, но Рин не подпускал близко к высшим слоям общества, оправдывая это тем, что она слишком умна для этого.

В доме профессора Рин читала книги из огромной библиотеки, которые копились на протяжении многих веков; в этой же библиотеке она занималась по старым учебникам; проводила много времени в обсерватории, наблюдая за небесными светилами ясными летними ночами; много гуляла не только по поместью, но и за его пределами : спускалась по холму к реке, преодолевала мост и уходила на долгие, дальние прогулки в поле. Несмотря на большое количество работы, профессор Виллоу много времени проводил с Рин. Он обучал её в библиотеке, оказывал помощь при необходимости, а за ужином они делились друг с другом новыми знаниями, открытиями. У них были теплые дружеские отношения. Рин была для него не дочерью, а скорее, младшей сестрой : он не читал ей нотаций, не отчитывал, он просто общался с ней на равных, ведь в его глазах она этого заслужила.

Годы шли, Рин становилась старше, она постоянно развивалась, получая новые знания, которых ей всегда было мало. Когда ей исполнилось пятнадцать лет, среди почты она нашла письмо от отца, написанное им перед смертью, из которого Рин узнала причину смерти обоих родителей, что стало для нее ударом. «Получается, что они умерли из-за меня?» – эта мысль не давала девушке покоя. К письму также прилагалось завещание : всё небольшое имущество родителей переходило к Рин, в том числе маленький дом в горах Норвегии. Не долго раздумывая, девушка решила посетить родной для родителей дом.

Уже через пару дней после прочтения завещания, Рин бродила по небольшому дому родителей. В нём всё осталось как прежде, только огромный слой пыли и паутины, да пауки с насекомыми отличали дом от того рокового дня, когда история этого места оборвалась одним шагом Грегори. Девушка долго бродила по грязным комнатам, разглядывая запачканные временем и отсутствием всякой жизни предметы мебели и декора. Нашла она и обсерваторию отца, и в голове всплыла картина, которой никогда не суждено сбыться : отец с дочерью наблюдают за космосом, папа делится с дочкой своими знаниями, а гордость так и переполняет его душу, пока в душе Рин возрастала боль, вина и разочарование.

Успокоившись, девушка вышла на улицу и направилась в сторону леса, чтобы прогуляться и привести мысли в порядок. Поток размышлений прервал странный парень лет семнадцати, решивший заговорить с Рин, несмотря на её мрачный вид, который так и кричал : «Не подходи!». Девушка позволила незнакомцу завести разговор, в ходе которого выяснилось, что парня зовут Зен*, и что он знает Рин по громкому судебному делу пятилетней давности. Уже через пару часов общения Зен предложил девушке сходить в место, где местная молодежь проводит свободное от скуки время. Крепче сжав складной нож в кармане зимнего пальто, девушка последовала за парнем в глубину леса.

-Секта? Серьёзно?

-Эй, не секта, а общество вообще-то! – Громко поправила Рин яркая девушка из компании, в которую Зен затащил нашу героиню.

-Нет, это секта, при том, убийц. – Пока общение с новой компанией у Рин не заладилось, но уверяю вас, что она еще последует за их идеологией. – Можно уточнить? Вы выслеживаете насильников и педофилов, чтобы отомстить им смертью с жестокими пытками?

-Формулировка неверна, но в целом ты права. – Ответил Зен, глава этой секты... то есть общества. – И мы хотим, чтобы ты к нам присоединилась. Видишь ли, с каждым из нас случилось что-то ужасное в раннем возрасте. И каждый из нас мстил своему обидчику убийством. Мы собрались воедино, чтобы продолжить наше дело, наше призвание. -Призвание..?

-Да. Не зря ведь именно нам, и тебе, были посланы эти жестокие испытания. Они были посланы нам, чтобы мы нашли своё призвание. – Хоть Рин и настораживали странные оправдания преступлений, но что-то её держало, не давая уйти. Что-то её привлекало во всем этом.

-Поэтому мы предлагаем тебе испытание. – С этими словами парень из секты привёл к Рин связанного молодого человека. – Убей его.

-Я не буду убивать ни в чем невинного человека. – Холодно ответила Рин.

