𝑀𝑜𝑜𝓃𝓁𝒾𝑔𝒽𝓉 [bnha]

Герои существуют, чтобы спасать мир...
Злодеи же существуют, чтобы его разрушать...
...От этих слов меня тошнит.

За пару часов детального разъяснения о нынешнем положении дел во внешнем мире, а также: кого из себя представляют «герои» и «злодеи» на законодательном уровне, девушка начала усердно размышлять. Если она не ошибается, а злодеи не врут, то с момента её заключения в состоянии искусственного сна прошло... скажем так, очень много времени. Сверив даты в уме, так называемые «причуды» появились несколько сотен лет назад, и, примерно, столько же она не была во внешнем мире из-за заточения в капсуле, хотя, и до заключения она никогда не выходила за пределы лаборатории. Но несмотря на эти шокирующие новости, к удивлению Лиги злодеев, девушка лишь хихикнула и легкомысленным тоном отметила: «Геройские комиксы стали реальностью: не зря я проспала все это время». На что злодеи ответили неловким молчанием, сомкнув губы в тонкую линию.

В первое время злодеи и не думали, что девушка умеет проявлять эмоции, и более того — улыбаться, когда впервые увидели её каменное, словно высеченная из белого мрамора, лицо. Они также и не забыли тот животный инстинкт, который яро предупреждал их об опасности, стоило ей насторожится против них.

— Мое имя... дайте подумать... Зовите меня Акира. Хоть это для вас и вымышленное имя, но, тем не менее, рада знакомству. Буду признательна, если вы решите не пытаться меня убить, ха-ха~

«Говорит в таком тоне, словно каждый день сталкивается с злодеями, хотя только недавно узнала о их существовании», — именно такие мысли крутились в головах тех, кто не был лишён благоразумия в данной ситуации.

Если можно было описать Акиру в общих чертах, то она, на первый взгляд, молчаливая и осторожная, из-за чего создаётся впечатление, что она обдумывает несколько важных вещей одновременно, потому к ней злодеи в первую встречу отнеслись весьма серьезно. Однако, на деле она довольно улыбчивая личность, легкомысленная и, откровенно говоря, глупа настолько, что даже тошнит. Ну вот как нормальный человек осмелиться невозмутимо болтать с преступниками, а тем более — шутить в их присутствии? Неудивительно, что она так и не испытала смущения при появлении в голом виде, потому что не смела думать о принципах и общепринятых норм.

Даби — человек, наиболее проницательный и рассудительный в их компании, с каждой минутой, проведённой с девушкой, все больше и больше терял свою благосклонность к ней. Она вела себя так по-детски бестолково, что он даже начал подозревать её в превосходном притворстве, но пока делать поспешные выводы не решался.

Даже если Акира вела себя глупо, нельзя было не отметить, что это была привлекательная глупость, никак не отталкивающая. При наличии её обаятельной внешности и улыбки, она могла бы походить на милую глупую сестрёнку из бисёдзе-игр*. Словно её персонаж вырезали и вставили в эту жёсткую реальность, никак не соответствующей её характеру.

(Прим. Биседзе-игра или симулятор свиданий — это жанр, в котором главной целью является достижение успеха в отношениях с интересующим тебя человеком (персонажем). В игре много персонажей на выбор, которые готовы для создания романтической связи. Популярны в Японии как для мужчин, как и для женщин.)

Злодеи быстро привыкли к её неординарной личности, лишь потому, что в их компании была такая же неординарная личность — Тога. Наверное, они бы вполне могли бы стать близнецами, лишенные разумной содержательности, если бы Тога не была маниакальной психопаткой-злодейкой, тащащийся от вида крови и жестокого расчленение своих жертв. А так, конечно, они бы стали прекрасными составляющими.

— Интересно, снаружи все ещё продают рамен? А онигири и жаренные кальмары? Было бы очень грустно, если бы за эти годы они обесценились на рынке, — говорила девушка сама с собой, идя рядом с Лигой, вместе выбираясь из старой лаборатории.

Такие злодеи, как Спиннер и Мистер Компресс, иногда отвечали на вопросы, в отличии от других. С Тогой же девушка пыталась избегать общения, но все же это было неизбежно; неосознанно навязчивая Тога сама пыталась завязать «девчачий» разговор с незнакомкой, и та смущенно отвечала на вопросы, выглядя при этом неуютно.

