I часть.
В темноте тихо журчала вода. Её переливы, дребезжащей от тёплого летнего ветерка, освещала сытая от светлоты сегодняшнего неба Луна. И правда, сегодня было очень тепло и светло, даже тени, что обычно проскакивают где-то сбоку, вовсе не беспокоили сидящего на пирсе парня, думающего о чём-то непостижимом.
Скучающий вид и прикрывающиеся веки четко давали знать - бессонница: голова снова пухнет от переполняющих детский мозг мыслей. "Никто меня не понимал. Ни-ког-да", - протянул надломленным голосом шатен, нарушая идиллию вокруг. Ветер подул сильнее, трава зашуршала, словно гложа его поломанную душу. Нос снова вдохнул прохладный ночной воздух. Легкие сжались, но всё-таки резко выдохнули уже достаточно задержавшийся в них воздух.
Вдруг парень услышал чьи-то шаги, ступающие по мягкой траве прямо к нему. Блядство.
- Дадзай, снова ты убежал, вот прошмандовка! Говорил же, посреди ночи не выходить. Мало ли что тебе в голову взбредёт. - Увидев пессимистичный взгляд глубоких, но таких родных глаз, седоволосый мужчина тихо вздохнул - Я же о тебе беспокоюсь, дурень пустоголовый. А ну марш домой, - по-доброму ругаясь, дряблый старичок приближался к юноше, норовя ухватить его за ухо и потащить в дом.
- О-джи-сан... Ай-ай-яй, - дедульке всё-таки удалось ухватить его за ухо.
- Что? Не нравится? - Он потянул сильнее. - Эх, буду я ещё ключи на видном месте оставлять!
Дадзай усмехнулся, но тут же пожалел, когда шершавая рука потянула за его ухо с новой силой. Откуда же столько мощи в дряблом старичке?!
Дверь в дом захлопнулась, и Осаму, заваливаясь внутрь и задевая все рыболовские снасти, стоящие в прихожей, не забыв проскулить излюбленное "ай-ай-яй", тут же попытался скорее скрыться в своей комнате от занудствований деда.
- Ишь дёру дал! Осаму-Осаму, вот доиграешься ты и не только... - Дед прикрыл рот ладонью. Так говорить нельзя. - Ну короче, доиграешься, и веником тебя отлуплю, - напоследок сказал он.
И нет, вы не подумайте, Коджи Огай никогда не бил своего внука, просто любит разбрасываться угрозами, так, по-доброму.
Малец, обрадовавшись успешной попытке сбежать из лап "медведя", сидя у двери, ехидствовал, строя планы о том, как бы в следующий раз ему выбраться из дома. Подумать только, с недавнего времени дед и ручки с окон поснимал. Дожились! И чего это он так печётся... Подумаешь, от него отказались родители из-за какой-то там болезни. Подумаешь, эта болезнь у него в голове. Подумаешь, его преследуют странные мысли...
Подумаешь, он мыслит чуть-чуть иначе.
Ведь если на чистоту, он обычный здравомыслящий человек. Ну да, немного чудаковатый, ну да, один раз хотел покончить с собой, спрыгнув в озеро, зато плавать как рыба научился. Ну да, специально делал себе больно, подставляя руки под горячую воду, хлещущую из крана. Это всё в прошлом.
С дедушкой ему хорошо, он никогда не посмеет разочаровать его такими выходками. Он его любит, и было бы славно, если бы он его понял и разрешил выходить, когда ему плохо.
Нет. В конце концов, всё сводится к тому, что он опять никем не понят.
В груди Осаму болезненно защемило. Сердцебиение участилось, а в глазах начало плыть. На ватных ногах тот еле дополз до тумбочки и, ухватив тёмную коробочку, достал из неё таблетку. Он положил её на язык и, сморщившись от горечи, кое-как проглотил.
Разум затуманился.
Проснулся он на полу возле кровати. Голова жутко болела. Он резко подскочил и замер...
***
- Я не помню что увидел потом, но это был последний раз, когда я его виде...Слышал, - Голос надломился, было понятно, что юноша ещё немного, и скоро заплачет - С этого момента я действительно потерял смысл жить.
- Очень и очень печально, - произнёс темноволосый врач, на лице которого красовалась какая-то странная ухмылка. Он наконец-то разговорил это шестнадцатилетнее дитё.
- Мори, вы как всегда оставляете сомнения в своей компетенции как врача.
Хриплый смех раздался по светлому кабинету. Осаму подозрительно осмотрелся по сторонам и нахмурился.
- Милый Осаму, если бы я был недостаточно хорош как врач, то я бы сейчас до сих пор тух в Японии.
- Вы и так тухнете, только в России, - парировал Дадзай.
- Ну-ну, - протянул Мори. Я работаю в этом селе потому, что так вынуждают обстоятельства, да и работёнка здесь лёгкая. - Мужчина чуть-чуть подумал, просмактовав предложение на языке, и всё же сказал - Или ты хочешь опять отправиться в приют? - Огай с напускным удивлением приподнял брови.
- Нет, - сказал, как отрезал, Осаму.
- Вот и славно, лето скоро заканчивается, вроде бы я тебя отлично поднатаскал по русскому языку, будешь почти как свой, не переживай.
- По этому поводу мне уж точно не стоит переживать. Правда, я не уверен насчет своего психического состояния. Ну и также не уверен в своих знаниях. Я почти год провёл в твоей домашней лечебнице, - Он закатил глаза, - наверняка сильно отстаю по программе, да и не знаю я вообще, какая здесь программа, - как-то странно и быстро протараторил он.
- В той школе учится сынок Коё... Ох, прекрасная дама, к слову! - Огай вздохнул, - Так вот о чём я, ты с ним можешь подружиться, он тебя всему и научит, главное не веди себя как придурок.
- Ну... Ладно. - Осаму замолк, а после тихо произнёс, - Что думаешь насчет увеличения дозы?
- Нет.
Юноша долго смотрел из-под лобья. Минута. Две минуты. Мори всё не сдавался и не отводил взгляд от таких знакомых и тёмных, словно в них утонула сама вселенная, глаз. У него самого такие же, и если честно, огромное удовольствие - так беспрепятственно смотреть и пытаться разглядеть после большого взрыва в этой вселенной звёзды. Молчание заполняло комнату и, в конце концов достигнув максимальной концентрации, стало давить слишком сильно. Первым сдался шатен.
- В таком случае я пойду, - прикрыв глаза волосами одним легким и привычным движением головы, он уткнулся в пол и, встав со стула, вышел из кабинета.
Мори проводил его скучающим взглядом. Честно, он дал себе обещание ещё в тот момент, когда забирал дрожащего мальчика из приюта, что изменит его, но это оказалось куда сложнее, чем он думал.
Продолжение следует...
Главы будут выкладываться как минимум раз в неделю.