-Тогда посмотри на это.– Зен показал девушке видео на смартфоне, на котором парень насилует маленькую девочку, пока та истошно кричит от боли. Тот самый, который сейчас стоит перед ней на коленях, связанный.

Рин тут же поменялась в лице. В голове всплыли воспоминания. «Это могло произойти и со мной. Я могла бы оказаться на месте той девочки с видео, я бы точно также кричала и сопротивлялась. Но та девочка оказалась менее решительной, но это ещё не значит, что она заслуживает этой участи».

-Полиция отказалась браться за это дело. – Словно подливая масла в огонь, тихо произнёс Зен.

С молниеносной скоростью Рин схватила нож из кармана, воткнув его в горло насильника. Со всех сторон послышались аплодисменты участников секты, к которым только что присоединилась Рин.

Приняв решение пожить самостоятельно, Рин продала старый дом родителей и купила квартиру на окраине ближайшего города (не без помощи профессора Виллоу, разумеется). Поселилась она в не самом благополучном районе, но это не пугало ее, ведь предметы самообороны всегда были в карманах. Теперь она числилась в забытой, старой школе неподалёку. Там же она нашла четырёх подруг, с которыми сблизилась, и тогда образовалась их компания из пяти уставших от жизни человек. В выпускном классе, когда жизнь заметно потрепала их всех, они начали разрабатывать план группового самоубийства. Или не совсем убийства.

Дождливая осенняя ночь, маленькая потрепанная квартира Рин, и пять девушек в ней усердно генерируют идеи. Они все были хорошими подругами и часто собираются у кого-нибудь дома, ведь почти все живут самостоятельно. Они познакомились в школе и с тех пор практически неразлучны.

-Что насчёт того, чтобы задействовать мою секту? – Предложила Рин, которая как обычно была мозговым центром.

Днями и ночами подруги разрабатывали план по инсценировке собственной смерти. Мозги каждой кипели от раздумий, выдавая самые безумные затеи. Но ведь самые безумные затеи – самые лучшие, не так ли? Через месяц, в начале декабря, у них был готовый план, разработанный до мелочей.

-Что ж...– Начала Рин. – Я привожу вас в секту как своих соратниц и до лета мы продолжаем жить обычной жизнью, пока профессор Виллоу подготавливает все необходимое. Да, Моника и Мейвеллин, я помню, что вы отказываетесь активно участвовать в делах секты. А вас, Виктория и Настя, как я понимаю, придётся провести во все самые тёмные делишки. В начале лета не без помощи профессора Виллоу, на секту выходит полиция. Тогда каких-то участников поймают, кто-то по законам секты покончит с собой, мы в их числе. Но, в отличие от остальных, мы уже к рассвету будем на другом конце земного шара. Все детали проработаны и прописаны, отправлены профессору, он скоро приступит к приготовлениям. Всё понятно? – Четверо девушек кивнули в знак согласия. Всех их терзали тяжелые чувства, объяснить которые никто не в силах, но все они понимали это, поэтому держались вместе.

Так, в начале июня Рин стала Каролиной.

Сейчас Каролина живёт в своём собственном старинном особняке с профессором Виллоу, с которым она не теряла связи всё это время, что жила в городе. Особняк её был старинным, наполненным историей, а значит, выполнен во всех лучших традициях готического стиля. Жилище Каролины было ей под стать, оно выражало в себе всю тьму её души. Особняк был высок, а классические элементы готического стиля – вытянутые окна; устремленные ввысь шпилеобразные башни на многоскатной крыше; кованые элементы, украшающие фасад и крышу, а также многочисленные арки и полуарки; колонны, тянущиеся вверх – добавляли зданию высоты и утонченности, и создавалось ощущение, будто дом тянется выше, в небеса, как Каролина тянется за знаниями. Особняк был таинствен как и его обладательница, и древний как история, что хранится в нём. Древность здания подчеркивают растения, что распластались по ограде, скрывая все тёмные дела, что происходят за ней. А тёмных дел тут происходит немало.

Из всех женщин в этой пятёрке Каролина наиболее приближена к черному рынку. Именно она и её люди занимаются продажей и транспортировкой человеческих органов; она лично заметает многие следы, а также добывает информацию, взламывая базы данных и личные архивы противников.

Также среди подруг она выделяется особой внимательностью и зорким глазом, не упускающим ни одной детали.