Тога засмеялась за очередной милой реакцией Акиры, когда та отвернулась от злодейки, словно стыдясь её предыдущих слов о её привлекательном личике. Но только Даби по чистой случайности в заметил мимолетное изменение на её лице, никак не связанное с невинным смущением.

Это было лицо дьявола.

«Что?» — Даби несколько раз моргнул, но прежняя картина уже развеялась, словно была иллюзией. На месте дьявола снова очутился милый и невинный ангел, густо краснеющий со слов Тоги о «любимых частей тела», при котором неловко сжимала кулачки. В тот момент, когда Даби посмотрел на Акиру в сомнениях, а та поймала его взгляд на себе, он поспешно вернул своё прежнее самообладание, отвернувшись. Чтобы там он не увидел, это не его дело, да и это ничего и не изменит. И вообще, в темноте всякое может восприниматься по иному.

Даби окончательно забыл об этом незначительном происшествии уже на выходе из лаборатории. Открыв тяжелые железные двери, на поверхности которых выросли плющи и зеленый мох, они крепко зажмурились, стоило яркому лучу солнца упасть на них, ослепив на мгновение. Моргнув пару раз, они осмотрелись: вокруг заброшенной лаборатории был густой лес, на другие здания и человеческие постройки не было и намёка. Тихий лес в горах — самое место для таких персон, как они.

— Итак, мы пришли, — скрипучим голосом заговорил Шигараки Томура впервые за долгое время после того, как девушка из капсулы поведала им об отсутствии силы лидеру. Голос его был необычно безразличен. Вдруг, он, не поворачиваясь, резко поднял руку вверх на уровне своей головы, отдав молчаливый сигнал.

Уже за две секунды Тога и Спиннер смогли прижать свои холодные орудия с двух сторон к тонкой шее новой знакомой, избавившись от прочих эмоций, словно их никогда и не было. Акира, удивленно хлопающая белоснежными ресницами, посмотрела на Шигараки глазами цвета ртути, вопросительно наклонив голову набок.

Томура медленно подошёл к девушке на расстоянии руки и бросил на неё холодный взгляд. Долгое время рассматривая её лицо, он наконец заговорил:

— Ты меня реально раздражаешь. — Сквозь мертвые пальцы его отцовской руки на девушку смотрела алая бездна из крови. — Знаешь, ты третий человек, которого я ненавижу больше всего. Первый — сопляк-недогерой, у которого в голове зеленая капуста вместо мозгов, однажды посмевший встать у меня на пути. Второй — такой же высокоморальный ублюдок по имени Пятно, который проводит свои беззаботные дни, отсиживаясь в тюрьме, ну а третья — ты. Бездарная, тупая, заносчивая, все эти годы хранящаяся в морозильнике, как крабовые палочки с истёкшим сроком годности. Если бы меня спросили, кого я ненавижу больше всего, то ответом был бы третий вариант. Теперь понимаешь, насколько ты раздражительна, аж превзошла всех двоих в моем списке? Не понимаю, о чем вообще думал Учитель и Доктор, отправляя меня искать тебя... Я решил понаблюдать за тобой ещё немного за это время, но...

— Подожди, я...

— С меня хватит. Это твой конец, — немедленно отрезал он, и из шеи девушки брызнула алая кровь, окрасив в красные пятна бледное лицо Шигараки Томуры.

Четкая и глубокая рана на шее обильно кровоточила. Пострадавшая от острого ножа сонная артерии сделала невозможным спасти человека от смерти, даже путём срочной операции. Тело девушки, по виду не достигшее даже двадцати лет, глухо упало на колени, а затем на прохладную почву под ногами. Её лицо так и застыло в немом вопросе, а по приоткрытому рту стекала кровь, окрасив некогда белые зубы в карминовый цвет.

Проверив ещё раз её пульс, Спиннер молча и мрачным выражением лица кивнул лидеру.

— Что ж, идемте. Меня уже подташнивает от этого места.

Никто ничего не сказал. Они далеко не невинны, чтобы устраивать трагедию по каждой убитому ими жертве.

