Глава 20. «Если бы ты знал»
Они сидели на крыше старого дома, где Саид жил ещё до никаха. Под ногами потрескавшиеся доски, над головой — звёзды, между ладонями — по стакану чая. Тишина деревни уже обняла улицы. Только вдалеке залаяла собака и стихла.
— «Ты часто стал задумываться,» — сказал Халид, сделав глоток. — «Раньше ты даже на закат не смотрел, а теперь зависаешь на звёзды как поэт.»
Саид усмехнулся.
— «У меня теперь дома поэтесса. Приучаюсь.»
Пауза. Потом, тише:
— «Ты помнишь, как я тебе звонил, но ничего не говорил?»
Халид кивнул.
— «Думал, у тебя связь обрывается. Или ты с горы не можешь выбраться эмоционально.»
— «Нет. Просто... я не знал, как говорить. Я знал, что люблю её, но боялся испортить. Одним словом. Одним неверным тоном. Понимаешь? Я был как подросток с серьёзными намерениями.»
Халид присвистнул.
— «И всё это ты не сказал ей, а молчал в трубку, как глухонемой Ромео?»
Саид улыбнулся, но быстро посерьёзнел.
— «Мне казалось, если она почувствует тишину — поймёт. Что я здесь. Что я думаю о ней. Что я хочу быть рядом.»
— «А она?»
— «Она брала трубку. Не ругалась. Иногда даже шутила. Я влюблялся с каждой её паузой. Но до сих пор не знаю — поняла ли она тогда, насколько глубоко я попал.»
Халид замолчал. Потом спросил:
— «Ты сейчас счастлив с ней?»
Саид задумался.
— «Да. Но страшно. Потому что чем ближе становишься — тем больше боишься потерять. И прошлое... иногда дёргает за рукав.»
— «Ты про Алию?» — тихо, но прямо.
Саид кивнул.
— «Я не думал, что она появится. Не здесь. Не сейчас. Но если она вдруг скажет... или если Джийна узнает не от меня...»
— «Ты должен рассказать сам. Пока это не сделала деревня.»
Саид закрыл глаза.
— «Я просто хочу быть с Джийной честным. Но боюсь, что если скажу — разрушу её доверие.»
— «А если не скажешь — разрушишь себя.»
И снова тишина. Горький чай. И небо, в котором звёзды уже начинали дрожать — как будто тоже слушали.
Саид молчал. Ветер тронул край его джеллабы, чай остыл в ладонях. Халид кивнул сам себе — пора.
— «Знаешь, я тут пока сидел и умничал, сам подумывал, а не лицемер ли я.»
Саид поднял бровь, с интересом.
— «Я же с Лейлой... мы уже почти как пара. Болтаем, встречаемся в кафе, её мама уже догадывается, моя — молится. А я до сих пор не сделал ни катыб, ни даже официального разговора. Просто потому что... страшно. И вроде как хочется быть уверенным.»
Саид кивнул, спокойно.
— «Ты её уважаешь?»
— «Больше, чем кого бы то ни было. Она — огонь, брат. Иногда сжигает, иногда греет. Но с ней я чувствую, что живу. И каждый день рядом с ней — как будто я ближе к себе.»
Саид усмехнулся:
— «Ты только что сделал никах своими словами.»
Халид прикусил губу. Потом вздохнул:
— «Но мы по факту — два взрослых человека, которых уже начинают обсуждать. А я-то знаю, что это не халяль, вот так держать её в подвешенном состоянии. Ни туда, ни сюда.»
— «Так зачем тянуть?» — спросил Саид просто. — «Ты уже в сердце её выбрал. Остаётся сказать "Бисмиллях" вслух.»
Халид засмеялся.
— «Я ждал от тебя цитату, брат. Спасибо за прозу.»
— «Если серьёзно... — добавил Саид, глядя в небо, — вера — это не только намаз и пост. Это и честность в намерениях. Если ты её хочешь как жену — действуй. А если нет — не задерживай.»
Халид кивнул. Потом добавил:
— «Я хочу. Просто хочется, чтобы это было красиво, достойно. Без шума. Но по-настоящему.»
— «Иногда "по-настоящему" — это когда ты просто держишь её за руку перед имамом, а не за лайки перед подписчиками.»
Они оба рассмеялись.
Пауза. Тишина.
И тогда Халид выдохнул:
— «Значит, делаю. В ближайшие дни. И пусть Аллах ведёт.»
— «Аминь,» — ответил Саид.