Впятером девушки заходят в кабинет, находящийся в их заведении. Они веселы, Мишель и Джесс смеются в приподнятом настроении. Их ждёт долгое обсуждение грядущих дел, но сейчас они ни о чём не думают. И только Каролина, открыв дверь, всматривается в помещение.

-Ложись! – Кричит Каролина, отталкивая Мишель и Джессику от дверного проема, а их смех тут же приобрёл истеричный характер. Из кабинета сразу же посыпались выстрелы. Быстро среагировав, Тори и Ася взялись за ружьё, через мгновение к ним присоединилась и Каролина.

Теперь двое стрелков сидели связанные, с кляпами во ртах, в кладовом помещении. Совсем скоро им посчастливится лицезреть комнату для пыток в доме Каролины, но пока девушки отходят от произошедшего : Ася закурила, Тори и Мишель открыли коньяк, и лишь одна Каролина оглядывала помещение, чтобы понять, как сюда пробрались двое горе-киллеров.

-Судя по всему, они пробрались через вентиляцию, так как дверь мы закрыли. – Заключила она.

-Как ты вообще их заметила. – Спросила Ася, которая курила уже вторую сигарету.

-Ящик стола был чуть приоткрыт, и ручка была не под тем углом. Скорей всего они искали что-то в документах. – После этой фразы в комнате повисло молчание.

-Хорошо хоть кляпы я купила новые, специально для таких ушлепков... – Произнесла Тори, допивая очередной бокал коньяка.

Что касается уже упомянутой комнаты пыток... Это большое помещение в подвале особняка Каролины. Если под домом находится винный погреб, то под кладбищем комната пыток, которую Каролина заняла как помещение для своих убийств.

Схватив нож со стола, девушка засунула его меж зубов связанного парня и начала крутить нож. Жертва её сразу завопила от адской боли, а Каролина продолжала свои зверские движения. Этот парень пытался убить не только её, но и её подруг, так что ему достанется сполна. Далее, этим же ножом она начала срезать его ногти. Сломав парню ключицы, она заменила нож на иголку, попрочнее закрепила человека на месте его пыток и ткнула этой иголкой в зрачок жертвы. Кровь, крики, Каролина.

На момент нашей истории, Каролина уже несколько лет живет с профессором Виллоу, как тогда,когда она была маленькой девочкой. Отношения их с каждым годом становились всё крепче, знаний всё больше, хоть и видится они стали реже из-за вечной занятости обоих. Профессор оберегал Каролину, как младшую сестру, а она доверяла ему, как старшему брату. Он не смог заменить ей семью и избавить от тьмы в ее душе, ведь никто не мог этого сделать. Но всё же он был близок к этому, а потому был близок Каролине.

Частые одинокие прогулки вдоль реки и полей, что разместились рядом с ее жилищем, в течение которых Каролина много размышляла о чём угодно : науки, космос или же проблемы её бытия. Нечасто она вспоминала своё тяжёлое прошлое, но всё же случались такие моменты, когда она осознавала, через что ей пришлось пройти будучи маленьким ребёнком. Этот груз прошлого никогда не покинет её, так что осталось только принять его, вынести уроки из испытаний, которые сделали ее сильнее.

Сильная духом и целеустремлённая, за плечами этой девушки множество испытаний, но приняла она их с достоинством, выдержав все трудности.

Умна не по годам, она постоянно тянется за знаниями, которых ей всегда будет мало. Любознательна, всегда узнает истину. Внимательна и осторожна, она всегда убережет подруг от опасностей.

«Смерть стоит того, чтобы жить,

А любовь стоит того, чтобы ждать». 

_________________________________________________________________________________Примечания :

*Эпиграф - строки из песни группы Måneskin "CORALINE", переводятся как "Но она знает истину, идти вперёд - это не для всех. С сердцем, расколотым пополам, уже холодно. Она ребёнок, но ощущает подобие груза, и рано или поздно она сломается. Люди скажут: "Она ничего не стоит". Ей не удаётся даже просто выйти за порог, но однажды, в один прекрасный день у не всё получится".*Дити - мать демона в иудаизме*Грегори - падший ангел*Виллоу - ядовитое дерево

*Зен - греческое имя, означающее смерть