Все послушно последовали за лидером, оставляя бездыханный окровавленный труп за своими спинами. Каждый ощущал какой-то неприятный осадок, увидев последнее выражение лица девушки, которая, казалась, в замешательстве от действий Томуры Шигараки. Сам же злодей не ощущал ничего, кроме раздражения, стоило вспомнить её улыбку, наполненную счастливой беззаботностью. Говоря прямо, он ненавидел улыбки. Легче смотреть на страдания, чем на счастье людей. При виде страданий других, он хотя бы не чувствовал зависть.

Внезапно они все остановились. Злодеи посмотрели на друг друга в замешательстве, с широко раскрытыми глазами, прислушиваясь к каждому шороху. Их острый слух, сосредоточенный на максимум, уловили слабые звуки позади себя. Но что это могло быть? Ведь они не прошли и двадцати шагов от здания, оставив после себя свежий труп. Неужели дикие звери смогли прибежать так быстро на запах крови?

Круто развернувшись, они увидели... нечто.

— Бог ты мой.

***

Говоря прямо, это было больно.

Ну ещё бы! То чувство, когда собственно производимая субстанция выплескивается наружу, а мозг быстрыми темпами перестаёт функционировать из-за отсутствия крови, мягко говоря, довольно болезненное. При разрезе сонной артерии человек умирает довольно быстро, без лишней драмы в течении десяти ударов сердца, максимум — сорок секунд. В какой-то момент Акира даже увидела нескончаемую бездну, вместо так называемого «белого света». Поняв, что она опять умерла и снова регенерирует, она заставила себя пошевелиться. Сознание вернулось, как только регенерировали жизненно-важные органы, в том числе и разрезанная сонная артерия.

Поднявшись с земли, она открыла глаза и увидела перед собой застывших злодеев с широко распахнутыми глазами. Демонстративно хрустнув недавно перерезанной шеей, Акира приподняла губы в широкой улыбке, даже если испытывала далеко не самые радостные чувства.

— Я же просила вас... не пытаться... меня убить, черт возьми, — недовольно прошипела Акира сквозь зубы, и, схватившись за своё исцелившейся горло, несколько раз тяжело кашлянула, отхаркивая остатки крови, попавшее в горло и легкие.

Кровь упала на землю, а остатки красной жидкости, попавшие на подбородок, были легко вытерты рукавом плаща. Если бы не сохранившая кровь вокруг тонкой шеи, то никто бы в жизни не поверил, что там минуту назад была перерезана шея, из-за чего почти невозможно выжить в нормальных обстоятельствах.

Тога, знавшая человеческую анатомию лучше, чем кто-либо другой, в неверии не могла найти подходящих слов, дабы описать своё потрясение. Долгое время убивавшая серийная маньячка ещё ни разу не была свидетелем спасения человека, у которого была повреждена самая уязвимая часть тела, а убивала она куда больше раз её товарищей по злодейству.

Не выдержав, юная злодейка от радости визгнула, счастливо подпрыгивая на месте. Она думала, что наконец нашла себе идеального партнера, покрытого таким прекрасным цветом крови, делающего из Акиры на глазах Тоги практически богиню красоты. Она размышляла, сколько времени она сможет играться с ней, сколько времени сможет резать её снова и снова, при этом имея шанс бесконечно долго испытывать эти невероятные ощущения высшего удовлетворения! Из-за таких мыслей её щеки быстро порозовели, дыхание стало прерывистым, а взгляд застелила пелена возбуждения. Ещё ни разу в своей жизни Тога не чувствовала себя так взволнованно.

Но что насчёт остальных? У всех конечно же, были собственные мысли на счёт того, что умерший человек буквально воскрес прямо у них на глазах. Но всех их объединяло одно — потрясение. Больше всего был шокирован Шигараки, и в то же время он был наименее удивлён увиденным. Потому что он возможно знал, где-то в глубине его черствой, прогнившей души, что Учитель никогда не ошибался. Несмотря на собственные сомнения, он бы никогда не подумал, что человек перед ним может регенерировать до такой степени, что даже сильнейший Ному не сможет после такого выжить.

А что произойдёт, если он оторвёт ей голову? Сможет ли она исцелить позвонки и кости? А если он оторвёт ей сердце? Сможет ли она восстановить заново новый орган, или оторванное сердце само вернётся к телу? А что произойдёт, если он использует свою причуду на ней? Сможет ли она вообще выжить? Насколько сильно она может регенерировать? Исходя из того, что он знал, ускоренная регенерация имеет свои пределы. Некоторые могут восстановить конечность, но не голову, а большинство лишь внешние поврежденные ткани, такие как неглубокая рана или царапина. А есть ещё те, кто не могут исцелять кости, но могут исцелить жизненно-важные органы и мягкие ткани. Ну, а каков предел человека перед ним? Все это ему ещё предстоит проверить на практике. Не спеша.

Предвкушая приятное зрелище, Шигараки с легким презрением
спросил:

— А ты смотрю, врешь отменно. Разве ты не говорила, что у тебя нет сил, и что ты обычный человек?

— А я вам и не врала, разве нет? Просто вы все интерпретировали мои слова по-своему, — не посмотрев на него, ответила она, рассеяно вытирая брызнувшуюся кровь с белоснежных волос.

— Что ты нес...

Затем Шигараки понял. И не только он, но все вспомнили тот момент и застыли.

«У меня нет силы, которую вы ищете».

«Я бесполезна и слаба, потому что я практически обычный человек».

Сила, которую они ищут?

Шигараки начал в поте лица повторно анализировать слова, брошенные в его сторону, словно от этого зависела его жизнь. Если тщательно подумать, Акира никогда не упоминала, что у неё отсутствует сила. Она лишь сказала, что у неё не та сила, которая им на самом деле нужна. Теперь все стало яснее. Но несмотря на успешный анализ, Шигараки не чувствовал удовлетворение. Что бы они там неверно ни интерпретировали, это ничего не значит, но, и технически, это не делает из Акиры лгунью.

Злодей кинул острый взгляд на улыбающуюся девушку и нахмурился. Эта девушка... она умеет обводить вокруг пальца людей настолько изящно, что без её помощи этого никто в здравом рассудке не сможет заметить. Выбор правильных слов, уверенные жесты, твёрдый взгляд, однотонный голос, расслабленная осанка — все это она выполнила идеально, почти гипнотизирующе. Неудивительно, что они даже не усомнились ни в одном из её сказанных слов.

Медленно окружив её со всех сторон по скрытому в жесте приказу Шигараки, они приготовили себя к бою. Обнаружив это, Акира улыбнулась, поочередно осматривая их строй:

— Боже правый. Может опустите своё оружия, а то негоже вам, занятым злодеям, тратить попросту время на такое ничтожество, как я, а? — сказала она.

Хотя голос её звучал беззаботно, но взгляд рутинных глаз источал леденящий холод, при котором каждый мог окоченеть от страха.

Злодеи непроизвольно открыли рот, неосознанно пятясь назад, следовало им увидеть устрашающую ауру, и сверкающие, словно расплавленный свинец, глаза в кромешной темноте. Внезапно их внутренние инстинкты разом начали кричать об опасности, стоило Акире выпустить немного своей жажды крови. Они будто увидели собственную смерть, если попробуют приблизиться хоть на один шаг.

У девушки не было ни оружия, ни особой силы, но никто из злодеев не могли даже пошевелиться, полностью парализованные страхом, и затаив дыхание перед лицом со смертью. Такой высокий уровень смертельной ауры мог с легкостью соперничать даже с аурой Все За Одного, который был непобедим даже в последнем бою против Всемогущего. Заметив это, Шигараки тяжело сглотнул, а по его лицу стекали бусинки пота. Ещё никогда он не ощущал себя таким беспомощным и жалким по сравнению с той, что стояла у него на пути.

— Слушайте, я не ищу себе проблемы на свою задницу и, следовательно, не желаю ввязываться в ваши разборки с общественностью и законом. Вы понимаете? Моя цель — жить спокойной и размеренной жизнью, раз уж смогла выбраться из этой лаборатории. Мне не нужна помощь Все За Одного, чтобы отыскать своего брата и других своих друзей. А если он, и тот чокнутый доктор решат снова завербовать меня к себе, то я могу и передумать, решив уничтожить их раз и навсегда.

Закончив свою речь, Акира глубоко выдохнула, словно сделала большую работу и лениво улыбнулась, предвкушая беззаботные деньки на свободе. С концом её речи, она ослабила давление и убрала смертельную ауру, из-за чего злодеи рухнули на колени, начав тяжело дышать, схватившись за сердце. У каждого из них пот капал ручьём, дыхание так и не возвращалось в стабильное состояние, а сердцебиение тем более.

Злодеи не знали, сколько прошло времени, но когда они пришли в себя, девушки рядом уже не было.